ЗНАКОМИТСЯ СО СВОИМ ДЕДУШКОЙ
- Что это за книжка у вас? - спросил Тугодум. - Интересная?
- Очень, - ответил я.
- А как называется?
- Называется она так: "Литература - Реальность - Литература". А написал ее академик Лихачев.
- А-а, - протянул Тугодум.
- Ты, кажется, разочарован? - спросил я.
Тугодум промолчал, но по выражению его лица я понял, что угадал.
- Что же именно тебя разочаровало? Название? Или имя автора?
- Да нет, - смутился Тугодум - Я... Просто я сперва подумал, что эта книжка и мне тоже интересна будет. Не только вам.
- По правде говоря, и я на это надеялся, - улыбнулся я.
- Ну вот... А оказалось, что книга специальная. Научная. Мне, значит, она не по зубам. Вот я и...
- Огорчился?
- Ну да.
- И зря, - сказал я. - Книжка хотя и специальная, действительно научная, но из этого еще вовсе не следует, что она так-таки уж совсем не для тебя. Вот, например, как раз сейчас, перед тем как ты вошел, я читал статью Дмитрия Сергеевича Лихачева на ту самую тему, которую мы с тобой в прошлый раз затронули. Она называется - "Литературный дед Остапа Бендера".
На лице Тугодума отразилось изумление.
- Ты, кажется, удивлен?
- Еще бы!
- А что, собственно, тебя так поразило?
- Академик и вдруг про Остапа Бендера пишет, - пожал плечами Тугодум. Вот уж не думал, что академики такими делами занимаются.
- Ты, вероятно, предполагал, что академик должен заниматься чем-то очень специальным и, следовательно, скучным? - спросил я. - Ведь так? Признайся!
- Не обязательно скучным, - смутился Тугодум. - Но уж во всяком случае, не Остапом Бендером.
- Я, кажется, понимаю, что ты имеешь в виду, - сказал я. - Тебя смущает несколько сомнительный род занятий Остапа, да и вся его малопочтенная фигура. Верно? Однако разве более почтенная личность Павел Иванович Чичиков? Или Жиль Блаз, герой романа Лесажа? В плутовстве, как мы с тобой уже выяснили, они не уступят великому комбинатору. Однако о каждом из них написаны целые тома солиднейших научных исследований. Академик Лихачев, правда, специалист по древней русской литературе.
- Вот видите! - обрадовался Тугодум.
- И тем не менее я не вижу ничего удивительного в том, что он написал небольшое исследование об Остапе Бендере. Собственно, даже не об Остапе Бендере, а о его литературных предках. В особенности об одном из них: о том, которого он не без основания именует дедом Остапа.
- А-а, я помню, - сказал Тугодум. - Вы мне про это уже говорили. Так это, значит, он высказал такую идею, что литературным предком Остапа Бендера был Джингль?
- Он самый.
- Смотрите-ка! А я долго об этом думал и пришел к выводу, что, в сущности, ничего между ними нет общего. Я имею в виду Джингля и Остапа. Но просто ничегошеньки! Разве только, что оба они слегка как бы это сказать...
- Жуликоваты?
- Вот-вот... Но почему именно Джингль? А не, скажем, Джефф Питерс? Или тот же Чичиков? Или этот ну, кого вы только что назвали... Жиль Блаз? Да любой из членов действительных или почетных - этого самого Всемирного Сообщества Плутов.
- Стало быть, ты с академиком не согласен?
Тугодум почесал в затылке.
- Прямо даже и не знаю, что ответить, - признался он. - Сказать, что не согласен, так вы меня нахалом назовете. Кто, мол, ты такой, чтобы с академиком спорить. Нет, не могу сказать, что не согласен. Боюсь. Но и что согласен с ним, тоже сказать не могу. Врать не буду.
- Ишь ты, какой осторожный стал, - усмехнулся я. - Раньше-то, бывало, все сплеча рубил. Ну ладно, не хочешь спорить с академиком, не надо. Однако, поскольку у тебя есть сомнения в правильности его гипотезы, я предлагаю тебе проверить ее на практике.
- Это как же? - спросил Тугодум.
- Очень просто. Сведем их обоих вместе: предполагаемого деда с предполагаемым внуком. То бишь Джингля с Остапом Бендером. И поглядим, имеются ли у них черты, так сказать, фамильного сходства.
- А как мы это сделаем?
- Все тем же, старым нашим, испытанным способом. С помощью воображения...
Я включил свое воображение, и тотчас же Остап Бендер явился передо мною и Тугодумом во всем своем великолепии. Он то ли не заметил нас, то ли нарочно хотел проскочить мимо, оставаясь незамеченным. Но я не дал ему улизнуть, крикнув ему вслед:
- Остап Ибрагимович! Куда же вы?
- Да, это я - обернулся он. - Кто меня узнал?.. А, это вы! И ваш верный оруженосец, конечно, тоже с вами?
- Да, я тоже здесь. Здравствуйте, - приветствовал его Тугодум.
- Здравствуй, приятель! - облегченно вздохнул Остап. - При виде знакомых лиц сразу отлегло от сердца, - пояснил он. - Не люблю, знаете ли, когда меня неожиданно окликают, да еще по имени-отчеству. Предпочитаю хранить инкогнито.
- Ну, нас-то вы можете не стесняться, - сказал Тугодум. - Мы про вас знаем все.
- Все не все, но, во всяком случае, довольно много, - уточнил я. Знаем даже нечто такое, чего, быть может, вы и сами про себя не знаете.
- Не смешите меня, как говаривала, бывало, моя приятельница, незабвенная Эллочка Щукина, - улыбнулся своей ослепительной улыбкой Остап. Что можете вы знать про меня такого, чего не знал бы я сам?
- Дело в том, - объяснил я, - что мы с моим юным другом решили заняться расследованием вашей родословной.
- Расследованием? - нахмурился Остап - Это вам, право, не к лицу. Расследованиями пусть занимается Уголовный розыск. А поскольку я, как вам известно, свято чту Уголовный кодекс, Угрозыску заниматься моей особой тоже ни к чему.
- Да нет, - успокоил его Тугодум. - Мы совсем про другое. Просто мы случайно узнали, кто был ваш дедушка.