Опорой старых порядков в Испании и Италии стала победа Контрреформации. Католическая церковь не просто отстаивала свои прежние позиции в государстве, но и утверждала старую систему ценностей. Особенно мрачная обстановка царила в Испании, где продолжала свирепствовать инквизиция и горели костры, на которых сжигали еретиков. В Германии идеи Реформации сохранили свое влияние, но только в виде лютеранства — учения, в котором отразилась дворян-ско-бюргерская идеология. Кальвинизм, который нес в себе дух и этику капитализма, здесь не распространился.
Таким образом, практически во всех областях жизни стран периферии законсервировалось средневековье, а вместе с ним и структуры феодализма. Только во второй половинеXVIIIв. в Италии, Испании и Германии стали появляться крупные мануфактуры и капиталистические фермы. Но медленный темп развития был уже задан, и преодоление дистанции, отделявшей периферию от центра, требовало много времени и усилий.
Россия и США:
страны молодого капитализма
Русский путь модернизации.В России процессы развития капитализма и модернизации во многом определялись той политикой, которую проводил абсолютизм. Уже во второй половине XVII в., при царе Алексее Михайловиче (годы правления 1645—1676), начались первые, хотя и робкие попытки оказывать содействие национальной торговле и промышленности. XVII век был также переломным в смысле освобождения от диктата византийского культурного влияния и обращения к опыту Запада.
Кульминацией этого процесса явилась, конечно, эпоха Петра I (годы правления: 1682/9—1725), царя-преобразователя, который нанес серьезный удар по традиционализму. Комплекс реформ, охватывавший многие (хотя и не все) сферы жизни, казалось, должен был заложить прочную основу для модернизации страны и утверждения капитализма. Подчинение церкви государству, введение Табели о рангах, способствовавшей социальной мобильности, активная протекция национальной промышленности и торговле, забота об образовании и просвещении страны, ломка традиционных устоев быта и норм поведения — такой обширной программы, реализуемой сверху, не знала, пожалуй, ни одна западноевропейская страна.
При этом подражание Западу, в котором часто упрекали и упрекают Петра I, было отнюдь не главной целью, а имело лишь утилитарное, прикладное значение как способ модернизировать Россию. «Подтягивание» России к модели передовой державы, сильной экономически и в военном отношении, конечно, имело первостепенное значение в условиях битв, которые разыгрывались между модернизированными и традиционными странами.
Много ошибок помрачают славу преобразователя России, но ему остается честь пробуждения ее к силе и к сознанию силы. …Но грустно подумать, что тот, кто так живо и сильно понял смысл государства… не вспомнил в то же время, что там только сила, где любовь, а любовь только там, где личная свобода.
А. С. Хомяков. О старом и новом, 1839 г.
Однако реформы Петра I, проводившиеся в жизнь варварскими методами, до предела обострили конфликт между государством и обществом. Демократизация политической жизни не была осуществлена. Государственная власть еще раз подтвердила — ив очень резкой форме — издавна заявленные ею претензии на роль своеобразного катализатора цивилизационного процесса. А общество еще раз получило возможность убедиться в том, что к нему относятся как к пассивному материалу для исторических экспериментов. Не случайно впоследствии славянофилы писали о резко обозначившемся в ту эпоху расколе, о пропасти, отделившей власть от народа. Однако помимо сопротивления массового сознания существовал более важный источник внутренних противоречий.
Борясь с традиционализмом, русский абсолютизм укреплял главную его основу — крепостную зависимость значительной части населения. Реформы вели страну в двух, в сущности противоположных, взаимоисключающих направлениях. Это проявилось уже в Петровскую эпоху, но и преемники великого реформатора продолжали начатую им линию модернизации на основе традиционализма. Поэтому развитие промышленности в России шло весьма своеобразным путем. Проблема рабочих рук решалась за счет труда крепостных. На протяжении XVII—XVIII вв. правительство переводило на положение крепостных все новые и новые категории крестьянства, ужесточало личную зависимость от государства даже посадских людей.
На этом пути Россия достигла значительных! успехов. К концуXVIIIв. в стране было уже около! 2 тыс. мануфактур, в основном централизованных.! Среди них немало было тех, которые создавали в| своих поместьях дворяне и на которых работали! приписанные к ним крестьяне. Росла сеть рассеянных мануфактур. Россия вышла на первое место в Европе по производству чугуна, экспортировала на Запад черные металлы, активно торговала со странами Востока. Однако материальная база, социально-экономическая основа для развития капитализма оставалась очень ограниченной. И во многом именно это определило противоречивость развития страны вXIXв.
Американское чудо.В североамериканских английских колониях капитализм едва ли не с самого начала их существования получил большие возможности для развития.
Первые поселения британских колонистов появились в Северной Америке лишь в начале XVII в., но численность населения росла быстрыми темпами. За первой — английской — волной эмиграции последовали другие; в будущие США стали приезжать немцы, голландцы, швейцарцы и французские гугеноты, превращая колонии в огромный «этнический котел». Уже в первой половине XVII в. (в северных колониях прежде всего) начали появляться города — будущие центры промышленности и торговли. Домашнее ремесло еще долгое время сохраняло свое значение, но в 1640-х гг. возникли первые мануфактуры; развивалось судостроение. В Нью-Йорке и Пенсильвании появились железоплавильные печи, и вскоре производство железа увеличилось настолько, что это стало беспокоить английские власти.
И все-таки на первых порах североамериканские колонии жили прежде всего за счет сельского хозяйства, в котором были заняты 9/10 населения. Английские короли пытались насадить за океаном феодальные отношения: раздавали своим приближенным земли, жаловали хартии, согласно которым землевладелец мог отдавать свои земли зависимым держателям. Однако развитие колоний пошло по иному, гораздо более прогрессивному пути.
Только в богатых, работающих на внешний рынок южных колониях долго сохранялось плантационное
Североамериканские колонии в 1660 г.
хозяйство, основанное на рабском труде. На севере распространялось фермерство, т. е. утверждался капиталистический путь развития сельского хозяйства. Этому способствовали огромные неосвоенные пространства земли. Уход на Запад был способом решения споров между арендаторами и землевладельцами: беднейшие колонисты захватывали свободные земли, причем, как правило, делали это самовольно и становились независимыми собственниками земли.
В политической жизни колонисты также проявляли большую активность. Разрыв с метрополией был, в общем, предопределен с самого на шла, так как ориентация на автономность возникла очень быстро. Власть концентрировалась в руках губернаторов, которые назначались английским правительством, однако при них были советники (как правило, из числа колонистов), которые отстаивали местные интересы. Большую роль играли органы самоуправления: собрания представителей колоний и легислатуры (законодательные органы). Чиновники из метрополии были ограничены в своих действиях. За их финансовой политикой осуществлялся строгий надзор.
В результате еще задолго до революции в Северной Америке сложилась особая духовная атмосфера, поражавшая прибывавших за океан европейцев.
Впервые прибывший в Америку европеец кажется ограниченным в своих намерениях, равно как и в своих взглядах; но очень скоро он сменяет масштаб свой. Едва вдохнув наш воздух, он строит новые планы и пускается в предприятия, о которых и не помышлял в своей стране… Ему кажется, что он воскресает…
Из воспоминаний французского аристократа Сен-Жана Кревкера, приехавшего в североамериканские
колонии в 1759 г.
Это ощущение свободы и больших возможностей для самореализации личности стало важнейшей основой для складывания американской нации.
Американская революция, устранившая слабые ростки феодализма в колониях и порвавшая с диктатом метрополии, открыла в конце XVIII в. путь для быстрого наращивания потенциала модернизации. Конечно, США заметно отставали от передовых европейских стран, но новое государство обладало хорошей основой для развития капитализма.
Почему же произошло американское чудо? Некоторые исследователи склонны объяснять это тем, что первыми поселенцами были по преимуществу пуритане — носители капиталистического духа. Действительно, преследуемые на родине правительством, английские кальвинисты переселялись в Америку целыми общинами. Нет сомнений в том, что на первых порах они сыграли роль своего рода стержня в экономической, политической и культурной жизни колоний.
Но не менее важными были и другие факторы: колонисты принесли с собой демократические традиции, которые веками вырабатывала английская парламентская система. Усвоив еще на родине передовые методы хозяйственной деятельности, они имели возможность внедрять их на новой почве, где феодальные отношения не имели глубоких корней.
Россия и североамериканские колонии позднее, чем сильнейшие страны Западной Европы, вступили на путь капиталистического развития. Поэтому они, естественно, отставали от Англии, Голландии, Франции. Но темпы их роста и потенциальные возможности были велики. Это и позволит им сделать в XIX в. огромный рывок вперед. Однако уже в XVIII в. между Россией и будущими США проявилась существенная разница. В североамериканских колониях в отличие от России, несмотря на многочисленные трудности (неосвоенное пространство, зависимость от метрополии и т. д.), не было препятствия для развития в виде сохранившихся феодальных отношений.
Европейский центр
Среди трех наиболее передовых стран Европы классический вариант утверждения буржуазных отношений осуществился в Англии. Английская модель развития капитализма была самой быстрой, самой полной и, пожалуй, наиболее жестокой. Рассматривая ее как своего рода образец, сравнивая ее с вариантами развития Франции и Голландии, мы можем выяснить, почему именно Англия захватила в конце XVII— XVIII в. лидерство.
Важную роль здесь сыграло то, что полем деятельности для английского капитализма был не только город, но и деревня. В других странах именно деревня — основной оплот феодализма и традиционализма — сдерживала переход к новому. В Англии, наоборот, в деревне концентрировалась база для важнейшей вXVI—XVIIвв. отрасли промышленности — сукноделия. Это была уникальная ситуация, которая дала свои плоды.
Во-первых, большая часть дворянства стала заниматься предпринимательской деятельностью (создавала овцеводческие фермы), иначе говоря, обуржуазивалась, увеличивая число заинтересованных в ломке традиционных структур и прежде всего — в использовании наемного труда.
Во-вторых, феодалы, реализуя свои права на землю и сгоняя с нее держателей-крестьян, создавали армию пауперов — людей, которым не оставалось ничего иного, как стать вольнонаемными рабочими. Это обеспечивало важнейшее условие для развития капитализма. К середине XVIII в. в Англии класс крестьянства как мелких производителей исчез. Законы правительства, получившие название кровавых, содействовали этому процессу. Бродяг и нищих ждали суровые наказания; разорившихся крестьян можно было в принудительном порядке отправлять на предприятия.
Кроме того, благодаря рано происшедшей буржуазной революции государственная структура уже во второй половине XVII в. была кардинальным образом перестроена в интересах новой экономики.
В Великобритании промышленности совершенно нечего опасаться: если она и не пользуется полной свободой, то тем не менее так же или более свободна, чем в любой другой части Европы.
А. Смит, английский экономист, о возможностях развития капитализма после революции
Правда, и до революции английские короли поощряли промышленность и торговлю. Но их действия далеко не всегда были последовательными. Многое зависело и от личности монарха.
После победы революции монархия была реставрирована, но абсолютизм навсегда закончил свое существование. Согласно Биллю о правах (1689) Англия стала конституционной монархией, в которой власть концентрировалась преимущественно в руках парламента. Король не мог без его согласия отменять или принимать законы, назначать налоги, иметь свое постоянное войско. Депутатам гарантировалась свобода слова; провозглашалась свобода выборов в парламент. Буржуазия получила доступ к политической власти и, следовательно, к непосредственному управлению обществом.
Хотя страна еще только оправлялась от революционных переворотов и длительных гражданских войн, в ней успешно развивалось кораблестроение, сукноде-лие, производство пороха и бумаги, добыча угля, по которой уже в конце XVII в. Англия вышла на первое место в Европе. Быстро увеличивалось число торговых компаний, крупных централизованных мануфактур — предшественниц фабрик. Правда, в то время Англия еще уступала Голландии, но в XVIII в. расстановка сил стала иной.
Своими победами Англия была обязана не только революции политической, не только активному развитию собственной промышленности, но и революции в технической мысли. Как никакая другая европейская страна, Англия была богата техническими изобретениями и людьми, которые умели их использовать. В 1760-е гг. она первой вступила в эпоху промышленного переворота и сразу же совершила еще один мощный рывок вперед, оставив далеко позади Францию и Голландию.
В 1771 г. предприниматель Аркрайт построил первую фабрику, на которой использовалась прядильная машина, приводившаяся в действие водяным колесом, а через двадцать лет в Англии было уже 150 фабрик. В 1780-е гг. Дж. Уатт изобрел паровую машину, которая стала, по выражению К. Маркса, «универсальным двигателем крупной промышленности». Началась новая, промышленная фаза развития капитализма.
Победоносное шествие капитализма, естественно, имело свои издержки. В то время еще трудно было предугадать, что новые отношения должны повысить уровень благосостояния общества. Напротив, крестьянство лишалось земли и разорялось; законы, преследующие люмпенов, были абсолютно варварскими; рабочий день на фабриках длился по 14— 16 часов; падало значение квалифицированного труда, а это означало разорение мелких ремесленников; безжалостно использовался дешевый детский и женский труд.
Неудивительно, что рабочие ломали машины и у многих государственных деятелей той эпохи, особенно в странах периферии, столь быстрые и резкие трансформации вызывали сомнения. Так, германский император Фридрих II с опаской отзывался об использовании машин: «Тогда очень большое количество людей, до сих пор кормившихся от прядения, лишилось бы куска хлеба; это совершенно не может быть допущено». Однако остановить развернувшиеся процессы было невозможно, и страны, в которых они шли медленнее, неизбежно оттеснялись более сильными противниками.
Так произошло с Голландией, первой европейской страной, в которой капитализм одержал победу над старым строем, родиной самой ранней буржуазной революции.
Голландия.Еще в конце xvi в. Голландия пережила крупнейший политический переворот. Историки приравнивают его к революции, хотя по форме это было национально-освободительное движение против испанской царствующей династии Габсбургов, которым принадлежали Нидерланды. Связь с испанскими монархами не была слишком прочной: в стране сохранялись Генеральные штаты, а правил ею статхаудер (штатгальтер) — наместник испанского короля. Но чужеземное владычество давало о себе знать: Габсбурги насаждали свои законы и порядки, преследовали протестантов, а во второй половине XVI в. король Филипп II пытался проводить в Нидерландах суровую налоговую политику, пагубную для экономики. В стране нарастало национально-освободительное движение, а в 1581 г. мятежные Генеральные штаты приняли акт о низложении Филиппа П. Так были заложены основы нового государства — Республики соединенных провинций (в нее вошли северные провинции, в то время как южные, несмотря на упорную борьбу, оставались под властью Испании).
Правда, политические структуры не были сломаны столь кардинально, как впоследствии в Англии. Во главе государства-республики по-прежнему стояли статхаудеры из царствующего дома Оранских-Нассау, которые превратили свой сан в наследственный. Буржуазия была представлена в Генеральных штатах, но в целом доступ к власти был для нее затруднен. И все-таки принятые в ходе революции меры — отмена испанских законов, реформы бюрократического аппарата, утверждение кальвинизма как официальной религии — создали благоприятные возможности для развития капитализма.
Соединенные провинции славились своей текстильной промышленностью, судостроением, молочным животноводством. Но главным источником богатства в XVI—XVII вв. была посредническая торговля. В те времена, по свидетельствам современников, все гавани и каналы были заполнены судами. Голландских купцов, которые захватили в свои руки почти всю торговлю между странами Южной и Северной Европы, называли «морскими извозчиками».
Теперь Голландия извлекала свою пользу из продуктов всего мира. Она выступала посредником между потребностями восточных и западных стран на соседних морях… Каждый дом сделался школой судоходства…
Л. Ранке, немецкий историк,XIXв