— А то, что он прав, тебя не интересует?
— Насчет второго брата? Еще как прав. Только за попытку пятилетней давности этого идиота нужно кастрировать.
— Не только. По сути, малец вырос на улицах из-за махинаций твоего брата.
— Но это не значит, что он может так с тобой разговаривать.
— Не значит. Но, видишь ли, наши артефакторы проверяли его пуговички, и ничего не нашли. А вот когда он заговорил об этом, я четко почувствовал заложенную в них магию. Этого хватило бы, чтобы поднять этот дворец в воздух, поверь мне. Запомни сынок, все эти титулы, рода и кланы ничего не стоят по сравнению с реальной силой.
— Ну обвешался он артефактами, и что?
— А ты смотрел записи вчерашнего боя? Видел, как он трех магистров раскатал?
— Всего лишь сильный охотник. Но все равно он не смог бы покинуть кабинет, даже если бы нам пришлось умереть.
— А если бы он поступил наоборот?
— Как это?
— Не постарался убить нас, а начал бы вырываться. Ты уверен, что наши маги смогли бы его остановить?
— Ну и? Сбежал и сбежал. Что тут такого?
— А то, что через час он стал бы уже подданным империи Мин или же шаха Ахеминидов. А у нас и с теми, и с другими перманентная война. Особенно с Персами. Ты хочешь, чтобы у врага был потенциальный профессор-артефактор?
— Он? Артефактор?
— Поверь мне, я множество раз в этом кабинете общался с Самойловым. Но даже у него артефакты не гармонировали с аурой на таком уровне. Знаешь, сколькими артефактами он может одновременно увешаться? Пять! Всего лишь пять артефактов. Шестой уже начнет резонировать, и носитель взорвется. А на Волкове было минимум семнадцать источников силы, а конфликта не было.
— Тогда тем более мы не имели права его отпускать.
— А как? Не тупи, Макс, ты ведь не тупой, как твой братик. Гагарин и Морозов начнут бунт, если я его задержу. Знаешь, сколько писем я получил из-за дебилов из Петропавловской крепости? А ты знал, что он почти помолвлен со внучкой Кубовой?
— Так они же осушат его.
— А вот и не смогли. Но фиг с этими боярами, ты говоришь, смотрел записи этого боя?
— Да, отец. Конец озадачил. Очень мощное плетение.
— Не просто мощное. Согласно замерам наших людей, там было использовано минимум 5000 единиц маны по шкале Метельского. Для этого нужен круг из минимум трех профессоров.
— Не может его источник иметь такой резерв. И артефакт не поможет.
— Именно. Тогда ответь, откуда такая мощь?
— Единственное, что приходит на ум, божественное благословление. Это имеет смысл. Сам бог-вестник благословил это боевое плетение. Он что, жрец? Или полубог какой?
— Не знаю. Так, ты говоришь, нужно его задержать?
— В таком ключе… Нет! Точно нет. Вот только с богами конфликтовать нам не хватает для полного счастья.
— То-то.
— Тогда почему ты навесил на него этот долг?
— Подумай сам, Макс. Давно уже не маленький.
Глава 8
День Марианны Волковой, как всегда, начался с закрытой тренировки. В отличии от магов, физикам для развития дара нужно намного больше тренировок, хоть они взамен и восстанавливаются быстрее.
Тренировка, как всегда, проводилась в закрытом помещении, вдали от чужих глаз. Даже слуги этого коттеджа не ведали об истинных возможностях молодой девушки. А та, в свою очередь, рвала жилы и тренировалась день и ночь как проклятая.
Сначала, тренируясь и заодно тренируя выживших детей, она тем самым отвлекалась от собственного горя. Для любой матери потерять ребенка — это огромное горе. А тут умерли почти все родные. Никого не осталось. Наверное, именно дети стали тем якорем, который удержал разум женщины, не позволяя сойти с ума или наложить на себя руки.
Потом родился план. Достигнуть уровня кандидата. Не самое простое дело для физика, ведь, как говорилось ранее, нужно тренироваться намного больше. Жаль, что талант к родовому дару имелся только у Анны, а двое других девчат тренировались через не хочу.
С другой стороны, им легко далось выскочить замуж и съехать от строгой тетки. В психологическом смысле легко. А вот Анна была умницей. И Марианна не стала открывать ей глаза. Не сказала, что попасть в гвардию Романовых — не высшее благо. Что она заслуживает намного большего. Но женщина не отчаивалась.
С уровнем кандидата никто уже не посмеет держать ее в плену. Она сумеет добраться до союзников и возродить род. Так она думала, пока ее не достигли радостные вести. Ее сын выжил и возродил род. Ее сын смог поставить на колени врагов.
Но была и ложка дегтя в бочке меда. Точнее, кусочек говна.
— Попробуешь выйти с ним на связь, и он умрет в тот же день, — сказал ей Николай Романов в тот день, когда она узнала, что сын жив.
Этот козел успел конкретно так надоесть девушке. Пожалуй, одним из сложнейших испытаний было не оторвать голову проклятому слизняку. Но кроме нее были девушки, а потом еще и Александр. Так что женщина терпела. Терпела и тренировалась.
Даже император не посмеет отказать ей в праве на свободу, когда она получит ранг кандидата. Только поставленная перед собой цель давала силы выдержать.
Основная тренировка была на скорость. Различные упражнения, что передавались в роду и улучшались столетиями, для повышения силы, ловкости, скорости, координации и так далее, были у нее в голове. А еще была одна маленькая слабость. Она частенько у себя в комнате доставала кубики и играла в любимую игру малыша Александра, которую тот сам придумал.
Тренировка до обеда, потом плотный обед и несколько часов медитаций для лучшего восстановления тела и души. А потом до ночи опять тренировки. Но на этот раз все пошло совсем не так.
Через пару часов после обеда явился второй принц в довольно взвинченном состоянии и начал орать. Этот утырок совсем страх потерял и требовал, что она, дочь одного из древнейших родов на Руси, самовольно прямо сейчас стала его наложницей. Ситуация грозилась стать аховой, и на этот раз Марианна могла не сдержаться и покалечить уродца, накликав беду на сына и на родственниц, особенно когда урод схватил ее руку, но вдруг от дверного проема послышался рычащий голос.
— Убрал руку от моей матери, гондон, пока я не оторвал ее и не засунул тебе в жопу.
До чуткого нюха женщины вдруг донесся запах крови, пока что малой, но это было ненадолго. За забором была куча раненых.
— А ты еще кто такой? — вместе с этими словами в Александра, а Марианна сразу же узнала его без слов, полетела стрела праха. Один из излюбленных приемчиков Романовых.
Все произошло настолько быстро, что женщина не успела ничего сделать, а ее сердце екнуло и пропустило удар. Она лишь успела заметить синий свет в глазнице сына, а потом прах просто исчез. Взял и исчез, как будто бы его никогда и не было.
— Какой жалкий трюк. И ты называешь себя некромантом, — на лице Александра была улыбка до ушей. — Это же просто жалко. Мне принять это как случайность или как целенаправленную атаку на главу рода? Кстати, улыбнись, болван, ты в прямом эфире.
— Убирайся отсюда, пока я…