1 Сведение взято из примечаний А. Г. Достоевской.
Екатерининский канал со своими двумя мостами: Кокушкиным и Вознесенским на ряду с Сенной площадью является действующим лицом в романе.
Родион Романович, в своих лихорадочных блуждениях по городу, любил останавливаться на мостах и глядеть в воду. У него даже были излюбленные места.
"Прошел шагов десять и оборотился лицом к Неве, по направлению к дворцу. Небо было без малейшего облачка, а вода почти голубая, что на Неве так редко бывает. Купол собора, который ни с одной точки не обрисовывался лучше, как смотря на него отсюда, с моста, не доходя шагов двадцать до часовни, так и сиял, и сквозь чистый воздух можно было отчетливо разглядеть даже каждое его украшение. Он стоял и смотрел пристально. Это место ему было особенно хорошо знакомо. Когда он ходил в университет, то обыкновенно, чаще всего возвращаясь домой, - случалось ему, может быть, раз сто останавливаться именно на этом же самом месте, пристально вглядываясь в эту действительно великолепную панораму" 1.
1 Художник М. В. Добужинский заинтересовался вопросом почему Достоевский отметил это место, как наиболее подходящее для созерцания Исаакиевского собора. Оказалось, что отсюда вся масса собора располагается по диагонали и получается полная симметрия в расположении частей.
Также любил Раскольников останавливаться и на мостах канала и подолгу всматриваться в его мутные воды.
"Раскольников прошел прямо на -ский мост (Вознесенский), стал на средине, у перил, облокотился на них обоими локтями, и принялся глядеть вдаль... Склонившись над водою, машинально смотрел он на последний, розовый отблеск заката, на ряд домов, темневших в сгущавшихся сумерках, на одно отдаленное окошко, где-то в мансарде, по левой набережной, блиставшее точно в пламени от последнего солнечного луча, ударившего в него на мгновение, 1 на темневшую воду канавы и казалось со вниманием всматривался в эту воду. (стр. 168).
Во время такого же стояния над водой встретила его сестра - Авдотья Романовна.
"По обыкновению своему, он, оставшись один, с двадцати шагов впал в глубокую задумчивость. Взойдя на мост (Кокушкин), он остановился у перил и стал смотреть на воду. А между тем над ним стояла Авдотья Романовна" (стр. 483.)
По набережной "канавы" бродил Раскольников, подыскивая место, где можно было бы спустить в воду похищенные вещи, опасаясь, что его могут заметить. Достоевский дает описание оживленных берегов. "Он бродил по набережной Екатерининского канала уже с полчаса, а может и более, и несколько раз посматривал на сходы в канаву, где их встречал. Но и подумать нельзя было исполнить намеренье: или плоты стояли у самых сходов и на них прачки мыли белье, или лодки были причалены, и везде люди так и кишат, да и отовсюду с набережных можно видеть, заметить" (стр. 107).
На канал выходит окно безобразной комнаты Сони Мармеладовой, к которому подходил Родион Романыч, взволнованный своим земным поклоном. И окна того дома, где совершено было убийство, также выходили на Екатерининский канал. И быть может, что над канавой поднялся тот "огромный, круглый, медно-красный месяц", словно налитый кровью, что "глядел прямо в окна" комнаты убитой старухи. "Это от месяца такая тишина, подумал Раскольников, - он верно теперь загадку загадывает" 2. (стр. 274).
1 Не Сонино ли? Н. А.
2 Образ из кошмара Раскольникова.
Екатерининский канал со своими изломанными линиями, со своими мостами, высокими старыми домами, обступившими его, из-за которых кажутся еще теснее его гранитные берега, полон для нас образами Достоевского.
Третье место района Сенной площади, упомянутое несколько раз в романе, это Юсупов сад. Сюда видимо часто захаживал Родион Романович. Сюда, по крайней мере, мечтая о том чтоб "погулять", собирался зайти Разумихин перед тем, как отправиться в "Пале де Кристаль".
Юсупов сад утратил черты уединенного парка при усадьбе. Настроены балаганы. Между небольшими прудиками бродяг скучающие петроградцы. Пыльные дороги, чахлая зелень, вороха семечек: будничный городской сквер. Но сквозь запыленную зелень виднеется широкая терраса дворца - свидетель иных времен, иных возможностей и вкусов...
Раскольников, идя на убийство, проходит мимо усадьбы. "Занимали его в это мгновение даже какие то посторонние мысли, только не надолго. Проходя мимо Юсупова сада, он даже очень было занялся мыслью об устройстве высоких фонтанов, и о том, как бы они хорошо освежали воздух на всех площадях. Мало-по-малу он пришел к убеждению, что если бы распространить Летний сад на Марсово поле и даже соединить с дворцовым Михайловским садом, то была бы прекраснейшая и полезнейшая для города вещь. Тут заинтересовало его вдруг: почему именно во всех больших городах человек не то что по необходимости, но как то особенно наклонен жить и селиться именно в таких частях города, где нет ни садов, ни фонтанов, где грязь и вонь и всякая гадость. Тут ему вспомнились его собственные прогулки по Сенной... (стр. 75).
В этом отрывке интересна не только мысль о грандиозном саде внутри города, характерная для мечтателя, но и противоставление Юсупова сада окрестностям Сенной, куда, как казалось ему, так тянуло его и всех находящихся во власти духа большого города.
Запахом Сенной площади и ее окрестностей полна повесть о преступлении и наказании. Образ ее вместе с Екатерининским каналом и Юсуповым садом дает нам прекрасную иллюстрацию гениальному роману. Это три вполне конкретных образа, в которых легко узнаем черты, присущие эпохе Достоевского. Знакомясь с ними во время нашей прогулки мы вносим новую живую струю в наше восприятие "Преступления и наказания".
* * *
На ряду с этими образами, индивидуальными и резко очерченными, мы сможем подыскать иллюстративный материал другого рода. Вспомним, что, по свидетельству самого Достоевского, существовал тот самый двор, в котором прятал Раскольников похищенные вещи. Это дает нам основание предполагать, что существовали дома, с которыми писатель связывал местожительство того или другого из своих героев. Вопрос о выборе дома представлялся для Достоевского, как мы видели выше, существенной проблемой. Дом находится в какой то внутренней органической связи со своим обитателем. При таком восприятии дома нужно думать, что Достоевский либо, подобно режиссеру, подбирал для своего романа, как декорации, определенные дома, либо определенные дома в определенных местах почему-нибудь западали в душу писателя и были извлекаемы им, как материал, в момент творчества; воспоминание об их облике быть может влияло на характеристику героев и их судьбы. В том и другом случае нужно как можно более внимательно отнестись ко всем указаниям Достоевского об обиталищах его героев.
В согласии со склонностью измерять и числить, отмеченною выше, мы вспомним еще одну любопытную черту - давать указание адресов своих героев, приводить ряд сведений о расположении их домов и охарактеризовывать их "физиономию". Так например мы знаем, что Разумихин жил у Тучкова моста на набережной Васильевского острова в большом пятиэтажном доме, а потом переехал на неизвестную улицу в дом Починкова 47, кв. Бабушкина.
Попытаемся отыскать те дома, которые подробно охарактеризованы в романе и вместе с тем находятся в районе Сенной. Начнем с отыскания адреса самого Родиона Романыча.
Раскольников жил в доме Шиля, в квартире № 14, в С-м переулке, близ К-на моста рядом с Сенной. Расшифровать эти инициалы не трудно: Столярный переулок у Кокушкина моста. Мы имеем и подтверждение в примечаниях А. Г. Достоевской.
Как мы видели выше, дом Шиля существовал. В нем жил сам Достоевский перед ссылкой. Дом находился на углу Вознесенского проспекта и улицы Гоголя. Он стоит там и теперь. Это большой доходный дом в четыре этажа, если не считать подвального. Он окрашен в бурый цвет. Почти лишен украшений. Над окнами 3-его этажа есть наличники. В подобном доме жил и Раскольников. Но Достоевский приурочил его к другому месту 1.
1 Интересно попутно отметить, что для Достоевского выбор имен имел особый смысл. Своего отца mutatis mutandis он вывел в старике Карамазове. Тяжелого нрава старик был убит крестьянами по дороге в Чермашню. В Чермашню же уехал перед убийством отца Иван Карамазов, считавший себя ответственным за преступление. Мне кажется, что этим повторением Чермашни Достоевский подчеркивал связь между собою и Иваном Карамазовым. Может быть и повторение "дом Шиля" не случайно. Этот материал следует учесть при работе над вопросами психологии творчества.
Раскольников жил в коморке под самой кровлей высокого пятиэтажного дома. Дверь из его квартиры выходила прямо на черную лестницу, так как "При выходе на улицу ему непременно надо было проходить мимо хозяйской кухни, почти всегда настеж отворенной на лестницу". Лестница выводила во двор, это явствует из того, что Раскольников, выходя на улицу, останавливался под воротами. Под аркой помещалась коморка дворника, из которой был похищен топор - орудие преступления. Окно из коморки студента выходило также во двор (стр. 424).
Подобных домов возникших в середине XIX века в Петербурге сохранилось много в таких не бойких местах, как Столярный переулок; у нас может окрепнуть надежда найти его. Постараемся теперь более точно определить положение искомого дома в переулке. Столярный не длинен и это облегчает задачу. Дом нужно искать сравнительно не далеко от канала. Когда Раскольников повернул с Сенной: "до его квартиры оставалось всего несколько шагов" (стр. 64). Столярный пересекают две улицы: Казначейская и Мещанская; нужно ли пересечь их и с какой стороны искать дом?
Для того, чтобы ответить на эти вопросы, нужно остановиться на одном эпизоде, который отвлечет нас несколько в сторону.
Соня Мармеладова направилась от Родиона Романовича к себе.
"Пошла потупясь, торопясь... чтобы пройти как-нибудь скорее эти двадцать шагов до поворота направо в улицу" (стр. 240).
Не переходя Столярного, она свернула в улицу и пройдя ее вышла на канал, где находился ее дом. Где же жила на канаве Соня? Из другого отрывка мы узнаем об этом.
"На канаве не очень далеко от моста (Вознесенского) и не доходя двух домов от дома, где жила Соня, столпилась кучка народа (стр. 425).
Теперь мы можем ответить на поставленные вопросы.
Дом, где жил Раскольников, находился с левой стороны Столярного переулка, пройдя Казначейскую улицу. Если бы он стоял на правой стороне, то Соня должна была бы перейти дорогу, чтобы направиться к себе на Екатерининский канал к Вознесенскому мосту. Но мы еще можем сделать один ценный вывод для дальнейшего: дом Сони Мармеладовой должен был находиться на канаве до В-го моста, так как в противном случае Соне пришлось бы итти к нему по Мещанской и тогда одно из двух: либо, если дом стоял на углу, то ей не пришлось бы итти некоторое, время по Столярному, либо, если дом стоял между Мещанской и Казначейской, ей пришлось бы повернуть налево. И то и другое противоречит тексту.
Итак дом, в котором жил Раскольников, должен был находиться по левую сторону Столярного переулка за Казначейской улицей. Найдем ли мы подходящий дом?
На углу Мещанской по ту сторону улицы возвышается старый пятиэтажный дом (считая подвальные этажи). Перед нами типичный доходный дом "под жильцев", которые в большом количестве возникали в центре города в связи с ростом промышленного и торгового значения Петербурга в первой половине XIX века. Такие дома Достоевский характеризует, как лишенные "всякой архитектуры". Подвальный этаж особенно темен и мрачен. Пятый - сплюснут, напоминает мансарду.
Дом по типу очень напоминает описанный дом Шиля. Единственным его украшением служат редкие скучные наличники в третьем этаже. Балкон второго этажа превращен в фонарь в позднейшее время, но и от него уже веет чем то очень старым. Если подходить к нему со стороны Казначейской ул., бросится в глаза глухая стена с редкими окнами, такая унылая и на ней след от уничтоженного деревянного домишки - сочетание столь характерное для Петербурга Достоевского. Двор - колодец тесный и давящий. У одной из "черных лестниц" подобие стеклянной галереи; внизу под аркой - дворницкая. Ворота дома, крыльцо, лестница - все это обладает той особенной одухотворенностью, которую так чутко подмечал Достоевский. Он умел благодаря этому сообщить в своих описаниях "мертвой природы", черты живой индивидуальности. Когда находишься посреди этого колодца и смотришь на низенькие окна 5-го этажа, живо вспоминается трагическая фигура Раскольникова, стремившегося вырваться отсюда в новую жизнь.
Может быть здесь был сделан ряд ошибок, может быть неосновательно даже само предположение, что существовал в действительности тот дом, который Достоевский считал домом Раскольникова, все же наша работа не теряет смысла. Найденный нами дом может послужить отличной иллюстрацией к роману, а его расположение в соответственном месте будет волновать наше топографическое чувство воспоминаньями о лицах и событиях "Преступления и наказания", связанных с этим местом.
Мы вспомним здесь, а можем и перечитать сцену подбрасыванья топора после убийства (стр. 88) и жуткую встречу с молчаливым мещанином, который внезапно бросил Раскольникову: "убивец" (стр. 268), вспомним и Соню, преследуемую Свидригайловым (стр. 240).
Интересно отметить, в связи с полученными впечатлениями от посещения этих мест, один момент из бреда Раскольникова. Среди предметов которые сменялись и крутились, как вихрь, внезапно возникает колокольня В-й (Вознесенской) церкви. Родион Романович, - направляясь к Кокушкину мосту, каждый раз мог видеть в глубине рамы Казначейской улицы силуэт Вознесенской церкви и это привычное, но мало осознанное впечатление легко всплыло на поверхность сознания во время бреда (стр. 270). Воскресный звон колоколов с этой колокольни доносился до окна его каморки в 5-м этаже.
Все эти непосредственные впечатления места в связи с образами этой петербургской трагедии дадут возможность их по новому пережить и осмыслить.
Дом, в котором жила "тихая" Соня, "был трехэтажный, старый и зеленого цвета", фасад его выходил прямо на канал. Комната Сони находилась в квартире портного Капернаумова. В нее можно было попасть, пройдя двор, "отыскав в углу вход на узкую и темную лестницу и поднявшись по ней, во втором этаже надо было пройти галерею, обходившую его со стороны двора". "Соня жила в большой, но чрезвычайно низкой комнате, которая походила на сарай, имела вид весьма неправильного четырехугольника и то придавало ей, что-то уродливое. Стена с тремя окнами, выходившая на канаву, перерезывала комнату как-то вкось, отчего один угол, ужасно острый, убегал куда-то вглубь, так что его при слабом освещении дома и разглядеть нельзя было хорошенько; другой же угол был уже слишком безобразно тупой" (стр. 311-312).
На углу Казначейской улицы, выходя своим фасадом на канал, поместился старый каменный дом зеленого цвета, построенный вероятно в начале XIX века, таким образом он и в эпоху Достоевского был уже старый. Впечатление несколько портит казенный характер здания - здесь долгое время находилось казначейство. Вход во двор со стороны Казначейской улицы. Двор просторный, тихий, поросший густой травой. Он удлиненной неправильной формы с острым углом, обращенным в сторону канала. В неправильной планировке дома чувствуется отсутствие экономии последующей эпохи. В этом доме вероятно должны быть комнаты, соответствующие описанной в романе. Всё вместе взятое производит несколько провинциальное впечатление. Несмотря на две неточности (два этажа вместо трех и вход со стороны улицы) этот дом может нам живо напомнить тот, где помещалась семья портного Капернаумова. И здесь приходится таким образом говорить не о тождестве места и облика дома с описанным Достоевским, а лишь о сходстве. Где то тут Раскольников вдруг быстро наклонился и припав к полу поцеловал ногу Соне Мармеладовой.
"Я не тебе поклонился, а всему страданию человеческому поклонился" 1.
1 На Фонтанке, с этой же стороны, но уже за Столярным переулком, ближе к Сенной, находится трех-этажный зеленый дом, так же напоминающий "Дом Сони", но менее соответствующий топографическим указаниям романа.
Сравнительно не далеко мы сможем найти и тот дом, который занимает такое значительное место в романе, который Достоевский называет просто тот дом; я имею в виду дом, где жила процентщица. Он находился по вычислению Раскольникова в 730-ти шагах от его квартиры. Конечно мы не можем положиться вполне на эту цифру. Надо поискать других указаний.
"С замиранием сердца и нервной дрожью подошел он к преогромнейшему дому, выходившему одной стеной на канаву, а другою в -ю улицу" (стр. 6).
Из других отрывков мы знаем, что Раскольников шел туда, перейдя Кокушкин мост вблизи Сенной, а потом мимо Юсупова сада. Вопрос осложняется тем, что, выбирая этот путь, он торопился и в то же время "делал крюк: хотел подойти к дому в обход с другой стороны" (стр. 75).