Тут был, однако, цвет столицы,
И знать, и моды образцы,
Везде встречаемые лицы,
Необходимые глупцы;
Тут были дамы пожилые
В чепцах и в розах, с виду злые;
Тут было несколько девиц,
Неулыбающихся лиц;
Тут был посланник, говоривший
О государственных делах;
Тут был в душистых сединах
Старик, по-старому шутивший:
Отменно тонко и умно,
Что нынче несколько смешно.
Далее поэт рисует завсегдатаев светских балов. "Тут был на эпиграммы падкий, на все сердитый господин... Тут был Проласов, заслуживший известность низостью души... В дверях другой диктатор бальный стоял картинкою журнальной, румян, как вербный херувим, затянут, нем и недвижим". В варианте, не опубликованном Пушкиным, дано понять, что это и есть тот придворный мир, который окружал царя. На балу появляется Лалла Рук (прозвище жены Николая I).
И взор смешенных поколений
Стремится, ревностью горя.
То на нее, то на царя... 67
Изображение царской четы на фоне сатирической картины великосветского бала являлось, конечно, в глазах двора большой дерзостью. По поводу этого наброска А. О. Россет писала: "Пушкин читал нам "Онегина". Много смеялись над описанием вечеров, оно забавно; но всего нельзя будет напечатать. Он отлично изобразил императрицу, крылатую лилию Лалла Рук; совершенно обрисовывает ее" *.
Пушкин, живо интересуясь в последний период своей жизни борьбой народа против угнетения, фольклором, создавая сказки, повести "История села Горюхина", "Дубровский", "Капитанская дочка", исследования о восстании Пугачева, отдавал дань художника и петербургским впечатлениям, разнообразно преломляя их в своем творчестве. Гневные оценки Пушкиным великосветского общества Петербурга не характеризуют по существу отношения поэта к великому русскому городу. Только в поэме "Медный всадник" поэт ответил на вопрос об историческом значении Петербурга.
В августе 1833 года Пушкин временно прощался с северной столицей, уезжая в Поволжье.
Жене с дороги он писал: "Нева так была высока, что мост ** стоял дыбом; веревка была протянута, и полиция не пускала экипажей. Чуть было не воротился я на Черную Речку. Однако переправился через Неву выше и выехал из Петербурга. Погода была ужасная. Деревья по Царскосельскому проспекту так и валялись, я насчитал их с пятьдесят. В лужицах была буря. Болота волновались белыми волнами... Что-то было с вами, петербургскими жителями? Не было ли у вас нового наводнения? что, если и это я прогулял? досадно было бы" ***.
Впечатление от начинающегося наводнения было столь сильно, что оно дало толчок поэту к осуществлению задуманной им поэмы о петербургском наводнении 7 ноября 1824 года. Продолжая свое путешествие, Пушкин писал жене в сентябре 1833 года: "Уехал писать, так пиши же... поэму за поэмой. А уж чувствую, что дурь на меня находит - я и в коляске сочиняю" ****.
* А. О. Смирнова. Записки, т. I, СПБ, 1895, стр. 55. (Примеч. авт.)
** Ныне мост Кирова, на месте старого Троицкого моста. (Примеч. авт.)
*** А. С. Пушкин. Т. X, стр. 436. (Примеч. авт.)
****А. С. Пушкин. Т. X, стр. 448. (Примеч. авт.)
При первой вести о наводнении 7 ноября 1824 г. он писал брату из Михайловского: "Что это у вас? Потоп! Ничто проклятому Петербургу". Четвертого декабря, упорно называя наводнение библейским термином "потоп", он вновь пишет брату и сестре: "Этот потоп с ума мне нейдет" *. Пушкин удовлетворен тем, что в Петербурге объявлен траур. "Закрытие феатра и запрещение балов - мера благоразумная. Благопристойность того требовала. Конечно, народ не участвует в увеселениях высшего класса, но во время общественного бедствия не должно дразнить его обидной роскошью. Лавочники, видя освещение бельэтажа, могли бы разбить зеркальные окна..." Далее поэт просит выделить какую-нибудь сумму из его гонорара за "Евгения Онегина" для помощи "несчастным". "Но прошу, без всякого шума, ни словесного, ни письменного" **.
Итак, наводнение 1824 года и впечатление от Невы в час отъезда из Петербурга в 1833 году дали материал поэту для его будущей поэмы "Медный всадник". Чтение Пушкиным "Дзядов" Мицкевича подкрепило желание написать поэму о Петербурге, в которой был бы дан апофеоз этого города. В основу поэмы Пушкин, как уже было здесь отмечено, положил мысль о "победе человеческой воли над супротивлением стихий" 69. Свою поэму Пушкин назвал "Петербургской повестью". Обитатель Коломны, мелкий чиновник из обедневшего дворянского рода, потерпел крах в своей личной жизни, крах, который он осознал как результат создания "града Петра" на болоте. Белинский превосходно определил основную идею "Медного всадника".
"При взгляде на великана, гордо и неколебимо возносящегося среди всеобщей гибели и разрушения и как бы символически осуществляющего собою несокрушимость его творения, мы хотя и не без содрогания сердца, но сознаемся, что этот бронзовый гигант не мог уберечь участи индивидуальностей, обеспечивая участь народа и государства" *** 70.
Наводнение дано в трех моментах.
... Нева всю ночь
Рвалася к морю против бури,
* Пушкин (как он и сам указывает в предисловии к "Медному всаднику") пользовался при описании наводнения книгой В. Н. Берха "Подробное историческое известие о всех наводнениях, бывших в Петербурге" 68. (Примеч. авт.)
** А. С. Пушкин. Т. X, стр. 109, 113, 114. (Примеч. авт.)
*** В. Г. Белинский. Сочинения. Т. III, ГИЗ, 1948, стр. 608. (Примеч. авт.)
Не одолев их буйной дури...
И спорить стало ей невмочь...
И далее:
Нева вздувалась и ревела,
Котлом клокоча и клубясь,
И вдруг, как зверь остервенясь,
На город кинулась.
Далее дан город во власти затопившей его реки.
Стояли стогны озерами,
И в них широкими реками
Вливались улицы...
Торжество стихийных сил длилось недолго.
... Утра луч