- Так, - сказал он снова и полез в карман за спичками.
В этот момент его мягко взяли за правый локоть. Прикосновение было абсолютно бесшумным и потому вдвойне пугающим. Вадим громко чертыхнулся и дернулся в сторону. В темноте мерзко захихикали, но не справа, как этого следовало бы ожидать, а где-то впереди. Одновременно с этим в помещении зажегся тусклый багрово-красный свет.
Оно оказалось весьма обширным, это помещение, и напоминало ангар, весь разгороженный черными щитами. Вадим стоял на возвышении, вроде сцены; еще пара шагов вперед - и он свалился бы со ступеней. Он оглянулся, - сзади была сплошная стена без видимых признаков двери. Никого, кто мог бы хватать его за руку или хихикать, в обозримом пространстве не наблюдалось.
- Здорово! - оценил Вадим. - И что дальше?
Он спустился со ступеней и в нерешительности остановился, побрякивая зажатым в ладони коробком спичек. И тут его легонько постучали по плечу. Вадим повернулся так резко, что потерял равновесие и покачнулся. Человек, стоящий сзади него, заботливо помог ему устоять на ногах и тут же отступил на несколько шагов.
- Аккуратнее, молодой человек, аккуратнее!
Фигура была примечательная. Тонкая, вся изогнутая, как бы изломанная под самыми неожиданными углами. Руки чуть ли не до колена. Длинное тонкогубое лицо с разлетающимися к вискам бровями. Впрочем, брови, похоже, были подрисованы. И одежда: какая-то блестящая кожа... или синтетика?.. черного, естественно, цвета; тело выглядит так, словно его облили нефтью (именно такое сравнение пришло Вадиму в голову).
Блестящая фигура согнулась куда-то набок, и тонкий дребезжащий голос произнес:
- Мое вам приветствие!
Вадим от неожиданности ответил каким-то нелепым "здрасьте".
- Прошу вас, отдайте мне это...
Неправдоподобно длинная рука указывала на спички в руке посетителя.
- Отдайте, здесь это нельзя...
Вадим пожал плечами и протянул коробок. Спички моментально оказались в руке Блестящего, причем тот выхватил их, не сделав даже шага по направлению к Вадиму. "Вот это манипуляторы!" - с уважением подумал Вадим.
- ...вы же понимаете, противопожарная безопасность... и все такое, - закончил фразу Блестящий и знакомо захихикал. Лицо его при этом удивительным образом сморщилось, как будто он собирался заплакать.
- А теперь - одна небольшая процедура... простая условность, если позволите...
Блестящий сделал приглашающий жест в сторону ближайшего черного щита. Вадим неуверенно шагнул в указанном направлении. Гнутая фигура моментально переместилась туда же и, театрально поманив пальцем (пальцы были вполне обычные, человеческие, розовые, с коротко постриженными ногтями), скрылась за щитом. Заинтригованный Вадим последовал за ним.
За щитом не оказалось ничего пугающего: ни протягивающих костлявые длани скелетов, ни пускающих пузыри заспиртованных младенцев, ни каких бы то ни было уродов или чудовищ. А стоял там самый ординарный письменный стол; не новый стол, слегка даже обшарпанный и с какой-то мудреной буквенно-цифровой вязью на задней стенке, - очевидно, инвентарным номером. А за столом утвердился уже все тот же Блестящий, успевший непостижимым образом напялить поверх своего нефтяного облачения белый пиджак с продетой в петлицу ленточкой, цвет которой трудно было определить при этом дурацком красном освещении. Собственно говоря, и то, что пиджак был белый, Вадим только предположил. Он вполне мог быть, например, светлым с каким-нибудь оттенком.
Сбоку на столе лежала толстенная книга в роскошном переплете.
- Не будем терять времени! - дребезжаще провозгласил Блестящий (собственно, в пиджаке он перестал уже быть Блестящим). Резким движением он придвинул к себе книгу, положил руки на переплет и сделал несколько плавных пассов. Впрочем, возможно он просто погладил обложку.
Свет мигнул, после чего загорелся немного ярче. В глубине за ширмами громко хрустнуло и послышался звук падения чего-то тяжелого.
- Можно бы и поаккуратнее, - брюзгливо пробормотал себе под нос Блестящий и убрал руки с книги, выставив их перед грудью ладонями вперед. Книга медленно открылась, и несколько страниц с тихим шелестом перелистнулись справа налево. Потом, после секундной паузы, одна страничка перевернулась в обратном направлении.
"Классно", - подумал Вадим. Действо нравилось ему все больше.
Убрав зачем-то руки под стол, Блестящий низко склонился над раскрытой книгой и принялся читать, страдальчески морща лицо и по-детски шевеля губами. Изредка он вскидывал глаза на Вадима, словно что-то прикидывая или сопоставляя, удовлетворенно кивал головой и снова углублялся в текст. Наконец, он оторвался от своего занятия и довольно ухмыльнулся.
- Литера рэ, - объявил он непонятно.
- Чего-чего? - интеллигентно переспросил Вадим.
- Литера рэ, - повторил Блестящий и одним движением выпростался из пиджака и из-за стола, причем Вадим готов был поклясться, что стула под ним не было!
Небрежно швырнув пиджак прямо на пол, Блестящий (снова ставший таковым) в третий раз озвучил свою загадочную литеру и направился к ведущему вглубь ангара проему в перегородке. Видимо, подразумевалось, что Вадим должен следовать за ним. Он и следовал.
Свет снова мигнул, и стало заметно темнее.
Блестящий уверенно лавировал между перегородками, поворачивая то направо, то налево, а пару раз и вовсе повернул в обратном направлении. Вадим изо всех сил старался не упустить его из виду, но поспевал еле-еле. Он почти ничего не видел по сторонам, только краем глаза выхватывал из темноты то очертания каких-то массивных конструкций, то стеклянный проблеск, а в одном месте совсем рядом что-то грузно зашевелилось и издало сочный хлюпающий звук. Потянуло теплой сыростью с заметным оттенком кислятинки. Блестящий визгливо хихикнул (Вадим тут же представил себе его сморщенную физиономию) и невнятной скороговоркой произнес что-то вроде "не к тебе, не к тебе, не балуй".
Наконец, плутание в лабиринте закончилось.
Блестящий затормозил перед очередной перегородкой, и Вадим разглядел крупно намалеванную на ней латинскую букву "R".
- Литера рэ! - в очередной раз провозгласил Блестящий, изгибаясь от избытка чувств каким-то совсем уж невероятным образом. Что-то в его ужимках было необъяснимо непристойное: одновременно и притягивался взгляд, и хотелось отвести глаза.
- Тогда уж "эр", - не удержался Вадим.
- Но помилуйте, разве вы не слышите, что "ра рэ" звучит гораздо лучше, чем "ра эр"?
Такого довода Вадим никак не ожидал услышать и не нашелся, что сказать. Впрочем, Блестящий и не ждал от него никакого ответа. Он показал пальцем на низкий проем в перегородке:
- Прошу!
И, кривляясь, ручкой помахал, как бы прощаясь.
Низко нагнувшись, Вадим пронырнул в низкое отверстие.
И здесь тоже не было никаких скелетов и уродов, да и письменных столов не было тоже. А был здесь совершенно обычный коридор, и за ним совершенно обычная дверь...
... - ... одеть же нечего!
Даже спина его выражала крайнюю степень раздражения. Он со злостью дергал плечики с висящей на них одеждой так, что аккуратно распяленные вещи сыпались в недра гардероба.
"О, Господи, только не сейчас!" - мысленно взмолилась она. "Если не хочешь идти - так и скажи, зачем же устраивать этот спектакль?"
Изо всех сил стараясь держать себя в руках, она положила на трельяж косметичку, - все равно руки дрожали и как следует подвести глаза вряд ли удалось бы. Сейчас он обернется и увидит. как у нее трясутся руки! Вот еще не хватало! Она схватила то, что не требовало точности движений - флакон с туалетной водой.
Всегда, когда она нервничала, у нее начисто пропадала способность воспринимать запахи, просто напрочь отключалось обоняние, и сейчас она ощутила это в тысячный раз. Раньше она очень пугалась наступления аносмии (этот термин попался ей в каком-то медицинском журнале), ей казалось, что так может остаться навсегда. А теперь, в семейной жизни, это происходит так часто, что становится чуть ли не нормой, подумалось ей.
- ... Я говорю, мне нечего одеть!
По его голосу она почувствовала, что он сейчас капризно выпятил губу, прямо как обиженный маленький ребенок. Но это нисколько не умиляло, а, наоборот, выглядело до крайности глупо, - в его-то двадцать четыре!
Она знала, что если только глянет ему в лицо - не удержится и наговорит глупых гадостей. И ведь ей уже хотелось выплеснуть на него все эти гадости! Почему она должна держать все в себе?..
Она занялась зеркалами трельяжа, медленно поворачивая их в нужное положение. С удовольствием отметила. что руки уже почти не дрожат, и принялась подчеркнуто медленно, демонстрируя свое спокойствие, поправлять прическу. Но молчать дальше было уже нельзя.