– Это не то, о чем я вообще когда-либо кому-нибудь рассказывала.
– Madre de dios, он никогда не прекратит преследовать тебя.
– Почему?
– Потому что в наши дни, цыпочка, осталось не так-то много девственниц.
– Впечатляет, – сказала я. – Пытайтесь сохранить себя до брака и закончите приманкой для демона. История моей жизни.
Хорошо, но не точно. Моя жизнь никогда не была настолько захватывающей.
Или сверхъестественной.
Или ужасающей.
Везет мне.
– Ты берегла себя до брака?
Я заметила, что Чавес смотрит на меня с удивлением. Полагаю, что в этом столетии я была не только странной, но и последней.
Я пожала плечами.
– Ну, или, по крайней мере, до настоящей любви.
– Тебе стоило родиться в другое время, – пробормотал он, повторяя мои мрачные мысли.
– Сегодня мне жаль, что это не так.
– Возьми свое пальто, – распорядился он.
Я открыла рот от внезапной смены темы.
– Застегни свои брюки.
Я покраснела, осознав, что цветочный паренек начал раздевать меня, а я только сейчас это заметила. Мало того, что я была напугана демоном, так я начинала пугать саму себя.
Я застегнула брюки раздраженным рывком.
– Куда мы идем? – спросила я, поскольку мы снова вышли на улицу.
– К тому, кто может нам помочь.
– Они не могли помочь нам раньше?
– Я прибегаю к этому средству, только когда не остается другого выбора.
– Как давно у Вас закончился выбор?
– Этот демон сильнее любого, с кем я когда-либо сталкивался. Я не знаю, что делать.
Чавес, жизнь которого была посвящена избавлению земли от демонов, своим признанием в отсутствии у него идей, как убить того, кто хочет убить меня, напугал меня больше, чем что-либо из случившегося до сих пор.
Я остановилась и была чуть не сбита обычными людьми: туристами и местными – толпой Манхеттена. Кто-то выругался и толкнул меня. Это вам не дом родной.
Чавес схватил меня за руку и потащил вперед.
– Я буду заботиться о тебе.
– Вы продолжаете повторять это, но я пока не ощущаю теплоты и уюта, – я проигнорировала его мрачный вопросительный взгляд, – Куда мы идем?
– К Всемирному торговому центру.
Я замедлила, хотя знала, что лучше совсем остановиться.
– Нет больше никакого Всемирного торгового центра.
– Именно поэтому моя знакомая настолько опасна.
– Я не понимаю.
– Она потеряла там сына. И так и не смирилась с этим.
Подобные истории были нередки. Слишком много людей очень многое там потеряли.
– Она не пробовала обращаться в группы реабилитации? – спросила я.
– Она нашла собственное решение.
– Какое?
– Она разговаривает с ним.
Ночь пролилась ледяной струйкой по моим внезапно покрывшимся испариной плечам.
– Разговаривает с ним, – повторила я беззвучно.
– Саманта – экстрасенс.
– Понятно, – сказала я.
Почему нет? Я размышляла.
– Гнев и горе изменили ее.
– Изменили её, как?