– Она превратила свою боль в силу. Она не была экстрасенсом прежде.
– Это – то, почему она опасна?
– Опасна не она, а то, что она иногда приносит оттуда.
– Приносит откуда?
– Ты увидишь.
– А что если я не хочу? – пробормотала я.
Чавес даже не обернулся.
Я была у Всемирного торгового центра лишь однажды, ясным солнечным днем. Место было холодным, серым, словно населенным призраками, даже тогда.
А уж ночью? Я бы лучше предпочла дно канала.
Удивительно, что не было никого, стоящего у ограждения, окружающего огромную величественную пустошь. Возможно, я была не единственной, кто находил воронку среди небоскребов непотребной.
Мы разыскивали демона? Я считала, что кто-то из них сбил эти здания однажды утром в сентябрьский вторник.
Когда мы приблизились, я услышала тихий шепот. Почти поверив, что мертвые разговаривают, я попятилась.
Женщина стояла у ограждения, смотрела в пустоту и шептала. На ней была длинная волнистая черная юбка и свободный бледно-серый свитер.
Она находилась там все время, и я просто не видела её, или она только что появилась? Это не имело значения. Сейчас она была здесь, и я, не спрашивая, знала, что она была той, ради кого мы сюда прибыли.
Ее абсолютно белые волосы струились до талии и сияли в слабом свете луны. Воздух вокруг нее, казалось, тихо гудел.
Чавес, оставив меня, приблизился. Я не возражала. В этой женщине было нечто, что вызывало во мне тревогу, почти так же, как эта пустошь.
– Саманта, – позвал он, и воздух умолк.
– Чавес, – ответила она, не поворачиваясь, – у тебя есть вопрос к духам?
– Да.
Она повернулась к нам, и я не могла не удивиться. Саманте было не более сорока. Она бы выглядела молодо, если бы не цвет волос. Внезапная преждевременная седина? Или страшный удар вызвал такие изменения? Я слышала, что такие вещи могли случаться, но не верила им. Конечно, я до вчерашнего дня не верила также и в демонов.
– Кто это? – спросила она.
– На нее охотится демон.
– Таким образом, это – спасение охотника на демонов, – улыбка Саманты была немного грустной. – Вы, должно быть, в безвыходной ситуации, если приехали ко мне.
– Я не люблю тревожить тебя.
– Единственная вещь, которая тревожит меня – это люди, которые нуждаются в помощи, но боятся попросить её.
Чавес молчал, и выражение её лица смягчилось.
– Не имеет значения. Я живу, только чтобы помогать и никогда не сожалела о своей жертве.
Я, вероятно, издала какой-то звук или сделала небольшое движение, потому что она откинула голову, и жутковатый взгляд её светло-голубых глаз устремился сначала на меня, а затем словно сквозь меня.
– Чавес не говорил Вам?
– Что?
– Чтобы видеть другую сторону, она должна была пожертвовать земным зрением, – пробормотал он.
Саманта была слепой?
Я подняла руку и помахала. Она не мигала, продолжая смотреть чуть правее моей руки.
– Небольшая цена за то, чтобы снова видеть моего сына, – сказала она.
– Что еще Вы видите? – спросила я.
– Все, что меня спросят.
Я поглядела вокруг на пустынные бетонные плиты. – Не могу представить, почему нет очереди из людей, желающих сделать это.
– Я вижу правду, и правда зачастую отталкивающая. Некоторые, абсолютное большинство, предпочитают её не знать. После того, как я увидела достаточно ужасов, об этом распространились слухи, и люди перестали приезжать.
– Возможно, если бы Вы были не...
Чавес стрельнул в меня взглядом, и я попридержала язык в связи с отсутствием деловых предложений. Но это, очевидно, не помешало Саманте услышать.
– Здесь? – закончила она, – Вы думаете, если я буду проводить дни в парке, заполненном детьми, кондитерской фабрике или на карусели, то тогда я буду видеть счастье?
– Возможно.
– Правда везде правда, Мара.
Я вздрогнула. Откуда она знала моё настоящее имя?
Чавес взглянул на меня искоса и пожал плечами. Я начинала понимать, почему он обращался к ней, только когда не оставалось ничего другого. Женщина была похожа на привидение, хотя еще даже не вызывала духов.
– Я приезжаю на это место, потому что это, – Саманта провела рукой по кругу, – кладбище.
От воды повеяло холодным и сырым ветром. Снизу взлетала грязная пыль и кружилась над нашими головами.
– Если вы хотите вызвать духов, – продолжала Саманта, – лучше идти туда, где их больше всего.
– Что должно объяснять, почему все эти здания, построенные на индейских захоронениях, имеют так много проблем.