Чудовище пробиралось по лесу, принюхиваясь и прислушиваясь. Оказавшись рядом с нами, оно чуть присело и развернуло пустые глазницы в нашу сторону. Где-то под ложечкой засосало, было четкое ощущение, что нас рассматривают. И от результата этого рассматривания зависит будем мы жить или умрем. Несколько минут казались пропастью, сердце бесконечно долго падало в неизвесность, бухая, как набат в груди. По виску скатилась капелька пота, выдавая высокую степень напряжения.
Но вдруг это страшное существо встрепенулось, посмотрело куда-то в сторону, откуда тоже раздавалось стрекатание, развернулось и ушло.
Когда звуки двигающихся по лесу тел стихли, мы обессиленно рухнули на землю.
— Что это? Кто это был? — задала вопрос Деду, ведь именно он почувствовал, увидел или услышал это существо первым.
— Это те, кто выходят из провалов. — мрачно сообщил он.
— И ты думаешь, что кто-то мог выжить после встречи с этим? — спросила безумно вращая глазами.
— Я надеюсь. Очень надеюсь. Ведь что-то держит меня на в этом мире.
— А если тебя держит чувство вины? Что если ты просто не можешь сам себя простить? Переосмысли ситуацию, прими ее. Я не хочу и не могу идти туда, где это обитает! И оно там обитает не в единственном экземпляре! Я же права?
— Права. Но нам НУЖНО туда идти. — встрял принц.
— Кому нужно? Нам? Им? Они голодают? Им жрать некого? Вот вы вдвоем с Вильямом и идите! Вы ж упитанные, как дитя пингвина! А я пойду и самоубъюсь каким-нибудь другим, более гуманным способом.
— Ты не понимаешь! Это мы, наш род совершили нечно ужасное, что открыло возможность проникать этим тварям в наш мир. Мой народ вынужден был бежать. Он лишился крова, пришлось начинать все с нуля. Это уже огромная жертва. Но если мы еще и подвергнем мир страшной опасности… Я не хочу, чтобы мой народ запомнили, как вестник аппокалипсиса. Ты нам нужна. В тебе что-то есть, кристалл будет с тобой общаться, он дал четко это понять. И я же узнал тебя, ты не допустишь, чтобы кто-то пострадал: женщины, дети, старики…
А я стою, смотрю на него и думаю — «твою ж мать, я реально никогда себе не прощу, если кто-то пострадает, пусть лучше мне ноги переедет… хотя, ноги, конечно, жалко… Может, руки? Да, нет, без рук никак… Аааа, знаю… Можно пожертвовать мизинцем на ноге. Я ломала, знаю. Даже гипс не накладывают, хромай себе с лангетой, жди, когда кость срастется». Вот в эту минуту крайнего душевного волнения я и кивнула как-то неоределенно. Мужчины тут же приняла это за полнейшую капитуляцию с моей стороны. Стали жать руку, обнимать, целовать в лобик. Вот после поцелуев перед моим взлядом и нарисовалось в полный рост мое героическое будующее…
— А когда мы доберемся до этого страшного места? — спросила я, затырканная их обнимашками.
— Через пару дней. — ответил Диго.
— Понятно… — недавнее фиаско потянуло за собой череду следующих неприятностей по принципу домино…
Было решено организовать ночлег, вот прямо здесь, под открытым небом. Мужчины поймали и освежевали какого-то мелкого зверька, приготовили на костре, заварили травки- муравки и натаскали еловых веток, соорудив импровизированные постели. Когда все улеглись, мужчины стали травить байки из своего детства и юношества. Впемя пролетело незаметно, но на душе все это время скреблись черные кошки. В воображении рисовались картины одна страшнее другой, объединяющим лозунгом во всем этом хоррере был текст — «как из холодца сделать доброго молодца»…
Ближе к полуночи мужчины заснули. Я же вертелась на месте, как уж на сковородке. В какой-то момент решила, что не могу уснуть, поскольку мне нужно сходить до ветру. Встала и в режиме стэлса стала пробираться к кустам.
Ну и только присела, тут как тут Диго! Башку между растительностью просунул, хорошо темно, видны только очертания.
— Маня, ты что там делаешь? Помощь нужна?
У меня аж мочевой пузырь, от ужаса, до размеров грецкого ореха сжался.
— Хорошо все у меня! Я может гербарий собираю!
— Ночью?
— А что, у нас днем время есть на гербарий?
— Нет.
— А что тогда спрашиваешь? Иди спать.
— Мань.
— А!
— Я тут недалеко красивую ромашку видел.
Ну и, по-ходу пьессы, придется идти, подтверждать свою легенду о внезапно вспыхнувшей любви к биологии. Остро встал вопрос с одеванием штанов.
— О! Смотри, лягуха фигачит на бреющеем! — закричала, тыкая пальцем в бок. Мужчина повернул голову.
— Мань, я что спросить хотил, ты гербарий точно собираеш, ь или прямо на месте жрешь? Последствия же могут быть непредсказуемые.
— Лучше б жрала! Я, Диго, очень надеюсь, что некоторых пациентов нашего отрада психиатрической лечебницы, достойно наградят после миссии. Хотя бы почетной грамотой.
— Конечно наградят, мы же теперь одна семья.
— Скорее, обременяющие обстоятельства.
— С чего ты взяла?
— А что с меня взять? Никакого профита. Ни связей, ни титулов, ни богатств. Единственный ресурс, которым я обладаю — это моя жизнь. Но много ли за нее дадут?
Принц прижал меня к широкой груди, и стал успокаивающе гладить по голове.
— Ты просто пока не знаешь, насколько ты необычная и ценная. И даже если бы это было не так, в любом существе заключена целая вселенная. Нужно только уметь видеть ее.
— И во мне она есть? Эта вселенная. — я подняла на него глаза полные слез. Так отчаянно хотелось жить, так страшно было умирать… Что я видела в жизни? Что сделала хорошего? Кем стала? Я ни жена, ни мать, у меня пока нет даже профессии.
Мужчина невесомо смахнул большим пальцем слезинку, которая скатилась по моей щеке, и посмотрел карими глазами кудато глубоко, внутрь моего маленького сердечка, улыбнулся уголками губ и произнес:
— Ничего не бойся. Я будя рядом, столько, сколько нужно. Пойдем, нам нужно отдохнуть.
Он лег рядом со мной, обняв и закрыв от всего света, чуть-чуть отодвинув то страшное, что ожидало нас в ближайшее время.
— Добрых снов, Маня. — прошептал чуть слышно в ухо, когда я уже почти провалилась в дрему.
— И тебе, Диго… — прошептала одними губами в ответ.
Утром проснулась в отвратном расположении духа. Даже несмотря на вчерашние благородно-романтические порывы и некоторую трогательность момента.
Утренело. Бездарно, пошло, однообразно. Птицы не пели. Были, но не пели. А все почему? А потому, что снова нужно было бросить свое бренно тело в турпоход и нестись незнамо куда, как ошпаренный бойскаут. По всей моей фотокарточке скакало пожелание отправить все происходящее в самый дальний уголок «нах..» «нафига». Но принц был бодр и весел, что напрягало и накаляло обстановку еще сильнее.
— Так… Я вижу, тебе нужно побыть одной. Давайте разделимся. Нужно понять, в каком направлении двигаться быстрее и безопаснее. Ты идешь с Вильямом на северо-восток, я на север. — немного поколебавшись сообщил Диго. Я осмотрела с ног до головы Вильяма.
— С каких пор «побыть одной» включает в себя твоего бодигарда?
— Не могу же я тебя одну отпустить. Ты мне сейчас дорога. — ответил мужчина, притянул к себе и поцеловал в макушку. Потом стремительно развернулся и ушел. В воздухе материализовался Дед, немного подумал и почесал по воздуху за венценосным отпрыском.
Я развернулась к Вильяму.
— Северо-восток где? Пальцем покажи. — мужчина махнул в сторону невысоких гор.
Ну и вот, идем мы, идем, пробираемся через какие-то кустарники, Вильям, естественно, топает первый. И он внезапно исчезает из поля зрения! Ну так, как будто его инопланетяне телепортировали — вот он есть, вот его нет. Я подскочила к месту, где он только что стоял и раздвинула кусты.
И тут, в режиме слоу-мо, послав в жополя здравый смысл и законы анатомии, мои несчастные глаза увидели, как ломая себе руки об ноги, а ноги об все остальное, летел в ущелье Вильям. Летел и орал, как потерпевший, создавая вокруг себя эффект долби сорраунд. Упал красиво. Вспахал фэйсом и коленками землю. Со стороны казалось, что молится. Только в таинство веры погрузился глубже поверхности земли на целую голову.
— Вильям! Ты жив? Скажи что-то! Я сейчас! — я стала бестолково метаться и искать спуск вниз. Повторить слалом Вильяма мне было слабо.
Но не успела я еще придумать способ самоубиться, спасая товарища, как сбоку послышалось шипение! Я медленно повернула голову. В паре сантиметров от моего лица, маячила башка огромной змеи! Ну, знаете, такая как кобра. С капюшоном, раздвоенным языком и трещоткой на хвосте.
— Твою ж мать… — прошипела и попрощалась с жизнью.
Но кто-то там, на небесах, держал за меня кулачки!
И вот, в самый трагический момент, когда эта тварь готова была полакомиться моими мозгами, послышался хруст ломаемых веток. Через секунду хрустели уже зубы чудища. Хрустели профессионально, жестоко и с искоркой. Я успела заметить только накаченные ягодицы существа, спавшего девушку. После недолгого спарринга, морда хищника была затонирована наглухо. Несчастное пресмыкающееся пыталось уползти, но его догоняли и продолжали увлеченно калечить! Эффектная, заключительная звездюлина, выданная спасителем, отправила змею бороздить космические пространства.
Когда розовый туман развеялся, разглядела потного, как медуза Диго. Да ну нафиг… Не может быть, подумала я.
— Вильям где? — спросил он меня. Я показала вниз, на тело без чувств, в полной прострации. — Идем, нужно помочь ему.
Мы спустились по еле заметной тропке. Принц отковырял страдальца, встряхнул. Вильям встал, тупо оглядел наш спасательный отряд, тщательно и медленно моргнул и, немного заваливая корму, почесал неизвестно куда. Похоже было, что все схемы перегорели и навигатор пошел по бороде. Мужчина, фактически, представлял собой обильно дисфункционируюшее существо.
Диго достал из кармана небольшой стеклянный пузырек, в котором плавали черные горошины, похожие на маслины.
— Что это? Греческий боярышник? Добить его хочешь? Чтобы не мучался?
— Что? Нет, конечно! Сейчас ему станет лучше.
В себя Вильям пришел минут через двадцать героических усилий принца. По мне так, пришел в себя не весь… Ну, знаете, такое, пограничное состояние — крыша еще не уехала, но шифер трескается — только в путь…
— Ну, что, всезнающий гид, разведал, куда нам нужно идти? — спросила у принца, меланхолично грызя сухарь, который он мне выдал, чтобы я не вертелась под ногами.
— Да, нам нужно добраться до озера. Это самый кратчайший путь до запечатанный горы. — ответил он.
— Какой горы?
— Где мы жили.
Примерно через час, мы выдвинулись в нужном направлении. Через два часа оказалось, что озеро лежало на пути через заснеженный перевал. А у меня ни валенок, ни тулупа. Это дроу, может, привычные к морозу, но я-то нет! В башке бешенной белкой, голосом тети Тани из «Спокойной ночи малыши», скакала фраза — «Здравствуй дружок! Сегодня я расскажу тебе сказку об удивительной Ледяной стране!». Гневно посмотрела на мужчин. Но толку-то с них? Все равно, что с бомжа векселей. В общем, по перевалу пронеслись галопом. Слава богам, был он не очень протяженный.
К вечеру вышли к водоему. Недалеко от берега, в утлом суденышке, грозившем ежесекундно отправить своего хозяина на корм речным обитателям, рыбачил дедок. Диго прокричал ему нашу просьбу докинуть до того берега. Дед осмотрел нас и потребовал плату. Причем, едой. Ни деньги, ни драгоценности ему были не нужны. А последним сухарем, как вы помните, меня отвлекали от бренности бытия.
— Может бесплатно подкинешь? — вопрошал принц. Но на недобром лице перевозчика читалось, что бесплатно мы можем получить только веслом по лицу.
К диалогу подключился Вильям. Он, жестом фокусника, извлек откуда-то из недр штанов, небольшой арбалет и наставил на рыбака. Сталь готической берданки блеснула на солнце. Фоном, отдаленно, как мне показалась, играла песня — «Ван вэй тикет…».
До другого берега мы добрались быстро и без приключений. Оказалось, что конечная точка нашего приключения не за горами. Точнее, не за горой.
Придя еще немного, мы очутились у запечатанных ворот в пещеру. Они все светились, как будто были покрыты солнечной паутиной.
— Ваууууу… Красота какая! Лепота! — восхищалась я.
— Только не трогай! Это защитный контур. Заденешь и от тебя даже пепла не останется. — сообщил принц, протирая перстень на пальце.
— А как же мы туда попадем?
— Я сниму защиту. Я же ее ставил. Но хочу тебя сразу предупредить. Это место привычное для дроу. Как твой организм на него отреагирует, я не знаю. Поэтому предлагаю тебе оставить воспоминания о прошлой жизни здесь. Я прищурилась и всмотрелась в отвесную стену.
— Все воспоминания здесь оставить? — уточнила у Диго, разглядывая на скале многочисленные надписи и похабные рисунки. Радует, что не одна я здесь с воспоминаниями прощаюсь.
Мужчина подошел куда-то сбоку от ворот, снял перстень и вставил в скрытое отверстие. Сделал пас рукой, прочитал заклинание и свечение исчезло. Диго постучался. Подергал ручку.
— Заперто? — спросила я.
— Да.
— А ключа нет?
— Нет. Заперто с той стороны. Там остался хранитель. Не помер ли случайно? — принц побарабанил еще несколько минут, потом сдался и пошел искать дубину, чтобы вынести ворота. После змеи я ни чуточку не сомневалась в успехе задуманного мероприятия.
Придя он несколько раз ударил в дверь. Она даже не шелохнулась. Диго решил нанести разрушительный удар хорошо раскрутившись.
А в это время, с другой стороны ворот, дряхлый старичок решил открыть все заслонки. Какого же было его удивление, когда он узрел скрученного в лобковый волос принца с дубиной в руке! А процесс-то уже запущен! Кадры понеслись, как в немом кино и последствия не заставили себя ждать. Ведомый законами физики и инерцией, принц, с криками «Кто, кто в теремочке живет?», перемкнул деда и вынес его глухим ударом в дальнюю лунку.
— Нехорошо вышло. — в полной тишине вставил Дед-призрак, засовестив принца. Диго мрачно посмотрел на него.
— Входите. Не заперто. — ответил он и первым вошел в пещеру.