Словно из ниоткуда перед ними появился Авось.
— Ну что? Где напарники?
— Всё хорошо, они сейчас подойдут.
Через несколько минут в дверях показались Анфиса и Артемий.
— Идёмте обедать, — позвала Алёнушка, — там и расскажите. Мы будем одни, остальные уже поели.
За княжной действительно следили. Точнее, ненавязчиво следовали за ней. Причём, довольно далеко от неё. Анфиса со своим «парнем» шли за шпионами тоже на большом расстоянии. Авось контролировал почти из-за горизонта. Он проверял, следят ли за самой Анфисой. За ней хвоста не было.
Удалось заметить только двоих человек. Мужчины, обоим под сорок. Одного проводили к дому. Было неизвестно, его это дом или нет.
— Отлично, — выдохнул участковый, — работа проделана огромная. Завтра, как и договаривались, с утра на пристань. Наша цель — английский корабль. Мы думаем, что англичанин должен встретиться с теми, кто следил за княжной. Вот это надо проверить.
— Нам идти в том же порядке? — спросила Анфиса.
— Да.
— Артемия надо отпросить.
— Сделаю, — кивнула княжна.
— А за домом, куда один из мужчин зашёл, будем наблюдать? — напомнил Авось.
— Надо бы, — согласился участковый, — давайте вы вечером прогуляетесь мимо него. Если в течении дня не произойдёт ничего другого. И ещё, очень важно запомнить лицо и фигуры шпионов. Запоминать надо по принципу мелких деталей. Какие глаза у человека, цвет, величина, как расположены, разрез. Также с бровями, цвет, длина, мохнатость, любые шрамы в любом месте. Также лоб, нос, рот, зубы, губы, уши, щёки, шея, ноги, руки, бёдра, высота человека, его походка, ширина плеч, хромота. Из этих деталей мы потом соберём цельный портрет.
Артемий ушёл, а девушки продолжили обучать Алексея женской походке. Сначала в праздничном сарафане, затем в рабочем, дальше пошли платья, юбки и рубашки.
— Мне кажется, вы просто играете в куколки, — недовольно ворчал Попович.
— Это же ты хотел, терпи, — обрывала его ворчания Алёнушка, — но нам интересно тебя переодевать, это правда. Не каждый день так развлекаешься.
Дочь сотника только смеялась и тоже таскала участкового по комнате, заставляя повторять именно её походку. То есть, Алексея учили четырём разным женским походкам. Княжна, Анфиса и две служанки.
Затем выяснилось, что походки бывают строгими, с родителями, среди своих, для мужчин и сексуальными.
— Разве две последние не одно и то же? — изумился участковый.
Девушки попытались объяснить, но у них ничего не получилось.
— Короче! — гаркнула Алёнушка, — Знаем мы вас, кобелей! Одна для самцов, другая для нормальных парней.
— Если есть для нормальных, зачем вам для самцов? — нахмурился участковый.
— Чтобы не «нормальные» шеи посворачивали, — прыснули девушки.
— Непонятно и настораживает, — грозно произнёс Алексей.
— Твоё дело попой вилять, — отмахнулась княжна, — вот и виляй, нечего шеей вертеть.
Все эти хихоньки и хаханьки придали учёбе развлекательный оттенок и участковый сам не заметил, как начал выписывать вензеля бёдрами. Девушки начали шутить о том, что пора Алексея с собой на девичник брать. А потом и на свидания.
Юноша отшучивался, но двигался всё увереннее.
Наконец, все устали, наигрались и закончили с переодеваниями и походками.
Перед ужином Алексей и Алёнушка вновь занялись рисованием, ну, и, конечно, скромными поцелуями.
— Значит, ты собралась потащить своего парня на девичник, чтобы там другие девчата меня охмуряли?
— Нет, — нервно ответила княжна, — это была шутка.
— Непохоже. Ты так уверенно говорила о том, как мы будем подолы задирать, прыгая через костры…
— Да это только на Ивана Купала!
— Не ври, Анфиска проболталась, что девушки тайком тренируются. И на такую тренировку собирались взять меня. Разве ты не понимаешь, что они там при мне подолы будут задирать как можно выше?
Вместо ответа княжна надолго впилась в губы Алексея.
— И ведь какая-нибудь находчивая обязательно разболтает, чтобы парни подглядывали. Я прав? — спросил участковый в паузе.
Алёнушка опять ринулась на штурм собственных чувств.
— Не могла я не поддержать шутку, — произнесла она, тяжело дыша.
— Я понимаю, — рассмеялся Алексей, — женская солидарность.
— Точно понимаешь? — княжна неожиданно резко надавила ладонями на мощную шею младшего лейтенанта, — Задушу!
— Да, понимаю, понимаю. У нас есть ещё одно маленькое дело.
— Какое?
— Тебе надо написать на листочке четыре цифры.
— Зачем?
— Буду ставить эксперимент, — вздохнул участковый, — надеюсь, получится.
Вскоре перед ним лежал листок с надписью — один четыре один семь.
Лицо генерала словно накрыло штормом.
— Что случилось? — участковый приготовился к дурным вестям.
— Только что позвонили, Москва не нашла чертежи Малоюлинского монастыря. Куда только не слали запросы. При том, что надо соблюдать режим секретности.
— Чертежи монастыря нам не помогут.
— Почему?
— Погодите, я хотя бы умоюсь, а то вы пытаетесь разговаривать с человеком, ещё не продравшим глаза после сна.
— Дери свои зенки скорее. Завтрак готов.
Яичница на колбасе и шкварках. Ломтики сала и ветчины. Кофе.
— Монастырь построен на развалинах крепости.
— Какой?
— Не знаю.
— И что искать? То, не знаю, что? Какие-нибудь факты есть?
— В монастыре, в подвале, пять этажей вниз.
— Ничего себе.
— Я думаю, это как раз крепость и была. На самом нижнем этаже есть руническая надпись на стене.
Генерал принёс листок, карандаш и положил перед Алексеем. Участковый нарисовал.
— Спросить специалистов по археологии? — задумчиво произнёс Василий.
— Да.
Некоторые пары проходили в виде практики. Младший лейтенант уже работал, поэтому многие нюансы и так знал. Он слушал преподавателя, без остановки орущего на непонятливых студентов и рисовал синим карандашом цветочек из сна Алёнушки. Получалось неплохо.
На предпоследней паре в аудиторию явился декан факультета и вызвал Поповича в коридор.
— Ты что натворил? — злобно прошипел седой профессор в сером костюме.
— Ничего.
— А почему тебя спрашивают из органов? — декан немного успокоился.
— Консультацию хотят взять, — беззастенчиво соврал Алексей.
— У тебя? — удивился профессор.
— У меня. А они вам что сказали?
— Выделить им свободный кабинет на часок, привести тебя туда и не мешать.
— Вы же не думаете, что они собрались меня пытать?
— Честно говоря, первая мысль именно такой и была.
Попович вспомнил свои начальные шаги в жёстком сарафане и тяжело вздохнул. Вообще-то, комитетские его и собирались пытать. Своеобразно, конечно. Но разница небольшая.
Они пришли в пустой класс, где профессор передал юношу с рук на руки. Алексея ожидало три человека. Мужчина и две женщины. Портной, хореограф и костюмер.
Участкового раздели до трусов, мужчина обмерил его с ног до головы и ушёл. Костюмер достала из саквояжа длинное, глухое, закрытое со всех сторон чёрное платье и нацепила на молодого человека.
— Оно ему как раз впору, — хмыкнула хореограф, Елена Степановна.
— Да, — согласилась Светлана Михайловна, — но можно ещё подобрать.
— Пока хватит, пройдись, — потребовала худая, как щепка, хореограф.
Алексей мысленно настроился и продемонстрировал все походки, так тщательно разучиваемые вчера. Женщины не останавливали, внимательно наблюдая за ним.
— Ты что, ходил в театральный кружок? — спросила наконец Елена Степановна.
— Немного, давно, — сообразил поддакнуть участковый.
— Ну, третья походка, — пожала плечами костюмер, — как у проститутки.
— У шалавы, — немного поправила её хореограф, — согласна. Только по вечерам подрабатывать.
— Это плохо? — расстроился Алексей.
— Нет, — хореограф поджала губы, — все походки имеют значение. Главное, не ходить с деревянной задницей. Она должна быть естественной, живой, шевелиться, притягивать мужские взгляды.
Елена Степановна по ходу урока дала очень дельные советы. Как ставить стопу, когда с пятки, когда с носка. В какой момент сгибать колени, как поворачивать плечи одновременно с бёдрами, и когда бёдра вертятся отдельно от всего туловища.
Конечно, запомнить всё оказалось нереальным, тем более, заучить, но походка Алексея в женском платье стала более уверенной, лёгкой, изящной. Через час они распрощались. На душе участкового стало немного легче.
— Скорее в мой кабинет, — дверь квартиры открылась, как только Попович поднял руку нажать на звонок.
— Что случилось?
Вместо ответа генерал указал на карту, расстеленную на столе:
— Проверь, она или нет?
Участковый склонился и некоторое время пристально разглядывал, водя по карте пальцем.
— Похоже, очень похоже. Вот тут мы спускались, вот тут ходили. Здесь очень много пыли, а вот тут надпись на стене. Очень похоже.
— Похоже, или в яблочко.
— Как я сейчас скажу? Завтра в княжестве проверю и будем знать точно. Где взяли?
— Один из экспертов в главке увлекается такими рунами. Он подсказал, что это может быть за строение. Обратились к археологам, они направили дальше, короче, дошли до Академии Наук СССР. Там вспомнили про какого-то дедушку, ещё дореволюционного знатока. В результате появилась эта карта. Копия, разумеется. Сама карта хранится в специальной плёнке, в специальном отделе архива.
— А вы мне сейчас не секретную информацию рассказываете?
— Нет, двоечник. Это обыкновенные условия хранения раритетов.
— Тут куча странных знаков, я ничего не понимаю.
— Мне сообщили, куда смотреть.
Генерал достал из портфеля запечатанное сургучом письмо и вскрыл его. Затем бросил взгляд на карту. Снова в письмо и снова на карту.
— Я так понимаю, — Василий ткнул пальцем в длинную чёрточку, — потайной ход здесь. Только начинается он на минус четвёртом этаже, затем надо спуститься вниз и потом начинается ход. Больше ничего не известно. Тебе следует за вечер всё зазубрить. А пока идём ужинать.
Настроение генерала заметно улучшилось. Он даже уговорил свою жену на пару рюмок коньяка. В том смысле, что выпьет он с Алексеем. Когда разрешение было получено, Василий достал из холодильника бутылку, на которой было нарисовано десять звёздочек и налил к ужину.
— Тебя Елена Степановна хвалила.
— Ещё бы, меня вчера полдня Алёнушка мучила. Переодела в сарафан и заставила ходить по её спальне туда-сюда, туда-сюда. Она, две её служанки и Анфиса, дочь сотника. И каждая мои ноги сгибала лично, по спине стучали кулаком, за попу щипали, чуть ли не дружно, по коленям били. Издевались, как могли.
Упоминание дочери навело на лицо генерала лёгкую грусть, он тряхнул головой, словно отгоняя дурные мысли.
— Смотрю, тебя девки облапали полностью.
— Куда ж деваться. Зато сегодня хвалили.
— Что со шпионами? — хмыкнул Василий.
— Двоих зафиксировали.
— Да?! — вилка генерала застыла в воздухе.
— Мои люди знают их в лицо. Одного проводили к дому. Завтра будут выяснять, его это дом или нет.
— Ты меня удивил, — вилка продолжила полёт, — не ожидал.
— Почему?
— Распознать шпиона в первый же день — это удача. Но я понимаю, — Василий оглянулся на коридор и быстро налил ещё по полрюмочки, — там люди не подготовленные. Всё равно не расслабляйтесь, готовьтесь к тому, что вас, возможно, вычислили и оба шпиона уже дали дёру.
— Если они жители Ростова, то это проблемно. Обоим под сорок. Скорее всего, есть семьи. Куда им бежать? А в княжестве разговор короткий — палач с топором и всем наплевать на количество летящих голов. Могут и семьи казнить, могут просто в тюрьму посадить за родственника.
— Иногда я жалею, — вздохнул Василий, — что у нас не так. Бывают такие ситуации, когда наш гуманизм только мешает правосудию.
— Я в курсе, — рассмеялся Попович, — я участковый. Сажать надо тех, на кого даже не позволяют заводить уголовные дела. Вместе с теми, кто не позволяет.
Генерал махнул рукой и ещё раз налил по чуть-чуть. Затем сразу убрал бутылку в холодильник.
— Завтра возьми с собой пластилин.
— Зачем? — удивился Алексей.
— Теория совпадений, — хмыкнул Василий, — если в княжестве будут замки на дверях и воротах, то и у нас они будут. Постарайся сделать хорошие отпечатки ключей. И замерь по миллиметру. Вдруг подойдут. Или будем знать, какие отмычки тебе в помощь дать.
Остатки вечера Попович зубрил карту так, словно завтра экзамен.
Яичница на крупных шкварках. Ломтики сала и ветчины.
Стоп. Вчера был точно такой же завтрак. У генерала, в Союзе.
— Ничего не случилось? — шепнул Алексей Алёнушке.
— Нет, — девушка отрицательно качнула головой.
— Наши ушли?
— Давно.
Невзирая на заверения участкового, что им следует торопиться, княжна заставила юношу заняться рисованием. И не только.
Пока Алексей выводил листочки и бутоны, он рассказал, что им надо взять с собой. Лопатка, пластилин, бумага, карандаш, свечи, парочка ножей, которые не жалко будет сломать, молоток и некое подобие отвёртки.
— Из чего ты хочешь пластилин? — уточнила Алёнушка, — Если хороший, то надо идти за глиной к берегу и от него потом трудно отмываться. Если хочешь попроще, то сейчас скажу, чтобы из теста слепили. Но он не такой хороший.
— Давай из теста, времени нет.
И у нас есть карандаш с бумагой, подумал участковый, если вдруг найдутся ключи, то просто обведём их на бумаге. Хотя откуда найдутся ключи, если в монастыре знают только про три этажа вниз.
Все инструменты и пластилин, завёрнутый в промасленную бумагу, сложили в длинную вытянутую корзину.
— Довольно удобно, — хмыкнул Алексей, разглядывая корзину.
— Походная, — ответила княжна.
На вопрос о ключах монастырская завхозша Аглая чуть-чуть улыбнулась и повела в свою каморку, как она выразилась. Каморка напоминала огромный зал в княжеском тереме и была заполнена самыми разными бытовыми вещами, от одежды до вязальных спиц. На отдельном столе, в углу, валялись большие связки ключей, нанизанных на верёвку.
Связок было семнадцать штук, на каждой не менее двадцати ключей. Некоторые из ключей не умещались на широкой ладони Алексея.
Аглая ткнула в них пальцем:
— Они ни к чему не подходят, можете все забрать.
— А ты все двери хорошо проверила? — удивилась Алёнушка, — Точно не подходят?
— У меня есть ключи ко всем нужным дверям, и они лежат на другом столе. Значит, эти не подходят.
— Это ж сколько всего скопилось, — усмехнулся участковый, — поди лет за двести-триста.
— Наверное, больше, — покачала головой княжна.
— Конечно, больше, — отозвалась Аглая, — на моей памяти ни один замок не менялся. Служат долго.
— Может, взять их с собой вниз, — задумался Попович, — проверить?
— А дотащишь? — усомнилась Аглая и тут же добавила, — Но дело твоё. Я их не понесу, здоровье дороже.
— Дай, что ли, корзину.
Корзина нашлась старая, с ветхим дном.
— Если ключи вывалятся, — пригрозила княжна, — то ты и донесёшь.
— Ой, да что это я? Мне же недавно приносили хорошую, — запричитала Аглая, доставая из вороха белья новенькую корзину.
Даже в новенькой дно основательно прогнулось, грозя прорваться в любой момент.
— Придётся идти медленно, — выдавил из себя участковый, подняв груз, — если дотащу, конечно.
Походную корзинку взяла Алёнушка, слегка поморщившись, но остановив порыв молодого человека забрать её себе.
— С ключиками дойди сначала, — проворчала княжна.
Перед лестницей зажгли факелы. Спуск занял полчаса. Тяжёлую корзину решили оставить при входе на этаж, тем более, что Алексей всё равно дальше тащить не смог. Его лицо покраснело от натуги, он тяжело дышал и сипел.
Отдохнув минут десять, Алексей поднялся и подхватил походную корзину:
— Нам сюда.
— Но это четвёртый этаж!
— Хочу проверить одну догадку.
Идти по памяти особого труда не составило. Отсчитав нужное количество поворотов и проходов, участковый остановился в десяти метрах от угла.
— Вроде бы мы дошли до наружной стены. Здесь должна быть лестница вниз.
Но перед ними была сплошная поверхность. Без трещин и провалов.