… если бы я предсказывал, что будут делать народы в следующем веке, около слова «Польша» я бы написал: «Je perdolie»
Александр II
Да уж, чего-чего у мистера Кроули точно не было — помимо давным-давно улетевшей в поднебесье кукухи, разумеется — так это хорошего вкуса в выборе питейных. Продавленные диваны, местами прожженные, облитые пивом и бог чем весть еще. Замызганные столы, к которым, наверное, прикоснись хоть пальцем — тут же прилипнешь. По углам — клочья паутины, над потолком — тусклая лампа, едва-едва разгоняющая мрак. «Тут не то, что звезда Мишлен не светит — случайно зайдешь и зачекиниться постесняешься», — подумал Семен, провожая взглядом бегущего мимо здоровенного таракана, который, как показалось Семену, показал ему неприличный жест.
Если бы эта забегаловка вдруг превратилась в человека, то наверняка выглядела бы точь-в-точь как ее хозяин: плешивый здоровяк с трехдневной щетиной и огромными мешками под глазами; одет он был в майку-алкоголичку с желтыми разводами, едва не лопающуюся на объемистом брюхе и растянутые треники. Он то ли не заметил своих новых гостей, то ли намеренно их проигнорировал, продолжая вытирать огромную кружку тряпкой, грязной настолько, что Семен не удивился бы, узнав, что ранее ей чистили автомобили. Стоило Кроули плюхнуться на высокий круглый табурет прямо напротив здоровяка, как он поднял на него глаза и лицо его стало еще мрачнее и угрюмей, хоть то и сложно было представить.
— Опять ты, pojebany jestesz? — процедил он сквозь зубы. Семен не знал польского языка, но интонация, с которой были произнесены последние два слова, говорила сама за себя.
— Я тоже бесконечно рад снова посетить ваше чудесное заведеньице, пан Лебовски, — сказал Кроули и растянул пухлые губы в широкой улыбке. Здоровяк же в ответ и глазом не повел. Думается, он бы легко мог сыграть в гляделки с Галиной Абрамовной и далеко не факт, что последней удалось одержать победу. — Я пришел за своими вещами, как мы и договаривались.
Ничего не ответив, Лебовски отставил стакан, облокотился на стойку и с многозначительным видом потер друг об друга большой и указательный пальцы правой руки.
— Ах да, деньги, — Кроули смущенно поскреб затылок. — Как сами видите, теперь на мне вообще штанов нет, а следовательно, и бумажника при себе не имеется. Но клянусь Гором — я занесу всю сумму завтра и даже добавлю чуть сверху за все причиненные неудобства.
— Не знаю я никакого Гора, pierdol się, — сплюнул прямо на пол Лебовски; удивительно, как при таком-то сервисе он до сих пор имел хоть каких-то клиентов, пускай даже то и были сумасшедшие колдуны. — Вот как утром занесешь мне kabona — так назад свое барахло и получишь, сhujowo?
— Боюсь, этот вариант будет мне слегка неудобен, — Кроули заерзал на стуле. — Понимаете, в том чемоданчике хранится очень ценная для меня вещь…
— Хоть прах твоей покойной мамаши! — рявкнул Лебовски и хлопнул кулаком по стойке, да с такой силой, что пивной бокал, звякнув, подпрыгнул на месте, чуть не скатившись на пол. — Утром деньги — вечером чемоданы. А пока что spierdalaj поживей отсюда, пока я твоему жирному заду ускорение сапогом не придал.
Тут в дело вступила английская разведка. Чарли, прыгнув на стул рядом с Кроули, оперся передними лапами на стойку и залился глухим лаем:
— Не люблю влезать без спроса в чужие беседы, мистер, но это дело межнациональной безопасности, так что попрошу перестать знакомить нас со всем богатством местного диалекта и побыстрей выполнить просьбу моего спутника. Короче говоря — где чемодан, Лебовски?
— Это ваш? — с опаской произнес здоровяк.
При виде Чарли он вмиг преобразился, словно увидел перед собой не бульдога, а проверяющего из санэпидемстанции вкупе с налоговиками и пожарными. Голос грубияна стал практически дружелюбным и чуть заискивающим, а сам он будто бы слегка сдулся в размерах и перестал сыпать через слово ругательствами на родном языке. Он даже попытался изобразить некое подобие улыбки, сверкая остатками зубов. Помнится, именно с таким выражением лица Семена встретил в родном городке абориген, от близкого знакомства с кулаком которого тому пришлось спасаться тактическим отступлением. Видимо, не один Кроули пережил в раннем возрасте неприятное знакомство с лучшим другом человека.
— О, так вы тоже его видите? — озадаченно произнес Кроули. — Хм, странно, очень странно. Значит, это все же не плод моего воображения… Да-да, не волнуйтесь, эта милая собачка со мной.
В этот самый момент «Милая собачка» широко оскалила клыки, опровергая стереотипы про английскую стоматологию.
— А он кусается? — произнес бармен, не спуская настороженного взгляда с Чарли.
— У меня есть лицензия на убийство, шантаж, кусь, подкуп должностных лиц, диверсии государственных масштабов, вождение всеми видами транспорта, подделку документов и громкий лай в любое время дня и ночи, — без запинки перечислил тот все свои регалии.
Семен с уважением и даже легкой завистью покачал головой. Лично он доступ к принтеру-то получил лишь спустя год работы, да и то только к черно-белой печати. А уж правом на умертвение неугодных, наверное, в их офисе обладала только Галина Абрамовна. И хоть думается, бармен не понял ни слова из того, что пролаял Чарли, но вот его ощеренная морда явно давала понять, что шутки юмора шутить с ним никто не намерен.
— Разумеется, — пожал плечами Кроули. — Это же собака. Собаки кусаются.
— Ну да, что же это я… Вообще сюда с животными нельзя… — громко сглотнул Лебовски, на широком лбу которого выступили блестящие бисеринки пота.
— С превеликим огорчением покину ваше ресторан, — сказал Кроули, сделав разом несколько ошибок в слове «всеми-возможными-богами-если-они-конечно-существуют-забытая-дыра», — но, увы, не могу сделать этого без моего, как вы выразились ранее, «барахла». Уж больно оно мне дорого.
На этот раз бармена не нужно было уговаривать дважды. Не успели они моргнуть и глазом, как он исчез в подсобке, откуда вскоре послышалась громкая возня, грохот, ругань на польском и звон битой посуды, словно бы кто-то решил перевернуть там все с ног на голову.
— Буду также весьма признателен за бутылочку бурбона, пожалуйста! — крикнул Кроули. Чарли что-то шепнул ему на ухо и тот добавил: — И водку с мартини для моего друга! Взболтать, но не смешивать! А тебе?.. — он повернул голову к Семену.
— Воздержусь, — ответил тот, ибо, как думается, ни шоколадного стаута, ни бархатного эля у Лебовски явно не водилось, а пить то, что здесь по какому-то недоразумению называлось «пивом», вряд ли было хорошей идеей.
Вскоре хозяин вернулся и не с пустыми руками — и вот на прилавке перед ними уже лежал небольшой блестящий чемоданчик, закрытый на небольшой замок. А также початая бутылка с какой-то мутной бурдомагой и крив приклеенной этикеткой.
— Мартини нет. Водки тоже, — развел руками Лебовски и испуганно втянул голову в плечи, будто бы ожидая удара.
— Боже, храни короля, — с облегчением вздохнул Чарли, которого, судя по всему, не слишком огорчил скудный ассортимент этой забегаловки. — Джентльмены — думаю, нам пора. И лучше воспользоваться задним входом.
— Но я и глотка не сделал, — попытался было протестовать Кроули, потянувшейся к бутылке.
— По дороге выпьешь, — отрезал Чарли. — К тому же, тебе и без того хватит…
Чего должно было хватить Кроули они так и не узнали, так как грохнула дверь — и в паб влетело двое вооруженных бойцов из числа тех, что караулили дом незадачливого колдуна. При виде их челюсть Лебовски так и упала на грудь, а глаза чуть ли не вылезли из орбит. Сложно сказать, что было причиной столь бурной реакции. То ли он так сильно удивился внезапной популярности своего кабака — в коем, наверное, столько народу одновременно сроду не было и не будет, даже если он пойло начнет бесплатно разливать — то ли всему виной были винтовки в руках ворвавшихся, которые те незамедлительно направили в их сторону.
— Ложись! — рявкнул Чарли и перепрыгнул через барную стойку, по пути ухватив зубами чемоданчик.
Кроули и Семен тут же последовали его примеру, а уж бармен и подавно предусмотрительно принял горизонтальное положение раньше всех. Спустя секунду раздались хлопки выстрелов — и их просто осыпало градом, состоящим из щепок, штукатурки и битого стекла.
— Je perdolie! — простонал здоровяк, обхватив руками голову.
И Семен был полностью согласен с этим утверждением, чтобы оно не значило, так как вокруг сейчас происходило именно что такое пердоле, что пердолистее его трудно и представить. Чарли тем временем осторожно выглянул из-за их импровизированного укрытия и тут же нырнул обратно, едва не схлопотав шальную пулю.
— Что делать будем? — поинтересовался Семен.
— Принимать бой! Мистер Кроули, — Чарли оглянулся на колдуна, который, ползая на коленях, что-то выискивал на полу, — надеюсь, в вашем пистолете еще остались патроны? По моей команде поднимайтесь и начинайте ответный огонь — один враг на десяти часах, другой на двух. Две пули в грудь — одну в голову и… Мистер Кроули, вы вообще слушаете, что я говорю?
— Вы не видели мой бурбон? — в ответ рассеянно произнес тот. — Великая Телема, неужто он разбился…
— Мистер Кроули, я не собираюсь читать вам нотации, но, если вы не заметили, по нам сейчас ведут шквальный огонь и…
— Нашел!
Не обращая ни малейшего внимания на ворчание Чарли, Кроули прямо зубами вынул пробку, выплюнул ее на пол и присосался к горлышку. Несколько жадных глотков — Кроули отставил в сторону бутылку, утер губы и в глазах его заплясали бесовские огоньки.
Недобрый знак — в последний раз такой взгляд Семен наблюдал у менеджера Феди, когда тот, начитавшись каких-то заумных книжек навроде «Тимбилдинг для чайников. Как превратить вашу фирму в семью и обойтись минимальными жертвами» решил провести в их офисе тематическую неделю, посвященную супергероям, дабы укрепить дух компании.
Правда, в итоге укреплять пришлось дверь в кабинет Галины Абрамовны, так как Федя — тут Семен не мог не отдать ему должное то ли за сказочную глупость, то ли за невиданную храбрость — предложил той примерить костюм Халка. Сам Семен не наблюдал той картины воочию, ибо как раз ушел на обеденный перерыв, но вернувшись, он увидал дежурившую около бизнес-центра скорую, грузившую на носилки менеджера Федю, а потом вместе с Игнатом долго рассматривал довольно занимательную дыру в двери, чей силуэт до удивления напоминал контуры их коллеги.
Кроули же засунул пистолет за резинку трусов и начал исполнять в воздухе достаточно странные пассы. Но куда более странные дела начали происходить после, так как ближайший табурет, кренясь и покачиваясь, вдруг взмыл в воздух.
— Именем Телемы! — возопил Кроули и выбросил руки в сторону двери.
Что-то треснуло, и кто-то громко крикнул «Ой!». Семен выглянул из-за стойки — один из нападавших валялся без сознания, покуда второй смотрел то на павшего товарища, то на обломки табурета. Но вот прямо в голову ему прилетел пустой стакан, заставивший выронить винтовку — а второй уложил спать рядышком с другом.
— Это очень сильное колдунство, Мистер Кроули! — без доли притворства восхитился Семен.
— Благодарю, — смущенно ответил тот и подобрал с пола бутылку. — Это еще что, вот помню я как-то раз на спор попытался телепортировать целый поезд и в итоге…
— Расскажешь по дороге, — перебил его Чарли, беря чемоданчик в зубы. — Фкорее, уфодим череф фаднюю дферь!
Когда они выскочили во двор, Семен поначалу было подумал, что вместе с ним в прошлое отправилось типичное такси его времени — но нет, то был обычный местный драндулет, который, конечно, проживи он еще лет семьдесят без сомнения стал бы винтажем и классикой, но пока что являл собой довольно жалкое зрелище. Впрочем, выбирать не приходилось, так что Кроули тут же бухнулся на водительское сиденье, Чарли — на переднее, а Семен занял место сзади.
— Жми! — гавкнул Чарли.
К счастью, Кроули в этот раз не стал выискивать какие-то тайные смыслы и рассуждать о том, что отдающий приказы пес есть ничто иное, как попытка уйти от самого себя, а просто уткнул в пол педаль газа и вот они уже неслись по вечерней Весоле, подпрыгивая на каждой кочке и пугая прохожих. Семен при всем желании не мог бы назвать себя любителем быстрой езды, однако обстоятельства сложились так, что либо они как можно скорее покинут Весолу, либо свои бренные тела.
— Кажется, пронесло, — с облегчением вздохнул Чарли и откинулся на спинку.
— Не совсем, — сказал Семен, глядя сквозь заднее стекло. — За нами хвост.
— Естественно, вы же животные, — ввязался в разговор Кроули, крутивший баранку.
— Нет, я в фигуральном смысле — за нами «хвост».
И действительно — за ними в погоню уже мчалось два джипа с выключенными фарами. Машины преследователей явно были куда лучше их тарантайки, которая разве что не разваливалась на ходу, так что расстояние между ними стремительно сокращалось с каждой секундой.
— Дьявол! — выругался Чарли и хлопнул лапой по чемоданчику. — Быстрее!
— Я бы с радостью, но, боюсь, это невозможно, — пропыхтел Кроули. Достав пистолет, он высунул его в окно и, услышав жалобное «Щелк!», выбросил ставшим бесполезным оружие на обочину. — Кажется, нам конец.
Как будто всего этого было им мало, откуда-то сверху раздался быстро приближающийся стрекот, напоминающий шум вертолета. Семен выглянул в открытое окно и, увидев причину сего звука, понял, что сейчас у них действительно начались проблемы.