Надо было отдать должное Анне — её моменты слабости никогда не длились долго. Уже спустя час после нашего эмоционального разговора она вновь превратилась в предельно спокойную и сосредоточенную бизнес-леди, способную распланировать твой день наперёд примерно в сто раз лучше, чем ты сам. Все мои дальнейшие дела и задачи словно закрывались сами по себе, хотя я точно знал — она не использовала для этого ни крупицу магии.
О кредитах и квартире я больше мог не беспокоиться — эмиссар взяла эти вопросы на себя. А средств, предоставленных Богдановым, более чем хватало на решение накопившихся за моё отсутствие денежных проблем, равно как и на обозримое будущее.
С самим Богдановым в прошлый короткий визит мне связаться не удалось — зато связались сейчас. По телефону, поскольку мой новый «шеф» пребывал в деловой поездке, но разговор получился нормальный. Богданов догадался, что его старый друг не вернётся, а двое громил, зачем-то нанятых Крестом для обыска моей квартиры, донесли, что я остался жив. С другой стороны, после уничтожения портала и поражения Конрада случаи нападений выродков и прочей иномирной дряни снизились в разы. Богданов, по его словам, всё ещё не торопился возвращать свою организацию на старые рельсы — угроза снизилась, но не исчезла. Возможно, он говорил это только для того, чтобы не лишиться моей помощи, но немедленной проверки я устроить не мог. Анна пообещала разобраться лично, и мне ничего не оставалось, как довериться ей.
Когда ещё один день на Земле подошёл к концу, я с лёгким изумлением понял, что больше никому ничего не должен. Нет, теоретически я мог задержаться — Анна была бы счастлива, да и с Илюхой мы бы нашли, что ещё обсудить. Но если Полночь могла подождать, то Закат и Полдень — нет. Развязанная Конрадом война — если это безумие можно было так назвать — грозила захлестнуть всю известную мне вселенную. Обычно подобные масштабы сложно по-настоящему прочувствовать, но в число миров под ударом входили не только какие-нибудь Ноарталь с Исанкарой, но и Полночь с Землёй. Получив по зубам один раз, хозяин Заката может попытаться снова, особенно если внимание Мелинды будет рассеяно по другим узлам. Пусть до этого момента оставались месяцы, работы хватало на каждый день и ночь.
Впрочем, чрезмерная спешка тоже не пойдёт никому на пользу.
— Здесь мы с вами расстаёмся? — спросила Анна с печальной полуулыбкой.
Старинный чёрный автомобиль с Бенедиктом за рулём притормозил у моего подъезда, когда вокруг уже сгущались сумерки. Световой день нормализовался и теперь постепенно увеличивался, так что сейчас уже было в районе девяти. Интересно, что в мире Полуночи ночь была несколько длиннее дня, но они никогда не удлинялись и не укорачивались.
— Давай сперва прогуляемся.
Я так и не успел толком ознакомиться с новым районом, но здесь в целом было неплохо. Ни развалюх под снос, облюбованных бомжами и наркоманами, ни переулков, заваленных мусором, ни полузаброшенных гаражей, на одном из которых так удобно нарисовать жёлтый знак, скрыв среди граффити. Мы с Анной неторопливо шли рука об руку, как обычная парочка, наслаждаясь воздухом поздней весны. Весна практически целиком прошла мимо меня, но нельзя сказать, что я потратил её без пользы.
— Вы просто хотели провести ещё немного времени вместе, Вик? — промурчала Анна, крепче обхватывая мою руку.
— Не без того, — признался я. — Но вообще я подумал, что нам надо наладить нормальный способ связи. Между Землёй и Полуночью, между мной и тобой. Я вот не предупредил тебя перед визитом, а стоило бы.
— Конечно стоило бы! — горячо подтвердила она, но затем нахмурилась. — Хотя это может быть сложнее, чем кажется.
— Дальний зов? — предположил я.
С его помощью мне как-то раз удалось даже поговорить с Илюхой, а также однажды отыскать Анну в совершенно неочевидном месте. Хотя первый случай произошёл при исключительных обстоятельствах, а второй был не вполне тем, чем нужно. Но ведь Анна оставалась эмиссаром Полуночи, и это, в теории, облегчало дело?
— Давайте попробуем. Для начала на коротком расстоянии.
Мы уселись на скамейках на дистанции около тридцати метров друг от друга. Я нырнул в дальний зов, быстро нашёл огонёк души Анны и потянулся к ней, пытаясь воссоздать ощущение, с помощью которого когда-то говорил с Илюхой из туманного Йхтилла. Не сказать, что бесполезно — Анна тянулась ко мне в ответ, и между нами возникло ощущение понимания. Как если бы я махнул ей рукой и улыбнулся в реальном мире, а она сделала то же самое в ответ. Но, увы, полноценным диалогом это назвать было сложно.
— Потребуется… тренировка, — сказала она, когда мы воссоединились на одной скамейке. — Как вам, так и мне. Выходите на связь, и будем пытаться общаться.
— Согласен. А что, если связь понадобится тебе?
— Погружение в дальний зов доступно лишь хозяевам и их ближайшим доверенным лицам. Боюсь, даже с вашей первой наложницей вы ещё не настолько близки.
Я пропустил мимо ушей укол в сторону Кас.
— Допустим, но нам нужен план на случай форс-мажора. Если прямо беда, а набата под рукой нет. У Полуночи есть своя молитва?
Анна с интересом выслушала рассказ о противостоянии с Зури и Мелиндой, и с сожалением покачала головой.
— Если есть, я о такой не слышала. Но теперь постараюсь навести справки… или что-нибудь придумаю сама.
Она подарила мне быстрый поцелуй в губы, легко вскочила со скамейки и исчезла внутри автомобиля своего верного помощника. Вскоре исчез и сам автомобиль, столь неуместный на современной улице, но при этом совершенно не привлекающий внимания людей.
Пора возвращаться домой.
— Я уже осмотреть… твой гость. Тяжёлый случай. Когда он приходить?
— С полгода назад.
— И с тех пор он… двигаться? Говорить, сражаться? Немыслимо. Ритуал надо… надо было начинать ещё тогда. Сегодня шанс мал.
— Тогда у нас не было тебя на борту, — спокойно сказал я.
— Правда, — неохотно согласилась Лаахиза. — Но не отменять факт.
Мы стояли в тронном зале подле субъекта нашего обсуждения, но тот, увы, не торопился открывать глаза и возмущаться. Первого союзника Полуночи сковал тяжёлый сон, почти не отличимый от окончательной смерти. Совсем как недавно Кас, только гораздо хуже.
Строго говоря, когда Мордред впервые явился в замок с предложением союза, у нас не было не только мастера-некроманта. Я ещё даже не нашёл библиотеку, не говоря уже об очищении, казна представляла из себя жалкое зрелище, а Полночь традиционно дышала на ладан. Сегодня ситуация слегка выровнялась, только вот на ладан дышал уже сам Мордред — точнее, не дышал вовсе, но как-то продолжал влачить своё посмертное существование. С большим трудом. Судя по всему, музыка Шаэль всё-таки помогла — именно благодаря ей мёртвый великан окончательно не превратился в самого обычного мертвеца, разве что выдающихся размеров.
Меня снова уколола совесть, но я мысленно от неё отмахнулся. Нельзя сказать, что я впустую тратил время, и лучше взяться за важное дело поздно, чем никогда.
Условия возвращения Мордреда к жизни были, мягко говоря, непросты. Проклятье нежити, поразившее его в незапамятные времена, относилось к оригинальному заклятию, а не модификации Бертрама. Нельзя было рассчитывать на помощь Полуночи, как в случае с Кас, да и до прошлого мёртвого рыцаря докопаться не выходило. Путь на его родину, Авалон, был потерян не то, что столетия, много тысяч лет назад. И даже всего могущества нового поискового амулета не хватало для правильной настройки портала. Чтобы попасть в Авалон, мне требовалось как следует поговорить с Мордредом. Чтобы поговорить с Мордредом, мне требовалось попасть в Авалон.
— Альтернатива, — медленно сказала Лаахиза. — Дать мертвец умереть. Или добить. Я поднять конечный труп, без душа, без мозг. Задать вопрос, сколько надо. Затем отпускать.
— Исключено. Он гость и союзник.
— Неужто я попасть в Заря вместо Полночь? — саркастично прохрипела она. — Но я лишь предложить. Решать ты, тиран. Для попытка лечения добыть артефакт, два, три. Сложный, ценный. Для разговор — подождать неделя или две.
Лаахиза делала успехи в языке, но всё ещё не смогла в деталях объяснить, какие именно для лечения потребуются артефакты, так что пришлось задействовать Терру в качестве переводчика. Леди-лич не соврала, говоря о сложности — для сколько-то надёжного результата ей требовался комплект, позволяющий напрямую вливать в «пациента» жизненную силу, поддерживать его в стабильном состоянии и глушить эффект древнего, но могучего проклятия нежити. Эдакая панацея для живых мертвецов, по крайней мере определённой их формы.
В едином виде подобный набор попросту не существовал, либо поисковый амулет о нём не знал. За элементами, в принципе, можно было отправиться в иные миры, но результат мог оказаться непредсказуем. Поход без подготовки имел солидный шанс неудачи, а высасывать силы из Полуночи на иномирное воскрешение мне не хотелось. Если же тщательно готовиться, то я потрачу ту самую «неделю или две» и притащу набор артефактов к хладному трупу Мордреда. Он и сейчас не особо тёплый, прямо скажем.
Оставались ещё два крохотных шанса — что нужные артефакты окажутся в расчищенной сокровищнице, либо их принесут на блюдце торговцы-посетители. Но чтобы надеяться на это, требовался запредельный уровень оптимизма, на грани слепой веры.
Тем более, что последний вариант позволял убить сразу несколько зайцев одним выстрелом.
— У нас был артефактор, точно был, — безапелляционно заявила Кулина.
— Когда это? — спросила Луна.
— Давно-о-о.
У меня возникло резкое чувство дежавю, поскольку очень похожий разговор уже однажды проводился по поводу механика. Но если отец Адель трудился примерно во времена лорда Роланда, приблизительно пятьсот-шестьсот лет назад, то артефактор действительно был «давно-о-о», и его не помнила даже Терра. В свите Роланда имелся заклинатель, но между двумя магическими профессиями пролегала солидная расщелина. Заклинатель позволял накладывать зачарования на обычные и магические предметы, тем самым тоже создавая артефакты, в то время как артефактор производил их с нуля. Оба метода имели право на жизнь, но зачарования ослабевали со временем, легче рассеивались и сбоили, тогда как внутренняя суть артефактов держалась тысячелетиями.
Только артефактор мог сотворить магические зеркала для телепортации по замку. Только артефактор мог — в теории — создать новое знаковое оружие в паре с оружейником. Я абсолютно не планировал менять Райнигун, но слова Илюхи о том, что знаковое оружие можно уничтожить, запомнились крепко. Наконец, артефактор мог разработать или улучшить другие уникальные артефакты Полуночи, как ключ от всех дверей, Оковы Судьбы или инженерные очки Роланда.
Полагаю, самому Роланду такой специалист не требовался, поскольку он и сам владел этим замысловатым магическим ремеслом. Но раз он не оставил мне в наследство пару томов «Создания артефактов для чайников», придётся действовать по старинке.
— Делаем ставки, где окажется артефактор, — объявил я, в пятый раз за сегодня доставая амулет в виде золотого ястреба. — Хорошо бы, если бы поближе!
— Сомневаюсь, — с сомнением протянула Луна.
— Без шансов! — уверенно пискнула Кулина.
— Скажите спасибо, Вик, если мастерская артефактов всё ещё существует, — спокойно сказала Кас. — История Полуночи знает случаи, когда она избавлялась от комнат, которые не очищались слишком долго.
— Ничего себе новости. Может, тогда проще создать новую, с нуля?
— Это в самом деле возможно. Особенно сейчас, когда замок исцеляется. Но слово «проще» здесь неприменимо, это длительный процесс.
— Тогда сперва попробуем поискать…
В глубине души я всё-таки надеялся, что мастерская артефактов окажется той самой комнатой, «держащей» разветвлённый коридор с иссохшими, а также зал, заваленный хламом. Тогда число зайцев, погибших от одного выстрела, возросло бы на две штуки, и решило старый вопрос территории. Очищенные области следовало расширять, чтобы спокойно добавлять новые помещения — так гласило одно из «скрытых» правил Полуночи. Я до сих пор не был уверен, как именно она жонглировала собственным свободным местом, но объяснения вполне могли вскипятить мне мозг. Бог с ним, очистка — дело святое, тем более с новыми возможностями.
Так что, когда клюв ястреба опустился вертикально вниз, вместе с ним вниз ухнуло и моё настроение.
— Где-то на уровне катакомб? — сочувствующе спросила Луна.
— Ниже, — буркнул я. — Темница. Это уровень темницы.
— Проблема, — понимающе кивнула она. — Хотите, доработаю конструкцию и баланс крюка-кошки?
— Не повредит, спасибо. Но вообще подожди немного, пока я не приведу Адель.
— Для помощи с крюком?
— Нет, для помощи с осадной лестницей.
С темницей имелась целая куча проблем. Во-первых, та была до сих пор не очищена, хотя и как-то продолжала функционировать в таком подвешенном состоянии. Пока — во-вторых — во время самой острой фазы болезни Полуночи оттуда не сбежала уйма заключённых, как относительно безобидных, так и смертельно опасных. Из этой толпы я пока что встретился только с болотным ужасом и Лаахизой, но другие бывшие узники попросту прятались по бесконечным уголкам замка, и хорошо, что хоть не лезли в очищенную зону. В-третьих, единственное зеркало на уровне темницы — очень глубоком уровне — недавно разбилось, и дорога туда стала слегка односторонней. Назад меня могла телепортировать Кас, но это было забивание гвоздей микроскопом. Заметка на будущее — провести ещё один рейд в катакомбы, отыскать новую аномалию короткого пути и установить нормальную связь между темницей и очищенной областью. Однажды я разберусь с этим местом и проведу полную инспекцию оставшихся в заточении заключённых. С высочайшей вероятностью многие после этого получат свободу.
А пока — старый добрый способ «прыгаем и планируем», по возможности стараясь не пропороть ногу о какой-нибудь ржавый штырь во время приземления.
В животе — вкуснейший завтрак от Кулины, дарующий надёжное зрение в темноте и повышенную реакцию.
На поясе — медицинский набор от Хвои и Терры, улучшенные лекарственные препараты и кратковременный баф для «Метаморфа».
В переносном кармане для предметов — новенький крюк-кошка с безупречным балансом и удлинённой верёвкой, а также… осадная лестница из дерева и металла, настоящее чудо инженерной мысли и кузнечного мастерства. Луна и Адель корпели над ней почти всю вчерашнюю ночь и часть сегодняшней, но результат оказался выше всяких похвал. Восьмиметровая конструкция без проблем выдерживала меня даже в форме оборотня, не скрипя и не прогибаясь. С её помощью я мог достаточно спокойно достичь тех спусков в темницу, где когда-то находились винтовые лестницы, и в идеале — исследовать новые области. Мастерская артефактов была где-то там, терпеливо ожидающая очищения.
Маловероятно, увы, что мастер в ней сохранил хотя бы толику рассудка. Но разбираться придётся, как всегда, на месте.
ПЛЮХ!
Кажется, за время моего отсутствия воды здесь прибыло. Раньше здесь был пол, на котором часто встречались лужи, а теперь скорее одна сплошная лужа, примерно мне по щиколотку. В остальном атмосфера громадного пространства перед темницей не изменилась — очень темно, довольно грязно и неуютно. Хорошо хоть ржавая тварь всё ещё не торопилась возвращаться, либо окончательно сдохла.
Я выпрямился, отряхнулся и прикинул дальнейшие действия.
С одной стороны, мне особо не требовалось заглядывать в темницу. Не требовалось и не хотелось. Зачем? Направление к мастерской артефактов прекрасно укажет амулет, Надзиратель вряд ли сообщит важную информацию, а Оррисс по привычке что-нибудь за неё потребует.
С другой стороны, в прошлый визит я оставил это место в достаточно жалком состоянии, и хотелось убедиться, что всё хоть немного пришло в норму. В конце концов, много времени это не займёт. Зашёл, поздоровался, осмотрелся, как и положено хозяину — и вышел. Никаких проблем, никаких забот, можно отправляться по своим делам. В следующий раз загляну только для установки нового зеркала, либо аномалии короткого пути — что получится быстрее. Вряд ли мой визит кого-то обрадует, но совесть будет слегка чище.
Рассуждая подобным образом, я подошёл к воротам из чёрного железа — и застыл, не веря своим ушам.
Из небольшой щели между слегка приоткрытых створок доносился отголосок страшного шума. Шума и ора с примесью знакомых голосов, злого свиста Оррисса и скрипучей речи Надзирателя. Они что, умудрились снова посраться? Несмотря на выздоровление Полуночи? Несмотря на все клятвы и обеты⁈
В прошлый визит я входил очень тихо, накинув «Вуаль», чтобы сперва оценить обстановку. Но сейчас внутри меня начала закипать такая ярость, что скрываться не было сил — и я рванул на себя чёрную створку с лёгкостью, словно та была сделана из пенопласта.
— ВЫ ЧТО, ШУТИТЕ, МАТЬ ВАШУ⁈ — рявкнул я, переступая порог, уже наполненный силой «Зверя».
Впрочем, стоило признать — увидел я совсем не то, что ожидал.