Чтобы выбраться из новой брони, пришлось несколько помучиться — хотя гораздо меньше, чем если бы я снимал обычный, не артефактный доспех. Со стороны моя обновка напоминала классические готические латы немецкого образца, с характерно острыми налокотниками и сабатонами, но со шлемом скорее от максимилиановского доспеха. Узнаваемые формы, пусть и со множеством отличий — что и логично, Максимилиан I жил на Земле пятьсот лет назад, а артефактная броня создавалась в Полуночи на полторы тысячи лет раньше. И кто у кого украл идею?
Хорошая штука — магия, части лат просто снимались и опускались на пол рядом со мной, стоило на них сосредоточиться. Ни помощников не нужно, ни оруженосцев, только небольшое усилие воли. При этом, как и положено классической готике, латы почти не замедляли движений, а вот как полный шлем с закрытым забралом не мешал обзору — загадка. Скорее всего, тоже магия, но надо бы уточнить у создателя.
В принципе, я мог продолжать носить доспех, и даже пользоваться по назначению, хоть и с риском снова потерять контроль. По словам Арчибальда, тот уже не вернётся в состояние металлического чудовища, но мог развалиться на куски прямо во время боя. Камень-сердечник исчез, рассосался, впитавшись в недавно проклятый артефакт, а второго в пределах Полуночи не существовало. Для полной стабилизации требовалась перековка в драконьей кузне, желательно проводимая не только опытным артефактором, но и бронником.
Любопытно, что магия переносного кармана для предметов спокойно посчитала весь доспех за единый артефакт, и поместила его в одну ячейку.
— Если не секрет, лорд Виктор, почему вам понадобился именно я?
Карманные часы показывали близость рассвета, но Жнец пока не торопился вылезать. Я медленно обходил этаж, восстанавливая силы и высматривая вещи, способные представлять ценность. Без особого успеха.
— Не вы конкретно, — слегка рассеянно ответил я. — Любой артефактор с подходящим опытом… И вы здесь — единственная кандидатура.
— Не проще ли призвать нового?
— Пока что я не призвал ни одного нового слуги.
— За полгода? Вы продолжаете меня удивлять.
— Поверьте, тому были причины.
Как и предполагал Арчибальд, ржавое чудовище не пощадило его личный кабинет. Всё, в чём был хоть грамм металла, было уничтожено, включая гвозди в шкафах. С другой стороны, артефактор и не планировал запираться в комнатушке, вновь погружаясь в иллюзорную реальность.
— Когда я увидел вас на пороге, то ещё не осознавал происходящего, — сказал он, когда мы двинулись дальше. — Я хотел использовать зеркало для более чёткой коммуникации, и… не сразу сообразил, что меня затянуло внутрь.
— Вы можете выбраться?
— Думаю, да. Но тогда я вернусь в состояние беспомощной тени, а если не отыщу другого пристанища, то могу лишиться остатков сознания. Вам понадобится потратить время, чтобы найти меня, прежде чем испепелять.
— Что насчёт очищения?
— Как я и говорил, с этим могут возникнуть проблемы. Когда мы создавали Райнигун, фокус был на сплав передовых оружейных технологий и магии времени. Вы и сами могли убедиться, что результат превосходит все ожидания, но кое-чем пришлось пожертвовать. В частности, очищающие свойства эффективнее всего действуют при контакте с органикой или иной материй, являющейся частью тела слуги. Даже призраки могут на время стать осязаемыми… но я, боюсь, нет.
— Вы создали Райнигун? — недоверчиво переспросил я.
— В сотрудничестве с оружейных дел мастером Диланом, — степенно ответил он. — К слову, братом нашей гениальной Мэйбл… И в отличие от доспеха, знаковое оружие вышло без малейших изъянов — если не считать описанный мной недостаток.
Я мысленно отметил себе пункт на недалёкое будущее — подробно расспросить мастера о принципах действия Райнигуна, его возможностях и «прокачке». Но сейчас мне самому пришлось рассказывать — обо всей ситуации с Мордредом и необходимом для его восстановления комплекте артефактов. Арчибальд в зеркале сдвинул густые брови, как делал всегда, когда требовалось над чем-то подумать. Молчание затягивалось, но я не стал его прерывать.
Пока что мой визит в мастерскую артефактов принёс неожиданный плюс — в виде избавления от «ненасытного духа распада», но в основной задаче я не продвинулся ни на шаг. Даже если бы старый мастер остался материален и был готов для очищения, ещё не факт, что я бы это очищение потянул. Но сейчас шансы на спасение Мордреда выглядели совсем неважно — разве что в одном из тайников по чистой случайности сохранились нужные элементы комплекта…
— В одном из тайников на этаже, — медленно начал Арчибальд, и я вздрогнул от неожиданности. — Вы можете найти небольшой кристалл в форме сердца. Если внутри сохранилось сияние — это рабочий образец. Сосуд жгущего света, поглощает и передаёт жизненную силу от донора к получателю. Некогда была очень популярная безделушка у высших вампиров Ноктии, не желающих даже касаться жертвы, не то, что пить кровь.
— Сработает не на вампире?
— С высочайшей вероятностью — да.
— Что по остальным пунктам?
— Со вторым будет несколько сложнее. Полагаю, у вас на службе нет профессионального механика?
— Даже лучше, — усмехнулся я. — Есть профессиональная исполняющая обязанности механика.
— В самом деле? Тогда вопрос снимается. На любом из складов механизмов, целых или заброшенных, наверняка найдётся сломанный образец конструкта пустого дыхания. Он регулирует потоки силы внутри владельца, позволяя длительное время оставаться на грани жизни и смерти. Для нежити работает как почти идеальный стабилизатор. Понадобится небольшая модификация для работы со столь внушительным пациентом, как гость из Авалона, но это вполне допустимо…
Надежда вспыхнула внутри, но я не торопился давать ей волю. Арчибальд был профессионалом высокого класса, но в его спокойных рассуждениях звучал отголосок печали. Так люди тщательно взвешивают варианты, прежде чем подытожить, что вариантов на самом-то деле и нет.
— Дайте угадаю, — сказал я. — Загвоздка с третьим пунктом.
— Вы весьма проницательны, лорд Виктор.
— Неужели нет способа заглушить проклятье?
— О, способов множество! Противодействие проклятьям — одно из самых популярных направлений современной науки об артефактах, да и не вполне современной тоже. Обереги, талисманы, фетиши всех мастей, укрывающие и поглощающие коварные враждебные чары. Взять хотя бы череп Брундора — надёжная и доступная вещь… но, увы, не в нашем случае.
— Если дело в цене…
— Дело в специфике, — мягко поправил меня Арчибальд. — Проклятье нежити, погубившее Авалон — древнее и крайне малоизученное явление. Против него попросту не существует доступных решений. Я лично взялся бы изготовить подходящий артефакт за сутки, с неспецифичной оградой от высших проклятий сроком на месяц. Но в моём текущем состоянии это решительно невозможно.
Я не стал рассказывать ему, что как минимум один из хозяев Полуночи смог как следует изучить древнее проклятье, модифицировать и погубить с его помощью миллионы разумных существ. Даже если бы я нашёл весь уцелевший архив лорда Бертрама, а не пару десятков «голографических» кубов, потребовались бы недели, чтобы отыскать нужную информацию и приспособить её к делу. Да и смысл, если есть возможность изготовить временное решение?
Точнее, возможность была бы, будь артефактор в форме.
Задача для самых маленьких — как помочь старому мастеру изготовить нужный предмет, когда от мастера осталась только тень?
— Что вам требуется для работы? — спросил я.
— Глаза, руки и немного магии, — слегка удивлённо откликнулся Арчибальд. — Как и любому творцу, если уж на то пошло. Сейчас мне доступен лишь один пункт из трёх.
— Могу предложить более подходящее вместилище для вашей души. Вам знакома концепция автоматонов?
Арчибальд внимательно выслушал моё предложение, но в итоге с сожалением покачал головой по ту сторону стекла.
— Боюсь, для меня это слишком… свежее изобретение, работающее на пока незнакомых принципах механики и магии. Чтобы получить контроль даже над отключённым образцом, мне потребуется вся возможная концентрация, и даже тогда результат не гарантирован. Впрочем, если вы настаиваете…
— Не настаиваю, подбираю варианты. Что если у вас будет помощник?
— Это уже ближе к делу, — слегка оживился Арчибальд. — Если среди ваших гостей найдётся достаточно сильный маг…
Быстрое обсуждение задавило и этот лучик надежды — ни один из гостей не подходил, а слуг вроде Литы или Кас нельзя было подключать к столь специфической задаче вне их прямых обязанностей. Даже при полной благосклонности Полуночи, сперва требовалось уточнить новую роль и провести соответствующий ритуал. Будь Арчибальд очищен, таких вопросов бы не возникло, но если бы да кабы…
— Как насчёт меня?
— Простите, я мог неверно услышать…
— Используйте меня в качестве ваших рук и запаса магии, — терпеливо сказал я. — У меня нулевой опыт создания артефактов, но это тело должно схватывать на лету.
— Кровь фон Харгенов, — пробормотал мастер. — Да, да, теоретически это может сработать… Но как же ваши прямые обязанности, лорд Виктор? У меня бы подобный проект занял сутки, у нас двоих — не менее трёх…
— Мои прямые обязанности — сохранить жизнь гостя и ценного союзника, если это возможно. Чем раньше начнём, тем больше шансов на успех, верно?
— Всё так, всё так. Вы готовы приступить к работе?
— Готов.
— Прекрасно. Сперва нам понадобится отыскать ещё несколько тайников, чтобы набрать сырья на переработку…
Из всех занятий, что мне выпадали за время правления в Полуночи, это было одним из самых необычных. К счастью, нам крупно повезло, и даже на загрязнённом этаже, не функционирующем около двух тысяч лет, каким-то чудом сохранилось базовое оборудование для создания артефактов. Я притащил все уцелевшие приборы в небольшой центральный зал, и оживил их силой своей воли, как будто вновь активировал портал. Среди них была глубокая каменная чаша для «распыления» артефактов и получения сырца, работающая примерно по тому же принципу, что и переносной карман для материалов. Ей я скормил десятка полтора предметов: разряженные жезлы, заготовки под кольца и амулеты, один магический кинжал со слабым зачарованием и нерабочий кристалл жгущего света. Рабочий, слава богу, я тоже нашёл, надёжно сохранив в кармане для предметов.
Когда-то в этом месте были десятки кладовых и хранилищ, а также сотни тайников, содержащие, пожалуй, не меньше ценностей, чем в сокровищнице. За сотни, тысячи лет, хозяева и мародёры вынесли почти всё ценное, но для «распыления» хватало и условного магического мусора.
Вскоре явилась Кас — так же бесшумно, как если бы всё ещё оставалась призраком, и очень вежливо поинтересовалась, почему хозяин Полуночи не дал ей знак, как мы договаривались. Впрочем, узнав о ситуации, моя возлюбленная не стала устраивать сцен, а дала пару ценных советов на тему размещения оборудования. Я в свою очередь попросил её передать Адель указания о поисках и починке конструкта пустого дыхания. Мы обменялись поцелуем — это немедленно заставило меня пожалеть, что до спальни я не доберусь ближайшие пару дней, — и Кас исчезла.
Зато вместо неё быстро появился Жнец. Скажем прямо, посредственная замена.
Мне хватило часа сна, чтобы более-менее восстановить силы — организм хозяина внутри Полуночи работал на совершенно других принципах, даже в загрязнённой зоне. Следующие часов шесть Арчибальд терпеливо объяснял мне основы создания ювелирных артефактов, а я качественно запорол десяток первых образцов. Пришлось делать ещё одну вылазку в тайники, но не было худа без добра — у одной из моих способностей открылось второе дно. «Взгляд библиотекаря» раньше позволял только читать незнакомые тексты, а теперь с его помощью я мог идентифицировать предметы на базовом уровне. Не определять свойства в точности, но адекватно понимать, лежит ли на артефакте проклятье и несёт ли он опасность — да. То ли сказалась победа над ржавым чудовищем, то ли многочасовые эксперименты с «распылением» и созданием неработающих колец…
Первый рабочий образец у меня получился под самый конец дня, и я гордился им чуть ли не сильнее, чем очищением ключевой комнаты. Невзрачный тонкий браслет из тусклого железа, едва-едва обеспечивающий защиту от низших проклятий. Невозможно было и надеяться, что это поможет закрыть Мордреда от могучего проклятья нежити, но работа и обучение продолжались в полную силу. А ближе к полуночи меня ждал сюрприз.
Снова явилась Кас — но не одна, а вместе с Адель. Ситуация как-то резко начала напоминать мой поход к сердцу, но я подавил непрошенные ассоциации. Моя механическая помощница притащила починенный образец конструкта пустого дыхания, и я активировал его, напитав силой по инструкции Арчибальда. Два из трёх артефактов для комплекта были готовы, но, к моему удивлению, Кас и Адель не торопились уходить. Более того, с плеча Адель на моё плечо перепрыгнул полупрозрачный паучок — Лита тоже решила поучаствовать в совместном проекте. Основной рабочей силой всё равно оставался я, так что правило о границах ролей слуг осталось не нарушено. А уж когда Кас развернула свёрток со свежей стряпнёй Кулины, я еле сдержался, чтобы не расцеловать её прямо тут с новой силой. Всему своё время — и это время неожиданно приблизилось.
На исходе вторых суток было выпотрошено где-то девяносто пять процентов всех тайников этажа мастерской. По инструкции Арчибальда, при поддержке Кас, Адель и Литы, я создал два полноценных артефакта — прочные браслеты с широким спектром защиты от высших проклятий. Неказистые на вид, но абсолютно рабочие, пусть и эффект их магии мог продлиться не более полутора недель. Будь у Арчибальда возможность, он бы внёс ещё сотню правок по делу, но у нас кончалось и время, и сырьё.
К тому же, кто знает, сработает ли вообще эта полубезумная затея?
— Здесь, — коротко сказала Лаахиза, с трудом поднимая левую кисть Мордреда.
Она была права — там в латном доспехе в самом деле имелась дыра с проржавевшими краями, обнажающая полуразложившуюся плоть руки. Зрелище довольно неприятное — факт. Зато вполне подходящее место для того, чтобы прицепить конструкт пустого дыхания. Предполагалось, что механизм, состоящий из металлического «позвоночника» и шести рёбер, будет цепляться на пояс, но с размерами Мордреда приходилось вносить коррективы. Главное, чтобы все части сомкнулись на плоти — остальной эффект вносит зачарование, а механика каким-то образом поддерживала внутренний баланс самого артефакта. Один из созданных мной браслетов с трудом налез на мизинец великана в качестве кольца.
Бывали ночи, когда в тронном зале собиралось и больше народу, даже без визитов гостей, но всё-таки — не часто. Для ритуала… нет, не воскрешения, скорее стабилизации, собрались все возможные лица. Терра как врач, Лита как магический консультант, Кас как кастелян, Адель как сторонний наблюдатель. Шаэль готовилась к очередному сеансу игры на скрипке — вместе с принятыми нами мерами, её волшебная мелодия могла внести свой вклад. Инзор был приглашён как переводчик с авалонского, Арчибальд наблюдал за происходящим из ручного зеркала, укреплённого на высоте человеческого роста.
Никто не знал, сработает ли ритуал на этот раз.
Спустя полчаса проверки и подготовки Лаахиза неохотно кивнула, вскинула руки и затянула уже знакомое мне заклятье. На этот раз Терра не переводила, да и я был занят — активировал сосуд жгущего света, перекачивая свою жизненную силу в Мордреда. Ощущения отвратные — примерно, как от сдачи крови, но в сто раз хуже. И всё-таки, здесь не было никого сильнее меня, и никого, кем бы я мог пожертвовать. Приходилось терпеть — и гнать от себя мысли, что атмосфера ритуала сегодня была совсем другой.
Мелодия Шаэль слегка отвлекала от мрачных дум, а собранный комплект артефактов работал как было задумано, каждый предмет выполнял заложенную функцию. Голос Лаахизы нарастал, достигнув своего пика — и в этот момент сотворённый мной браслет защиты от проклятий треснул, разлетевшись вдребезги! Я не мог отвлечься от своего занятия, но быстрее всех сообразила Адель — она тут же подошла к Мордреду и надела ему на мизинец второй браслет.
После этого атмосфера изменилась, словно с моих плеч сняли незримый груз весом тонны в три. Заклятье леди-лича окрепло, мелодия Шаэль бушевала, отчётливо заполняя тронный зал тенью невообразимой силы.
Привалившийся к стене мёртвый рыцарь дрогнул. Скрипнули сочленения древних лат, из-под закрытого шлема раздался едва различимый хрип. На наших глазах поверх чудовищных дыр с разложившейся плотью нарастали новые мышцы, новая кожа. Это всё ещё была бледная, синюшная кожа мертвеца, но целая, неповреждённая. С видимым усилием Мордред поднялся на ноги и разжал правую кисть, заставив обломок меча упасть на пол. Он поднял руки и стянул закрытый шлем с головы, так что мы впервые увидели его лицо. Если забыть о размерах и бледности — обычное человеческое лицо, принадлежащее мужчине между тридцатью и сорока годами, с неряшливыми чёрными волосами и пронзительными синими глазами.
Ритуал был завершён — и Мордред Авалонский продолжал стоять на ногах, с неприкрытым изумлением рассматривая собственные руки. Затем он словно опомнился, поднял голову и остановил взгляд на мне. Шагнув вперёд, он припал на одно колено, склоняясь в глубоком поклоне.
Я в свою очередь шагнул к нему — но не успел попросить встать. Мордред поднял голову и начал говорить что-то на своём языке, напоминающем лязг металла. Тирада была достаточно долгой, и по её окончанию ко мне бесшумно подошёл Инзор.
— Что он сказал? — тихо спросил я.
— В основном это слова благодарности, лорд Виктор, с перечислением ваших титулов, его титулов и титулов его сюзерена, великого императора Артура. Но в конце он выразил надежду, что вместе вам удастся спасти его родину, которая… как бы это верно выразить…
— Авалон? Он знает, как туда попасть?
— Судя по всему, да. Но если буквально переводить его слова, Авалон погружён в глубочайшую пучину беспробудного кошмара.