В себя пришла также резко, как и отключилась. Я лежала на полу в полутёмной комнате без окон, рядом с каким-то ящиком. Воздух был влажным, слегка затхлым, словно я находилась в каком-то погребе. Левое плечо онемело, кожу на скуле стянуло до боли. Вспомнилось, что я упала лицом в грязь, которая засохла и доставляла эти неприятные ощущения. Хотела оттереть, но руки оказались связанными за спиной. Я замерла. Эрлонд меня похитил. Стоп! Там был кто-то ещё. Послышались лёгкие шаги в мою сторону. Я напряглась. Из-за ящика, закрывающего обзор, показалась женщина:
— Очнулась? — спросила она.
Свет падал со спины, лица было не разглядеть. В любом случае, я её не знала.
— Кто ты такая? И что от меня нужно? — спросила я, пытаясь принять более-менее сидячую позу, чтобы сохранить хоть какое-то уважение к себе и не выглядеть совсем жалко.
Думаете, мне не было страшно? Ещё как! Не боится только дурак. Вот и я старалась держать хорошую мину при плохой игре. Иногда уверенность в себе — это единственная сила, которая у нас остаётся. По крайней мере я цела, а значит, шансы имеются.
Женщина привалилась бедром к ящику и уперев одну руку в бок произнесла:
— Не думаю, что моё имя тебе чем-то поможет. Ну, ладно, давай познакомимся я Кузнецова Татьяна Николаевна.
— Ты…ты…из нашего мира?
— Как насчет твоего?
— Жанна, — просто ответила я и поражённо выдохнула: — Ты такая же как я.
— Попаданка имеешь в виду? — по голосу было слышно, как она улыбается. — Да, но подругами мы не станем.
— Почему?
— Дело не в тебе, дело во мне, — вздохнула она. — Честно, мне очень жаль тебя.
Она помолчала.
— Жанна, скажи, как тебе тут? Нравится? — меня так давно никто не называл по имени, что сейчас оно казалось каким-то чужим и неуместным.
— Да, — всё-таки ответила я, не понимая куда она клонит.
— Любишь его?
Не стоило долго ломать голову, кого она имеет в виду. Татьяна прекрасно знала, кто я такая. Люблю ли я Сервиана? Мне нравится его внимание. Я радуюсь каждый раз, когда вижу его. Просто не замечаю никого другого. Постоянно ищу что-то общее что связало бы нас, строю планы на совместное будущее. Честно сказать, я уже не представляю своего будущего без него. Я стараюсь ему угодить. Хотя получается это у меня из рук вон плохо. Если бы я его слушалась, то не оказалась здесь сейчас.
— Вижу. Любишь, — заключила Татьяна.
— Тебе нужны деньги? — быстро предположила я. — Сервиан заплатит, я уверена. Да и у меня полно жемчуга. В этом мире я принцесса…
На этих словах Татьяна расхохоталась, громко, от души, весело. Я не понимала причины её веселья.
— Я тебя удивлю, но в этом мире я тоже принцесса. Была, — добавила она. — Принцесса ныне не существующего королевства Ньюит.
— Мириам? — искренне удивилась я.
— Ненавижу это имя! — со злостью прошипела она. — Ненавижу это место.
— Но почему?
— Ты не представляешь насколько этот мир ужасен. Я словно попала в некую временную петлю. Какое-то жалкое подобие дня сурка. Время в нём тянется бесконечно долго, — её голос дрогнул. Она помолчала. — Многие года пытаюсь вернуться обратно. Я должна вернуться.
— Но при чём тут я? — осторожно поинтересовалась я.
— Как долго ты здесь?
Я задумалась:
— Недели три или четыре…
— Боже, ты даже не знаешь точно! Я здесь две тысячи дней, — Татьяна закрыла ладонями лицо, и я физически почувствовала отчаянье, исходившее от её чуть сгорбившейся фигуры.
— Развяжи меня и мы спокойно всё обсудим, — предложила я: — Я тебе не враг.
— Господи, Жанна! — воскликнула она, опустив руки: — Неужели ты ни разу не задумалась почему оказалась здесь? Не задалась вопросом как такое вообще возможно?
— Ты знаешь? — поражённо вздохнула я, подавшись в её сторону.
— Магия, конечно! — легко ответила она. — Я столько времени потратила на её изучение. И лишь позже поняла, что моих сил недостаточно. Люди Тианского королевства не просто так считаются одними из сильнейших в магии. Всё это связано с Кло́дель Тианской. Той, кем ты сейчас являешься. Я случайный побочный попаданец.
Разрази меня гном! Но Татьяна не виделась мне злой. Я была уверена, где-то в глубине души она счастлива поговорить со мной. Множество дней ей приходилось скрываться и лгать. Ей некому было рассказать о том, кто она на самом деле. Но, к сожалению, Татьяна предпочитала ненавидеть меня, как ненавидела этот мир.
— Кому это надо?
— Хороший вопрос, — согласилась Татьяна. — Знаешь, сколько Кло́дель побывало тут? Десятки. И каждый раз мир отматывается обратно. Но ты первая, которая оказалась так близко ко мне. Ты читала книги?
— Да, — я всё ещё не понимала к чему она ведёт.
— Тогда ты должна понимать, что они жили долго и счастливо не устроит его.
— Кого не устроит?! — на глаза навернулись слёзы, нервы начинали сдавать.
— Мага, который за этим стоит.
— Но зачем ему?
— Этого я не знаю. Но знаю, что ему нужна ты.
«Точнее моя смерть» — подумалось мне.
— Я обменяю тебя на своё возвращение домой. У меня есть причина, понимаешь? У меня там остался ребёнок.
Я могла понять Татьяну и даже посочувствовать ей, но простит меня Бог отдать жизнь была не готова.
— Почему ты уверена, что он вернёт тебя домой? В конце концов, если он такой могущественный зачем ему ты? — я старалась посеять сомнения.
— Знаешь, мне ни к чему задавать эти вопросы. Для меня важно только одно: он дал непреложный обет в исполнение своих слов. Ах, да. Ты, наверное, не знаешь, что это такое. Он дал мне слово и если не исполнит, то его ждёт неминуемая смерть.
— Всё равно не понимаю. Почему он сам всё не сделает? Я пробыла здесь всего ничего. Даже не стала женой Сервиана…
— Ты не поняла? Все вы героини книг. И какую книгу пишешь ты, его не устраивает.
— Долго и счастливо? — я озвучила догадку. С одной стороны меня это радовало, но… — Ты веришь какому-то неизвестному магу?
— Я верю в его силу. А теперь достаточно разговоров, — сухо заявила она. — Я и так сказала тебе достаточно.
Она шагнула ко мне и, наклонившись, схватила за подбородок, заставляя смотреть на неё. Пальцем другой руки она провела по моим губам. И снова я почувствовала, как мои уши закладывает. Татьяна шептала. Это длилось совсем ничего. Уже в следующую секунду она отпустила меня и, отступив, произнесла:
— Прошу, не доставляй мне беспокойства, и я не причиню тебе вреда. Мне нужно собраться.
Я было хотела открыть рот, чтобы убедить её в том, что я ей не враг. В конце концов, мы из одного мира. Но внезапно не смогла этого сделать. У меня получилось лишь бессвязно промычать. Мои губы словно заклеили клеем.
— Печать тишины, — пояснила Татьяна и покинула мой закуток.
Я старалась сохранять спокойствие и здраво мыслить, но ничего не могла поделать с разраставшейся в груди тревогой. Из-за невозможности раскрыть рта всё больше охватывало чувство удушья, а вместе с ним накрывало бессилие и отчаянье. Я с силой зажмурила глаза, пока не появились белые искорки в темноте. Это отвлекло меня от окружающей действительности, успокоило и вернуло способность логически думать.
На данный момент мне ничего не угрожало. Как бы там ни было, Татьяне я нужна живой. Мне следовало дождаться удобного момента для побега. Необходимо держать себя в руках. Вслушиваясь в торопливые шаги Татьяны по комнате, я уже хотела привстать и выглянуть из-за ящика, когда она громко произнесла, обращаясь ко мне:
— Веди себя хорошо. Не шали, — раздался хлопок двери и шорох ключа в замочной скважине.
С трудом верилось, но она оставила меня одну. Я быстро перевалилась на бок. Подняться со связанными руками за спиной и путающимися в ногах юбками оказалось не так уж легко. Я огляделась. Квадратная комната пять на пять метров. Под потолком лампа. Множество ящиков различных форм и размеров теснятся вдоль стен в несколько рядов. На свободном пространстве пола был нарисован круг тёмной краской с неясными знаками, явно предназначенный для неких магических действий.
Но больше всего поражала полностью зеркальная дальняя стена, около которой стоял длинный стол, заваленный книгами. Даже в тусклом свете зеркало прекрасно отражало мой ужасный внешний вид. От былой принцессы не осталось и следа. Держали меня в каких-то подвальных помещениях, и я, измазанная грязью, потрепанная и всклоченная, походила на подвальную крысу. Ещё сильнее уверившись в своём намерение бежать, я сосредоточилась на верёвках, удерживающие мои руки.
Видимо, похищение людей у Татьяны не было поставлено на поток. Узлы оказались слабо завязанными. Скорее всего, их то и связали сзади только из-за того, что упав, я лежала, уткнувшись лицом в землю. Как можно ближе сведя запястья, я опустила руки, пытаясь поочередно вытянуть то одну руку, то другую. Зачем им вообще потребовалось меня связывать, если Татьяна наложила заклинание? Понимание пришло практически мгновенно: она сама не знает, как долго продлятся чары. Рука выскользнула из пут, и веревка с глухим стуком упала на пол. С довольной улыбкой я растёрла запястья. А затем принялась исследовать содержимое ящиков. Они были заполнены фолиантами книг, различной посудной утварью, драгоценными или полудрагоценными камнями.
«А я ей деньги предлагала» — усмехнулась про себя я, заглянув в очередной короб средних размеров, доверху наполненный золотыми столовыми приборами.
Единственное полезное, что удалось отыскать, был небольшой ножичек в поясном чехле, располагавшимся горизонтально на ремне. Я принарядилась в находку, запрятав его в складках растрепавшейся одежды. Не уверена, что смогу им воспользоваться, но всё-таки лучше его иметь, чем нет. И не подумаешь, что самое интересное обнаружится на столе в открытой книге. Сначала я не обратила внимания, но потом мой взгляд зацепился за отражение. Все книги, попадавшиеся мне в этом мире, были рукописными, а не печатными. Наверное, поэтому мне и в голову не пришло… я могла прочитать текст в его зеркальном отражении. Не успела как следует изучить написанное в книге и подтвердить только сделанное удивительное открытие, как за дверью, что находилась ровно напротив того места, где я стояла, послышалось бряцанье ключей и шебуршание в замке.
Я отреагировала мгновенно. Подхватив порядком надоевшие юбки, засунула их край за портупеи, уменьшая длину почти вдвое с правой стороны, что давало некую свободу моим ногам, и замерла в напряжённом ожидании. И как только дверь приоткрылась, со всей дури пнула по ней. Как я и рассчитывала, с другой стороны не ожидали ничего подобного — дверь распахнулась. Татьяна не устояла. Я рванула в проход. Мне не удалось пробежать и десяти метров, как уши заложило, а тело неожиданно замерло прямо в движении и перестало подчиняться моей воле. Будь проклят этот шёпот, превративший меня в живую статую!
Перед глазами появилась Татьяна:
— Ну и зачем ты это сделала? — спросила она, не ожидая ответа. Печать тишины продолжала своё воздействие. Я встретилась с её карими глазами: — А теперь спи, — велела она, ткнув меня в лоб.
Я почувствовала, как заваливаюсь назад, погружаясь в темноту…
Когда в следующий раз ко мне вернулись чувства, я долгое время не могла понять, где нахожусь. Вокруг было темно и тесно. Хотя тонкие лучики света проникали сквозь щели деревянного короба, высвечивая пучки соломы. Пахло животными. Чувствовалось движение. Меня куда-то везли, связанную по рукам и ногам. Я пододвинулась ближе к одной из стен и, прилагая усилия, заглянула в щель. Мы проезжали по улицам Сорста, на которых продолжал моросить дождь.
«Меня спрятали в какой-то телеге», — догадалась я.
Не просто спрятали в телеге, а замуровали в её днище. Хотелось кричать, но мешала печать, наложенная Татьяной. Телега остановилась.
— Куда направляетесь? — послышался мужской голос.
— Возвращаюсь домой. Куры проданы мне не зачем задерживаться в городе, — я узнала голос Татьяны.
— Ваше имя?
— Луиза Лакмар. Если это ускорит дело, то я прибыла три дня назад через эти же ворота.
— Хорошо, — ответили ей.
Не знаю, что происходило дальше. Больше я ничего не слышала. Моим жалким попыткам привлечь внимание, состоящих из мычания и стуков коленями по крышке, никто не придавал значения. Вскоре телега снова тронулась.
— Ах, да! Люди говорят западную дорогу размыло. Дождь несколько дней проливался в округе, — напутствовал всё тот же мужской голос. — Езжайте по северной.
— Спасибо.
Сквозь узкую щель в досках я проводила взглядом усатого стража северо-западных ворот и без сил упала на дно. Затем вспомнила о припрятанном ножичке. Не следовало ожидать от себя каких-то киношных геройств. Я успешно достала нож. Всё приходилось делать наощупь, и из-за пут на руках я его не удержала, а неаккуратным телодвижением свалила куда-то под себя. Развернуться возможности не было. Впервые в жизни я не знала, что делать, пока Татьяна увозила меня всё дальше в неизвестном направлении. Полнейшее бессилие погружало меня в бездну отчаянья. Я не выдержала и заплакала. Беззвучные слёзы скатывались по мои вискам, забегая в ушные раковины.
Наплакавшись всласть, я вспомнила, что печаль никогда не была моей подругой, да и слезами горю не поможешь. Я жива, а значит, ещё рано сдаваться.
Но надежды на то, что Сервиан отыщет меня, угасали с каждой секундой. Мне оставалось только гадать, сколько времени прошло с тех пор, как я покинула Императорский дворец, и заметили ли моё исчезновение? Замешан ли в этом Ванс Госсет или Кириан? Теперь я понимала: порох вовсе не являлся изобретением алхимика. Знания ему предоставила Татьяна. Это же объясняло его веру в мои слова. Когда я объявилась на пороге, предлагая великое открытие, способное изменить мир, я уже не была первой. Судя по всему, Кириану осталось неизвестно опасное предназначение пороха. Скорее всего, он о чём-то догадывался, иначе бы не искал встречи с Сервианом. Интересно, Татьяна ему не доверяла или хотела сохранить в тайне? Я почему-то не сомневалась, что она создала оружие, просто воспользовалась разными исполнителями. Если учитывать, что за всем стоял сильный маг, то огнестрельное оружие — единственный способ противостоять ему. Я уже в полной мере испытала воздействие магии на себе и могла сказать точно: как только ты попадаешь под её влияние, шансов сопротивляться нет. Возможно, сюжет той книги, в которой у армии Сервиана появляется огнестрельное оружие одна из ошибок Татьяны? И после гибели очередной Кло́дель, как сказала Татьяна, мир отмотался, и она решила этого не повторять. Если, конечно, я верно понимаю «отмотать мир».
И то ли меня укачало, потому что дорога, по которой ехала Татьяна, была более-менее ровной, то ли из-за измотанности магическим сном, не единожды насланным на меня, ни капли не походящим на тот обычный, после которого чувствуешь себя отдохнувшим и полным сил, но я уснула.
Мне снился родной город, в котором царила весна. Повсюду цвели клумбы и деревья, наполняя воздух улиц ароматом сирени и вишни. Одетая, как и за завтраком этим утром в голубое платье, сшитое лучшими швеями империи, я вызывала восхищение у прохожих. Снова оказавшись в своём мире, я испытывала смешанные чувства: переплетающуюся радость с неясной тоской. Сновидение было странно осознанным. Я почти подумала: а не вернулась ли я обратно, когда из проулка на длинных, словно жерди ногах вышел…лось.
Замерев, я уставилась на животное.
«Определённо мне это снится» — решила я.
Лосей никогда не было в нашем городе. Они даже не водились в регионе. Мне не доводилось видеть их в жизни, разве только по телевизору. И действительно ли они настолько огромные, как минимум в два раза крупнее любой лошади, я знать не могла.
— Кло! — за спиной раздался знакомый голос, заставивший позабыть о лосе.
Я едва снова не разрыдалась, но на этот раз от счастья, и кинулась на шею к Сервиану. Почему-то тот, кого я была рада видеть больше всех на свете, не выглядел особо довольным. Я заглянула в его грозовые глаза, пытаясь понять.
— Ты жива? — спросил он, озадачив меня.
— Да, — растерянно ответила я.
— Тогда, где ты?
«Он злится?» — подумалось мне.
— Меня похитила Та… — начала я и тут же поправилась: — Мириам. Она покинула город через северо-западные ворота и везёт меня куда-то по северной дороге.
Сама не знаю, почему я это ему сказала. Мне снова приходилось оправдываться. Наверное, я так сильно хотела, чтобы он меня спас, и это желание проникло в сон.