- Ага, - кивнула я, направляясь одна в страшный лес подкатывать яйца к Лешему.
Пока что мне казалось, что все вокруг хочет меня убить. Странные шорохи заставляли замирать и вздрагивать. «С первым ни-ни, со вторым ни-ни, с третьим мона! Вот так всегда! Чтобы попасть к генеральному директору нужно пройти двух секретарш – церберов», - повторяла я себе, осматривая страшные деревья в три обхвата.
Наша секретарша Машенька была девушкой божий одуванчик, но стоило кому –то пройти к генеральному без приглашения, она набрасывалась и откусывала половину самооценки. Мимо Машеньки в кабинет главного не пролетала даже муха. Не говоря уже о простых смертных. За это Машеньку ценили, уважали и мечтали убить сразу после работы.
До пенька я добралась быстро, едва не порвав рубаху о колючую траву. Я уселась на пенек и стала ждать, перекатывая яичко в руке.
- И где первая секретарша Машенька? – спросила я, поглядывая на луну. Я напоминала себе одинокого волка, которому впору завыть от бессилия.
Как вдруг послышался треск ломаемых деревьев. А вот и Ма…
- Мама дорогая! – едва не крикнула я, вспомнив, что нужно молчать в тряпочку. Молчать в тряпочку лучше, чем молчать в белых тапочках, поэтому я вжала голову в плечи, видя как ко мне, ломая деревья, движется первая секретарша, заочно прозванная Машенькой.
Огромный исполин, заслоняющий звезды и небо, сделал шаг, похожий на землетрясение. Я чуть не подпрыгнула вместе с пеньком, когда он снова ступил тяжелой поступью, ломая деревья, которые были ему по пояс.
- Убью, разорву на части! – послышался жуткий голос. Вывороченное дерево пролетело над головой.
Нет, наша Маша страшней!
- Прямо сейчас возьму и разорву! – рычало чудовище, похожее на оленя, однажды перепутавшего дерево с самочкой. – Кишки по елке разбросаю!
Нет, Маша, определенно страшней!
- Ты что здесь делаешь! Отвечай!!! – рычали на меня страшной пастью, пока я радовалась своему умению неметь и каменеть при первой же опасности.
Машенька была не в духе.
Побросав деревья, потопав и порычав, чудище совсем озверело. И предложило мне сосну. Вырванная с корнем сосна просвистела над головой, когда поляна и лес содрогались под тяжелой поступью.
Потом чудищу надоело, и оно отправился дальше, заставив меня выдохнуть с облегчением и проверить ладошкой под собой злосчастный пенек на предмет случайного конфуза.
Не успела я отойти от первой «секретарши», как следом шла вторая. Деревья гнулись, а это нечто напоминало страшного волка, вставшего на задние лапы. Глядя на это чудище мне хотелось узнать все подробности, как волк однажды поймал сову и не съел.
Пока рядом со мной клацали жуткие зубища, я мысленно умоляла: «Не ешь меня, у меня попка – горькая!».
- А ну быстр-р-ро отвечай мне! Кто такая! Иначе съем! – прорычало чудовище, капая на меня слюнкой.
Я молчала, глядя на жуткого зверя, который искусал весь воздух вокруг меня. Ничего, у нас есть яйцо! Правда, одно! Но, видимо, железное!
Зверь разозлился, бросился на меня и… перепрыгнул, исчезая в чаще.
- Так, о чем ты хотела поговорить? – спросил голос, когда я увидела красавца, идущего по тропинке. Он усмехнулся, а я заметила, что глаза у него белые- белые! Ни зрачка, ни радужки. Да и одежда у него странная, шиворот-навыворот надетая. Нитками и швами наружу.
- П-п-почему одежда наружу? – спросила я, перекатывая в руках яйцо.
- Это вы, люди носите швами внутрь. Зато снаружи красиво. А я люблю, когда внутри приятно, а снаружи мне плевать, - усмехнулся леший, глядя на меня лунными глазами. Мне хотелось назвать их лунными, так как они напоминали две полные луны и чуть светились в темноте.
- Кажется, - заметила я, вспоминая страшного лешего с зеленой бородой, который обыграл меня в карты. – Мы с вами уже знакомы…
Я заметила у него на голове оленьи рога.
- Знакомы, ведьма, - послышался голос. – Зачем пришла?
- Я тут грамоту оставляла, - подвинулась я, показывая на пенек. – Чтобы мальчика вернул. Акимом зовут!
- А тебе какое дело до него? Раньше ведьмы за детьми в лес не приходили. – усмехнулся Леший, стоя на расстоянии. – Детей любишь?
- Люблю, - заметила я, глядя на яйцо. – Вот, это вам! Если скажете, где мальчик! А еще лучше – выведете его из лесу! А то я вижу, что у вас не хватает, поэтому детей похищаете беззащитных!
Я протянула яйцо, недовольно глядя на Лешего.
- Так-так –так, - заметил Леший, снова уставившись на меня страшными глазами. Я заприметила точь в точь такие у филина. А, может, мне это показалось?
- Это, значит, по тебе болотник сохнет? Да? – бесцеремонно усмехнулся Леший, поигрывая яйцом. – Нет у меня ребенка!
В этот момент из лесу вылетела огромная стая ворон, растворяясь в ночном небе.
- И не было его. У своего болотника спроси, куда детки деваются! – послышался голос Лешего. Только его самого уже не было. Исчез!
- У болотника спросить, куда детки деваются? – спросила я, ужасаясь от мысли, что он похитил ребенка.
Мне стало страшно, когда я представила, как маленький, беззащитный мальчик становится ужином для этого чудовища!
Ноги подкосились, а я опустилась на пенек, не зная, что делать! А вдруг он снова пошел на хитрость, чтобы заманить меня на болота?
- Я должна спасти ребенка! – прошептала я, находя в себе силы встать. – Даже если ради этого придется выйти замуж за Хозяина Топей.
Я поковыляла в сторону болот, боясь, что уже не успела. Поэтому ускорила шаг.
- Если он охотится на детей, то мне с ним делать нечего! – выдыхала я, чувствуя покалывания в боку. Идти пришлось быстро. Мрачный лес уже не пугал шорохами и звуками. Даже страшные глаза, то и дело загорающиеся в темноте, не пугали так, как раньше.
Я шла через деревню, видя, как из-за леса встает рассвет.
- Прокляла она его! Мачеха! К Лешему послала! – ревела мать, снова собирая деревню возле моей избы.- У нее вон, свой! Чужих ей не надобно! А он вечно к папке бегал!
Деревня ополчилась на бедную мачеху, которая прижала к себе грудничка.
- Значит, ты моего сына к Лешему отправила! – рявкнул отец, когда бедная женщина сжалась комочком. – Зря я с тобой спутался! Зря я с тобой связался!
Если бы я не подоспела, то запахло кровопролитием. Мужик покатил свои яблочки раздора к бывшей жене.
- Стоять! – рявкнула я, заслоняя собой бедную женщину. Ребенок разрыдался у нее на руках, а она дрожащим голосом баюкала его. – Только что говорила с Лешим. У него нет ребенка.
- Как?! – ужаснулась деревня, переглядываясь. – Как нет у Лешего? А кто ж тогда?!
Я промолчала, видя, как мужик – раздора, снова перекатил яблочки обратно. Пока он просил прощения, толпа не знала, что и думать.