…И проснулся. В спальне было тихо. И темно. Прыгающие огоньки лампадок скорее сгущали тьму, чем разгоняли.
Ночь.
Глубокая.
Что же разбудило?
Юлия спала, уткнувшись личиком в плечо Сергея. Теплое дыхание трогало кожу. От женщины пахло недавней близостью и немного — иранскими благовониями. Прядь темных волос на руке Сергея была влажной. Выходит, он спал совсем немного. Час или чуть больше.
Тело было вялым. Несколько часов разнообразного и раскрепощенного секса… Такое способно утомить даже самый молодой организм. Ну и выпито немало, а здешнее выдержанное вино, даже если его втрое разбавить, покрепче пива.
Что же все-таки его разбудило?
Сергей приподнял голову, огляделся, насколько позволял скудный свет…
Никого.
Но тревога не отпускала. Рука скользнула вниз, туда, где рядом с ложем должен был лежать Рог Битвы…
Меча не было.
Сергей замер.
Он всегда клал клинок рядом. Рог или Огнерожденная. Даже когда Сергей ночевал в своем белозерском доме. Засыпая в любом состоянии… Всегда справа. На полу, на сундуке, на скамье — не важно. Главное, чтобы на расстоянии протянутой руки.
Может, он вчера в порыве страсти ошибся стороной?
Нет, не может быть. Рефлекс на то и рефлекс.
И тут Сергей четко вспомнил, как вытаскивает из-под вороха одежды франкский Рог Битвы, чуть выдвигает из ножен и кладет на ковер рядом с вычурной ножкой кровати.
А теперь меча нет.
Стащил кто-то?
Кто?
У главной двери, снаружи, дежурит Лодур. Мимо него не пройти… Хочется верить, что так. Хотя…
Не факт, что дренг бдит. Выпивал же. Мог и задремать…
Или его убили?
Или здесь есть еще один вход-выход. Теоретически возможно. Что-то такое для слуг. Или через балкон. Есть здесь балкон? Очень даже возможно, раз даже мини-лифт имеется.
Сон ушел, как не было. Тело чуть напряглось, переходя в боевой режим.
Раз меча нет, значит, есть враг. Или — был?
Но исходить стоит из того, что враг сейчас здесь. И ждет. Выжидает.
Потому лежать тихо, неподвижно. Думать.
Даже в голом виде Сергей оставался боевой машиной. Но машиной, лишенной боекомплекта. Неведомый гость об этом позаботился. Но не убил. Может — вор? Нет, неправильное предположение. Всегда следует отталкиваться от худшего варианта.
Разоружил, но не убил. Следовательно, уверен в своем превосходстве.
Когда Сергей без оружия.
Так что первое, что требуется, — исправить это неравенство. Допустим, меч враг спрятал. Но Рог — не единственный клинок Сергея. Еще есть Огнерожденная. И Щаул.
Щаул в потайном кармашке сапога, а Огнерожденная осталась на боевом поясе. А пояс… под кольчугой, кажется. А кольчуга, в свою очередь, под ворохом одежды.
Сергей чуть повернул голову, скосил глаза.
Так, одежда на месте. Вон шелковые исподние штаны, а поверх них белеет рубаха, которую ему вчера выдал Пиперат.
Одежда, доспехи, боевой пояс в самом низу. Сабля — при нем.
Сергей мысленно как можно подробнее структурировал, где, что и под чем лежит. Зрительная память не подвела. Он четко представил, где находится рукоять сабли. Скатиться с кровати, придавить коленом ножны под кольчугой, выдернуть клинок, выйти перекатом в стойку…
…Сергей упал на ковер. Совсем не там, где планировал. Зато чудом избежал смерти. Удар, который должен был поразить двоих, достался только Юлии. Сергей услышал звук, с которым хорошо заточенная сталь рассекает человеческую плоть. Вскрика не было, только негромкий булькающий сип разрубленного горла.
Убийца спрыгнул с кровати на пол.
Хорошо так спрыгнул. Мягко, беззвучно. Сергей попятился. Убийца не спешил. Позволил Сергею пожить еще немного.
— Что, варвар, понравилась тебе моя жена?
Ромей. Ну да. Что тут удивительного? Ромей в Византии. Вот это, значит, кто пришел. Нифонт. Супруг. Вернее, уже вдовец. Командир красного дромона. Что ж тебе на палубе не сиделось, наварх?
— Твоя жена? — по-ромейски произнес Сергей. — Что ж, теперь ты не женат.
— Я ее любил, — ромей сделал шаг вперед. Сергей, соответственно, назад. Держа дистанцию. Он понимал, что шансов у него немного. Классный мечник, а ромей был именно таким, прикончит безоружного противника в ста случаях из ста.
— А она тебя нет.
— Блудливая кошка!
— Была, — уточнил Сергей.
— Была, — согласился ромей.
Света было достаточно, чтобы Сергей оценил противника. Оценка не порадовала. Мастер.
— Я не брал ее силой, — сказал Сергей, отступая еще на шаг. — Я не беру женщин, которые меня не хотят.
— Редкость для варвара. Как и твой ромейский выговор.
Голос спокойный. И это тоже не радует. Либо соврал насчет «любил», либо безупречный контроль.
— Мой ромейский что-то меняет? Для нас?
Теперь понятно, почему пропал меч. Но о сабле ромей мог и не знать. Визуально ее не обнаружить. Сергей сместился вправо. Ромей тоже.
Сергей медленно толкнул ногой ворох одежды. «Позаботился» ли ромей о сабле?
Они с навархом будто связаны невидимой нитью. Той, что всегда соединяет опытных бойцов. Один сдвинется, потянет, другой тут же почувствует. Сейчас длину этой нити определял ромей.
— Что-то меняет?
— Для тебя — ничего, варвар.
— Не совсем честно…
Еще шажочек. Под ногой не шерсть ковра, а шелк одежды.
— Будь ты дома и скажи, что она твоя жена, я бы не оказался в ее спальне.
Кажется, он нащупал край кольчуги. Наступить, наклониться, вырвать саблю из ножен…
Если ромей даст ему секунду, Сергей успеет.
Не даст. Попробовать заговорить?
— Возможно, ты не знаешь, но я — посол россов к василевсу. Я уполномочен вести переговоры. Очень важные переговоры и для нас, и для империи…
— Значит, их будет вести кто-то другой.
Ромей спокоен. Надо полагать, Сергей для него уже мертв.
— Мне жаль, что ты опоздал, — Сергей сдвинулся еще на пару сантиметров.
Неправда. Юлия была великолепна, а на ее мужа Сергею плевать. Было бы плевать, если бы тот не стоял здесь со спатой в руке.
— Я не опоздал. Я пришел вовремя.
Рука со спатой отошла немного назад. На сантиметр, не больше. Но Сергей уловил. И понял: сейчас ударит.
Секунда. Сергею нужна всего лишь секунда. Поддеть ногой какую-нибудь часть одежды и метнуть в ромея? Не выйдет. Ромей контролирует все.
Интересно, жив ли Лодур? Вряд ли. Разве что если допустить, что ромей проник сюда через другой вход…
Сергей очень ясно представлял, что будет, если он попытается добраться до Огнерожденной. И в какой миг его достанет сталь спаты.
Стоит наклониться, и ромей его убьет. Хотя он убьет его в любом случае. Обидно, однако.
Лодур был жив. Возможно, он и не был так бдителен, как следовало. Но услышав незнакомый мужской голос в спальне, рискнул заглянуть внутрь.
— Хёвдинг? Все хорошо?
Так и происходит естественный отбор в нурманском обществе.
Лодур отбор не прошел. Подозревал недоброе, но даже не потрудился обнажить меч.
Хотя вряд ли это спасло бы парня. Ромей был действительно хорош. К сожалению.
Стремительный бросок, удар, вскрик, хрип. Секунда, не больше. Один укол спаты, разворот и еще один стремительный выпад. Время разговоров вышло.
Но…
Та самая секунда!
Синдский клинок встретился с ромейской спатой, парировал и косым росчерком перечеркнул грудь ромея.
Чертов ромей был не просто хорош. Он был великолепен. Успел отпрянуть и отделаться царапиной. Судя по тому, насколько шустро атаковал снова.
Мастер.
Сергей полностью ушел в оборону. Хорошо хоть, пол в спальне ровный и ковер не скользкий, иначе отсутствие обуви было бы летальным. С таким-то противником.
— А ты умеешь обращаться с оружием, варвар, — сообщил ромей.
Сообщил, не прекращая атаковать. Выносливый, гад.
— Сам ты варвар, — процедил Сергей, отбиваясь. — Олень рогатый.
Издевки ромей не понял. Но поддержать разговор был не против.
— Сейчас ты умрешь, варвар, — сообщил он.
Спата в его руке гудела гигантским стрекозиным крылом.
— Мечтай… — Сергей пытался поймать ритм, но никак не получалось. Казалось, ромей рубил и колол совершенно хаотично. — Зря бабу убил. Она ж не виновата, что ты евнух.
Зацепило вроде.
— Я передумал, — сообщил ромей. — Я тебя не убью.
— Передумал? — Сергей сместился влево, попытался хлестнуть саблей по кисти. Показалось, ромей «провалился» в атаке.
Оказалось, нет. Ловушка.
Но и ромею поймать Сергея не удалось. Клинки лязгнули, встретившись. Но не так, как планировал ромей, а лезвие на лезвие. И индийский булат выиграл у ромейской стали: оставил зазубрину, а заодно сбил атаку. Ромей отпрыгнул. Остановился. Неужели устал?
Нет, не устал. Просто прислушивался.
Сергей мельком глянул на постель. Он не ошибся. Мертва Юлия. Слишком много крови. Огромное черное пятно на постели.
Ромей тоже глянул. Выражения лица не разобрать, но вряд ли зрелище его порадовало. Это для Сергей Юлия была приятным времяпрепровождением, а ему — женой.
— Я тебя не убью, варвар. Сделаю евнухом.
— Рискни, — поощрил его Сергей.
Если не пошутил, то у Сергея появится преимущество. Он-то намерен прикончить противника без изысков.
Вот только нападать ромей не торопился. Притомился? Или задумался?
— Так и знал, что ты только язычком работать способен, — с иронией сообщил Сергей, попытавшись передать интонации Юлии.
И, похоже, всколыхнул воспоминания.
Ромей взорвался. Сергею показалось: враг стал еще быстрее. И забыл о своем обещании не убивать сразу: работал явно на поражение. Но возможность победы заключена в противнике, а непобедимость в тебе самом, как мудро заметил один китаец. Или заметит. Сергей не помнил, когда тот свою книжку написал[31].
Сергей ушел в глухую оборону. И вдруг понял, что наконец-то начал чувствовать противника. На долю секунды предугадывать атаки и уходить от них не парируя, а уклоняясь. Это подбодрило. И ромей это понял. Все-таки он был мастером.
— Я тебя убью, — сообщил он, слегка задыхаясь. — Может, не сразу, но убью.
— Не торопись, — отозвался Сергей. — Мне нравится с тобой играть. Прозвучит немного по-варварски, но что скрывать: люблю, знаешь, повеселиться с железом. Давненько мне такой забавный соперник не попадался.
Выдай свою слабость за силу, как учил сограждан тот же китаец.
— Ты передохни, моряк. От усталости ошибаться начинаешь, а так не интересно. Обещаю: больше дразнить не стану.
Сергей опустил саблю, отошел на пару шагов. Прислонился к стене с беспечным видом.
— Может, дашь мне штаны надеть? — спросил он.
— Хоронить будут — оденут, — буркнул ромей.
Он уже отдышался, но нападать не спешил. Думал, надо полагать. Анализировал. Мастер же.
— Ну как знаешь, — покивал Сергей. — А может, ты из этих? — Сергей сделал левой рукой недвусмысленный жест. — Ты это, не возбуждайся. Я женщин люблю!
Болтал Сергей не просто так. Он кое-что заметил.
Свой франкский меч.
Ромей не стал его прятать. Положил на сундук, накрыв подушкой. Подушка была длинная, но меч все равно длиннее: рукоять выглядывала. И сейчас между сундуком и Сергеем было всего метра полтора.
А между ним и ромеем — втрое больше.
Так-то ромей тоже встал правильно: отрезал Сергея от двери. А вот о мече он, похоже, запамятовал.
Нет, не запамятовал.
Сергей метнулся к сундуку, попутно перебрасывая саблю в левую руку, но, как оказалось, ромей только этого и ждал. Рванул наперерез… И почти успел. Сергей еле-еле парировал выпад. Да и то только потому, что ромей, оказывается, не забыл о своем обещании — колол в пах. Однако и левой рукой Сергей владел немногим хуже, чем правой. А если играть от обороны, так даже и лучше.
Второй попытки Сергей ромею не дал.
Взмах, и ножны меча полетели в ромея. Тот их отбил, понятно. И саблю тоже отбил. А вот меч уже не успел. Достал его Сергей. Неглубоко, но удачно. В правое плечо. И это уже не царапина. Хорошо зацепил.
Вот теперь все. Ромей еще сопротивлялся. Отходил, уклонялся, парировал пару раз, но после жесткого блока едва не потерял спату и вынужденно перехватил ее в левую руку. Ею он тоже владел неплохо, но не амбидекстр, нет. А уж против обоерукого воина…
— Давай уже, добивай! — выкрикнул он яростно.
— Как скажешь.
Попроси ромей пощады, Сергей рискнул бы и оставил ему жизнь. Все же, по справедливости, ромей имел право на месть. Или нет? Жену свою он уже наказал, а Сергей… Сергей, собственно, даже не знал о его существовании. Ну замужем женщина, и что? По здешним нравам разовая измена — это как вино из чужого бокала выпить.
Но раз просит…
Одновременный захват клинка саблей и точный укол в грудь.
Ромей застыл. Сталь в сердце — это больно. Очень. Но недолго. Сергей даже пожалел, что поторопился. Все же это наварх красного дромона. Те, кто сгорал в пламени ромейского огня, мечтали о быстрой смерти.
Сергей чуть довернул, извлекая клинок, положил саблю на постель и подошел к Лодуру.
Увы. Ну, будем считать, что дренг погиб в бою и теперь в Валхалле.
Осталась мелочь: сделать так, чтобы никто не узнал, что варвар-росс прикончил византийского наварха в его собственном доме.
Китайский полководец Сунь-цзы, он же Джанцин, написал свой трактат «Искусство войны» предположительно в пятом или шестом веке до нашей эры. И пусть сам Сунь-цзы и был, согласно источникам, выдающимся полководцем, трактат этот скорее философский, чем пособие по военной стратегии и тактике. Однако и на практике постулаты Сунь-цзы отнюдь не бесполезны.