Зловещая тишина в Гиблом лесу — первый признак того, что рядом притаилась жуткая тварь.
— Гая, что происходит? — спросила еле слышно, делая упор на мысленный посыл.
— «Не знаю. Еще вчера здесь обитала стая улкаров».
Глирхи беззвучно скалились, крутили головами по сторонам и передвигались, прижимаясь к земле. Я подала братьям знак, означающий высокую степень опасности.
— Отходим! Медленно, — попятилась, стараясь не издавать ни звука.
В такие моменты даже дышать рекомендовалось через раз. Требовалось найти укрытие, затаиться и ждать, пока твари не попадется другая добыча. Хуже всего, когда не понимаешь, с кем имеешь дело. Учитывая, какую силу представлял наш отряд, неудивительно, что расслабились и потеряли бдительность. А Иринтал не прощает ошибок.
Я скользила взглядом по замершим деревьям, всматривалась в зеленую траву, выискивая малейшие признаки того, что указало бы, откуда ждать нападения. Гадкое ощущение чужого взгляда холодило спину и вынуждало покрываться липким потом.
Наконец, глаз зацепился за шевеление веток на втором ярусе. В гулкой тишине, когда стук собственного сердца отдается в висках набатом, я расслышала стрекотание, от которого мороз пошел по коже. Потому что этот звук не спутаешь ни с каким другим. На первый круг Иринтала пришли хорбы.
Как же я хотела ошибаться! Ясно теперь, почему не шелестят деревья. Когда твари обустраивают логово, то оплетают верхушки паутиной, через которую вниз не проникает свет и не дует ветер. Хорбы уже знают, что добыча зашла на охотничьи угодья. Человеческая речь и звуки шагов выдали нас с головой.
Я извлекла из тайника посох и меч из рога чербиса. Проверила, на месте ли «тихий убийца». Мешочек со спорами грибов никуда не делся, но использовать его следовало в исключительном случае. С другой стороны, если пауки расплодятся и доберутся до Атарона, там никто не выживет.
Самым защищенным из нас был Калим. Зачарованный костюм из хитина хорба ничем не уступал броне живых пауков. Только с мечом против такого уровня монстров выступать бесполезно. Знаками я объяснила, с кем придется иметь дело, и передала брату посох. Моя защита, созданная из шкур улкаров, какое-то время продержится, плюс браслет Вериона не позволит причинить вред. Но лучше бы не пользоваться магическими предметами, которые только дразнят монстров и выманивают из нор. У Лаэрта в костюм были вшиты вставки хитина, но оставалось чересчур много уязвимых мест. Поэтому ему предстояло держать вторую линию обороны. У глирхов имелась природная броня, а вот сендары и Санкос не выстояли бы против восьмилапых хищников и минуты.
— Укрытие! — указала на ближайший взгорок и растущие там деревья.
Стволы чересчур хлипкие, но в качестве временной преграды сойдут. Я достала из сумки панцири мокриц. Их выставили по периметру, огораживая пространство, где уместились бы глирхи и люди. Сверху накрыла убежище плащом из хитина скорпиона, маскирующим от обнаружения другими монстрами. Сложнее всего было убедить Нелринью и Нимерниса оставаться в укрытии. Но они же не просто так там отсиживались, а тоже участвовали в схватке.
В ближнем бою эльфийский лук мне бы ничем не помог, вот и передала его Нимернису. С его ростом легче управляться с таким оружием. Нелринью заняла тем, что выдала горсть острых зубов и перьев крылатого ужаса. Обычных стрел у ребят хватало, а вот таких, которые пробьют паучий хитин, ни одной. На пару с Санкосом им предстояло обеспечить Нима надежными стрелами.
Мы почти закончили, когда на полянку, возле которой обосновались, выскочили паучьи разведчики. Небольшие особи, величиной с собаку, но от этого не менее смертоносные. Я подрубила лапы ближайшей твари и отсекла башку, прежде чем сработала защита. Вторая мерзость подобралась по веткам деревьев и прыгнула, на лету выпуская жало с ядом. Браслет накалился, и я успела уйти с линии атаки. Но даже капелька проявившейся магии послужила сигналом для остальных. Я мельком отметила, что Калим неплохо управляется с посохом, сметая тварей паучьей жвалой и насаживая на жало скорпиона. Лаэрт держался позади и сшиб парочку монстров, подставив их под посох брата.
Не прошло и пяти минут, когда сдох последний хорб. Насчитала восемь тушек и, пользуясь моментом, закинула их в тайник. Яд тварей, железы, скелет и хитиновый панцирь стоили дорого.
Едва мы перевели дух, как раздался новый трескучий звук. Деревья по краям поляны зашевелились от количества сбежавшихся на пиршество хорбов. В здравом уме я бы не связывалась с таким количеством пауков, но выбора нам не оставили.
— Возьми! — отдала Лаэрту меч, а сама вытащила «Поглотитель». В другую руку лег обломок рога, каким свежевала туши. — Пейте! — следом к братьям перекочевали флаконы с зельем, восстанавливающим силы. — Лучше сейчас. Потом будет не до этого.
Твари хлынули разом, зверея от вспышек магии и желания добраться до кусачей добычи. Для меня схватка слилась в одно нескончаемое мгновение, когда рубила ненавистные щупальца и собирала кровавый урожай кинжалом древних. Из укрытия градом летели стрелы, а рядом метались глирхи, когтями и клыками разрывая шустрых тварей. Перед нами выросла гора из паучьих туш, под ногами хлюпала бурая жижа и крошилось месиво из останков. Монстры лезли из темноты, сверкая черными бусинами глаз и ядовито-зелеными каплями яда на хелицерах.
Однако всему наступает конец. В какой-то момент паучье войско иссякло, и я сперва даже не поверила, что битва закончилось. И правильно сделала! Вслед за мелочевкой пожаловал настоящий хищник — здоровенный хорб, чьи лапы походили на стволы деревьев, а тело на торговую повозку. Такой зверь любую защиту пробьет играючи.
— Что будем делать? — Лаэрт гулко сглотнул.
— Убегать! — я поморщилась, брезгливо стряхивая налипшие внутренности хорбов. — Или сражаться. Мы уничтожили молодняк из одной кладки паучьего потомства. Но вы только представьте, сколько тварей способна наплодить одна половозрелая особь?
— Но как с ней справиться? — ужаснулся брат.
— Так же, как и с остальными: пробить хитиновый панцирь и применить «Поглотитель». До этого момента он работал безотказно. На крайний случай использовать «тихих убийц». Но у меня нет под рукой достаточного количества растворителя, чтобы нейтрализовать последствия. Если упустить хотя бы одну грибную спору, она уничтожит все живое.
— К монстру не подступишься, — поежившись, оценил опасность Нимернис.
— Значит, надо его отвлечь и как-то забраться на тушу. В области сочленения головы и туловища есть шанс пробить панцирь. Как вариант, сразу попасть кинжалом в глаз.
— Может, уйдем? Побежим быстро, как только сможем. Разделимся. По одиночке хоть кому-то повезет, — предложил Лаэрт.
— Тай, твой брат дело говорит, — подтвердил Ним. — Уже чудо, что мы выжили. Вернемся в город, предупредим об опасности и соберем силы для удара.
— А за это время вылупится новая кладка яиц, и монстр станет еще сильнее. К тому же неизвестно, пришел он один или с сородичами.
Дальнейшие споры прервал монстр, которого разозлила гибель потомства. Он взревел, издавая противный стрекочущий звук, и снес мощной тушей десяток деревьев. Убежище стало ненадежным. Хорб затопчет притаившихся там людей и даже не заметит. Ребята разобрали панцири, чтобы использовать как щиты. Плащ я спрятала в тайник, при побеге будет только мешать. А дальше мы бросились врассыпную. На случай, если потеряемся, договорились встретиться у логова эргалов.
Однако взрослый монстр тем и опасен, что давно научился охотиться на шуструю добычу. Тварь умела плеваться паутиной. Клейкий комок слизи прилетел к Нелринье, а потом настиг Саяра и Гаю. Не знаю, каким чудом сама увернулась, но тварь не думала останавливаться. Следующим попался Санкос, а за ним Лаэрт. Хорб испускал невероятное количество липкой гадости, насмерть сковывающей движение. Две-три порции паутины полностью облепляли жертву, которую паук затем подвешивал на деревьях. Монстр не оставил мне выбора.
Разбежавшись, я легко взлетела на ближайшее дерево и по нижнему ярусу помчалась к твари. Калим и Нимернис следовали за мной на расстоянии. Подобравшись поближе, я оттолкнулась и перелетела на паучью лапу, покрытую броней и шершавыми наростами. Белкой взлетела до сочленения сустава, возвышающегося над тушей монстра. Тварь дернула лапой в попытке меня стряхнуть. Я не удержалась и полетела вниз. Шлепнулась на боковину туловища и заскользила, отчаянно пытаясь зацепиться или найти опору. Хищник взвился на задние лапы, пытаясь достать меня педипальпами. Не знаю, каким чудом удержалась.
К счастью, монстра отвлекли мои защитники. Калим бросился к твари, вонзая посох со скорпионьим жалом в открытое подбрюшье, а Нимернис прыгнул ко мне, на лету выпуская стрелы из лука. Одна легла на полметра выше, другая слева, а третья под ногами. Древко последней отломилось, когда я обрушилась на стрелу всем весом. Однако крепкий наконечник из острого зуба крылатого ужаса прочно вошел в тушу хорба и затормозил падение. Сам Нимернис не успел закрепиться и упал на землю, где его настиг плевок из паутины.
Мне оставалась самая малость — воспользоваться древним кинжалом. Однако тварь будто бы поняла, что я задумала, и взбесилась в попытке меня достать. Калиму прилетел неслабый удар лапой, отбросивший в сторону, как надоедливую муху. Брат даже посох вытащить не успел. Со стрелами Нимернис хорошо придумал, но наконечники так плотно вошли в тело паука, что их ничем не выдернуть оттуда. А вот посох…
Посох пробил хитин твари и проделал отверстие, через которое я могла применить «Поглотитель». Возник вопрос, как до него добраться? Рискнуть и прыгнуть? Другого выхода не видела. Если не получится, хорб дернется, сбросит меня или же промахнусь, другого шанса не будет. Я рискнула, выгадала момент и оттолкнулась, устремляясь к цели. Однако восьмилапый хищник в этот момент встряхнулся и наподдал собственной тушей так, что я шмякнулась на лопатки и покатилась, оказавшись точно под монстром. А у того, как назло, в плевательных железах набухли гигантские капли ядовитой паутины. В тот миг, когда липкая дрянь сорвалась, надо мной промелькнула стальная черная молния, принимая удар на себя.
— Ярх! — Сердце замерло, когда увидела глирха, облитого клейкой гадостью и зависшего в воздухе на толстой паучьей нити.
В попытке хоть как-то навредить врагу напоследок, Ярх взметнул длинным хвостом с ядовитым наконечником и вонзил в брюхо хорба.
— Так его, малыш! — превозмогая боль, поднялась с земли и используя глирха, как опору, подпрыгнула к твари, всаживая кинжал в крохотную рану.
«Поглотитель» аж засветился изнутри, пожирая сильного монстра, а меня вновь затянуло внутрь безвременного пространства.
— Наконец-то! — радостно приветствовал меня древний. — Ты нашла хорошую жертву. Ее жизненных сил хватит на пять часов общения. Приступим же скорее к обучению. Вижу, тебя перенесло посредине схватки. Мои уроки помогут выжить.
— Ну, уж нет! Сначала ответь на вопросы. У меня там друзья погибают от яда хорба. Как их спасти?
— Паучий токсин нейтрализует эликсир, приготовленный из него же. Сам состав противоядия прост. В качестве основы можно использовать восстанавливающее зелье. Сложности обычно возникают с добычей главного компонента, но с этим проблем не будет, я думаю. По возвращении с момента гибели хорба пройдет не больше минуты. У тебя в запасе останется еще пять, чтобы сцедить яд и дать лекарство спутникам.
— Хорошо! — слова Сихилла успокоили и вселили надежду, что не все потеряно. — Тогда ответь, пожалуйста, это ты помог в схватке с мастером сендаров?
— А с этой проблемой ты и без меня справилась, — эльф усмехнулся. — Лабиринты памяти столь загадочны и непостижимы, что никогда не угадаешь, в какой момент откроется новый пласт. Поверхностной памятью обладает сознание и каждая частичка тела, которые запоминают все, что с нами происходило с момента рождения. Глубинная память основана на связи ребенка с родителями, а через них и с другими предками, с родом. Так, нам передаются черты характера и внешности, таланты и пороки. А еще есть магическая память, завязанная на крови и силе. Она пробуждает способности и наделяет предрасположенностью к владению стихией. Руны на твоем теле указывают, что ты ступила на опасный путь познания. Однако ты еще не готова, чтобы принять все то, что скрывается за простым обещанием силы. И в то же время тебе нельзя медлить. События вокруг будут подталкивать к тому, чтобы освоить следующую ступень.
— Меня пугает цена, которую необходимо платить за знания. Одно дело, когда плата касается только меня. Другое, когда затрагивает друзей и близких.
— А ты предложи такую жертву, которая будет более сильной и достойной, — эльф пожал плечами. — Это правило неплохо работало в прошлом. Не думаю, что магия плетельщиков в этом вопросе чем-то отличается от традиционной.
— Предложить другую жертву? — я задумалась. — Как правильно это сделать? Как переключить магическое воздействие с человека на монстра, к примеру?
— Странный вопрос, дитя. Ты забыла, что есть магия? Это способность управлять внутренней энергией, подкрепленная несгибаемой волей и намерением. Ты ведь уже неосознанно взаимодействовала с силой, природу которой не понимала?
— О чем ты? — Я перебрала в памяти моменты, подходящие под определение, но так и не поняла, что эльф имел в виду.
— Жертва хранителям Иринтала. Ты ведь не знала, что получится в итоге, но очень хотела выжить и справиться с опасными тварями Гиблого леса. Хранители услышали твое желание и постарались исполнить.
— А кто они? Я видела глифы на старых деревьях, ощущала особенную ауру. Но что они такое?
— Духи! Когда-то они были жрецами Иллара и хранителями Светлого леса, который кормил и поил лесной народ. Эльфы жили в гармонии с природой, умели общаться с животными и слышать лес, как живое существо. Хранители пожертвовали собой в попытке защитить Иринтал от губительного воздействия тьмы. Эльфы создали мощное заклинание, где участвовали все жреческие ранги, от старейшин до неофитов, едва ступивших на путь служения богу. Однако собранных сил оказалось недостаточно, чтобы разделаться с гнилью, явившейся в наш мир стараниями Адесса. Хранители отважились на крайнюю меру — ритуал слияния с лесом, чтобы не позволить злу просочиться вовне и захватить Мирильсинд. Но им удалось только создать защитные барьеры, за которые твари не могли переступить. Столетиями они, как и я, несли нелегкую службу в надежде, что найдется тот, кто избавит мир от мерзкой напасти — темного короля.
— Кто он такой? — У меня мурашки пошли по телу от осознания, что соприкоснулась с тайной древних. Ничего подобного не описывалось в учебниках.
— Последний король Иллеверы Рийван Хин Таррен заключил сделку с Адессом, богом смерти, пожелал могущества и вечной жизни. Темный бог даровал бессмертие взамен на кровавое жертвоприношение, уничтожившее половину жителей королевства. А могуществом одарил, поделившись частичкой собственной сути. Как выяснилось, это потребовалось, чтобы создать божественный сосуд из тела эльфа и явиться в наш мир во плоти олицетворением самой смерти. В одночасье сторонники короля, которым он обещал великие блага и богатства, превратились в мертвых слуг. Осталась лишь жалкая горстка тех, кто поклонялся Иллару и молил о помощи в борьбе с безжалостным врагом. Им удалось создать оружие, способное уничтожить темного короля. А великая миссия по спасению мира легла на плечи Ее величества Лиурелии Алахаст, потому что никто другой не сумел бы приблизиться к воплощению Темного бога и нанести удар. Но королева слишком любила мужа и в последний момент рука дрогнула. Кинжал не убил, а всего лишь усыпил темного короля. Он проспал полторы тысячи лет, и все это время Хранителям удавалось удерживать зло внутри Иринтала. Теперь же их силы на исходе. Рийван просыпается, но пока еще слаб, как и его мертвое войско. Скоро оно окрепнет, вырвется за пределы Гиблого леса и сметет все живое на своем пути.
— А при чем тут я?
— Лиурелия выжила, благодаря сендару и горстке преданных воинов, вытащивших ее из мертвого города. Она пыталась заручиться поддержкой человеческих королевств и побывала в каждом, умоляя собрать войско и покончить с порождениями Адесса. Но несчастья Иллеверы затронули всю империю, разрушили торговые связи, лишили даров Иринтала. Отряды воинов, посланных по просьбе благородной эльфийки, сгинули без следа. Последнее убежище королева нашла в Мелисине, и там же окончила свои дни. Она до последнего не оставляла надежды избавить мир от угрозы темного короля. Благодаря ей до наших дней сохранился турнир пяти королевств, чтобы самый сильный воин проделал опасный путь, справился бы с монстрами Иринтала и уничтожил черное сердце Иллеверы. Победителю полагался артефактный доспех, созданный мастерами древности. Его изготовили в виде украшений, чтобы темный король ничего не заподозрил. Комплект состоял из пяти предметов: малой тиары, кольца, серег, кулона и браслета.
— Я все еще не понимаю, к чему вы клоните, — прошептала, впечатлившись рассказом древнего.
— В тебе течет кровь одного из потомков Лиурелии Алахаст, которая понимала важность сохранения эльфийской расы. Она родила четверых детей от достойнейших представителей четырех королевств. В наследство каждому оставила по одному предмету артефактного костюма, два из которых сейчас на тебе.
— Браслет и кулон? — Тут и гадать нечего.
— Верно! Браслет защищает от ядов, магии и физического воздействия. Кулон укрывает от магического взора и дает невидимость. Серьги активизируют чутье на ловушки, драгоценные жилы в горных породах, помогают безошибочно находить дорогу в подземельях. Кольцо — атакующий артефакт, способный уничтожить слуг темного короля. Ну а венец позволяет управлять артефактами из комплекта и противостоять ментальному подчинению.
— Защиту браслета я уже не раз проверила на себе, а о ценности кулона даже не подозревала. Как заставить его работать?
— Полноценно артефакты функционируют только вместе. Тебе предстоит собрать их и выиграть турнир, чтобы получить малую тиару. Затем отправишься в Иринтал и пронзишь "Поглотителем" сердце темного короля. Только так ты спасешь Мирильсинд от уничтожения. Если его заполонят слуги Адесса, живых людей попросту не останется.
— Но почему я? — сомневаться в рассказе Сихилла не видела смысла. Наоборот, открывшиеся знания легко восполняли пробелы исторических событий и указывали на череду совпадений, которые готовили меня к невыполнимой миссии. Связь с глирхами, которых направили Хранители. Суровая школа выживания у охотников. Глирхово влечение, которое привело к тому, чтобы два королевских отпрыска добровольно расстались с ценными артефактами.
Вот только, с чего они решили, что я справлюсь? Даже не так. Что мне есть дело до темного короля и спасения мира?
Эльф посмотрел на меня и печально улыбнулся.
— Ответ ты знаешь. Возможно, тебе темный король сохранит жизнь, потому что ему потребуется спутница. Но в новом мире уже не будет твоих друзей, знакомых и тех, кем ты так дорожишь.
— И где, спрашивается справедливость? — я тяжело вздохнула. — Неужели, в четырех королевствах не найдется сильного воина, чтобы разобрался с напастью? Почему нельзя объединить усилия, собрать армию воинов и магов, чтобы расправиться с зарвавшимся королишкой?
— Потому что нельзя привычными методами убить того, кто давно уже мертв.
Спину прошиб ледяной озноб.
— В смысле, мертв? Мне еще ходячего мертвеца для полного счастья не хватало! Не смешно, между прочим.
— А ты думала, от кого монстры разбегаются в ужасе? Твари, как бы сильно их не изменила темная сила Адесса, живые существа. А Рийван Хин Таррен — воплощение бога смерти, который повелевает армией мертвых воинов, не нашедших покоя в зеленых кущах Иллара.
В памяти Ларисы я живо отыскала информацию о подобной напасти, и ничего утешительного не почерпнула. Только то, что это непобедимое войско, не знающее усталости, не страдающее от ран или голода и слепо подчиняющееся приказам. А мне предлагали сунуться в логово мертвецов, чтобы убить там самого главного.
Бред же! Нормальный человек не поверит, что нежить существуют. Это выдумка, сказки, страшные легенды. Может, на самом деле нет никакого короля?
— Понимаю, тебе потребуется время, чтобы принять, как данность, встречи с темным исчадьем Адесса не избежать. Но я предлагаю не терять его попусту, а заняться учебой. Ты же не забыла, что императором становился сильнейший воин и маг, победитель турнира пяти королевств?
— Императором? — прицепилась к формулировке. Наверное, мозг отчаянно искал лазейку, чтобы сбросить тяжелое бремя. — Тогда почему Рийвана называют темным королем?
— Первое место на турнире он занял благодаря вмешательству Адесса, что запрещено условиями поединков. Только личные достижения должны привести участника к победе. Раз незыблемые правила были нарушены, Иллар спрятал императорскую тиару, дарующую власть над пятью королевствами. Без тиары Рийван так и остался королем Иллеверы.
— Нам это как-то поможет?
— Только на первых порах. Центр Иллеверы пресыщен гнилой силой Адесса. Об этом боге забыли, запретили упоминать имя и возносить ему молитвы. Эльфиры почитают Иллара, зельды молятся Зелиару, а охотникам покровительствует Рааду. Сила темного короля за пределами Иринтала ослабевает. Но это временное преимущество. Темному королю достаточно провести кровавый ритуал с жертвами, чтобы усилиться.
Вопросов, что, как и почему оставалось еще великое множество. Однако время неумолимо утекало. Эльф настоял, чтобы мы выучили хотя бы разминочный комплекс, который с этого дня следовало выполнять утром и вечером.
— Твое тело должно быть гибким и сильным! Ты слишком зажата и не дотягиваешь даже до уровня новичка. «Танец смерти» — единичный элемент воинского стиля из десятков других, а ты едва не погибла после одного тренировочного поединка. Придется заново лепить из тебя бойца.
Разумеется, моего желания никто не спрашивал. Я и сама хотела стать сильнее, но даже не подозревала, через что придется пройти. Проговорили мы чуть больше часа, а оставшееся время Сихилл показывал упражнения и добивался правильного исполнения каждого элемента. Сколько набрать воздуха в легкие, на какое время задержать дыхание, с каким усилием напрячь или расслабить мышцы и тому подобное.
Из безвременного пространства меня выкинуло в момент атаки хорба. Я подпрыгнула и воткнула кинжал в рану, оставленную Ярхом, да так и висела в воздухе все то время, пока общалась с разумным духом. К счастью, жизнь уже покинула гигантского паука, который стал медленно заваливаться на брюхо, угрожая придавить массивной тушей. Я отцепилась от твари и рухнула вниз, после чего стремительным рывком переместилась вбок и удовлетворенно посмотрела на поверженного врага. Что бы там ни наплел эльф о предстоящей миссии, передо мной стояли задачи поважнее. Например, спасти друзей, которые медленно умирали в коконах из ядовитой паутины.
Меч из рога чербиса я передала Лаэрту. Сначала следовало отыскать брата и освободить вместе с оружием из комка паутины. Однако липкая дрянь застыла, превратившись в одеревенелый мешок. Пока выковырну парня из ловушки, только время потеряю, а оно катастрофически быстро утекало сквозь пальцы. Добраться до ядовитых желез хорба при помощи короткого ножа для снятия шкур задачка не из легких. Но я справилась, безжалостно кромсая ротовые хелицеры. Пустых флаконов в тайнике хватало. Наполнила их ядом и сразу отправила в пространственную сумку на хранение. Затем добавила каплю паучьей отравы в фиал с восстанавливающим зельем и бросилась к Нелринье, которая попалась первой. Раздумывать, поможет или нет, времени не оставалось. Другого-то противоядия под рукой не было. По очереди напоила каждого из защитников, не делая различий, глирх это или человек. Броня у кошек попрочнее будет, но они также уязвимы, как и остальные.
Особого труда стоило высвободить друзей из паутинного плена. К счастью, хорб не успел впрыснуть секрет слюнных желез, чтобы пища переваривалась вне кишечника. А вот действие яда нейтрализовалось постепенно. Ребята пока не приходили в сознание, а кошки лежали беспомощными тушками и смотрели жалостливыми умными глазами. Одно радовало, поганой черноты, разливающейся по телу при отравлении, не проявлялось. Друзьям требовалось время, чтобы прийти в себя.
Пользуясь моментом, пока хорб не испортился, я занялась сбором трофеев. Как оказалось, у пауков тоже есть печень. На парах по «монстрологии» тварей не изучали так подробно, как это делали на Земле. В учебнике «биологии» за восьмой класс в деталях описывалось строение внутренних органов и приводились картинки, как выглядят членистоногие изнутри. Только благодаря этому знанию я быстро добралась до печени и отправила ее на хранение. Затем я нацелилась на паутинные железы, а наткнулась на созревающую кладку яиц. Их я тоже отправила в пространственный карман. В прошлой стычке с хорбом его внутренности поглотили грибы, а сейчас мне достались такие трофеи, которых еще ни у кого не было. Конечно, я собрала все, что только успела, а потом тварь начала стремительно разлагаться.