Рассвет застал их в самом неподходящем месте.
УАЗ с простреленным радиатором дотянул только до окраины промзоны — трехэтажное административное здание с выбитыми окнами и покосившейся крышей. Не форт, не бункер — просто бетонная коробка, которая должна была стать их последним убежищем.
— Быстрее! — рявкнул Кардинал, помогая Болту с простреленным плечом выбраться из машины. — У нас минуты!
Небо на востоке уже окрасилось в болезненно-серый цвет. Где-то позади, на горизонте, виднелись огни "Высоты" — преследователи благоразумно повернули назад, не рискуя встретить рассвет вне стен форта. Но это не делало положение беглецов менее безнадёжным.
— Второй этаж! — скомандовал Кардинал, пиная входную дверь. — Лестницу можно будет забаррикадировать!
— А потом что? — Кроха тащил ящик с остатками боеприпасов, но даже в такой момент умудрялся ухмыляться. — Будем играть в консервы? "Твари снаружи, мясо внутри"?
— Заткнись и тащи пулемёт! — рыкнул Кардинал.
Они ввалились внутрь — пятеро загнанных беглецов, понимающих, что это конец. Пыль использовать было нельзя. Новая доза означала бы мучительную смерть от психоза.
Егор сжимал чёрный камень, чувствуя его пульсацию как зуд под кожей. Сотни, тысячи голодных сознаний просыпались вокруг, готовых растерзать любого, кто остался под открытым небом.
— Баррикады! — приказал Кардинал, захлопывая дверь. — Всё, что можно сдвинуть — к окнам и лестнице!
Старые металлические шкафы, столы, ржавые стеллажи — они тащили всё, создавая хоть какое-то подобие укреплений. Но все понимали — это лишь отсрочка.
Первый вой раздался через пять минут. Протяжный, голодный — красные твари учуяли добычу.
— Сколько патронов? — спросил Кардинал, заряжая пулемёт.
— Три магазина на автоматы, сотня на ПКМ, — отрапортовал Кроха. — Гранат нет.
— Мало, — мрачно констатировала Химера. — На пару часов, не больше.
Грохот снаружи. Что-то тяжёлое ударилось в стену, и посыпалась штукатурка. Егор выглянул в окно и похолодел — вся улица кишела тварями. Красные, жёлтые, прозрачные мерцания в воздухе. И это было только начало.
— Держать сектора! — скомандовал Кардинал. — Кроха — восточные окна, Химера — западные. Болт...
Кардинал только сейчас заметил свежую рану на его плече.
— Я в норме, — прохрипел здоровяк, взводя автомат здоровой рукой. — Ещё постреляю.
Первая атака началась с северной стороны. Стая синих тварей, быстрых как молнии, полезла по стене. Кроха открыл огонь, короткие очереди сбивали нападающих, но на место каждого убитого приходило двое новых.
— Жёлтые! — крикнула Химера.
В окна полетели камни, куски арматуры, всё, что телекинетики могли поднять. Стекла, которые ещё оставались целыми, взорвались дождём осколков.
— Знаете, что хорошо? — крикнул Кроха, отстреливаясь. — Мы умрём знаменитыми! "Те самые идиоты, что ограбили Торговый союз"!
— Мы не грабили! — огрызнулся Болт, стреляя здоровой рукой.
— Попробуй это им объяснить! — Кроха расхохотался, всаживая очередь в прыгающую синюю тварь. — Эй, Броня! Вот умрём сейчас, а Мазай подумает, что мы реально хотели его ограбить!
Егор стрелял, почти не целясь. В голове пульсировала боль, но он заставлял себя сосредоточиться. Чёрный камень жёг ладонь даже сквозь ткань кармана.
— Красные! — заорал Кроха. — Они ломают баррикады!
Удар, от которого содрогнулось всё здание. Ещё один. Металлический шкаф, перекрывавший одно из окон, с грохотом рухнул. В пролом полезли твари.
Кардинал развернул пулемёт. Тяжёлые пули крошили бетон, разрывали тела нападающих, но остановить поток не могли.
— Наверх! — крикнул он. — Отходим на третий этаж!
Они отступали, отстреливаясь. Болт упал на лестнице — силы оставили его. Кроха подхватил товарища, волоча наверх.
Третий этаж. Последний рубеж. Они забаррикадировали лестницу всем, что нашли — столами, шкафами, даже оторванными дверями. Но все понимали — это конец.
— Патроны кончаются, — констатировал Кроха, вставляя последний магазин. — Обидно! Столько раз чуть не сдох за копейки, а тут за чёрный камень... который даже не наш!
— Да заткнись ты! — рыкнула Химера, но в голосе слышалась обречённая улыбка.
Грохот снизу усилился. Баррикада на лестнице дрогнула. Ещё немного, и твари прорвутся.
— Последние патроны лучше приберечь, — мрачно сказал Кардинал, проверяя пистолет. — Для себя.
Егор закрыл глаза. Чёрный камень пульсировал в унисон с его сердцем. Он чувствовал тварей — их голод, ярость, жажду крови. Сотни примитивных сознаний, объединённых единой целью — убивать.
"Нет", — подумал он. — "Не так. Не сейчас."
Он достал камень. Тот сиял внутренним светом, пульсируя как живое сердце.
— Егор, что ты... — начала Химера.
Но он уже не слышал. Сознание расширилось, вырвалось за пределы тела. Он был везде — в каждой твари, в каждом камне, в самой ткани Мешка.
— СТОП! — это был не крик, а ментальный удар, волна чистой воли.
Грохот прекратился. Наступила неестественная тишина.
Твари замерли. Все до единой. Красные застыли с поднятыми лапами, синие — в прыжке, жёлтые выронили свои телекинетические снаряды.
— Как... — выдохнул Болт.
Егор стоял посреди комнаты, сжимая пылающий камень. Из носа текла кровь, глаза закатились. Но твари не двигались.
— Уходите, — прошептал он, и сотни существ, повинуясь безмолвному приказу, начали отступать. Медленно, нехотя, борясь с собственными инстинктами, но отступать.
Кроха осторожно выглянул в окно и обомлел.
— Эй... Они что, уходят?
Химера подползла к другому окну. Твари действительно отступали. Просто развернулись и начали расходиться, словно потеряв интерес к зданию.
— Они нас игнорируют, — прошептал Болт недоверчиво. — Как будто мы стали невидимыми.
Красные неспешно уходили по улице, синие запрыгивали на крыши соседних зданий. Через несколько минут вокруг здания не осталось ни одной твари.
— Что за чертовщина? — Кардинал повернулся к Егору.
Но тот уже падал. Из носа хлынула кровь, глаза закатились. Чёрный камень выкатился из разжавшихся пальцев.
— Егор! — Химера бросилась к нему. — Чёрт, он без сознания! Пульса почти нет!
— Он сделал что-то с тварями, — Кроха всё ещё не мог поверить. — Заставил их уйти. Но как?
— Потом разберёмся! — рявкнул Кардинал. — Нужно дождаться ночи и убираться отсюда!
***
Егор очнулся от запаха дешёвого самогона и сигаретного дыма. Голова раскалывалась, во рту — вкус железа.
Он попытался открыть глаза. Потолок из грубых досок, тусклый свет керосиновой лампы. Не форт точно — слишком убого даже для захудалого укрытия.
— Живой, — раздался голос Химеры. — Кардинал, он очнулся!
Егор с трудом повернул голову. Они были в какой-то лачуге — стены из листов металла, пол земляной. Химера сидела рядом на перевёрнутом ящике, выглядела измотанной.
— Где... мы? — голос был хриплым.
— Окраина "Перекрёстка", — ответил подошедший Кардинал. — У старого знакомого. Единственное место, где нас не ищут. Пока.
— Сколько я...
— Три дня в отключке, — Кардинал присел на корточки. — Честно? Думали, не выкарабкаешься. Что ты сделал там, с тварями?
Егор попытался вспомнить. Битва, безнадёжность, камень...
— Не знаю. Просто... приказал им уйти. И они послушались.
— Такого ещё никто не видел, — вмешался Кроха, появляясь в дверях с миской похлёбки. — Твари просто взяли и свалили! Как будто мы стали для них пустым местом!
— Торговый союз? — спросил Егор.
— Все форты получили ориентировку, — мрачно ответил Кардинал. — Мы теперь враги номер один. За наши головы назначена награда, от которой любой охотник свихнётся.
— И что теперь?
— Мой приятель, Кость, дал нам неделю отлежаться, — Кардинал кивнул на дверь. — Но дольше рисковать не будет. Нужно что-то решать.
Дверь открылась, и вошёл незнакомец — высокий, неестественно худой мужчина с впалыми щеками. Его прозвище идеально подходило — казалось, на него натянули кожу прямо на скелет.
— Проснулся твой подопечный? — спросил он у Кардинала. — Хорошо. Потому что времени мало.
— Кость, мы же договорились...
— Было дело, — перебил тот. — Но ситуация изменилась. По форту ползут слухи о человеке, который без пыли управляет тварями. Кое-кто уже связывает это с вами.
— Сколько у нас есть?
— До завтра. Потом убирайтесь, — Кость повернулся к Егору. — И тебе совет, парень. То, что ты можешь — это дар или проклятие. В Мешке за такое либо убивают, либо... предлагают сотрудничество.
С этими словами он вышел.
— Старый параноик, — буркнул Кроха. — Но прав. Нам нужен план.
Егор попытался сесть. Голова закружилась, но Химера поддержала его.
— У нас есть кое-что, — сказала она, доставая чёрный камень. — Ты выронил его, когда упал. Камень... изменился.
Егор взял артефакт. Тот был тёплым, пульсировал слабее, чем раньше, но в глубине появились новые оттенки — словно внутри плавали тени.
— Что будем делать? — спросил Болт, поправляя повязку на плече.
— Есть один человек, — медленно произнёс Кардинал. — В форте "Северный перевал". Представитель Торгового союза, но... не совсем лояльный центру. Возможно, он поможет.
— А если это ловушка?
— Тогда будем прорываться, — пожал плечами Кардинал. — Других вариантов всё равно нет.
Егор откинулся на лежанку. Три дня назад он был просто водителем в караване. Теперь — человеком, способным управлять тварями. И весь Мешок охотился за ним.
— Когда выдвигаемся? — спросил он.
— Завтра ночью, — ответил Кардинал. — Отдыхай пока. Нам понадобятся все силы.
За стенами лачуги начинало темнеть. Скоро твари уйдут, и можно будет двигаться. Но Егор знал — простой жизни больше не будет. Чёрный камень изменил всё.
***
Следующей ночью они выдвинулись сразу после того, как последние твари скрылись в своих норах. Кость выделил им старенький фургон — ржавый, дребезжащий, но на ходу.
— Помните, — напутствовал он на прощание. — Меня здесь не было, вас я не видел. И Кардинал — мы квиты.
Дорога до "Северного перевала" занимала почти всю ночь. Егор сидел в кузове, прислонившись к стенке, и пытался понять изменения в чёрном камне. Тот откликался на прикосновения иначе — не просто пульсировал, а словно... общался.
— Не переусердствуй, — предупредила Химера, севшая рядом. — Ты и так еле на ногах держишься.
— Я должен понять, что произошло, — Егор повертел камень в руках. — Чёрная пыль даёт власть над тварями, но только женщинам. И только на сутки. А я... я даже не использовал пыль.
— В Мешке постоянно ломаются правила, — философски заметил Кроха, чистя автомат. — Помнишь Психа из "Трёх холмов"? Пять раз за сутки разную пыль нюхал. По всем законам должен был мозгами истечь, а он только сильнее становился. Говорят, теперь вообще камни жрёт, как конфеты.
— Может, твоя связь с камнем особенная, — предположил Болт. — Не через пыль, а напрямую. Такое вообще бывало?
Все замолкли. Никто не знал ответа. Чёрные камни всегда были окутаны тайной, а то, что сделал Егор, выходило за рамки всех известных правил Мешка.
— Первый раз такое вижу, — медленно произнесла Химера. — Мужчина, управляющий тварями без пыли. Это вообще возможно?
— Очевидно, да, — хмыкнул Кардинал с водительского места. — Мы же все видели. Вопрос в том, почему именно Егор? Что в нём особенного?
— Может, дело в том, как он получил камень? — предположил Болт. — Помнишь, как всё было? Дети Мешка напали на представительство, пытались украсть камень. А Егор выхватил его прямо у них из рук.
— Точно, — кивнул Кроха. — И когда он коснулся камня, была вспышка. Все сектанты вокруг сдохли, как будто их изнутри сожгло.
— А до этого мы везли его через полмешка, — добавил Кардинал. — От самого "Каскада". Может, за это время камень... не знаю, зарядился? Напитался чем-то?
— Или дело в самом камне, — задумчиво сказала Химера. — Что если это не обычный чёрный камень? Что если Торговый союз везли что-то... уникальное?
— Или Мешок готовит его к чему-то, — мрачно добавил Кардинал с водительского места. — Не просто так он дал такую силу.
Фургон притормозил. Впереди показались огни блокпоста.
— Документы готовьте, — предупредил Кардинал. — И молитесь, чтобы нас не опознали.
Проверка прошла на удивление легко — сонный дружинник лишь мельком глянул на поддельные документы Кости и махнул рукой. Видимо, ночные смены в захудалых фортах не способствовали бдительности.
"Северный перевал" встретил их тишиной и редкими огнями. Форт был небольшой, но хорошо укреплённый — высокие стены, пулемётные гнёзда, прожектора.
— Куда теперь? — спросил Егор.
— К Серому, — ответил Кардинал, сворачивая в узкий переулок. — Он из тех, кто ценит выгоду выше лояльности.
Они остановились у неприметного двухэтажного здания. Кардинал вышел первым, остальные ждали в фургоне.
— Не нравится мне это, — пробормотал Кроха, поглядывая на тёмные окна. — Слишком тихо.
Через десять минут Кардинал вернулся с невысоким полным мужчиной — видимо, тем самым Серым.
— Быстро, — прошипел Серый, оглядываясь. — Час назад здесь были ребята из "Торгового союза". Расспрашивали о беглецах из "Высоты". Я сказал, что ничего не знаю, но они вернутся.
— Можешь помочь? — прямо спросил Кардинал.
— Напрямую — нет. Слишком рискованно. — Серый достал клочок бумаги. — Но есть человек. Крот, мой бывший помощник. Прячется в старом бомбоубежище в промзоне. Он параноик, но умный. Если кто и сможет достать вам новые документы, то только он.
— Почему ты помогаешь? — с подозрением спросила Химера.
— Убийство Советника создало настоящий хаос в Торговом союзе, — усмехнулся Серый. — Они в панике, все силы бросили на ваши поиски. Знаете, сколько незарегистрированных грузов я провёл через блокпосты за последние три дня? Пока они гоняются за вами, мои люди спокойно работают.
— Только бизнес? — недоверчиво спросила Химера.
Лицо Серого потемнело.
— Не только. Советник лично курировал расследование о гибели моего брата два года назад. "Несчастный случай при разгрузке", — он криво усмехнулся. — Хотя все знали, что брат отказался платить новые поборы. Так что да, смерть этой твари меня вполне устраивает. И чем дольше Союз будет занят вами, тем больше у меня времени на... личные дела.
Он повернулся к Кардиналу:
— После вашего ухода я забуду, что вы здесь были. И ,прошу, не появляйтесь вновь.
— Понял, — кивнул Кардинал. — Спасибо.
— Поторопитесь, — Серый уже отступал к дому. — И будьте осторожны с Кротом. Он... странный. Одержим идеей понять Мешок. Готов на всё ради информации.
Они двинулись дальше, петляя по тёмным улицам. Егор чувствовал нарастающее напряжение — до рассвета оставалось не больше трёх часов.
Бомбоубежище оказалось в промзоне, среди заброшенных цехов. Массивная бетонная конструкция, вросшая в землю, с единственным входом через ржавую дверь.
— Я пойду один, — сказал Кардинал. — Крот параноик, незнакомцев боится.
— А если это ловушка? — возразила Химера.
— Тогда уходите без меня, — Кардинал проверил пистолет. — Ждите пятнадцать минут, не больше.
Он исчез в темноте. Остальные затаились в фургоне, считая минуты. Десять... одиннадцать... двенадцать...
Дверь бомбоубежища открылась, и показался Кардинал. Рядом с ним семенил невысокий человек в очках — видимо, тот самый Крот.
— Не стойте столбами, — буркнул он, озираясь. — Фургон спрячьте за тем ангаром, здесь его видно с дороги. И быстрее внутрь — не люблю, когда двери долго открыты. Мало ли кто следит.
Они спустились по бетонной лестнице в подземелье. Бомбоубежище было обставлено как жилище — нары, стол, даже что-то вроде кухни. На стенах висели карты Мешка, исписанные пометками.
— Значит, вы те самые беглецы, — Крот нервно поправил очки. — Весь Мешок гудит. Человек, управляющий тварями... Невероятно.
— Можешь помочь? — прямо спросил Кардинал.
— Возможно, — Крот подошёл к столу, заваленному бумагами. — Но это будет стоить дорого. И я говорю не о камнях.
— Что ты хочешь?
— Информацию, — Крот повернулся к Егору. — О том, как работает твоя связь с тварями. Подробное описание ощущений, процесса. Я собираю данные о... необычных явлениях Мешка.
— Ты учёный? — спросила Химера.
— В прошлой жизни — да. Здесь... скажем так, я пытаюсь понять законы этого места. — Крот достал потрёпанную тетрадь. — Итак, что вам нужно?
— Безопасный проход и новые документы, — ответил Кардинал. — И информацию о том, кто в Торговом союзе может быть на нашей стороне.
Крот задумался, постукивая карандашом по столу.
— Документы — не проблема. Проход... есть варианты. Но информация о союзниках — это сложнее. — Он взглянул на Егора. — Хотя есть один человек, который точно заинтересуется твоими способностями. Док, глава исследовательского отдела. Он одержим идеей понять природу связи между людьми и Мешком.
— Можно ему доверять? — спросил Егор.
— Ему можно доверять в одном — в его одержимости наукой. Если он решит, что ты ключ к разгадке, защитит любой ценой. Но если решит, что для исследований нужно тебя препарировать... — Крот пожал плечами.
— Рискованно, — заметил Болт.
— Вся наша жизнь теперь — риск, — отрезал Кардинал. — Где найти этого Дока?
— Форт "Лаборатория", — ответил Крот. — Три дня пути отсюда. Бывший научный комплекс, теперь центр исследований Торгового союза. Но туда просто так не попасть.
— А не просто так?
Крот хитро улыбнулся:
— У меня есть пропуска. Поддельные, но очень качественные. Достаточные, чтобы пройти первый кордон. А дальше — ваше дело. — Он снова повернулся к Егору. — Итак, рассказывайте. Как вы заставили тварей отступить?
Следующий час Егор подробно описывал свои ощущения, отвечал на вопросы, пытался объяснить необъяснимое. Крот записывал каждое слово, иногда перебивая уточнениями.
— Удивительно, — наконец произнёс он. — Ваша связь не похожа на обычное использование чёрного камня. Это что-то совершенно новое. Никогда не слышал о подобном.
— И что это значит? — спросил Егор.
— Честно? Не знаю, — Крот отложил карандаш. — Но если моя догадка верна, вы представляете огромную ценность. Или огромную опасность. Возможно, и то, и другое.
— Ты говоришь загадками, — нахмурился Кардинал.
— Потому что сам не понимаю, — признался Крот. — В Мешке есть правила, но ваш случай их нарушает. Это может означать многое. Может, камень особенный. Может, дело в вас. А может... — он замолчал.
— Что?
— Может, Мешок меняется. Развивается. И вы — часть этих изменений. — Крот покачал головой. — Но это только теории. Факты мы узнаем позже.
В бомбоубежище повисла тишина. Каждый думал о своём.
— Документы будут готовы к завтрашней ночи, — наконец сказал Крот. — А пока можете остаться здесь. Места хватит.
— Спасибо, — кивнул Кардинал.
Когда они устраивались на отдых, Егор не мог заснуть. Голова всё ещё побаливала. Он вышел в небольшой коридор, ведущий к запасному выходу — нужно было просто побыть в тишине. Химера нашла его там через несколько минут.
— Не спится? — спросила она.
— Голова болит, — признался Егор. — И думаю о словах Крота. Он говорил, что моя связь с камнем — что-то новое. Чего раньше не было.
— Крот много чего говорит, — Химера прислонилась к стене рядом. — Он всю жизнь пытается найти закономерности там, где их может и не быть.
— А если он прав? Если это действительно что-то... опасное?
— Тогда разберёмся по ходу дела, — пожала плечами Химера. — Как всегда в Мешке. Ты же сам видел — правила здесь работают, пока не перестают работать.
Егор кивнул. В её словах был смысл — пытаться предугадать, что означают его способности, было бесполезно. Оставалось только двигаться дальше и надеяться, что ответы найдутся сами.
— Идём спать, — сказала Химера. — Завтра ночью выдвигаемся, нужно отдохнуть.
Они вернулись к остальным. Кроха уже храпел, растянувшись на узкой лежанке. Болт дремал сидя, прислонившись к стене — плечо всё ещё не давало лежать нормально. Кардинал проверял оружие при свете керосинки, методично, по третьему кругу. Егор устроился в углу, нащупав в кармане чёрный камень. Тот больше не пульсировал — просто лежал, тёплый и тяжёлый, как обычный булыжник. Только внутри всё ещё плавали странные тени.
Пять человек против всего Мешка. Безумие? Определённо. Но Егор вспомнил старую поговорку водителей: "Дорога учит только тех, кто выжил после первой ошибки". Камень выбрал его сам в той резне, а теперь они бегут как воры.
Егор проснулся от запаха свежезаваренного кофе — настолько неожиданного в подземном бункере, что первой мыслью было: "Сплю". Но нет — Крот действительно стоял у допотопной плитки с туркой в руках, а воздух наполнял аромат, от которого сводило челюсти.
— Настоящий? — спросил Кроха, приподнимаясь на локте. На его веснушчатом лице читалось такое же недоверие.
— Растворимый — для слабаков, — буркнул Крот, разливая черную жидкость по жестяным кружкам. — У меня есть запас. Храню в вакуумных пакетах. Для особых случаев.
— И наше появление — особый случай? — Кардинал уже сидел за столом, методично проверяя оружие. День сна не добавил ему оптимизма — под глазами залегли тени.
— Человек, управляющий тварями без пыли? — Крот протянул ему кружку. — Это не просто особый случай. Это переворот всех известных законов Мешка.
Химера молча приняла свою порцию. После вчерашнего разговора о прошлом она держалась особняком, избегая прямых взглядов. Болт дремал в углу.
— Документы готовы, — Крот выложил на стол пять пластиковых карточек. — Имена и легенды простые, запомните. Вы — исследовательская группа из форта "Архив". Едете в "Лабораторию" для консультаций по поводу аномальных находок.
— Что за находки? — спросила Химера.
— Фрагменты дневников первопоселенцев. В "Лаборатории" помешаны на истории Мешка, особенно на ранних периодах. — Крот поправил очки. — Док — их главный специалист по аномалиям — точно заинтересуется. А уж когда узнает про ваш... талант, — он кивнул на Егора, — сам будет умолять остаться.
— Звучит слишком просто, — заметил Кардинал.
— Простые планы реже проваливаются, — пожал плечами Крот. — К тому же, у вас нет выбора. После бойни в "Высоте" все форты получили ориентировку. "Лаборатория" — единственное место, где ценят знания выше политики.
Егор потянулся за черным камнем в кармане.
— Когда выдвигаемся?
— Через час закат. — Крот встал, собирая свои записи. — Ваш фургон там, где оставили. И еще... — он помедлил. — Будьте осторожны с Доком. Он гениален, но одержимость знаниями делает его... непредсказуемым.
Час пролетел быстро. Когда небо на западе начало темнеть, они выбрались из бункера. Фургон стоял на месте — старая, но надежная машина, не привлекающая лишнего внимания.
Они погрузились быстро. Егор сел за руль — после всех приключений последних дней управление обычным транспортом казалось простым. Химера устроилась рядом с картой, остальные — в кузове.
***
Дорога до "Лаборатории" заняла почти всю ночь. Форт располагался на территории бывшего научно-исследовательского комплекса. Теперь это был один из немногих фортов, где ценили знания выше грубой силы.
— Смена ландшафта, — заметила Химера, когда промзона сменилась чем-то похожим на пригород.
Действительно, Мешок здесь выглядел иначе. Вместо хаотичного нагромождения эпох и стилей — относительно целостный район. Двухэтажные дома за заборами, широкие улицы, даже что-то похожее на парк. Только окна темны, а в палисадниках вместо цветов — бурьян в человеческий рост.
— Мешок иногда копирует целые районы, — пояснил Кардинал из кузова. — Особенно если они были достаточно изолированы в реальном мире.
Блокпост "Лаборатории" появился неожиданно — замаскированный среди домов, он выдавал себя только прожекторами и колючей проволокой. Охрана здесь разительно отличалась от типичных дружинников — вместо брони и автоматов — аккуратная форма и планшеты.
— Документы и цель визита, — вежливо попросил охранник. Молодой парень в очках, больше похожий на студента, чем на вояку.
Кардинал протянул подготовленные Кротом карточки.
— Исследовательская группа из "Архива". У нас находки по ранней истории Мешка.
Охранник просканировал документы, затем внимательно посмотрел на каждого из них.
— Пятеро исследователей? Многовато для научной группы. И оружие зачем?
— Дороги опасные, — спокойно ответил Кардинал. — Без охраны сейчас никто не ездит.
— Понятно... — охранник явно сомневался. — Придется проверить груз. И вызвать представителя администрации. Это займет время.
Группа переглянулась. Любая задержка увеличивала риск разоблачения.
— У нас ценные документы, — попытался надавить Кардинал. — Док будет недоволен, если они пострадают от дождя.
— Правила есть правила, — охранник остался непреклонен. — Загоняйте машину под навес и ждите.
Они загнали фургон под навес — жестяная крыша, державшаяся на ржавых опорах. Дождь барабанил по металлу, создавая монотонный шум. Охранник не спускал с них глаз, держа руку на кобуре.
— Документы оставьте у меня, — сказал он. — И никуда не отлучайтесь.
— Как долго ждать? — спросила Химера.
— Как повезет. Может, полчаса. Может, до утра.
Он ушел в будку, унося их поддельные документы. Группа осталась в неловком ожидании.
— Не нравится мне это, — прошептал Болт, поглядывая на второго охранника, который встал так, чтобы держать их в поле зрения.
— Спокойно, — тихо ответил Кардинал. — Документы Крота качественные. Выдержат проверку.
— А если нет? — Кроха нервно постукивал пальцами по рулю.
— Тогда импровизируем, — Химера проверила, легко ли достать нож из-под куртки.
Прошло минут пятнадцать. Дождь усилился, превращая видимость за пределами навеса в серую стену. Егор чувствовал, как черный камень в кармане становится теплее — плохой знак.
Из административного здания показалась фигура под зонтом. Женщина в белом халате, перекинутом поверх деловой одежды. Она деловито подошла к будке, обменялась парой фраз с охранником, затем направилась к фургону.
— Добрый вечер, — сказала она, подойдя ближе. — Я Нова, помощник главы исследовательского отдела. Мне сказали, у вас материалы по ранней истории?
— Верно, — Кардинал вышел из машины. — Документы первопоселенцев. Уникальная находка.
— Могу взглянуть?
Кардинал достал папку — ту самую, что подготовил Крот. Настоящие копии древних текстов, способные выдержать поверхностную проверку. Нова раскрыла зонт пошире, прикрывая документы от дождя, и углубилась в чтение.
— Интересно... — пробормотала она. — Почерк действительно архаичный. И бумага... где вы это нашли?
— Старый схрон в разрушенном форте, — ответил Кардинал заготовленную легенду. — Сектор минус четыреста на плюс семьсот. Случайно наткнулись во время картографической экспедиции.
— Схрон? — Нова подняла глаза. — И вы решили сразу везти находку сюда? Не в свой форт?
Опасный вопрос. Кардинал выдержал паузу.
— В "Архиве" нет специалистов такого уровня. А материал слишком ценный, чтобы рисковать. Мы слышали, что Док — лучший эксперт по ранней истории Мешка.
Лесть сработала. Нова чуть улыбнулась.
— Док действительно увлечен этой темой. Возможно, даже слишком. — Она закрыла папку. — Хорошо, я разрешаю вам въезд. Но с условиями.
— Какими? — напрягся Кардинал.
— Во-первых, оружие сдадите на входе. Получите обратно при выезде. Во-вторых, один из охранников будет сопровождать вас постоянно. И в-третьих... — она окинула их оценивающим взглядом, — никаких попыток проникнуть в закрытые зоны. "Лаборатория" ведет секретные исследования, и мы серьезно относимся к безопасности.
— Разумеется, — кивнул Кардинал. — Мы здесь только ради консультации с Доком.
— Вот и отлично. — Нова повернулась к охраннику. — Пропустите их. Сопровождать будет Циркуль.
Молодой охранник, тот самый, что проверял документы, кивнул.
— Следуйте за мной, — сказал он, возвращая их документы.
Ворота медленно открылись. Егор завел двигатель, и они въехали на территорию форта. Циркуль устроился на подножке, указывая дорогу.
— Прямо, потом третий поворот налево, — повторил он инструкции.
"Лаборатория" в ночи выглядела еще более странно, чем можно было ожидать. Уличные фонари создавали островки света в темноте, между которыми двигались фигуры в белых халатах. Никто не обращал внимания на их фургон — видимо, ночные визиты не были чем-то исключительным.
— А что за секретные исследования? — попытался разговорить охранника Кроха.
— Не ваше дело, — отрезал Циркуль. — И совет — не суйте нос куда не следует. Док может быть... эксцентричным, но остальные здесь не любят любопытных.
Административный корпус вырос перед ними — современное здание из стекла и бетона, резко контрастирующее с обычной архитектурой Мешка.
— Приехали, — объявил Циркуль. — Оружие в ящик у входа. Все. Даже ножи.
Процедура разоружения прошла напряженно. Химера особенно неохотно расставалась со своими клинками, но выбора не было.
— Теперь внутрь, — Циркуль открыл стеклянные двери. — И помните — я буду рядом. Всегда.
Они вошли в здание. Внутри пахло дезинфекцией и старыми книгами — странное сочетание. Коридоры были пусты, только их шаги отдавались эхом.
— Третий этаж, — сказал Циркуль, направляя их к лифту. — Док предупрежден о вашем визите.
Лифт? Электричество в Мешке - дефицитный ресурс. Егор не скрывал удивления.
— У нас достаточно генераторов — пояснил охранник, заметив его взгляд. — "Лаборатория" — один из немногих фортов с постоянным электричеством.
Они поднялись на третий этаж. Коридор здесь был заставлен шкафами, стеллажами, ящиками с образцами. На стенах висели карты, схемы, фотографии.
— Это что? — Егор остановился у черно-белого снимка.
— Не задерживайтесь, — Циркуль подтолкнул его. — У Дока мало времени.
Но Егор успел разглядеть — группа людей в старинной одежде на фоне узнаваемых руин. Что-то в этой фотографии казалось важным, но что именно?
Массивная дверь в конце коридора. Циркуль постучал.
— Войдите! — раздался голос изнутри.
— Я подожду здесь, — сказал охранник. — Когда закончите — выйдете тем же путем. И не вздумайте шататься по зданию без меня.
Кардинал кивнул и открыл дверь. Они вошли в организованный хаос кабинета Дока, не подозревая, что этот визит изменит все их представления о природе Мешка и роли Егора в грядущих событиях.
Книги, папки, артефакты на каждой поверхности. Карты на стенах, испещренные пометками. Несколько мониторов показывали непонятные графики. И посреди всего этого — сам хозяин.
Док оказался мужчиной неопределенного возраста — может тридцать, может пятьдесят. Седые пряди в темных волосах, острые черты лица, горящие лихорадочным блеском глаза за толстыми линзами очков. Он вскочил при их появлении, сметая со стола какие-то бумаги.
— Наконец-то! — воскликнул он. — Я ждал... то есть, надеялся... Проходите, садитесь! Нова, освободи стулья. Простите за беспорядок!
— Док, дайте им хотя бы представиться, — мягко упрекнула Нова, собирая разлетевшиеся листы.
— Да, конечно, простите. — Док попытался успокоиться, но руки его продолжали теребить ручку. — Я просто... Понимаете, находки по ранней истории появляются так редко. Большинство считает это пустой тратой времени, но я уверен — понимание прошлого Мешка ключ к пониманию его природы!
— Мы привезли кое-что интересное, — Кардинал выложил на стол заранее подготовленную папку. Крот снабдил их настоящими копиями древних текстов — достаточно подлинными, чтобы выдержать первичную проверку.
Док набросился на документы как голодный на еду. Несколько минут он изучал пожелтевшие страницы, что-то бормоча себе под нос.
— Удивительно... почерк соответствует периоду... бумага правильной текстуры... — Он поднял глаза. — Где вы это нашли?
— Старый тайник в подвале разрушенного форта, — ответил Кардинал заготовленную легенду. — Похоже, кто-то прятал записи. Возможно, боялся уничтожения.
— Да, да, в ранние периоды знания часто уничтожались! — Док снова уткнулся в бумаги. — Суеверия, страх перед неизвестным... Так много потеряно!
Нова вернулась с подносом. Пока она разливала чай, Док продолжал изучать документы. Внезапно он замер.
— Подождите. Тут упоминается... — Он перечитал фрагмент. — "И видел я, как избранный мужчина повелевал тварями без пыли черной, что есть удел жен..." Это же...
Тишина повисла в кабинете. Док медленно поднял глаза, и его взгляд остановился на Егоре.
— Это о вас. Вы тот самый человек из "Высоты".
Кардинал напрягся, рука скользнула к пустой кобуре. Но Док поднял ладони в примирительном жесте.
— Спокойно! Я не враг. Наоборот — я ждал вас. Точнее, ждал появления кого-то подобного.
— Что вы имеете в виду? — спросила Химера.
Док встал, подошел к одной из карт на стене. Это была временная шкала с пометками на непонятном языке.
— Видите эти точки? Каждая — задокументированная аномалия в истории Мешка. Моменты, когда правила нарушались. — Он повернулся к ним. — И знаете что? Они учащаются. Последние годы аномалий все больше. Словно Мешок... эволюционирует.
— И я — одна из аномалий? — спросил Егор.
— Самая значительная! — глаза Дока горели энтузиазмом. — Мужчина, способный использовать силу черного камня! Это переворачивает все наши представления о природе связи между людьми и тварями!
Он вернулся к столу, начал рыться в ящиках.
— Где же... а, вот! — Док вытащил потрепанный журнал. — Три года назад я опубликовал теорию. Меня высмеяли, назвали фантазером. Но я утверждал, что ограничение использования пыли черного камня только женщинами — не абсолютный закон, а скорее... настройка по умолчанию.
— Настройка? — переспросил Болт. — Вы говорите как будто Мешок — это машина.
— А что если так и есть? — Док лихорадочно листал журнал. — Что если Мешок — не просто параллельный мир, а созданная система? И как любая система, она может давать сбои. Или... адаптироваться.
Он нашел нужную страницу, ткнул пальцем в схему.
— Смотрите. Я проанализировал все известные случаи необычного взаимодействия с камнями. И обнаружил закономерность — они происходят в моменты экстремального стресса системы. Массовая гибель тварей, уничтожение маток, катаклизмы вроде создания Пустоши...
— Вы думаете, убийство Советника и хаос в Торговом союзе... — начала Химера.
— Нет, это слишком мелко для системы масштаба Мешка, — покачал головой Док. — Я думаю о чем-то большем. Помните аномальную активность тварей последние месяцы? Миграции целых колоний? А главное — участившиеся случаи появления новичков. Система словно... готовится к чему-то.
Он посмотрел на Егора.
— А вы — вы начали чувствовать камень еще до того, как взяли его в руки, верно? Это не реакция на локальные события. Это Мешок выбрал вас заранее, как... как антитело против надвигающейся угрозы.
Егор нащупал камень в кармане. Тот пульсировал сильнее обычного, словно откликаясь на слова ученого.
— Но почему именно я?
— Вот это мы и должны выяснить! — Док потер руки. — Мне нужно провести тесты. Сканирование, анализ крови, изучение вашего взаимодействия с камнем... И главное — понять, что именно надвигается на Мешок.
— Подождите, — вмешался Кардинал, внутренне ликуя, но стараясь изобразить недовольство. — Мы не подопытные крысы. Нам нужна помощь, а не вскрытие.
— Конечно, конечно! — Док попытался успокоиться. — Простите, я увлекся. Просто это такая возможность... Но я понимаю вашу ситуацию. Весь Мешок охотится за вами.
— Именно, — кивнул Кардинал, нахмурившись для вида. — Нам нужно безопасное место и информация. А не лабораторные опыты.
Док задумался, постукивая ручкой по столу.
— Я могу предложить сделку. Вы остаетесь в "Лаборатории" как мои гости. Полная защита, новые документы, доступ к нашим ресурсам. Взамен — позволите изучить феномен. Ничего инвазивного, обещаю. Только наблюдения и простые тесты.
Кардинал выдержал паузу, словно взвешивая варианты. На самом деле это было именно то, на что они рассчитывали.
— Нам нужны гарантии, — произнес он медленно. — И полный контроль над экспериментами. Никаких сюрпризов.
— Разумеется! — воскликнул Док.
Группа переглянулась. Кардинал еще немного поколебался для приличия.
— Хорошо, — наконец согласился он. — Но при первом признаке опасности мы уходим. И нам нужна вся информация, которую вы получите.
— Разумеется! — Док просиял. — Нова, подготовьте гостевой корпус. Лучшие комнаты! И... — он понизил голос. — Никому ни слова о наших гостях.
— Само собой, — Нова кивнула. — Следуйте за мной.
Когда они выходили из кабинета, Док окликнул Егора:
— Еще один вопрос. Камень... могу я его увидеть?
Егор помедлил, затем достал артефакт. В утреннем свете, проникающем через окна, черный камень выглядел особенно чужеродно — кусок ночи, не подчиняющийся законам дня.
Глаза Дока расширились.
— Невероятно... Он активен. Обычно черные камни инертны, пока из них не сделают пыль. Но этот... — Он протянул руку, но остановился. — Можно?
Егор кивнул. Док осторожно коснулся камня и тут же отдернул руку.
— Горячий! И... что-то еще. Будто он живой.
— Я чувствую то же самое, — признался Егор. — С момента, как получил его.
— "Получили" — интересный выбор слова, — заметил Док. — Не "взяли", не "забрали". Будто камень сам выбрал вас.
Эта мысль беспокоила Егора всю дорогу до гостевого корпуса. Что если Док прав? Что если не он использует камень, а камень использует его?
Гостевой корпус оказался комфортабельным зданием в глубине территории. Чистые комнаты, горячая вода, даже небольшая кухня. После недель скитаний это казалось невероятной роскошью.
— Отдыхайте, — сказала Нова. — Днем у нас безопасно — периметр надежно защищен. Док придет вечером.
Когда она ушла, группа собралась в общей комнате.
— Не нравится мне это, — сказал Болт, проверяя окна. — Слишком легко все прошло.
— Док странный, но не опасный, — возразила Химера. — Я таких видела. Одержимые идеей, готовые на все ради знаний. Но не предатели.
— Главное, что у нас есть крыша над головой, — прагматично заметил Кроха. — И время подумать о следующем шаге.
— Док что-то знает, — сказал Егор. — Его теория о Мешке как системе... в ней есть смысл.
— Смысл или нет, но нам нужен план, — Кардинал сел за стол, разложил карту. — Мы не можем вечно прятаться в "Лаборатории".
— А что если Док прав? — спросила Химера. — Что если Егор действительно — ответ системы на кризис? Тогда у него есть предназначение.
— Предназначение... — Егор усмехнулся. — Неделю назад я просто вез груз. А теперь я "аномалия" и "избранный"?
— В Мешке все меняется быстро, — философски заметил Кардинал. — Вопрос в том, примешь ли ты эту роль или будешь бежать от нее.
***
За окном начинался новый день в Мешке. Вскоре улицы заполнят твари, и мир снова станет враждебным. Но пока, в этой тихой комнате, у них было время. Время понять, что происходит и что делать дальше.
Егор достал камень, положил на стол. Черная поверхность отражала их лица, искаженные и чужие.
— Док хочет изучить связь, — сказал он. — Может, стоит дать ему шанс. Узнать правду лучше, чем гадать.
— Или он узнает что-то, что сделает тебя еще большей мишенью, — предупредил Кардинал.
— Я уже мишень для всего Мешка. Хуже не будет.
Решение было принято. Они дадут Доку шанс. А дальше... дальше покажет время.
Снаружи завыли первые твари, приветствуя новый день. Но в "Лаборатории" было безопасно. По крайней мере, пока.
***
Вечер принес новые открытия. Док явился с целой командой ассистентов и ворохом оборудования. Простые тесты превратились в целое исследование.
— Удивительно! — восклицал он, изучая показания приборов. — Ваша нервная система показывает микроизменения. Словно адаптируется к чему-то.
— К чему? — спросил Егор, сидя в окружении датчиков.
— Если бы я знал! Но паттерны... они похожи на то, что мы видим у женщин после длительного использования черной пыли. Только у вас это происходит без пыли!
Тесты продолжались часами. Сканирование мозга, анализы крови, измерение электромагнитного поля вокруг камня. Док становился все более возбужденным с каждым результатом.
— Это меняет все! — говорил он, показывая графики остальным. — Видите эти пики? Они появляются, когда Егор касается камня. Но самое интересное...
Он вывел на экран две кривые.
— Это активность камня. А это — мозговые волны Егора. Смотрите, что происходит.
Кривые постепенно синхронизировались, пока не слились в единый ритм.
— Резонанс, — выдохнула Химера. — Они настраиваются друг на друга.
— Именно! — Док был в восторге. — Камень и носитель становятся единой системой. Это объясняет, как вы можете управлять тварями без пыли — прямой канал связи!
— Но почему я? — спросил Егор в который раз.
Док задумался.
— У меня есть теория. Безумная, но... Что если дело не в вас конкретно? Что если Мешок искал подходящего кандидата и нашел?
— Искал для чего?
— Для эволюции. Для следующего этапа. — Док подошел к доске, начал рисовать схему. — Смотрите. Мешок существует столетия. Сначала — примитивное выживание, люди против тварей. Потом — открытие камней, установление баланса. Затем — форты, фракции, сложная экосистема. И теперь...
— Теперь что? — спросил Кардинал.
— Теперь появляется кто-то, способный изменить правила. — Док повернулся к ним. — Вы не аномалия, Егор. Вы — апгрейд.
В комнате повисла тишина. Эта мысль была одновременно захватывающей и пугающей.
— Если это так, — медленно произнесла Химера, — то другие фракции правы, что охотятся за ним. Контроль над таким "апгрейдом"...
— Даст власть над всем Мешком, — закончил Кардинал. — Черт.
Внезапно сработала сирена. Док побледнел.
— Тревога. Кто-то прорывается в форт!
Они бросились к окнам. На подходах к "Лаборатории" шел бой. Вспышки выстрелов, взрывы, крики. И над всем этим — ревущие моторы тяжелой техники.
— Торговый союз, — узнал эмблемы Болт. — Целая армия!
— Они узнали, что вы здесь, — Док выглядел потрясенным. — Но как? Утечка исключена!
— Неважно как, — отрезал Кардинал. — Нужно уходить. Немедленно.
— Подземные туннели! — вспомнил Док. — Старая система бункеров. Можно выйти за периметром!
Новый взрыв, ближе. Стекла в окнах задрожали.
— Веди! — приказал Кардинал.
Они бежали по коридорам, Док впереди. Позади нарастал шум боя — защитники "Лаборатории" отчаянно сопротивлялись, но силы были неравны.
— Сюда! — Док распахнул неприметную дверь. — Вниз!
Лестница вела в подвалы. Аварийное освещение создавало пляшущие тени. Где-то далеко грохнул особенно мощный взрыв.
— Они взорвали главные ворота, — выдохнул кто-то из ассистентов Дока.
— Мой форт... мои исследования... — Док выглядел убитым.
— Потом оплачешь, — жестко сказал Кардинал. — Где туннели?
Они спустились на самый нижний уровень. Массивная бронированная дверь преграждала путь.
— Код! — Док трясущимися руками набирал цифры на электронной панели. — Почему не открывается? Система не отвечает!
— Они отключили питание, — Химера быстро осмотрела замок. — Но есть аварийный механический привод. Дай мне минуту.
Она сорвала панель под электронным замком, обнажив скрытый цилиндр с замочной скважиной.
— Параноики всегда делают дублирующие системы, — пробормотала она, доставая отмычки.
Минута, две. Наверху уже слышались крики и топот — нападающие ворвались в здание.
— Есть! — послышался щелчок, и Химера с усилием провернула аварийный механизм.
Дверь со скрипом открылась. За ней — темный туннель, уходящий в неизвестность.
— Фонари есть? — спросил Егор.
— В туннеле должно быть аварийное освещение, — ответил Док. — Если оно еще работает...
Выбора не было. Они нырнули в темноту, Кардинал захлопнул дверь за ними. Кроха нашел рубильник — тусклые лампы ожили, освещая бетонный коридор.
— Куда ведет? — спросила Химера.
— Система связанных бункеров, — ответил Док, пытаясь сориентироваться. — Построена еще в довоенные времена. Выходы есть по всему району.
— Тогда вперед, — скомандовал Кардинал. — И молитесь, чтобы туннели были пусты.
Они двинулись в глубину туннеля. Позади, приглушенный толщей бетона, доносился шум погони.
— Держитесь левой стены! — крикнул Док, освещая путь фонарем. — Через километр будет развилка. Правый туннель выведет к старой ветке метро!
Егор бежал, сжимая черный камень в кармане. Тот пульсировал всё сильнее, словно реагируя на что-то впереди. Странное ощущение.
— Док! — Кардинал на бегу обернулся к ученому. — Что ты имел в виду под "апгрейдом"?
— Эволюция системы! — задыхаясь, ответил тот. — Мешок меняется, адаптируется. А Егор — катализатор этих изменений!
Впереди показалась развилка. Док указал направо, но Егор замер. Камень в его руке стал обжигающе горячим, и в голове вдруг возникли... образы? Воспоминания? Чужие лица в военной форме, знакомые и незнакомые одновременно.
— Егор? — окликнула его Химера.
— Я... — он покачал головой, пытаясь прогнать наваждение. — Камень показывает что-то. Или кого-то. Впереди.
— Галлюцинации от стресса, — предположил Болт. — Нужно двигаться.
Новый взрыв сотряс туннель. С потолка посыпалась бетонная крошка.
— Они взрывают перегородки! — понял Кардинал. — Идут напролом. Решай быстрее!
Егор посмотрел на правый туннель — путь к метро, к возможному спасению. Затем на левый — темный, неизвестный, но камень тянул именно туда. И эти лица в голове... почему они казались такими знакомыми?
— Налево, — решил он. — Там что-то есть. Что-то... важное.
— Ты уверен? — Кардинал нахмурился.
— Нет. Но другого выбора нет. Правый туннель слишком очевиден — они могут ждать нас там.
Кардинал кивнул. Логика была разумной, даже если истинная причина крылась в странном притяжении камня.
Они свернули в левый туннель. Темнота здесь была гуще, а воздух — холоднее. Но странное дело — Егор чувствовал, что идет правильно. Словно возвращается к чему-то давно потерянному.
Позади остались огонь и разрушение — цена за знание оказалась слишком высокой. "Лаборатория" погибла, так и не раскрыв всех секретов черного камня. Сколько лет исследований превратилось в пепел? Сколько открытий так и не увидят свет?
Идя по темному туннелю, Егор пытался разобраться в собственных ощущениях. Док искал ответы в графиках и анализах, пытался разложить чудо на составляющие. Так уверенно говорил об "апгрейде", о предназначении... Но что если он ошибался? Что если отчаявшийся ученый просто увидел то, что хотел увидеть?
Камень в кармане пульсировал, тянул куда-то вперед. Но означает ли это что-то важное? Может, некоторые тайны действительно не предназначены для микроскопов и формул. А может, никакой тайны и нет — просто очередная иллюзия Мешка, который любит играть с надеждами своих обитателей.
Егор не чувствовал себя избранным. Скорее — человеком, который снова оказался не в том месте не в то время. Как тогда, с конвоем. И теперь ведет за собой людей в темноту, к встрече с неизвестным.
Но выбора не было. Позади — смерть, впереди — неизвестность. И тот странный зов, что вел его глубже под землю, мог оказаться как ответом на все вопросы, так и последней ловушкой этого безжалостного мира.
Туннель уходил все глубже под землю. Тусклые аварийные лампы создавали островки света в бесконечной темноте, между которыми приходилось двигаться почти на ощупь. Воздух становился холоднее. Где-то далеко позади все еще доносились приглушенные звуки погони, но с каждым шагом они становились тише.
— Сколько мы уже идем? — спросил Кроха, голос его эхом отразился от бетонных стен.
— Минут сорок, — ответил Кардинал, проверяя часы. — Док, есть представление, куда мы движемся?
Ученый остановился, пытаясь сориентироваться. В свете фонаря его лицо выглядело изможденным. Потеря "Лаборатории" сломила его — десятки лет исследований превратились в пепел за одну ночь.
— Если я правильно помню схемы... Мы должны приближаться к старой системе коллекторов. Там есть переход в заброшенную ветку метро.
— А оттуда? — спросила Химера.
— Можно выйти в промзоне. Километрах в пяти от "Лаборатории". — Док поправил очки дрожащими руками. — Хотя эти туннели не использовались годами. Кто знает, что мы там найдем.
Егор шел молча, сжимая черный камень в кармане. С каждым шагом странные образы в голове становились четче. Лица в военной форме старого образца, обрывки разговоров на архаичном русском, запах пороха кремневых ружей...
"Наблюдатели, — понял он вдруг. — Это их память. Первых людей в Мешке."
Видения становились все ярче. Он видел бородатых мужчин в треуголках и длинных сюртуках, которые осторожно исследовали эти же туннели столетия назад. Их лица были суровыми, глаза — полными решимости. Они не знали, что попали в параллельный мир, думали, что это какие-то секретные подземелья под Москвой.
— Без оружия нам будет трудно, — заметил Болт. — Надо что-то придумать.
— В старых бункерах могут быть склады, — предположил Док. — Гражданская оборона оставляла запасы. И если мои догадки верны, Наблюдатели тоже могли создавать тайники в этих местах.
— Наблюдатели? — переспросил Кардинал.
Док замедлил шаг, словно взвешивая, стоит ли говорить.
— По одной из версий, они были первыми людьми в Мешке. Попали сюда в XVIII веке, когда у человечества "кроме кремневых ружей и пистолетов, ни хрена не было", как говорят в народе. Они стали легендой — теневые правители, серые кардиналы. Некоторые считают, что именно они создали первые форты, установили базовые правила выживания.
— И что с ними стало? — спросила Химера.
— Пёс взорвал их форт ядерной бомбой, усиленной красной пылью, — мрачно ответил Док. — По крайней мере, так говорят. Хотя я не уверен, что все так просто. Слишком много загадок они оставили после себя.
Егор почувствовал, как камень в кармане становится горячее. Образы в голове вспыхнули с новой силой — он видел этих людей, их лица, слышал их голоса. Странное дело, но некоторые из них казались... знакомыми. Как будто он видел их где-то раньше.
Но тут же в его сознании всплыли другие лица. Не Наблюдатели. Знакомые лица из прошлой жизни. Старшина Крюков с его вечной улыбкой и привычкой рассказывать байки про Афган. Сержант Белов, который всегда носил с собой фотографию дочки и говорил, что вернется домой к ее дню рождения. Лейтенант Шатов, которого все называли просто "Лейт" — молодой офицер, мечтавший о карьере в штабе.
— Стоп! — внезапно скомандовала Химера. — Слышите?
Все замерли. В наступившей тишине стал различим звук — мягкое шуршание множества ног по бетону.
— Белая тварь, — спокойно констатировал Кардинал. — Они часто встречаются в подземельях.
Существо показалось в свете фонарей — огромная сороконожка с белым хитиновым панцирем, десятки сегментов волной проходили по туннелю. На спине твари виднелись странные наросты.
— Не провоцируйте, — прошептал Док. — Белые обычно не агрессивны, если их не атаковать.
Группа прижалась к стенам. Белая тварь проползала мимо, ее множественные ножки тихо цокали по бетону. Но внезапно она остановилась.
Егор почувствовал странный резонанс — камень в кармане отозвался на присутствие твари. И в тот же момент в его сознании всплыли новые образы. На этот раз он видел своих погибших товарищей — не такими, какими помнил, а искаженными, изменившимися. Словно Мешок превратил их во что-то другое.
— Черт, — выругался Кардинал. — Она нас учуяла.
Тварь развернулась с удивительной для своих размеров ловкостью. Безглазая голова покачивалась, словно принюхиваясь. И вдруг она издала пронзительный свист.
— Это сигнал! — крикнул Док. — Она зовет других!
Но Егор едва слышал его слова. Видения захватили его полностью. Он видел себя в будущем — стоящим в этом же туннеле, но не одного. Рядом с ним были фигуры в военной форме, лица которых терялись в тенях. Их силуэты казались знакомыми, но что-то в них было... неправильно. Словно люди, которых он знал, стали кем-то другим.
Белая тварь бросилась на них. Без оружия шансов не было. Егор схватил кусок арматуры, валявшийся у стены, но понимал — против такой махины это как зубочистка против медведя.
— Нет, — сказал он тихо, но с такой силой убеждения, что тварь замерла на месте.
И тварь остановилась. Замерла посреди прыжка, словно врезавшись в невидимую стену. Ее сегментированное тело задрожало, передние лапы беспомощно скребли воздух.
— Невероятно... — выдохнул Док, глядя на застывшую тварь. — Я читал теории, но увидеть собственными глазами...Остальные молчали — для них способности Егора уже не были новостью.
Связь с тварью была установлена. Через камень он чувствовал ее примитивное сознание — голод, территориальность, инстинкт размножения. И что-то еще. Память. Эта тварь была здесь давно, очень давно. Она помнила первых людей в туннелях.
— Покажи мне, — прошептал Егор.
И тварь показала.
Образы хлынули в его сознание потоком. Бородатые мужчины в треуголках, исследующие туннели при свете факелов. Их лица были полны решимости и страха. Они не понимали, где оказались, но упорно шли вперед, картографируя каждый поворот, каждое ответвление.
Потом — другие люди. В форме РККА, потом российских. Все они оставили свой след в памяти твари. И среди них Егор увидел видение будущего — самого себя, но не одного. Рядом стояли фигуры в военной форме. Их лица были скрыты тенями, но силуэты... силуэты были знакомы.
Крюков. Белов. Шатов. Его погибшие товарищи. Но что-то в них было не так. Их позы, движения — все изменилось. Словно Мешок воскресил их, но забрал что-то важное. Их человечность.
В видении они поворачивались к нему, и Егор видел их лица. Мертвые глаза, механические движения. Они были живы, но не были людьми.
— Егор! — голос Химеры вернул его в реальность.
Белая тварь все еще стояла неподвижно, но в туннеле послышались новые звуки. Другие твари приближались, отвечая на сигнал.
— Уходим, — сказал Егор, отпуская ментальную связь с тварью. — Быстро.
Тварь замахнулась передними лапами, готовая раздавить людей.
— В проход! Быстро! — крикнул Кардинал.
Они бросились в боковой коридор. Тварь попыталась последовать, но ее массивное тело не пролезало в узкий проход. Она билась о стены, издавая яростный свист.
— Сюда! — Док указал на техническую дверь.
Они ввалились в небольшое помещение — старый склад гражданской обороны. На полках лежало оружие. Старое, советского производства, но вполне пригодное — несколько ПМ, пара автоматов, ящики с патронами.
— Удача, — констатировал Кардинал, хватая автомат. — Разбирайте быстро.
Они вооружились, набили карманы патронами. В дальнем углу Кроха обнаружил несколько гранат РГД-5.
— На всякий случай, — сказал он, пряча их в рюкзак.
Док тем временем изучал маркировку на ящиках.
— Интересно, — пробормотал он. — Этот склад довольно старый. Посмотрите на даты — некоторые из этих припасов лежат здесь с советских времен. Но оружие в хорошем состоянии.
— Повезло, что наткнулись, — сказал Болт.
— Да, удача наконец, — согласился Кардинал.
Из туннеля донесся шум — белая тварь билась о стены, пытаясь протиснуться в узкий проход.
— Уходим, — приказал Кардинал. — Через дальний выход.
Они выскользнули из склада и двинулись дальше по лабиринту туннелей. Док вел их, ориентируясь по старым схемам и интуиции. Но Егор чувствовал, что они движутся не наугад. Камень в кармане тянул его в определенном направлении, как компас.
Внезапно туннель расширился, и они вышли в огромный зал — старое бомбоубежище. Ряды ржавых коек, облупившиеся плакаты на стенах. И там, в дальнем углу, лежало несколько тел. Вернее, то, что от них осталось — белые скелеты в истлевшей одежде.
— Смотрите, — Химера указала на пол вокруг скелетов.
Десятки камней были разбросаны повсюду. И среди них — белые и розовые.
— Кто-то устроил здесь последний бой, — сказал Кардинал, собирая камни. — И проиграл.
Док поднял один из розовых камней, повертел в свете фонаря.
— Полезная находка. Розовые позволяют найти любого в Мешке. Редкие, но встречаются.
— А белые? — спросил Егор, подбирая несколько.
— Безопасный путь. Вдохнешь пыль — на две минуты будешь знать, где можно пройти без опасности.
Егор изучал один из скелетов. На истлевшей ткани еще можно было различить остатки погон и пуговиц. Военная форма РККА — он безошибочно узнал покрой гимнастерки и характерные звезды на петлицах.
— Док, — позвал он ученого. — Взгляни на это.
Док подошел, посветил фонарем на останки.
— Боже мой, — выдохнул он. — Это же...
— Наблюдатели? — закончил Егор.
— Не совсем. Эта форма более поздняя — середина XX века. — Док осторожно поднял одну из пуговиц. — Возможно, это группа советских военных, которые попали в Мешок позже Наблюдателей, но тоже давно. И это объясняет, откуда здесь розовые и белые камни.
Кроха подошел к противоположной стене, где виднелись какие-то отметки.
— Эй, тут что-то нацарапано!
На бетоне были выцарапаны даты и короткие записи кириллицей. Простые пометки о запасах, координатах, количестве боеприпасов. Но в конце, другим почерком: "Нас осталось трое. Припасы кончаются. Если кто найдет — передайте в Москву. Полковник Орлов, 15.03.1939."
— Полковник Орлов, — прочитал Док. — Он пытался вести учет, до самого конца надеялся на спасение.
Егор почувствовал, как камень в кармане нагрелся. Видения вспыхнули с новой силой. Он видел этих людей живыми — в советской форме, с автоматами ППД и винтовками Мосина. Они сражались здесь с тварями, методично отстреливаясь и отступая. Их лица были суровыми, но не отчаянными — профессиональные военные до конца выполняли свой долг.
Сцена разворачивалась в его сознании с кинематографической четкостью. Синие твари, быстрые как молнии, атаковывали с флангов. Красные монстры ломились в лоб, сминая баррикады из ящиков. Желтые летали по воздуху, швыряя обломки бетона телекинезом.
Солдаты стреляли методично, по уставу. Короткие очереди, смена позиций, прикрытие товарищей. Но тварей было слишком много. Одного за другим их разрывали когтями и клыками.
Последним пал полковник Орлов. Большой, седой мужчина с георгиевской лентой на выцветшей гимнастерке. Он стоял спиной к стене, методично расстреливая атакующих из ППД. Кровь стекала по лицу из рассеченной брови, но рука не дрожала. Когда щелкнул пустой затвор, Орлов на мгновение оглянулся на тела товарищей, разбросанные по бетонному полу, достал последнюю гранату Ф-1. Выдернул чеку крепко прижал "лимонку" к груди и выпрямился во весь рост, глядя прямо в морды приближающихся тварей.
"Встретимся там, братцы..." — тихо прошептал он, и взрыв поглотил последних тварей вместе с ним.
— Что ты видел? — спросил Док.
— Их последний бой. Они сражались до конца. — Егор потер виски. — Профессионалы. Не паниковали, действовали по уставу.
Шум в туннеле усилился. Твари приближались.
— Нет времени, — сказал Кардинал. — Берите что можете и уходим.
Они набили карманы камнями и бросились к выходу. Проход вывел их в техническое помещение с лестницей наверх. Поднимались осторожно, прислушиваясь.
— Мы под старой промзоной, — определил Док по маркировке на стенах. — Отсюда можно выйти на поверхность.
Люк поддался с трудом. Вылезли в полуразрушенный цех. За окнами была ночь, лил дождь.
— До рассвета часа четыре, — сказал Кардинал. — Нужно найти транспорт.
Двинулись через промзону, держась теней. И тут Егор снова почувствовал это — странное ощущение чужого присутствия. Но не тварей. Людей. И это присутствие казалось... знакомым.
— Кто-то есть впереди, — предупредил он.
Они залегли за грудой металлолома. Через минуту из-за угла показалась группа вооруженных людей. Егор узнал военную выправку, манеру двигаться. Но когда он присмотрелся к лицам, сердце ушло в пятки.
Впереди шел знакомый силуэт. Вершинин! Егор испытал одновременно радость и удивление — раз он сам попал в Мешок, то и другие из их БТР могли выжить.
И тут Егор увидел знакомую фигуру среди них. Вершинин шел чуть впереди остальных — разведчик, как всегда. Но что-то в нем изменилось. Движения стали более плавными, осторожными. В глазах появилась звериная настороженность.
За ним следовали еще двое. Капрал Кузьмин — бывший автоматчик, теперь с автоматом наперевес и холодным выражением лица. И рядовой Громов, некогда веселый паренек из Рязани.
— Вершинин? — вырвалось у Егора.
Тот услышал и резко обернулся. На лице мелькнуло узнавание, смешанное с шоком.
— Старший прапорщик? — Вершинин не мог поверить своим глазам. — Егор... Крылов?
— Знаешь их? — тихо спросил Кардинал.
— Сослуживцы. Видимо, тоже попали в Мешок после аварии, — ответил Егор, не веря собственным глазам.
Пираты остановились в двадцати метрах. Вершинин поднял руку, и его люди замерли.
— Вот так встреча, — сказал он, разглядывая бывшего командира. — А мы думали, вы погибли в том ущелье. Слышали про переполох в "Высоте"? Какой-то Броня с черным камнем весь Торговый союз переполошил... — Он замолчал, внимательно изучая лица группы, и в его глазах медленно зажглось понимание. — Постойте-ка...
— Как видишь, жив, — ответил Егор. — Как и вы. Хотя должны были вместе с БТРом на дно ущелья улететь.
Кузьмин шагнул вперед, автомат направлен в землю, но готов к подъему в любую секунду.
— Товарищ старший прапорщик, — его голос звучал формально, но в глазах читалось что-то неопределенное. — Долгая дорога была от того ущелья.
Громов молчал, только изучал Егора изменившимся взглядом. Тот веселый паренек, который шутил в БТР, исчез. Остался только настороженный хищник.
— Вершинин, — Егор не мог поверить своим глазам. — Ты тоже здесь. И вы оба...
— Как и ты, — кивнул бывший рядовой. — Мешок, похоже, любит собирать тех, кто должен был сдохнуть. — Взгляд его стал острее. — Пятеро беглецов, вооруженная группа... И один из них носит позывной Броня. Вы и есть те, кого мы ищем, верно, товарищ старший прапорщик?
— Остальные с тобой? — спросил Егор, не отвечая прямо.
— Основная группа в ста метрах позади, — ответил Вершинин. — Человек пятнадцать. Но я подал им знак ждать. Пока что.
— Вы с пиратами? — спросил Егор, хотя ответ был очевиден.
— Пока что да, — ответил Вершинин. — Десять дней в Мешке, Егор. Десять дней, а кажется — год прошел. Дьякон подобрал нас в первую же ночь. Выбор был простой — присоединиться или сдохнуть.
— Какой у тебя позывной? — спросил Егор.
— Волк, — ответил Вершинин. — Дьякон сказал, подходит. Выживаю, как могу.
Кузьмин кашлянул, напоминая о себе.
— Мой — Граната. А Громова зовут Обрез. — Он усмехнулся без юмора. — Новые имена для новой жизни.
Кардинал напрягся.
— Что вам нужно?
Вершинин перевел взгляд на него.
— Черный камень. Весь Мешок знает, что вы его прихватили в "Высоте". — Он усмехнулся. — Торговый союз воет как резаный. Дьякон хочет знать, стоит ли игра свеч.
— И что дальше? — спросила Химера, медленно смещаясь в боевую позицию.
— А дальше... — Вершинин замолчал, глядя на Егора. В его глазах боролись два человека — пират Волк и рядовой Вершинин. — Дальше по приказу Дьякона я должен вас доставить к нему. Живыми или мертвыми. Или продать Торговому союзу — кто больше даст.
Он поднял автомат. Ситуация накалялась.
— Десять дней, и ты готов стрелять в своих? — спросил Егор.
Вершинин дернулся.
— Каких своих? — В его голосе звучала горечь. — Тот выезд, помнишь? Ты опытный был, а я — зеленый салага. "Район горячий," — сказал я. "Здесь везде стреляют. Но мы проскочим," — ответил ты. Помню каждое слово.
— И что? Этого мало?
— В Мешке этого мало! — рявкнул Вершинин, но автомат дрожал в руках. — Здесь выживают те, кто забывает прошлое!
Кузьмин сделал шаг вперед.
— Волк прав, товарищ старший прапорщик. Здесь другие правила. То, что было там, наверху — мертво. Как и мы должны были быть.
— Тогда стреляй, — сказал Егор, делая шаг вперед. — Давай, Вершинин. Покажи, что можешь убить человека, с которым в одной машине в последний бой ехал. Который думал о тебе, когда БТР валился в пропасть.
— Не подходи! — Вершинин направил ствол ему в грудь.
Но руки его дрожали. В глазах плясали демоны — старые и новые. Десять дней в Мешке против одного последнего разговора.
Громов внезапно заговорил:
— А помнишь, Вершинин, как мы в БТРе сидели перед последним выездом? И командир сказал: "Главное — не оставлять своих. Живых или мертвых — не оставлять."
Вершинин вздрогнул, как от удара.
— Заткнись, Обрез.
— Не заткнусь. — Громов опустил автомат. — Он прав. Мы своих не оставляем. Даже здесь.
Кузьмин посмотрел на них обоих, затем тоже опустил оружие.
— Черт с ним. Дьякон и без нас разберется.
Он повернулся к Егору.
— Знаешь, за эти десять дней я понял одно, — продолжал Вершинин. — Мешок не терпит слабых. И не важно, кем ты был там, наверху. Здесь либо адаптируешься, либо сдохнешь в первую же ночь. Мне повезло — военная подготовка помогла. А сколько гражданских полегло в первые дни... — Он покачал головой. — Но ты... ты же тот, кто в "Высоте" переполошил весь Мешок. Говорят, ты управляешь тварями без пыли. Это правда?
Егор медленно кивнул.
— Тогда понятно, почему за тобой вся охота. — Вершинин опустил автомат. — Послушай, там, на востоке, есть заброшенный цех. Третий корпус старого завода. В нем стоит ЗИЛ, рабочий. Ключи под ковриком.
— Зачем ты мне это говоришь?
— Потому что есть вещи важнее приказов Дьякона. Мы были товарищи по службе, ты — опытный, я — новичок. Но в последние секунды ты кричал "Прыгай!", пытался спасти. В этом мире легко забыть, кем ты был. Но некоторые вещи забывать нельзя. — Вершинин опустил глаза, затем снова посмотрел на Егора. — Своих не бросаем.
И резко повернулся к своим людям.
— Мы их не видели. Понятно?
Кузьмин и Громов кивнули.
— Понятно, Волк.
Группа Кардинала не стала ждать второго приглашения. Они быстро двинулись в указанном направлении.
— Эй! — крикнул Вершинин вслед.
Егор обернулся.
— Может, это глупо... Но если выживешь — найди меня. Через месяц-другой. Если я к тому времени окончательно не стану тварью. — Вершинин усмехнулся, но в глазах мелькнула надежда. — Может, вместе придумаем, как из этого дерьма выбраться.
— Найду, — пообещал Егор.
Вершинин кивнул и исчез в темноте туннеля, направляясь в противоположную сторону. Кузьмин и Громов последовали за ним, но Громов напоследок обернулся и коротко салютовал Егору.
— Повезло, — выдохнул Кардинал, когда они отошли на безопасное расстояние. — Твой человек еще помнит, кем был.
— Пока помнит, — мрачно ответил Егор. — Но Мешок сотрет и эту память. Вопрос времени.
— Тяжелая встреча, — тихо сказала Химера.
— Он был хорошим солдатом, — ответил Егор. — А стал...
— Стал тем, кем его сделал Мешок, — закончил Кардинал. — Как и всех нас. Вопрос только в том, насколько мы изменимся.
Док, молчавший все это время, вдруг заговорил:
— Интересно. Твои сослуживцы попали в Мешок одновременно с тобой, но пошли другим путем. Они адаптировались через принятие жестокости, через отказ от прошлого. А ты...
— А я что?
— А ты держишься за человечность. За связи с прошлым. И черный камень... — Док задумчиво поправил очки. — Может, это не случайность.
Они двинулись дальше. В третьем цеху действительно стоял старый ЗИЛ, ключи были под ковриком — точно как сказал Вершинин.
— Не обманул, — констатировал Кардинал.
— Пока еще, — мрачно ответил Егор, заводя двигатель.
Егор сел за руль. Знакомые движения, отработанная последовательность. Хоть что-то не изменилось.
Они выехали из промзоны под усиливающийся дождь. Позади остались туннели с их тайнами и встречей с прошлым.
— Куда теперь? — спросил Кардинал.
— В Форт-биржу, — ответила Химера. — Там управляют Триады, гильдия наемников и Торговый союз совместно. Может, удастся договориться с Торговым союзом. Объяснить, что произошло на самом деле. Что это были Дети Мешка, а не мы. Вернуть черный камень.
— Договориться? — удивился Болт. — После того, что произошло в "Высоте"? Торговый союз объявил на нас охоту!
— Именно поэтому, — кивнул Кардинал. — В Форт-бирже слишком много заинтересованных сторон. Торговый союз не сможет действовать открыто. А нам нужно понять, что происходит. Кто напал на "Высоту", зачем им черный камень.
— Это самоубийство, — покачал головой Болт.
— Это шанс, — возразила Химера. — В Форт-бирже правят деньги и влияние, а не грубая сила. Если мы сможем заинтересовать Триады или гильдию наемников...
— То получим временную защиту, — закончил Кардинал. — По крайней мере, время подумать.
— Далеко? — спросил Егор.
— Нет. Если не будет проблем.
Док устроился в углу кузова, всё еще потрясенный потерей лаборатории.
— Знаешь, — сказал он, обращаясь к Егору, — то, что мы видели в туннелях... скелеты советских военных, розовые и белые камни, записи на стенах... Это подтверждает мою теорию.
— Какую?
— Мешок действительно эволюционирует. Наблюдатели были первой попыткой создать элиту, способную управлять этим миром. Но что-то пошло не так. Возможно, они стали слишком могущественными, и система их... отвергла.
— А я — следующая попытка?
— Возможно. Но на этот раз Мешок выбрал другой подход. Не группу элиты, а одного человека. Того, кто сохранил связь с человечностью, несмотря на все.
Грузовик полз по разбитой дороге. В кабине было тихо — каждый думал о своем. Егор размышлял о встрече с Вершининым, о том, как Мешок меняет людей.
"Он прав, — думал Егор. — Мы все меняемся. Вопрос только — во что превратимся в конце?"
Дождь барабанил по крыше грузовика, создавая монотонную мелодию. За окнами проплывали знакомые уже руины — бесконечный городской лабиринт Мешка. Егор думал о словах Дока, о Наблюдателях, о своих сослуживцах.
Все они попали в Мешок на краю жизни. Все получили второй шанс. Но распорядились им по-разному. Вершинин и остальные выбрали путь адаптации через жестокость. А он... что выбрал он?
***
Впереди показался блокпост — небольшой, два дружинника и простенький шлагбаум. Один из охранников подошел к кабине, второй остался у будки.
— Куда направляетесь? — спросил дружинник, освещая салон фонарем.
— В Форт-биржу, — ответил Кардинал, протягивая поддельные документы. — Ремонтная бригада возвращается с объекта.
— Долго работали?
— Две недели. Чинили генераторы на старой подстанции.
Дружинник изучил документы, посветил на каждого из пассажиров.
— А груз?
— Инструмент, запчасти, — Кардинал оставался спокойным. — Если хотите проверить...
— Не стоит, — дружинник вернул документы. — Но будьте осторожны. На дорогах много пиратов. С
— Слышали. Спасибо за предупреждение.
Шлагбаум поднялся, и они проехали. За спиной блокпост скрылся в дождевой мгле.
— Повезло, — выдохнул Болт.
— Или не везение, а расчет, — возразил Кардинал.
Они ехали еще час, пока впереди не показались огни большого поселения. Форт-биржа встречала их сотнями светящихся окон и гулом множества голосов.
— Приехали, — объявил Егор.
— Начинается самое интересное, — мрачно добавил Кардинал.
Форт-биржа действительно выглядела внушительно. Высокие стены, множество построек за ними, железнодорожная ветка, уходящая в темноту. Это был не просто форт — это был город.
— Как думаешь, там нас ждут? — спросила Химера.
— Без сомнения, — ответил Кардинал. — Вопрос только — кто именно и с какими намерениями.
Грузовик подъехал к воротам. Впереди их ждали новые испытания, новые встречи, новые попытки выжить в мире, где каждый поворот мог стать последним. Егор подумал о Вершинине, который где-то в темноте Мешка продолжал свою войну за выживание. О полковнике Орлове, который до последнего вздоха оставался верен своим идеалам. О всех тех, кто попал в этот мир и пытался в нем выжить, не потеряв себя.
Дождь продолжал лить, смывая с мира все лишнее и оставляя только суть.
Форт-биржа встретил их запахом машинного масла, пороха и жареного мяса. После скитаний по подземельям и промзонам это казалось почти домашним уютом. Почти.
Грузовик остановился у внешнего периметра — дальше пускали только пешком. Слишком много желающих въехать, слишком мало места внутри. Старый ЗИЛ, отданный Вершининым, придется оставить на охраняемой стоянке.
— Двадцать камней за сутки, — лениво произнес охранник стоянки, жуя что-то вроде вяленого мяса. — Предоплата за трое суток минимум.
— Дороговато, — буркнула Химера.
— Это Форт-биржа, детка, — усмехнулся охранник. — Здесь за воздух платят. Будете ныть — ставка поднимется до тридцати.
Кардинал молча отсчитал нужную сумму. Спорить бессмысленно — в крупнейшем торговом центре Мешка свои правила. Правила денег.
Егор оглядывался по сторонам. Форт-биржа разительно отличался от всех поселений, что он видел раньше. Вместо унылых бетонных стен — настоящая крепость из стали и армированного стекла. Прожектора работали постоянно, заливая подходы ослепительным светом. На стенах — не простые пулеметные гнезда, а настоящие огневые точки с крупнокалиберными орудиями.
— Впечатляет? — заметила его взгляд Химера. — Это единственный форт, который твари никогда не пытались атаковать массово. Слишком много огневой мощи.
— И слишком много интересов, — добавил Док, поправляя очки. Он все еще выглядел подавленным после потери лаборатории, но в глазах появился блеск любопытства. — Триады, гильдия наемников, Торговый союз — все они заинтересованы в стабильности этого места.
Вход в форт оказался похож на таможенный пост. Несколько линий досмотра, сканеры документов, вооруженная охрана в качественной броне. Профессионалы.
— Документы, — потребовал охранник на входе. Китаец средних лет с холодными глазами и шрамом через всю щеку.
Кардинал протянул их поддельные удостоверения.
Охранник пробежал глазами по документам, затем посмотрел на потрепанную одежду группы, следы крови на куртке Химеры, общий измученный вид.
— Из "Лаборатории"? — спросил он неожиданно.
Все напряглись.
— С чего вы взяли? — осторожно ответил Кардинал.
— Три дня назад форт сгорел. Беженцы идут потоком. — Охранник вернул документы. — Въездной сбор — двадцать с человека. Оружие — тридцать за разрешение или сдавайте на хранение.
— А если мы действительно беженцы? — попытался сторговаться Кроха. — Может, скидка?
Охранник даже не улыбнулся.
— Беженцы платят пятьдесят. Считайте, что вам повезло с документами исследователей. Платите или уходите, очередь ждет.
Пришлось платить. Двести пятьдесят камней только за вход с оружием — почти месячная зарплата дружинника. Но выбора не было.
Внутри форт оказался еще более впечатляющим. Широкие улицы, электрическое освещение повсюду, многоэтажные здания в хорошем состоянии. И главное — железнодорожная станция в центре, откуда расходились пути в разные концы Мешка.
— Добро пожаловать в столицу капитализма, — пробормотал Док. — Единственное место, где деньги значат больше силы.
Улицы кишели людьми. Торговцы выкрикивали цены, покупатели торговались, носильщики таскали тюки с товарами. Витрины магазинов ломились от оружия, снаряжения, продуктов — всего, что можно найти в Мешке, и даже больше.
— Нам нужно найти место для отдыха, — сказал Кардинал. — И быстро. Слишком много глаз вокруг.
— "Нейтральная зона", — предложила Химера. — Гостиница на границе кварталов. Дорого, но безопасно. Там усиленная охрана от всех трех фракций — никто не рискнет устроить разборки под носом у Триад, гильдии и Торгового союза одновременно.
— Откуда ты знаешь? — спросил Егор.
Химера помедлила.
— Я бывала здесь. Давно.
В ее голосе звучало напряжение. Егор понял — здесь у нее могли остаться старые знакомые. И не факт, что дружелюбные.
"Нейтральная зона" оказалась пятиэтажным зданием из красного кирпича с бронированными окнами. У входа дежурили четверо дружинников — по одному от каждой правящей фракции, судя по нашивкам.
— Нам нужны две комнаты, — сказал Кардинал администратору, молодой девушке с ярко-красными волосами.
— Сутки проживания — шестьдесят камней за комнату, — произнесла администратор, оценивающе глядя на потрепанный вид группы. — Предоплата обязательна.
Кардинал присвистнул. При такой цене их запасы быстро растают. Но спорить не стал, отсыпал камни.
Администратор пересчитала их дважды, и ее отношение заметно изменилось — сто двадцать камней за ночь были серьезными деньгами даже для Форт-биржи.
— Третий этаж, комнаты 45 и 46. Лучшие номера с видом на площадь, — ее тон стал заметно теплее. — Завтрак с шести до десяти, но для вас кухня может приготовить что-то и позже. Горячая вода круглосуточно, есть сейф в каждом номере. — Она протянула тяжелые бронзовые ключи. — Если понадобится медик, оружейник или... особые услуги — обращайтесь к дежурному. В "Нейтральной зоне" можно достать всё.
***
Комнаты оправдали ожидания — просторные, с коврами на полу и настоящими стеклами в окнах.
Они собрались в комнате Кардинала на совещание.
— Итак, мы в Форт-бирже, — начал он. — Что дальше?
— Найти посредника. Кого-то достаточно влиятельного, чтобы организовать встречу на нейтральной территории. — Химера задумалась. — Здесь, в Форт-бирже, за деньги можно купить даже аудиенцию у Мазая. Вопрос в цене и надежности посредника.
— У нас осталось меньше двух тысяч камней, — напомнил Болт. — После всех трат сегодня — еще меньше.
— Можно попробовать продать информацию, — предложил Кроха. — О туннелях, о тварях, о том, что мы видели.
— Или продать часть редких камней, — добавил Егор, вспоминая о розовых и белых камнях, подобранных в бункере.
— Отличная мысль, — оживился Кроха. — Розовые камни здесь стоят раз в десять дороже обычных. А белые вообще на вес золота.
— В Форт-бирже есть специализированный рынок камней, — заметила Химера. — Там не задают вопросов о происхождении товара. Главное — качество и подлинность.
— Тогда отдохнем и займемся этим, — решил Кардинал. — Продадим пару розовых, это даст нам капитал для маневра.
Вот переработанный эпизод с исправлениями и большей драматичностью:
— В Форт-бирже есть специализированный рынок камней, — заметила Химера. — Там не задают вопросов о происхождении товара. Главное — качество и подлинность.
— Тогда с утра займемся этим, — решил Кардинал. — Продадим пару розовых, это даст нам капитал для маневра.
В дверь постучали. Все напряглись, руки потянулись к оружию.
— Кто там? — спросил Кардинал.
— Обслуживание номеров, — раздался женский голос. — Принесла чистые полотенца.
Кардинал кивнул Крохе, тот приоткрыл дверь. На пороге стояла горничная — молодая девушка в форменном платье. Она быстро вошла, закрыла за собой дверь и...
— Привет, Химера.
Голос изменился. Стал ниже, увереннее. Знакомым.
Химера замерла на полсекунды, затем нож появился в ее руке с такой скоростью, что Егор едва уловил движение.
— Гадюка!
— Во плоти, — девушка сбросила парик горничной, под ним оказались короткие черные волосы. — Неужели не рада старой подруге?
Болт вскочил, сбив стул. В его глазах плеснулся животный страх — воспоминание о безумии под фиолетовой пылью.
— Ты... ты заставила нас резать друг друга!
— О, перестань драматизировать. Все живы, все здоровы. Микс — чудесная штука. — Гадюка прошла в центр комнаты с кошачьей грацией, игнорируя направленное на нее оружие. — Кстати, о Гнилом. Он был очень расстроен потерей всех своих людей. Ну, был — ключевое слово.
— Мы знаем, что он мертв, — холодно сказала Химера, не опуская нож.
— Конечно знаете. Вы же его и прикончили. — Гадюка улыбнулась той самой змеиной улыбкой. — Что, впрочем, идеально совпало с нашими планами.
— Ты работала не на Гнилого, — понял Кардинал.
— Гнилой был... временным неудобством. Полезным, пока контролировал свой район. Но он стал жадным, начал думать, что может играть в большие игры. — Она пожала плечами. — Медяк не любит, когда пешки забывают свое место.
— Медяк? — переспросил Егор. — Глава гильдии наемников?
— Единственный и неповторимый. — Гадюка достала из-за пазухи черную карточку. — Он очень хочет познакомиться с человеком, который заставил тварей отступить без пыли.
— Откуда он...
— "Лаборатория" сгорела три дня назад. Док исчез вместе с группой неизвестных. — Гадюка повернулась к ученому. — Кстати, соболезнования. Десятилетия исследований превратились в пепел.
Док поморщился, но промолчал.
— Вы использовали нас, — обвинил ее Егор. — Та станция, бой с Гнилым...
— Медяк использовал вас. А я просто хороший исполнитель. — Гадюка положила карточку на стол. — Разница в том, что теперь он готов предложить сделку. Помощь с Торговым союзом в обмен на... взаимопонимание.
У двери она обернулась к Химере:
— И да, в следующий раз давай без сентиментов. Прыгать из окна третьего этажа — не самое приятное удовольствие, даже для меня.
Дверь закрылась, оставив их в напряженной тишине.
— Сука, — выдохнул Кроха, опускаясь на стул. — Это было неожиданно.
— В Мешке от прошлого не избавишься, — мрачно заметил Кардинал, разглядывая черную карточку. — Оно всегда догоняет.
Химера все еще сжимала нож, костяшки пальцев побелели.
— Ты знала, что она работает на него? — спросил Болт.
— Догадывалась. В "Террариуме" нас учили читать ситуацию. Гнилой был слишком мелкой рыбой для нее. — Химера наконец убрала нож. — Она всегда играла в долгую игру.
Док осторожно кашлянул:
— Если позволите... Медяк — один из самых влиятельных людей в Форт-бирже. Если он предлагает помощь...
— Он ничего не предлагает просто так, — перебил Кардинал. — Вопрос в цене.
— А есть выбор? — спросил Егор. — Торговый союз объявил на нас охоту. Деньги кончаются. Рано или поздно нас найдут.
— К тому же, — добавил Кроха, уже оправившись от шока, — Медяк мог бы просто сдать нас за награду. Но вместо этого присылает приглашение.
— Именно это меня и беспокоит, — сказала Химера. — Зачем ему мы живые?
Кардинал встал, подошел к окну. За стеклом кипела ночная жизнь Форт-биржи — огни, люди, иллюзия безопасности.
— Броня, — произнес он. — Человек, который управляет тварями без пыли. Вот что ему нужно.
— Но зачем? — спросил Болт.
— Представь, что у тебя есть наемник, который может провести отряд через любую территорию днем. Или отвести тварей от важного объекта. — Кардинал повернулся к ним. — Для главы гильдии наемников это бесценный актив.
— Тогда тем более нельзя идти, — возразил Болт.
— Нет, — Кардинал покачал головой. — Если бы Медяк хотел просто использовать Броню, он бы действовал силой. Но он присылает приглашение. Значит, ему нужно сотрудничество.
— Или он хочет понять, как это работает, — добавил Док. — Способности Брони уникальны. Возможно, Медяк ищет способ воспроизвести их.
— Узнаем через два часа, — Кардинал взял карточку. — Готовьтесь. И да — оружие берем все, что есть. "Нейтральная территория" — понятие растяжимое.
"Змеиное гнездо" располагалось в бывшем театре. Массивное здание в стиле сталинского ампира, с колоннами и лепниной. Только вместо афиш — бронированные ставни, а вместо билетеров — вооруженная охрана.
Черная карточка сработала как пропуск. Их провели внутрь без досмотра — привилегия гостей Медяка.
***
Внутри театр был переоборудован под элитный клуб. Вместо зрительного зала — игровые столы, бар, приватные кабинки. На сцене танцевали полуобнаженные девушки, в воздухе висел дым дорогих сигар.
— Сюда, — появившийся из ниоткуда официант повел их наверх, в бывшие театральные ложи.
Медяк ждал их в центральной ложе. Крупный мужчина лет пятидесяти, седые волосы зачесаны назад, дорогой костюм, массивные руки. Классический вид человека, который начинал с низов и пробился наверх через горы трупов.
— Садитесь, — жест в сторону кресел. — Выпьете чего?
— Мы не за этим пришли, — сказал Кардинал.
— Знаю. Но я предпочитаю вести дела цивилизованно. — Медяк налил себе виски из хрустального графина. — Итак, вы те самые безумцы, которые устроили резню в "Высоте".
— Это были не мы, — возразил Егор. — Дети Мешка напали на представительство. Мы просто оказались там.
— "Просто оказались" и ушли с черным камнем стоимостью в целое состояние, — усмехнулся Медяк. — Удачное совпадение.
— Мы готовы вернуть его, — сказал Кардинал. — При определенных условиях.
— Вот как? И какие же?
— Гарантии безопасности. Снятие обвинений. Возможность покинуть форт.
Медяк рассмеялся.
— Вы в курсе, какую награду назначил Торговый союз за ваши головы? Пятьдесят тысяч камней. — Он сделал паузу, наслаждаясь эффектом. — Это сумма, за которую развязывают войны между фортами. За такие деньги можно купить небольшую армию или основать собственный форт.
Все молчали, ошеломленные масштабом награды. Пятьдесят тысяч — больше, чем большинство людей в Мешке видели за всю жизнь.
— И вы не продаете нас, — медленно произнес Кардинал.
— Пока нет. — Медяк отпил виски. — Видите ли, камни — это хорошо. Но есть вещи ценнее. Возможности, например. А вы, Броня, — это ходячая возможность.
Он встал, подошел к окну, выходящему на сцену.
— Я могу организовать встречу с представителями Торгового союза. На нейтральной территории, под гарантии всех трех правящих сил Форт-биржи. Вы объясните, что произошло на самом деле, вернете камень, они снимут обвинения. Все довольны.
— Звучит слишком просто, — заметила Химера.
— Простые решения часто самые эффективные, — пожал плечами Медяк. — Конечно, за мои услуги как посредника придется заплатить. Скажем, пятьсот камней. Но учитывая альтернативу — быть проданными за пятьдесят тысяч...
— Нам нужно подумать, — сказал Кардинал.
— Разумеется. Но не слишком долго. Завтра в полдень состоится совет трех сил. Хорошая возможность уладить дело.
Дверь открылась, вошла Гадюка. Теперь она была одета в обтягивающий кожаный костюм, подчеркивающий каждый изгиб тела. На поясе — два длинных ножа.
— Все чисто, босс. Триады прислали своего представителя. Ждет внизу.
— Отлично. Пусть поднимается. — Медяк повернулся к гостям. — Сейчас вы увидите, насколько сложна политика Форт-биржи.
Представитель Триад оказался худощавым китайцем в традиционном халате. Лицо непроницаемое, движения плавные. За ним следовали двое охранников.
— Игла, — кивнул Медяк. — Присаживайтесь.
— Медяк, — голос китайца был мягким, почти ласковым, как шелк, под которым прячется лезвие. — Какая приятная неожиданность. И в такой... интересной компании.
— Новости быстро распространяются.
— В Форт-бирже секреты подобны воде — всегда найдут щель, чтобы просочиться. — Игла повернулся к Егору с легкой улыбкой. — Медяк любезно пригласил меня оценить... уникальную ситуацию. Вы ведь тот самый человек из "Высоты"?
Егор кивнул, не видя смысла отрицать.
— Любопытно. Триады заинтересованы в... стабильности. Последние события нарушают баланс.
— Именно поэтому я предлагаю мирное решение, — сказал Медяк. — Завтра на совете.
— Возможно. — Игла улыбнулся. — Но Торговый союз может иметь другое мнение. Они потеряли важного человека.
— Советник был убит Детьми Мешка, — вмешался Кардинал.
— Так вы говорите. Но кто поверит? — Игла встал. — Впрочем, это обсудим завтра.
Медяк изучил выражение лица Иглы.
— Вы обеспокоены балансом?
— Баланс — основа процветания Форт-биржи, — кивнул Игла. — Если один из трех столпов пошатнется... — он не договорил, но смысл был ясен.
— Именно поэтому я предлагаю решить вопрос цивилизованно. На совете.
— Мудро. — Игла встал. — Триады поддержат любое решение, которое сохранит стабильность торговых путей.
Он ушел, оставив свиток на столе. Медяк развернул его, пробежал глазами.
— Хитрый лис, — пробормотал он. — Но он прав. Нужно действовать быстро, пока ситуация не вышла из-под контроля.
— Мы согласны на ваше предложение, — решил Кардинал.
— Отлично. Завтра в полдень, зал совета в административном центре. К тому времени все заинтересованные стороны успеют подготовиться.
Они вернулись в гостиницу. До рассвета оставалось несколько часов. Док устроился за столом, изучая документы каравана.
— Смотрите, — показал он контракт. — Здесь указан "образец №7", а не черный камень. Формально вы везли неизвестный груз.
— Это может сыграть нам на руку, — заметил Кардинал.
Егор сидел в стороне, борясь с собой. Черный камень в кармане словно пульсировал в такт его сердцу, создавая странное сопротивление. Каждый раз, когда он думал о том, чтобы отдать его Торговому союзу, внутри поднималась волна... не то чтобы протеста, скорее тоски. Как будто расставание с камнем означало потерю чего-то важного.
«Это не мое», — твердил себе Егор. — «Я просто водитель. Камень принадлежит тем, кто заплатил за доставку».
Но убедить себя становилось все труднее.
***
Утром, когда первые лучи солнца начали пробиваться сквозь вечные тучи Мешка, в дверь снова постучали. На этот раз все были готовы — Гадюка не скрывалась под личиной горничной.
— Новости, — сказала она без предисловий. — Торговый союз согласился на встречу.
— Это хорошо, — кивнул Кардинал.
— Есть нюанс. Они требуют дополнительных гарантий. — Гадюка прошла в комнату, на ходу стряхивая капли дождя с кожаного плаща. — Хотят, чтобы присутствовал представитель нулевых.
— Мазай прислал человека сюда? — удивилась Химера. — Нулевой форт обычно не вмешивается в дела регионов.
— Пятьдесят тысяч камней награды и черный камень в придачу — достаточный повод для вмешательства, — заметила Гадюка. — К тому же, если верить слухам, в последние дни творится что-то странное. Твари ведут себя... необычно.
— Как именно? — насторожился Док.
— Задерживаются на закате, появляются раньше рассвета. Не сразу уходят в норы. Вчера под одним фортом целый караван едва успел проскочить — твари ушли с улиц на час позже обычного.
Все переглянулись. Если циклы нарушаются...
— Еще новости? — спросил Кардинал.
— Дети Мешка тоже прислали представителя. — Гадюка направилась к двери. — Совет в полдень. Не опаздывайте. И да — оружие придется сдать. Все без исключения.
В гостинице царила тишина — большинство постояльцев отсыпались после ночных дел.
— Ложитесь спать, — приказал Кардинал. — Неизвестно, когда еще представится возможность.
Но сон не шел. Егор лежал на мягкой кровати — первой настоящей постели за долгое время — но комфорт только мешал. Тело, привыкшее к жестким нарам и холодному полу, не могло расслабиться в этой непривычной роскоши. За окном начинался день Мешка — вой просыпающихся тварей заглушался толстыми стеклами, превращаясь в приглушенный гул.
В соседней комнате через тонкую стену слышались шаги — Кроха, видимо, тоже не мог заснуть и мерил шагами комнату. Даже обычно невозмутимый Болт не спал — скрип кресла говорил, что он устроился у окна, наблюдая за улицей.
Только Химера, похоже, спала — профессиональная привычка отключаться в любых условиях.
За час до встречи Кардинал поднял всех:
— Время. Собираемся.
***
Вот переработанный эпизод:
Зал совета располагался в самом центре Форт-биржи — территория, где представители всех фракций могли встречаться без оружия. Круглый стол, стулья для всех участников, охрана у дверей.
Когда группа Кардинала вошла, там уже собрались все заинтересованные стороны. Медяк от гильдии наемников, Игла от Триад, представитель Торгового союза — нервный мужчина средних лет в дорогом костюме. И неожиданное дополнение — женщина в простой серой одежде, явно не местная.
— Представитель Детей Мешка, — шепнул Док.
Медяк открыл заседание.
— Мы собрались обсудить инцидент в "Высоте" и судьбу черного камня. Прошу соблюдать порядок и дать высказаться всем сторонам.
Кардинал встал, начал излагать их версию событий. Нападение Детей Мешка, гибель Советника от их рук, вынужденное бегство с камнем.
— Мы готовы вернуть камень законному владельцу, — закончил он. — Просим только снять обвинения и позволить покинуть форт.
Представитель Торгового союза кивнул.
— Да, мы знаем о нападении сектантов. Потеря Советника — тяжелый удар. Если вы действительно невиновны, мы готовы снять обвинения. Покажите камень.
Егор с неохотой достал артефакт, положил на стол. Черный камень лежал на полированном дереве, поглощая свет. Все взгляды устремились на него.
Представитель Торгового союза протянул руку...
— Стойте! — резкий голос прорезал тишину.
Женщина из Детей Мешка встала, ее серые глаза горели гневом.
— Прежде чем забирать камень, выслушайте правду. Да, мои братья и сестры напали на ваше представительство. Но знаете почему?
— Терроризм не нуждается в оправданиях, — холодно ответил представитель Торгового союза.
— Месяц назад ваши наемники разграбили наше святилище и украли этот камень! — женщина ударила ладонью по столу. — Мы пытались вернуть то, что принадлежит не людям, а самому Мешку!
В зале повисла напряженная тишина.
— Советник действовал в рамках полномочий... — начал представитель Торгового союза.
— Покажите приказ совета директоров!
— Документы сгорели в "Высоте"...
— Как удобно, — саркастически заметил Игла. — И свидетели мертвы.
— Но это не важно, — женщина махнула рукой. — Прошлое не вернуть. Важно то, что вы не понимаете природу украденного. Этот камень — не трофей от мертвой матки. Это часть живой Матки, оставленная в нашем святилище.
— Что вы имеете в виду? — спросил представитель нулевых, впервые подав голос.
— Матка всех тварей западного региона. Она живет глубоко под землей, в сердце Пустоши. — Женщина коснулась камня, но тут же отдернула руку, словно обжегшись. — Этот камень — её дар, её око. Через него она чувствует свой выводок, направляет их инстинкты.
— Бред! — фыркнул представитель Торгового союза. — Сказки для детей!
Словно в ответ на его слова, дверь распахнулась. Вбежал запыхавшийся дружинник.
— Срочное сообщение! В южном секторе твари остались на улицах после заката! Караван из Железного форта полностью уничтожен! Тридцать человек погибло!
Паника охватила зал. Если ночи станут опасными, вся экономика Мешка рухнет.
— Матка слепнет без своего ока, — продолжила женщина. — Она больше не видит этот регион, не может управлять своими детьми. Они дичают, забывают инстинкты. Через неделю перестанут уходить на ночь. Через две — начнут пожирать все вокруг без контроля круглосуточно.
— Тогда заберите камень! — представитель Торгового союза подтолкнул его к ней. — Верните в святилище!
Женщина покачала головой.
— Камень больше не признает меня. То, что произошло в "Высоте"... — она посмотрела на Егора. — Когда ты коснулся его, камень связался через тебя. Понимаете? У него есть воля.
— Это невозможно, — пробормотал представитель Торгового союза.
— Камень теперь помнит его прикосновение. Если я попытаюсь взять его силой, связь с Маткой разорвется навсегда. Он умрет, станет обычным камнем. А Матка окончательно потеряет этот регион.
— Что вы предлагаете? — спросил Медяк.
— Только он теперь может вернуть камень Матке. Добровольно, с открытым сердцем. — Женщина повернулась к Егору. — Ты должен сам отнести его в Пустошь, к логову. Положить камень там, где он сможет восстановить связь.
— А если он откажется? — спросил Игла.
— Тогда западный Мешок умрет. Форты падут один за другим. Выжившие побегут на восток, неся весть о катастрофе. — Женщина встала. — У вас есть десять дней. Потом... Выбор за вами.
Все взгляды обратились к Егору. Он сидел, сжимая камень, чувствуя его тепло.
— Я... я готов отнести его обратно, — сказал он. — Но как мне найти эту Матку?
— Мы проводим вас до нашей территории, — ответила женщина. — Дальше старейшины укажут путь. Но предупреждаю — дорога лежит через опасные земли. И Матка... она не такая, какой вы ее представляете.
— У нас есть выбор? — спросил Кардинал.
Ответом ему было молчание. Выбора не было ни у кого.
Медяк встал.
— Итак, решено. Торговый союз снимает все обвинения с группы Кардинала. Взамен Броня обязуется доставить камень к Матке и восстановить баланс. Все согласны?
Представители фракций неохотно кивнули. Альтернатива — гибель целого региона — не оставляла вариантов.
— Ему понадобится помощь, — сказал Медяк, глядя на Егора. — Снаряжение, транспорт.
— И охрана до границы территории Детей Мешка, — добавил Игла. — Триады заинтересованы в успехе миссии.
— И, разумеется, сопровождающие, — вмешался представитель Торгового союза. — По одному от каждой силы. Чтобы... засвидетельствовать выполнение миссии.
— Вы хотите сказать, чтобы присматривать за мной, — понял Егор.
— Черный камень стоит слишком дорого, — холодно ответил представитель. — Мы не можем просто отпустить вас на честное слово.
Медяк кивнул.
— Справедливо. Гадюка пойдет как мой представитель.
Гадюка приподняла бровь, но промолчала.
— От Триад пойдет Абак, — сказал Игла, указывая на молодого китайца за своей спиной. — Он опытный следопыт.
— А от нас — Кремень, — представитель Торгового союза кивнул крупному мужчине у стены. — Бывший дружинник, знает Пустошь.
— Трое наблюдателей на одного человека? — усмехнулся Кардинал. — Не многовато?
— Это не переговоры, — отрезал представитель Торгового союза. Он достал небольшое устройство размером со спичечный коробок. — И еще. Это трекер. Броня будет носить его до завершения миссии.
— Следить за мной будете? — Егор взял устройство, повертел в руках.
— Будем знать, что вы действительно идете к Матке, а не пытаетесь сбежать на восток, — кивнул представитель. — Дальность действия покрывает весь западный сектор. Снимете или сломаете — договор аннулируется.
— И что тогда? — спросил Болт.
— Тогда охота возобновится, — просто ответил Медяк. — Но теперь уже все три силы будут искать вас. И поверьте, от объединенных сил Форт-биржи не скрыться.
Егор молча прикрепил трекер к поясу. Выбора все равно не было.
— Что касается ваших спутников, — продолжил Медяк, обращаясь к остальным, — вы свободны. Обвинения сняты. Можете идти куда хотите.
— То есть наблюдатели только для меня? — уточнил Егор.
— Именно. Вы — носитель камня. Остальные могут сопровождать вас по собственному желанию. Или не сопровождать. — Игла пожал плечами. — Это уже ваше личное дело.
Док поднялся.
— Я... я слишком стар для таких путешествий.
Медяк оценивающе посмотрел на ученого:
— Доктор, если вы ищете новое место для работы после потери "Лаборатории", гильдия наемников всегда нуждается в специалистах вашего уровня.
— Это... это было бы кстати, — кивнул Док. — Если предложение серьезное.
— Вполне. Ваши знания о тварях и Мешке бесценны.
Гадюка проводила их до выхода, пока три новых "спутника" готовились к завтрашнему походу.
— Повезло тебе, Броня, — сказала она. — Целая свита телохранителей. Правда, они же и тюремщики.
— Ты тоже теперь мой тюремщик?
— Я выполняю приказ Медяка, — пожала плечами Гадюка. — Но если что — в Пустоши всякое случается. Люди пропадают. Даже наблюдатели.
Она бросила многозначительный взгляд на Химеру и ушла.
Они вышли из административного центра молча. У служебного выхода их ждала представительница Детей Мешка.
— Завтра на рассвете. Южные ворота, — напомнила она и исчезла в толпе.
Группа остановилась во дворе. Вечерний воздух был прохладным, первые звезды пробивались сквозь вечную дымку Мешка.
— Ну что, — Кардинал обвел всех взглядом. — Обвинения сняты. Каждый свободен идти куда хочет. Кроме Брони, конечно. У него теперь целый эскорт.
— Трое наблюдателей и трекер, — пробормотал Болт. — Они серьезно настроены.
— А ты бы отпустил человека с таким, хм, грузом? — спросил Кроха. — Я бы еще и цепь приковал.
Егор молчал, чувствуя тяжесть трекера надежно закреплённого на поясе. Еще вчера он был просто водителем. Теперь — самым охраняемым и контролируемым человеком в западном секторе.
Повисла неловкая тишина. Все понимали — это развилка. Можно разойтись прямо сейчас, и никто не осудит.
— Я с Броней, — первой заговорила Химера. Она старалась говорить ровно, но Кроха усмехнулся, а Болт закатил глаза. — Должна довести дело до конца.
— Ага, дело, — пробормотал Кроха. — Мы все видим, в чем дело.
Химера бросила на него холодный взгляд.
— В "Террариуме" нас учили доводить миссию до конца. Любой ценой.
— Но это не твоя миссия, — заметил Болт.
— Теперь моя. — Она не смотрела на Егора, но все чувствовали напряжение между ними. — Я видела, как все началось. Не могу просто уйти.
Болт откашлялся.
— Я тоже пойду. Вы спасли мне шкуру. Я не из тех, кто забывает долги. — Он помялся, взгляд на мгновение стал расчетливым. — К тому же, в Пустоши могут быть... возможности. Новые контакты, информация. В Мешке все имеет цену.
Кроха оживился.
— А я думаю — вдруг там есть выход? Ну, из Мешка?
— Какой выход? — не понял Егор.
— Ну смотри. Матка — самое древнее существо здесь, да? Может, знает, как отсюда свалить. — Глаза Крохи загорелись. — Я везде был в этой дыре. Видел все форты, знаю все тропы. Но выхода так и не нашел. А вдруг он там, в Пустоши? Вдруг Матка — это не тупик, а дверь?
— Бред, — фыркнул Болт.
— А вдруг нет? — Кроха повернулся к остальным. — Подумайте! Почему Дети Мешка так тянутся к ней? Почему охраняют? Может, они знают что-то, чего не знаем мы?
— Или они просто психи, — заметила Химера.
— Один способ узнать, — пожал плечами Кроха. — Я всю жизнь искал лазейки, тайные ходы, способы пройти там, где нельзя. Это самая большая загадка Мешка. Не могу просто пройти мимо.
Все посмотрели на Кардинала. Тот молчал, глядя на закатное небо.
— А ты, командир? — спросила Химера. — У тебя-то какие причины?
Кардинал усмехнулся.
— Знаете, я много лет вожу караваны по Мешку. Терял людей, находил новых. Всегда думал — это просто работа. Плати мне, и я провезу что угодно. — Он помолчал. — Но сейчас... Если мы не дойдем до Матки, многое изменится. И не в лучшую сторону. Не могу просто развернуться и уйти.
— Идеалист, — пробормотал Болт, но без злости.
— Может быть. — Кардинал повернулся к Егору. — К тому же, кто-то должен присмотреть за нашим "избранным".
Егор смотрел на них с удивлением. Каждый шел по своим причинам. Но шли вместе.
— Значит, решено? — спросил он.
— Похоже на то, — кивнул Кардинал. — Завтра выдвигаемся.
— В ад, — добавил Болт.
— Или к выходу из него, — поправил его Кроха.
Они двинулись к гостинице.
— Кстати, — сказал Болт, — надеюсь, у Детей Мешка есть защита от радиации. А то наше путешествие будет очень коротким.
— Или они водят паломников на убой, — мрачно заметила Химера.
— Узнаем завтра, — ответил Кардинал. — А пока — проверить снаряжение и отдохнуть. Что-то мне подсказывает, это последняя спокойная ночь на долгое время.
За их спинами административный центр погружался в тени. Где-то там большие люди строили большие планы. А маленькая группа готовилась к путешествию, от которого зависело все.
У каждого были свои причины идти. Свои тайны. Свои надежды.
Время покажет, чего они стоят на самом деле.
Сумерки сгущались над южными воротами Форт-биржи, где уже ждала разношёрстная публика: представительница Детей Мешка в сером балахоне с двумя охранниками-тенями, трое "наблюдателей" от фракций и настороженная группа Кардинала.
Рядом стоял бронированный Урал — настоящая крепость на колесах. Усиленная броня, пуленепробиваемые стекла, турель на крыше. Кардинал заметил дополнительные крепления под днищем и по бортам — словно кто-то готовился не к обычной вылазке, а к штурму форта.
— Все в сборе? — Кремень с удовлетворением похлопал по борту бронированного монстра. — Машина готова. Хорошую работу проделали ребята, такая броня и от зелёных спасёт.
— Кто поведет? — спросила представительница, оглядывая группу.
— У нас есть профессиональный водитель, — Кардинал кивнул на Егора. — Броня управлял и не такими машинами.
Егор обошел Урал, оценивающе осматривая. Машина была в идеальном состоянии — свежая броня без единой царапины, новые шины, усиленная подвеска. Кто-то очень серьезно готовился к этой поездке.
— Отличная машина, — он похлопал по массивному бамперу. — Три силы не поскупились.
— Это инвестиция в успех миссии, — сухо заметил Кремень. — Западный сектор слишком важен, чтобы экономить на транспорте.
Гадюка появилась последней, с обычной ленивой грацией закидывая рюкзак в кузов.
— Не опоздала?
— Едва. — буркнул Кремень, но взгляды их встретились на долю секунды дольше, чем следовало.
Абак молча проверял снаряжение, методично осматривая каждую деталь. Болт устроился в кузове, выбрав место у борта — с хорошим обзором, заметил Егор.
Залезли в машину. Егор устроился за рулем, представительница Детей Мешка — рядом как штурман, один из ее охранников втиснулся между ними. В кузове расположились остальные — места хватало всем.
— Трогаемся, — Егор повернул ключ.
Мощный дизель заурчал ровно, без перебоев. Выехали из Форт-биржи без проблем — охрана у ворот даже не стала проверять документы, увидев эмблемы трех сил на бортах.
Первый час ехали молча. Дождь барабанил по броне, дворники мерно скрипели. В зеркало заднего вида Егор видел, как в кузове расположилась его расширенная команда. Что-то в атмосфере было не так — слишком уж ровно все дышали, слишком расслабленно сидели. Как перед грозой, когда воздух застывает.
— Поворот через километр, — сказала проводница. — На юго-запад.
Местность менялась — промзона, жилые кварталы, снова промзона. Обычный хаос Мешка, где эпохи и стили перемешались в безумный коктейль.
На второй час пути сделали остановку — размяться и проверить машину. Остановились у укрепленного поста — один из опорных пунктов на подходах к территории Детей Мешка.
— Десять минут, — объявила проводница.
Все вылезли, разминая затекшие мышцы. Кардинал подошел к Егору.
— Как машина? Не барахлит?
— Всё в порядке. Тянет хорошо.
Егор хотел было поделиться странным ощущением, но посмотрел на команду — Болт проверял крепления на турели, Кремень осматривала подвеску, Гадюка что-то обсуждал с наблюдателями. Обычная картина.
— Что-то тревожит? — Кардинал проследил его взгляд.
— Да нет... — Егор покачал головой. — Показалось.
Химера молча подошла к ним, окинула взглядом периметр стоянки — профессиональная привычка.
— Всё чисто, — коротко сообщила она.
— Десять минут и выдвигаемся, — объявила женщина в балахоне.
Егор ещё раз оглядел своих. Всё как всегда — сосредоточенные лица, отработанные движения, каждый занят делом. Наверное, просто напряжение перед необычной миссией. В конце концов, Дети Мешка — не самые обычные заказчики. — Пойду масло проверю, — сказал он и направился к капоту. Кардинал кивнул, отходя к наблюдателям обсудить детали маршрута. Химера осталась на месте, продолжая сканировать окрестности.
Поехали дальше. Еще через час местность начала меняться. Граффити на стенах стали организованнее, улицы — чище. Территория Детей Мешка.
— Скоро будет наш пост, — сказала проводница. — Оружие придется сдать.
— Все? — уточнил Кремень.
— Все до последнего патрона. Таковы правила святилища.
В кузове послышалось недовольное ворчание, но возражать никто не стал.
***
Блокпост Детей Мешка появился внезапно — замаскированный среди руин, он выдавал себя только вооруженными часовыми в серых балахонах.
— Стой! — один из часовых поднял руку.
Егор затормозил. К машине подошли несколько сектантов, внимательно осматривая пассажиров.
— Носитель камня с нами, — сказала проводница. — Мать-Настоятельница ждет.
Часовой кивнул, но продолжал осмотр. Его взгляд задержался на накрытых брезентом ящиках.
— Что в ящиках?
— Припасы для похода, — ответил Кремень. — Медикаменты, сухпайки, вода.
Часовой прищурился, но проводница вмешалась:
— Они с нами. Все проверено.
После недолгого колебания часовой махнул рукой. Баррикады разобрали, пропуская Урал.
Дальше ехали по территории Детей Мешка. Все больше людей в серых балахонах, все больше странных символов на стенах. Воздух казался гуще, тяжелее.
— Приехали, — объявила проводница, когда впереди показалось массивное здание.
Святилище Детей Мешка было впечатляющим — помесь собора и крепости, с толстыми стенами и узкими окнами-бойницами. У входа дежурили вооруженные охранники.
— Оружие сдаем здесь, — проводница указала на длинный стол.
Процедура прошла на удивление быстро. Сектанты были вежливы, но тверды — проверили каждого, забрали все оружие. Болт сдал пистолет и нож, но Егор заметил, как тот незаметно ощупал голенище сапога.
— Ящики? — спросил один из охранников.
— Остаются в машине, — ответил Абак. — Они понадобятся позже.
Охранники переглянулись, но спорить не стали.
Внутри святилище поражало размерами. Огромный зал с уходящими в темноту сводами, колонны, покрытые теми же символами. В центре — постамент из черного камня с углублением.
Из бокового прохода вышла молодая женщина с белоснежными волосами и фиолетовыми глазами. Двигалась она с неземной грацией, и от нее исходила странная аура силы.
— Мать-Настоятельница, — проводница и охранники склонили головы.
— Егор Крылов, — девушка улыбнулась, и в этой улыбке было что-то нечеловеческое. — Носитель камня. Я ждала тебя.
— Откуда вы знаете мое имя?
— Мать рассказала. Она чувствует камень даже на расстоянии. — Настоятельница говорила медленно, словно пробуя каждое слово на вкус. — И какая необычная компания собралась. Каждый из вас пришёл сюда со своей целью, не так ли? По залу прокатилась волна напряжения. Кто-то дёрнулся, кто-то замер, но ни один не остался равнодушным к её словам.
— Мы здесь по делу, — сказал Кардинал. — Камень нужно вернуть, чтобы восстановить баланс.
— Да, баланс... — Мать-Настоятельница подошла к постаменту, провела рукой над пустым углублением. — Месяц назад здесь лежало око Матери. Часть ее сущности, позволяющая видеть и направлять детей. Без него она слепнет.
— Мы вернем его, — сказал Егор, нащупывая камень в кармане.
— Не все так просто. Камень связался с тобой. Нужен ритуал передачи. — Она повернулась к нему. — Мать должна принять тебя. Готов встретиться с ней?
— Готов.
— Тогда пойдем. Только ты и... — ее взгляд скользнул по присутствующим, остановился на Химере. — И ты, дочь "Террариума". В тебе есть сила, которая может понадобиться.
— Почему она? — резко спросил Кремень.
Мать-Настоятельница посмотрела на него с легким удивлением.
— А почему это тебя волнует, посланец Торгового союза? Разве твоя задача не просто наблюдать?
Кремень промолчал, но челюсти сжались.
— Остальные подождут здесь, — продолжила Настоятельница. — Располагайтесь. Встреча с Матерью может занять время.
Она повела Егора и Химеру к боковому проходу. Остальные остались в зале — пятеро наблюдателей и два охранника Детей Мешка.
Кардинал устроился на каменной скамье, внимательно изучая символы на стенах. Кроха бродил по залу, разглядывая колонны. Болт, Кремень, Гадюка и Абак держались порознь, но Кардинал чувствовал растущее напряжение.
Что-то должно было произойти.
***
Спуск в логово Матери был долгим. Древние туннели уходили все глубже под землю, температура росла с каждым шагом. Стены покрывала органическая слизь — следы проходов Матери.
— Не бойтесь, — сказала Мать-Настоятельница, заметив, как Химера старается не касаться стен. — Это просто выделения. Безвредные для людей.
— Как давно она здесь? — спросил Егор.
— Столетия. Может, больше. Мать старше первых поселенцев Мешка. — Настоятельница вела их уверенно, знала каждый поворот. — Она помнит времена, когда здесь не было людей. Только твари и тишина.
Коридор вывел в огромную пещеру. Подземное озеро черной воды отражало биолюминесцентные грибы на потолке. И там, на дальнем берегу...
— Матерь моя... — выдохнула Химера.
Матка была невероятной. Размером с трехэтажный дом, она возлежала на каменном ложе как древняя богиня. Хитиновый панцирь переливался в слабом свете, множественные конечности были сложены с почти человеческим изяществом. Голова, увенчанная костяным гребнем, покоилась на передних лапах.
И она не спала. Шесть огромных глаз следили за приближающимися людьми.
— Не бойтесь, — прошептала Мать-Настоятельница. — Она не причинит вреда. Она ждала вас.
Они подошли ближе. Матка не двигалась, только глаза следили за каждым их шагом. Когда они остановились в десяти метрах, воздух вокруг словно загустел.
И тогда в сознании Егора расцвели образы.
Долгое ожидание. Пустое гнездо, где было око. Слепота расползается. Дети теряются в темноте.
Чувства, а не слова. Тоска древнего существа, потерявшего часть себя.
Ты. Носитель. Чужой-но-не-чужой. Подойди.
Егор сделал шаг вперед, потом еще один. Черный камень в кармане стал горячим, пульсирующим.
Покажи мне себя-меня. Покажи изменённое.
Он достал камень. В полумраке пещеры тот казался дырой в реальности, кусочком абсолютной темноты.
Матка медленно подняла голову. Движение было величественным, полным древней мощи. Новые образы хлынули в сознание — удивление, смешанное с... восхищением?
Око-не-око. Изменилось. Срослось с тобой-чужим. Новое. Непредвиденное. Интересное.
— Я готов вернуть его, — сказал Егор.
Вместо ответа — калейдоскоп ощущений. Сомнение. Любопытство. Древняя мудрость, взвешивающая возможности. И вопрос, сотканный из образов: Понимаешь ли, что предлагаешь? Видишь ли путь, который открывается?
Вот продолжение в том же стиле:
Образы хлынули в сознание. Он видел мир глазами Матки — тысячи тварей, ее детей, рассеянных по западному сектору. Видел их инстинкты, их голод, их преданность Матери. И видел, как без ока эта связь слабеет.
Нити рвутся. Дети-потерянные блуждают. Забывают когда-охотиться-когда-прятаться. Голод затмевает разум. Хаос растёт.
Тревога древнего разума пронизывала каждый образ. Страх не за себя — за детей, которые без направляющей воли превратятся в бессмысленных убийц.
Но ты-с-оком... Новая возможность. Не видела такого прежде.
Новые образы. Егор видел себя со стороны — человека с черным камнем, способного направлять тварей. Видел возможности, которые это открывало.
Мост-между-мирами. Понимание-где-не-было-понимания. Дети узнают тебя-человека как узнают меня-Мать. Новый путь. Опасный. Неизведанный.
— Я не понимаю.
Вместо слов — приглашение. Образ протянутой конечности. Доверие, смешанное с надеждой.
Прикосновение покажет. Но больно-будет. Изменение всегда больно.
Матка протянула переднюю конечность — медленно, осторожно. Коснулась камня в руке Егора.
Мир взорвался.
Он был везде и нигде. Тысячи перспектив одновременно — маленькие голодные разумы, простые и яростные. Синий-быстрый мчится по улице, радость охоты. Красный-сильный ломает стену, удовольствие от разрушения. Желтый-хитрый прячется, ждёт добычу. И в центре всего — Матка, древний разум, удерживающий эту орду от хаоса любовью и волей.
Видишь-теперь? Чувствуешь-моих-детей?
— Невероятно... — услышал он голос Химеры словно издалека.
Вот продолжение в том же стиле:
Видение прошло. Егор обнаружил себя стоящим на коленях, тяжело дыша. Химера поддерживала его, в глазах — восхищение и страх.
— Что ты видел?
— Все, — прохрипел он. — Я видел все.
Матка смотрела на них, и в её многочисленных глазах мерцало нечто тёплое. Образы-чувства: Одобрение. Надежда. Осторожный оптимизм.
Понимаешь теперь. Два пути. Око возвращается — я снова вижу, дети успокаиваются. Или... новое. Ты-мост. Человек-который-говорит-с-детьми. Невиданное.
— А что будет с Егором? — резко спросила Химера. — Если он выберет второй путь?
Матка повернула голову к ней. Долгая пауза, затем образы, более мягкие, предназначенные для человеческого понимания.
Человек-но-больше. Слышит-детей-моих как я-слышу. Дети узнают-его как часть-меня. Не теряет себя. Добавляет к себе.
— Это опасно?
Рождение опасно. Рост опасен. Но без опасности — застой-смерть.
Мать-Настоятельница, молчавшая все это время, заговорила:
— Есть пророчество среди нашего народа. О том, кто соединит два мира. Человек с даром зверя, зверь с разумом человека. Может быть, время пришло.
Егор поднялся, все еще чувствуя отголоски видения.
— Если я соглашусь... смогу контролировать тварей?
Неодобрение волной прокатилось от Матки. Образы: Мать-не-контролирует-детей. Любит-направляет-защищает. Не рабы. Семья.
— И они не будут нападать на людей?
Если просишь-правильно. Если чувствуют твою-заботу как мою-заботу. Учиться придётся. Язык-без-слов.
Егор посмотрел на Химеру. Та кивнула — доверяла его решению.
— Я согласен.
Облегчение и решимость от Матки. Начинаем. Будет больно-но-быстро.
— Нападение! — Настоятельница бросилась к выходу. — Но кто посмел?!
Третий взрыв сотряс пещеру. В озере пошли волны.
— Нужно наверх! — крикнул Егор.
Образы от Матки — срочные, требовательные: Нет-времени-мало! Связь-сейчас-или-никогда! Дети погибнут-без-проводника!
Матка резко двинулась — с неожиданной для такой туши скоростью. Ее конечность обхватила Егора, притянула к себе.
Прости-за-боль. Необходимо. Сделаю-быстро.
И впилась жалом ему в плечо.
Боль была невыносимой. Хуже любого ранения, хуже любой пытки. Словно жидкий огонь влили в вены. Егор закричал, но Матка держала крепко.
Образы сквозь боль: Терпи-храбрый. Почти-готово. Связь-формируется.
Черный камень в его руке вспыхнул. Не светом — темнотой, такой абсолютной, что поглощала свет вокруг. И эта темнота потекла в рану, смешиваясь с кровью.
— Егор! — Химера бросилась к нему, но Мать-Настоятельница удержала.
— Не мешай! Связь устанавливается!
Наверху грохотали взрывы, слышались автоматные очереди. Битва разгоралась.
И вдруг — все кончилось. Матка отпустила Егора, он упал на колени. Но боль ушла, оставив странное ощущение... расширения? Словно его сознание стало больше.
Готово-проводник-мой. Чувствуешь? Дети-теперь-знают-тебя. Иди-защищай! Покажи-врагам-силу-единства!
Матка издала рев — низкий, вибрирующий, от которого дрожали стены. Но теперь Егор понимал его смысл: Дети-мои! Проводник-с-вами! Защищайте-святилище!
Ответные крики донеслись сверху — десятки, сотни голосов. И Егор чувствовал каждый из них, как эхо в собственном сознании.
— Наверх, быстро! — Мать-Настоятельница помогла Егору встать.
Они бежали по туннелям. С каждым шагом грохот битвы становился громче. Егор чувствовал что-то новое — присутствие тварей наверху. Их страх, их ярость, их готовность защищать.
Выскочили в зал — и попали в ад.
Стены были пробиты в нескольких местах. Через проломы вливались отряды в броне с эмблемами Торгового союза, Триад, гильдии наёмников. Святилище подвергалось массированной атаке.
Защитники отчаянно оборонялись. Сектанты в серых балахонах дрались с фанатичной яростью, но их было слишком мало.
— Кардинал! — крикнула Химера.
Караванщик прижался за колонной, отстреливаясь из отобранного пистолета. Рядом Кроха под красной пылью швырял обломки.
— Где остальные?! — крикнул Кардинал, оглядываясь.
Егор тоже искал своих. Где Болт? Где Гадюка? В хаосе битвы трудно было разобрать...
И тут он увидел их. В центре зала, спиной к спине — Гадюка, Кремень, Абак и Болт. Целые, вооружённые, сражающиеся. Егор почувствовал облегчение.
— Там наши! — указал он Кардиналу. — Нужно к ним!
Но что-то было не так. Почему у их ног валялись вскрытые ящики из Урала? Почему они стреляли не в нападающих, а прикрывали тех, кто эти ящики тащил?
— Стой, — Химера схватила его за руку. — Посмотри, куда они целятся.
И Егор увидел. Болт — их Болт, хладнокровно расстреливал сектантов. Гадюка прикрывала бойцов Торгового союза. Кремень командовал погрузкой оружия.
— Нет... — выдохнул Егор. — Не может быть.
— Предатели, — процедила Химера. — Все четверо. Это была подстава с самого начала.
Кроха замер с поднятым обломком: — Они нас продали?
В этот момент Кремень заметил их, оскалился: — А вот и главный приз! Эй, Броня! Как тебе наш сюрприз?
Болт обернулся. На лице — никаких эмоций, словно смотрел на незнакомцев.
— Болт! — крикнул Егор. — Какого чёрта?!
— Бизнес, Броня, — спокойно ответил тот. — Ничего личного. Лёгкая работа в Форт-бирже, никаких больше караванов и рисков. Спокойная сытая жизнь. Ты бы сам не отказался.
— Мы же спасли тебя, через столько прошли!
— И я благодарен, — Болт пожал плечами. — Но благодарность не стоит такой жизни. Гадюка, твоя работа!
Гадюка развернулась, в руках — спаренные узи. Но увидев Химеру, замерла.
— Химера...
— Давай, стреляй! — крикнула та. — Ты же за этим здесь!
Гадюка прицелилась, палец на спусковом крючке. Но краем глаза заметила движение — девочка лет десяти в сером балахоне пряталась за разбитой колонной, прижимая к груди окровавленную куклу.
Мир дрогнул. Наложился.
Москва. Ей одиннадцать. Мама кричит, чтобы она пряталась. Выстрелы. Кровь на паркете. Тряпичная кукла, которую подарил папа, теперь красная от крови.
Гадюка моргнула. Девочка в сером смотрела на неё огромными глазами — такими же, как у неё самой тогда. Полными ужаса и непонимания.
— Стреляй же! — голос Химеры долетал словно сквозь вату.
Это Мешок делает. Место показывает тебе правду. Ты стала тем, кого ненавидела.
Узи задрожали в руках. Гадюка посмотрела на Химеру, потом на девочку, потом на трупы вокруг. Родители в серых балахонах, защищавшие своих детей. Как тогда. Как её родители.
— Не могу... — оружие опустилось. — К чёрту приказы, не могу. Не снова.
— Сука предательская! — Кремень направил на неё ствол.
Егор всё ещё не мог поверить. Новая связь пульсировала в висках. Он чувствовал тварей далеко за стенами поселения. Послал зов — отчаянный, полный ярости предательства.
Далеко... бегут... спешат...
Но им нужно время. Слишком много времени.
Стены содрогнулись от нового взрыва. В зал ворвалась ещё одна группа штурмовиков.
— Зачищаем всех! — рявкнул их командир. — Никто не должен уйти!
Битва разгоралась. Защитники святилища гибли под перекрёстным огнём.
— К проходу! — крикнула Мать-Настоятельница, появляясь из бокового коридора. — Вниз, к Матери! Она защитит!
Егор снова послал зов, сильнее, отчаяннее. Чувствовал — твари бегут, прорываются через лес, через руины. Но слишком медленно...
Они начали отступать к проходу, ведущему в подземелье. Кремень под красной и зеленой пылью двинулся перерезать путь: — Никуда не уйдёте!
Химера достала портсигар — смесь синей и красной пыли. Её атака была молниеносной, но Кремень был готов. Выждал момент, поймал её руку.
— Попалась!
Швырнул Химеру через весь зал. Она врезалась в стену.
— Химера! — Егор рванулся к ней.
— Стой, Броня, — Болт преградил путь, автомат направлен в грудь.
Ближе... почти... бегут-спешат!
И тут случилось невероятное. Пол задрожал. Не от взрыва — от чего-то поднимающегося снизу. Плиты треснули, разошлись.
И ОНА появилась.
Матка, древняя и огромная, прорвалась в зал через пол. Её рёв сотряс стены. Образы хлынули в сознание Егора: Чувствую-смерть-каждого! Ярость-боль-ярость! Уничтожить!
— Твою мать... — выдохнул кто-то из нападающих.
Матка двигалась с невероятной для её размеров скоростью. Хитиновые конечности крушили всё на своём пути. Кислотная слюна плавила броню. Десятки нападающих погибли в первые секунды.
Но тут Абак сделал шаг вперёд.
Молчаливый, незаметный Абак вдруг оказался в центре зала. Достал портсигар — но не обычный. Древний, нефритовый, покрытый иероглифами.
И вдохнул.
Пыль. Все цвета одновременно.
Изменение было мгновенным. Абак поднялся в воздух (жёлтая), его тело замерцало, становясь полупрозрачным. Движения стали быстрее глаза. Вокруг него вспыхнул зелёный щит.
— Невероятно... — прошептала Мать-Настоятельница. — Истинный мастер...
Абак атаковал. Нет — он БЫЛ атакой. Невидимые удары чудовищной силы обрушились на Матку. Её хитиновый панцирь, способный выдержать прямое попадание снаряда, трескался как яичная скорлупа.
Матка ревела, пыталась достать его, но Абак был везде и нигде. Телекинез швырял её собственных детей-тварей в неё как снаряды. Его разум давил на её древнее сознание.
Проводник. Твой долг. Исполни.
Егор чувствовал её агонию как свою. Но что он мог против такой силы?
— Пять стихий в гармонии, — говорил Абак, продолжая атаку. — Инь и ян в балансе. Старое должно уйти, чтобы новое могло родиться. Таков Путь.
Последний удар. Прямо в головной сегмент. Матка содрогнулась и начала падать.
Проводник... последний дар... прими...
И в момент смерти она отдала ВСЁ. Всю свою силу, всю ярость, всю древнюю мощь хлынула в Егора через их связь.
Мир взорвался болью. Но за болью пришло понимание. Он видел Мешок — ВЕСЬ Мешок. Каждую тварь, каждый камень, каждую песчинку. И видел нити — нити силы, связывающие всё.
Включая пыль в крови Абака.
— Нет, — сказал Егор, и его голос был не только его.
Он потянулся к нитям. И ОТМЕНИЛ их.
Абак замер в воздухе. Непонимание в глазах сменилось ужасом. Вся пыль, сила — исчезла. Просто перестала существовать.
Он рухнул с трёхметровой высоты. Обычный человек. Смертный.
— Как?.. — прохрипел он.
— Она отдала мне всё, — ответил Егор. — А ты забрал у неё всё. Баланс, как ты и хотел.
Синяя тварь — одна из тех, что прорвались в зал — метнулась к упавшему Абаку. Один удар. Конец мастера Триад.
Тело Матки дрогнуло и начало исчезать. Огромная туша таяла как мираж — без следа, без остатка. Там, где секунду назад лежала гора плоти, теперь был только чёрный камень размером с фасолину.
— Химера, — позвал Егор, всё ещё ощущая отголоски божественной силы. — Возьми его. Быстро.
Финал битвы
Она подползла к месту, где секунду назад лежала Матка. Огромное тело уже таяло, растворяясь без следа. На чистом полу остался только чёрный камень размером с фасолину.
Химера подняла его. Камень был неожиданно тяжёлым для своего размера, словно в нём сконцентрировалась масса исчезнувшего существа.
Вокруг продолжалась битва. Нападающие были дезориентированы смертью Абака, но всё ещё превосходили защитников числом.
И тут стены содрогнулись от рёва. Твари, которых Егор призвал в начале битвы, наконец добрались до святилища.
— Невозможно! — заорал кто-то из атакующих. — Ещё ночь!
Синие врывались через ворота. Красные проламывали стены. Жёлтые обрушивались с крыш. Древние законы были нарушены призывом через проводника.
Твари атаковали в слепой ярости — смерть Матери лишила их направляющей воли. Но Егор всё ещё чувствовал связь, мог частично направлять их безумие на врагов.
Враги-здесь. Те-кто-убил-Мать. Уничтожить.
Нападающие дрогнули под натиском обезумевшей орды.
Гадюка всё ещё стояла в центре зала, не примкнув ни к одной стороне.
— Решай! — рявкнул Кремень, отстреливаясь от тварей. — С нами или против!
Она посмотрела на Химеру с чёрным камнем Матки, потом на него. И сделала выбор.
Бросок ножа был идеальным. Лезвие усиленное красной пылью вошло Кремню под лопатку, в сердце.
— Прости. Но я устала быть инструментом.
Кремень упал на колени, не веря. Кровь пузырилась на губах.
— Медяк... убьёт тебя...
— Пусть попробует.
Кремень рухнул. Мёртв.
— Предательница! — Болт направил на неё автомат.
Но Кроха был быстрее. Молодой парень бросился на Болта со спины. Они покатились по полу.
— Кроха, нет! — крикнул Кардинал.
Выстрел. Ещё один. Кроха обмяк.
— Сопляк, — Болт оттолкнул тело.
Но Кроха улыбнулся окровавленными губами.
— А я... нашёл выход из Мешка...
И активировал гранату под курткой.
Взрыв разметал обоих. Кроха погиб мгновенно. Болта отбросило к стене, изрешечённого осколками.
Битва достигла апогея. Твари рвали нападающих на части. Немногие выжившие атакующие пытались прорваться к выходу, но безуспешно.
— Отступаем! — крикнул чей-то командир. — Всем отступать!
Но было поздно. Егор направлял тварей, отрезая пути к бегству. Началась бойня.
Мать-Настоятельница пошатнулась. Под серым балахоном расплывалось красное пятно.
— Нет! — уцелевшие сектанты бросились к ней.
Она упала на колени, кашляя кровью.
— Матерь мертва... но вы... — она посмотрела на Егора. — Проводник жив... В Пустоши... молодая Матка... отнесите камни... Но спешите... у вас всего пять дней...
— Пять дней? — переспросила Химера.
— Молодая Матка... без поддержки... не удержит контроль дольше... всё падёт...
Последний вздох. Мать-Настоятельница умерла.
Гадюка подошла к ним, придерживая рану.
— Простите, — сказала она Химере. — За всё.
И упала. Химера подхватила её.
— Зачем? Зачем ты помогла?
— Устала... всю жизнь делала что приказывали... Хотела хоть раз... сама выбрать...
Она посмотрела на Химеру помутневшими глазами.
— Меня звали... Лена... Дурацкое имя...
И затихла. Ещё одна смерть в эту кровавую ночь.
Битва закончилась. Твари добили последних нападающих и теперь бродили по залу, дезориентированные без Матери. Егор с трудом удерживал их от нападения на выживших сектантов.
Но инстинкты брали своё — до рассвета было еще несколько часов, и твари начали уходить. Медленнее обычного, словно не понимая зачем, но древний ритм дня и ночи всё ещё властвовал над ними.
— Нужно уходить, — сказал Кардинал тихо. — Скоро рассвет. А когда он наступит и твари выйдут снова... без Матери западный сектор обречён.
— Куда? — спросила Химера, сжимая чёрный камень Матки.
— В Пустошь, — ответил Егор, нащупывая свой камень в кармане. — Нужно найти молодую Матку. Отдать ей оба камня. Иначе все эти смерти будут напрасны.
***
Последние твари исчезали в темноте улиц, уползая в свои норы. Но Егор чувствовал — что-то изменилось. Без Матери их пробуждение с восходом солнца будет другим.
Они вышли из разрушенного святилища. Повсюду лежали трупы — сотни тел атакующих, разорванных тварями. Из нападавших не выжил никто.
Урал уцелел, но был изрядно потрепан.
— В путь, — сказал Кардинал. — В Пустошь. У нас есть время до рассвета.
Егор сел за руль. Химера — рядом. Кардинал — в кузове.
Их осталось трое. И впереди — самое опасное место Мешка.
Мотор взревел. Урал тронулся, оставляя позади дым, кровь и разрушенное святилище.
В кармане Егора чёрный камень излучал странное тепло, словно живое сердце. У Химеры — камень Матки. В сознании Егора ещё звучали отголоски древней силы. Он изменился. Стал больше, чем человеком. Но какой ценой?
У них есть пять дней. Может, меньше.
Пять дней, чтобы пересечь Пустошь, найти молодую Матку и спасти тысячи жизней.
Время пошло.
Пустошь встретила их на второй день пути. Сначала изменения были почти незаметны — дождь все так же шел, но капли стали маслянистыми, оставляя радужные следы. Земля постепенно темнела, трава исчезала, а серое небо Мешка медленно, час за часом, наливалось багровым. Граница оказалась не четкой линией, а долгим переходом — два мира нехотя перетекали друг в друга под бесконечным дождем.
— Приехали, — сказал Кардинал, останавливая потрепанный Урал. — Дальше только с проводниками или на свой страх и риск.
Егор смотрел на открывшийся пейзаж. Земля здесь была черной, спекшейся в стекло. Остовы зданий торчали как обглоданные кости.
— Радиация? — спросила Химера, проверяя старый дозиметр.
— Фон превышен в пятнадцать раз, — подтвердил Кардинал. — Без защиты больше суток не протянем. А если встретим радиоактивную бурю...
Он не договорил. Егор вопросительно посмотрел на него.
— Радиоактивная буря — это не просто ветер с пылью, — пояснил Кардинал, заметив его взгляд. — Когда поднимается настоящая буря в Пустоши, она несет с собой частицы от самого взрыва. Концентрированную смерть. Я однажды видел, что осталось от каравана, попавшего в такую. Только скелеты в кабинах — радиация сожрала всю плоть за минуты, оставив только кости и одежду.
— За минуты? — Химера нахмурилась. — Это вообще возможно?
— В обычном мире — нет. Но Пустошь живет по своим законам. Когда Пёс взорвал бомбу, усиленную красной пылью, он создал не просто радиоактивную зону. Он создал место, где сама смерть обрела физическую форму. Бури здесь — это концентрированная энтропия. Попадешь в такую — растворишься, как сахар в кипятке.
— И что теперь? — спросил Егор. — Просто поедем наугад?
— Самоубийство, — покачал головой Кардинал. — В Пустоши есть свои проводники. Радоловы — охотники за радиоактивными камнями. Без них здесь не выжить.
— Радоловы? — переспросила Химера.
— Сумасшедшие, которые живут в Пустоши практически постоянно, — пояснил Кардинал. — Собирают рады — камни с мутировавших тварей. Один рад стоит как сотня обычных, но чтобы их добыть, нужно лезть в самое пекло. Только они знают безопасные маршруты.
Химера молча осматривала горизонт, явно не ожидая увидеть признаки жизни в этой мертвой земле.
— И где их искать? — Химера оглядывалась. — Не вижу объявлений.
Но искать не пришлось.
Первым Егор заметил движение среди руин — слишком целенаправленное для тварей. Потом увидел отблески стекол биноклей. И наконец, из-за остова автобуса вышли люди. Пятеро, в самодельной защите из свинцовых пластин и прорезиненной ткани. Лица скрыты противогазами старого образца.
— Стоять! — крикнул тот, что шел впереди. Голос через фильтры звучал механически. — Руки на виду!
— Мы не враги, — Кардинал медленно поднял руки. — Ищем проводников в Пустошь.
— В Пустошь? — главарь радоловов стянул противогаз. Под ним оказалось лицо мужчины лет сорока с оплавленным левым ухом и странными пятнами на щеках. Кожа имела нездоровый землистый оттенок. — Самоубийцы или идиоты?
— Ни то, ни другое, — ответил Егор. — У нас важное дело. И мы готовы платить.
Радолов прищурился, изучая их. Взгляд задержался на Химере, потом вернулся к Егору.
— Я Ржавый. Это моя команда. — Он кивнул на остальных. — Можем провести через Пустошь. До самого центра, если надо. Но чем глубже — тем дороже.
— Сколько? — деловито спросил Кардинал.
— Тысяча камней за проход до центра Пустоши. Половина сейчас, половина когда доберемся. — Ржавый усмехнулся, видя их удивление. — Дорого? А вы думали, в радиоактивный ад за копейки водят?
— Вообще-то не так уж и дорого, — тихо сказала Дюна, всё ещё не сводя своих белесых глаз с группы. — Для тех, кто носит с собой два черных камня.
Ржавый резко повернулся к ней:
— Что? Черные камни?
— Чувствую их с тех пор, как эти люди въехали в наш район, — подтвердила Дюна.
Ржавый присвистнул.
— Черные камни... Дело связано с Матками? — Он прищурился. — Теперь понятно, зачем вам в центр Пустоши. К молодой, да? Она там лет пять как обосновалась.
Кардинал кивнул, не видя смысла отрицать.
— Западный сектор гибнет. Твари вышли из-под контроля, — сказал он прямо. — Нужна помощь.
Ржавый задумался, переглянулся со своими людьми.
— Значит, вы те самые, из-за кого весь сыр-бор в Форт-бирже? — Он покачал головой. — Рискованное дело. С такими клиентами можно и без головы остаться.
— Откажетесь? — спросил Егор.
Ржавый хмыкнул:
— С чего бы? Мне платят — я вожу. Хоть к самой Матке, хоть к черту на рога. В Пустоши каждый сам за себя, а камни не пахнут. — Он протянул руку. — Тысяча камней, половина сейчас. По рукам?
Они пожали руки. Сделка была заключена.
***
Первый переход занял всю ночь. В Пустоши твари не уходили с закатом, хотя их и становилось существенно меньше — взрыв нарушил древние циклы. Радоловы вели их по маршруту, известному только им — вдоль разрушенных эстакад, через высохшие русла рек, огибая светящиеся в темноте озера с застывшим стеклом вместо воды.
К рассвету нашли укрытие — остатки кирпичного дома, от которого уцелел только подвал. Верхние этажи снесло взрывной волной, но подвальное помещение с арочным потолком выстояло. Вход был частично завален обломками, что делало его незаметным снаружи.
Ржавый первым протиснулся в узкий лаз между бетонными плитами.
— Чисто! — крикнул он изнутри. — И даже относительно сухо.
Урал пришлось оставить снаружи, замаскировав обломками и рваным брезентом. В подвал спустились через пролом в стене. Помещение оказалось просторным — видимо, раньше здесь был винный погреб или склад.
— Входы блокируем, — скомандовал Ржавый.
Его люди сноровисто заложили проломы листами металла и камнями, оставив только узкие щели для вентиляции. У основного входа установили растяжку с сигнальной ракетой.
— Днем в Пустоши особенно опасно, — пояснил он. — Мутанты с рассветом еще активнее становятся. А радиоактивное солнце делает их еще агрессивнее. Лучше отсидеться до темноты.
Ужинали молча — сухпаек и вода из фляг. Потом Ржавый достал фляжку поменьше, отхлебнул, передал по кругу.
— Самогон на радиоактивных травах, — усмехнулся он. — Помогает выводить заразу. Ну, мы так считаем.
Алкоголь обжег горло, но создал иллюзию тепла. Все расслабились. Ржавый неторопливо закурил самокрутку, выпустил дым. Его люди расселись по углам, сняли противогазы, начали проверять снаряжение. Обычная рутина привала — казалось, ничего особенного. Но Егор заметил, как радолов искоса наблюдает за ними, словно что-то прикидывая.
— Слышал интересное перед выходом, — сказал он как бы между прочим. — В Форт-бирже большое движение. Три силы собирают армию.
— Для чего? — спросил Егор, хотя догадывался.
— Вот это самое интересное. — Ржавый затянулся и выпустил дым в потолок. — Мой человек в форте говорит — готовится удар по Нулевому форту. По самому Мазаю.
Все переглянулись. Химера нахмурилась:
— Но это же безумие. Армия Мазая...
— Была сильной, — перебил Ржавый. — Пока западный сектор исправно платил налоги и поставлял рекрутов. А теперь? Слышали, что там творится?
— Что-то случилось в святилище Детей Мешка, — тихо сказал Егор. — Твари выходят из-под контроля.
— Именно. — Ржавый кивнул. — Половина фортов уже пала. Остальные заперты, отрезаны от мира. Караваны не ходят. Поставки прекратились.
Он сделал паузу, давая информации усвоиться.
— Западный сектор — это четверть доходов Нулевого форта. Лучшие бойцы Мазая — оттуда. Редкие камни для его элиты — тоже. И вот всё это... — он щелкнул пальцами, — исчезло за несколько дней.
— Они специально все это затеяли, — внезапно осознал Кардинал. — Чтобы ослабить Мазая.
— Умный ты, караванщик. — Ржавый налил еще самогона. — Именно так. Пока Мазай пытается спасти западные земли, растягивает силы, посылает лучших бойцов на помощь гибнущим фортам...
— Удар в спину, — закончила Химера. — По ослабленному Нулевому.
— А западный сектор? — спросил Егор. — Десятки тысяч людей?
Ржавый пожал плечами с цинизмом человека, видевшего слишком много смертей.
— Разменная монета. Жертва ради власти над всем Мешком. Форт-биржа станет новой столицей, а западный сектор... — он сплюнул. — Может, потом что-то придумают. А может, просто огородят и забудут. Как Пустошь.
В лагере повисла тишина. Только ветер выл за стенами, принося запах гари и озона.
— Вот почему за нами гонятся, — медленно произнес Егор. — Если мы восстановим баланс...
— План провалится, — кивнул Кардинал. — Мазай сохранит власть. А заговорщики останутся богатыми торгашами под его пятой. Это если сам заговор не раскроется.
— Сволочи, — выплюнула Химера. — Готовы угробить целый сектор ради трона.
— Добро пожаловать в большую политику Мешка, — Ржавый поднял фляжку в издевательском тосте. — За тех, кто выживет.
***
Следующую ночь двигались быстрее — Дюна чувствовала приближение бури и торопила всех. К рассвету, когда на горизонте уже маячила черная стена радиоактивной пыли, нашли укрытие — полуразрушенное здание с подземным паркингом.
— Сколько у нас? — спросил Ржавый, оглядывая надвигающуюся бурю.
— Минут сорок, — ответила Дюна. — Едва успеем укрыться.
Егор направил Урал в проем паркинга. Спуск оказался крутым, машина заскользила. Удар! Переднее колесо пробило ржавую решетку. Урал встал.
— Всем наружу! — заорал Ржавый. — Бурю внизу переждем!
Выскочили, подхватили самое необходимое. Бежали вглубь паркинга, ища укрытие. За спиной взвыл ветер — буря накрыла здание.
— Сюда! — один из радоловов нашел служебное помещение.
Ввалились внутрь, захлопнули дверь. Ржавый и его люди сноровисто заделывали щели подручными материалами.
— Тихо! Быстро, все ко мне! — прошипела Дюна, доставая несколько флаконов из рюкзака. — Обливайтесь этим. Не пропустите ни сантиметра кожи!
— Что это? — Егор поморщился от резкого запаха.
— Моча и слизь радиоактивных тварей. Единственное, что скрывает человеческий запах от химер. — Дюна уже выливала вонючую жижу себе на голову. — Быстрее, пока они не учуяли!
Все начали торопливо обливаться. Запах был невыносимым — смесь аммиака, гнили и чего-то кислого. Но выбора не было.
— Близко! — прошипела Дюна, когда все обработались. — Идут.
И правда — сквозь вой бури послышались другие звуки. Тяжелые шаги. Скрежет когтей по бетону. Рычание.
— Что это? — едва слышно спросила Химера.
— Радиоактивные химеры, — ответил Ржавый таким же шепотом. — Буря их пробуждает.
Шаги приближались. Потом — удар в дверь. Еще один. Металл прогнулся внутрь, словно картон. Егор почувствовал, как внутри него что-то откликнулось на присутствие тварей — слабое покалывание, похожее на то, что он испытывал в святилище. Но здесь оно было другим. Чужим. Словно пытался настроить радио на мертвой частоте.
Все схватились за оружие, хотя понимали — против таких тварей обычные пули бессильны. Кардинал медленно достал портсигар с синей пылью, взвешивая варианты. Химера заметила его движение, покачала головой — в замкнутом пространстве скорость не поможет.
— У меня есть одна рад-граната, — прошептал один из радоловов, молодой парень с обожженным лицом. — Из последнего рейда. Но если взорвать здесь...
— Всех накроет, — кивнул Ржавый. — Подождем. Может, уйдут.
Снаружи раздавались тяжелые удары — но не яростные, а словно проверяющие. Химеры чувствовали, что здесь кто-то прятался. БАМ! Очередной удар, и в металле появилась вмятина размером с человеческую голову.
Егор попытался снова дотянуться до сознания тварей. Закрыл глаза, сосредоточился. Но там, где должны были быть знакомые импульсы, была только пустота. Нет — не пустота. Белый шум. Статика. Что-то искаженное радиацией до неузнаваемости.
— Маскировка запаха долго не продержится, — прошептал Ржавый. — Рано или поздно учуют.
Удары становились настойчивее. Дверь прогнулась сильнее, петли заскрипели. БАМ! Верхняя петля начала выгибаться.
Кардинал переглянулся с Егором. В его глазах читался немой вопрос — стоит ли рискнуть? Но Егор лишь покачал головой. Что бы там ни было снаружи, оно не поддавалось его дару.
И тут через растущий пролом Егор увидел их.
Химеры Пустоши были воплощением кошмара. Тела, сплавленные из частей разных тварей. Красная мощь, синяя скорость, желтый телекинез, зеленая защита — всё в одном существе. Радиация исказила их до неузнаваемости, превратив в ходячие орудия убийства.
БАБАХ! Верхняя петля вылетела из стены. Видимо, химеры почуяли что-то сквозь маскировку.
— Дайте гранату, — резко сказал Кардинал, протягивая руку к молодому радолову.
— Но здесь же...
— Не здесь. — Кардинал уже доставал портсигар с синей пылью. — Уведу их подальше. Вы услышите взрыв — бегите в противоположную сторону.
Нижняя петля затрещала.
Кардинал вдохнул пыль одним резким движением. Выхватил автомат, кинулся в пролом и дал короткую очередь. Грохот в замкнутом пространстве был оглушительным.
И правда — погоня выглядела сюрреалистично. Человек и твари неслись по коридору с одинаковой невозможной скоростью. Для наблюдающих всё сливалось в размытые полосы — вспышка движения здесь, тень там.
Кардинал петлял между колоннами, оставляя за собой вихри пыли. Химеры следовали по пятам — три искаженных радиацией монстра, каждый размером с медведя. Когда он нырял под низкую трубу, скользя по полу на коленях, химеры перепрыгивали сверху, их когти высекали искры из металла. Бетонная колонна треснула от удара — тварь промахнулась на долю секунды.
Кардинал резко свернул влево. Химеры срезали угол, оттолкнувшись от стены. Куски бетона посыпались вниз. Одна из тварей прыгнула сверху, целясь сбить его с ног. Кардинал в последний момент скользнул вправо — челюсти щелкнули в сантиметре от его плеча, вырвав клок.
Коридор сузился. Кардинал на ходу, не оборачиваясь дал очередь назад. Пули отскакивали от хитина химер, но заставили их на мгновение замедлиться. Этого хватило, чтобы выиграть пару метров.
Впереди — тупик. Стена. Кардинал не сбавил скорости, в последний момент оттолкнулся от пола, пробежал три шага по вертикальной поверхности и, развернувшись в воздухе, перепрыгнул через преследователей. Химеры врезались в стену, но тут же развернулись — их реакция под воздействием радиации была почти такой же быстрой.
Погоня продолжалась. Расстояние то сокращалось до метра, то увеличивалось до пяти. Но оторваться Кардинал не мог — химеры держались на пределе его возможностей даже под синей пылью.
— Мать моя... — выдохнул молодой радолов.
— Он не оторвется, — прошептала Химера. — Они же не отстают!
Егор видел то же самое — безумная гонка на скорости, которую глаз едва улавливал. Кардинал дважды стрелял назад.
А потом они скрылись за поворотом. Десять секунд тишины. Двадцать. Тридцать.
Взрыв.
Грохот был такой, что в их убежище посыпалась пыль с потолка. Где-то вдалеке обрушилось перекрытие.
— Бежим! — скомандовал Ржавый. — В другую сторону, быстро!
В убежище взрывная волна докатилась приглушенным грохотом. Стены дрогнули, с потолка посыпалась пыль.
— Кардинал... — Егор не мог поверить.
— Ну что стоите? — рыкнул Ржавый. — Мужик дал нам шанс свалить, так используйте его, пока химеры не вернулись!
В голосе радолова не было сочувствия — только практичность человека, привыкшего к смерти. Один погиб, остальные живы — неплохой расклад для Пустоши.
***
Буря бушевала еще час. Когда вой ветра стих, они осторожно выбрались. Урал был присыпан радиоактивной пылью, но заводился. Правда, на трех колесах ехать было сложно.
От Кардинала — тишина.
— Нужно двигаться, — Дюна проверила дозиметр. — Фон поднялся после бури. И скоро выползут дневные твари.
Двинулись пешком.
Дюна вела их какими-то ей одной известными тропами. К рассвету земля начала меняться — почва становилась все более спекшейся, превращаясь в черное стекло. Растительности не было вообще, даже мутировавшей.
— Приближаемся к эпицентру, — сказал Ржавый. — Видите, как земля меняется? Чем ближе к центру взрыва, тем больше она похожа на стекло.
Через час вышли на гребень холма. Внизу открывалась огромная воронка — настолько большая, что противоположный край терялся в дымке.
— Эпицентр, — пояснил Ржавый. — Здесь всё началось. Здесь Пёс взорвал форт Наблюдателей.
В центре воронки, на расстоянии нескольких километров, что-то мерцало. Даже отсюда было видно, как оранжевый туман клубится над землей, поднимаясь на сотни метров вверх. Он не рассеивался, держался плотным столбом, словно привязанный к невидимому якорю.
— Осторожно, — предупредила Дюна. — Это гнездо оранжевых. Чистое порождение радиации. Видите границу тумана? — она указала на едва различимую оранжевую дымку у подножия склона, в добром километре от них. — Дальше нельзя без подготовки.
— Варианты? — спросила Химера у Ржавого.
— Можем обойти по северной дуге. — Ржавый указал на череду холмов слева. — Держаться края воронки, не спускаясь вниз. Три дня пути вместо одного. Или рискнуть и пройти по касательной через край тумана. Там концентрация меньше, можно проскочить за час, если повезет.
— А напрямую через центр? — спросил Егор, глядя на далекий оранжевый столб.
— Ты что, самоубийца? — фыркнул Ржавый. — Оранжевый туман показывает прошлое. Но не твое — прошлое самого Мешка. Люди теряются во времени, забывают кто они и зачем пришли. Видел я одну группу — вошли втроем, вышли впятером. Двое клялись, что всегда были с ними. А через час эти двое просто растворились, словно их и не было.
— У вас осталось меньше суток, — напомнила Химера. — Три дня в обход — не вариант.
— Тогда через край, — решил Ржавый. — Держимся цепочкой, глаза закрыты, ориентируемся только на веревку. Дюна поведет — она менее восприимчива к галлюцинациям.
— Почему? — спросил Егор.
— Радиация выжгла часть мозга, — просто ответила Дюна, и по её тону невозможно было понять, шутит она или говорит правду. — Что калечит других, мне помогает выжить.
Решение было принято. Связались веревкой, Дюна первая, остальные следом.
Сначала было просто неприятно — воздух густой, дышать тяжело. Потом начались видения.
Егор видел прошлое. Как в туннелях под Лабораторией, но ярче, четче.
Первые люди. Те, кого позже назовут Наблюдателями. Бородатые мужчины в старинных камзолах, с кремневыми ружьями и пистолетами. Они появляются из ниоткуда — провалились в Мешок, когда охотились в лесу своего мира.
"Что за чертовщина?" — один заряжает ружье порохом и пулей.
"Город... но какой странный..."
Первые недели. Они выживают, учатся. Замечают циклы дня и ночи. Находят первые камни в телах мертвых тварей. Экспериментируют.
Видение сменилось. Годы спустя. Наблюдатели уже не просто выживают — они правят. Построили систему фортов. Создали правила. Обучили других попаданцев.
Старый Наблюдатель объясняет новичкам:
"Мешок — это не тюрьма. Это испытание. Мы первые прошли его. Теперь помогаем другим."
Их боятся и уважают. Даже твари обходят стороной патрули Наблюдателей. Говорят, они знают секреты Мешка, которые дают им силу.
Новое видение. Тайный совет Наблюдателей.
"Система работает. Форты растут. Люди выживают."
"Нужны преемники."
"Нет. Знание должно умереть с нами. Слишком опасно."
"Без нас Мешок погрузится в хаос!"
"Или найдет новый баланс. Мы слишком долго играли в богов."
Спор. Раскол. Часть хочет передать знания. Часть — унести в могилу.
Последнее видение. Форт вдалеке от всех остальных.
Вспышка. Ослепительный белый свет поглощает всё.
Видения прекратились. Егор обнаружил себя лежащим на спекшейся земле в центре оранжевого тумана. Рядом остальные — все пережили похожие видения.
— Теперь понимаю, — прошептала Химера. — Мешок — не ловушка. Это... убежище? Место, где потерянные между мирами могут жить?
— Было убежищем, — поправил Ржавый. — Пока люди не превратили его в ад.
Из тумана показались силуэты. Оранжевые твари — полупрозрачные, похожие на призраков. Они кружили вокруг, но не нападали.
— Не двигайтесь, — предупредила Дюна. — Они не тронут, если мы не проявим агрессию.
Твари изучали их, потом потеряли интерес. Уплыли обратно в туман.
— Двигаем, — скомандовал Ржавый. — Пока они не передумали.
Выбрались из тумана с другой стороны воронки. До логова Матки оставалось несколько часов пути.
Но тут Дюна замерла.
— Что? — спросил Ржавый.
— Погоня. Много людей. И... — ее глаза закатились. — Разноцветная пыль. Очень много пыли. Эксы.
***
Через полчаса погоня их настигла. Авангард объединенных сил Форт-биржи — элитные наемники на бронированных вездеходах.
— Эй, беглецы! — голос из громкоговорителя был насмешливым и уверенным. — Конец вашей прогулке. Отдадите камни по-хорошему — умрете быстро. Будете выпендриваться — растянем удовольствие.
Из вездеходов высыпали наемники — полсотни бойцов в качественной броне, с оружием наперевес.
Ржавый оценил ситуацию — десяток вездеходов, минимум полсотни бойцов.
— Ну что ж, — сказал он спокойно. — Я подписывался вести, а не воевать с армией. — Он посмотрел на Егора без злости. — Ничего личного, парень. Бизнес.
— Мы должны тебе еще пятьсот, — напомнил Егор.
Ржавый усмехнулся:
— Оставь себе. Технически я вас до Матки не довел — вон сколько еще топать. — Он кивнул на армию наемников. — Да и вряд ли тебе эти камни понадобятся в ближайшие минуты. Считай, я великодушно прощаю долг посмертно.
— Понимаю, — кивнул Егор. В Пустоши каждый сам за себя.
Радоловы начали медленно отступать. Шаг, другой, третий — и вдруг их как не было. Растворились среди скал и обломков, словно призраки.
Егор закрыл глаза, отчаянно пытаясь нащупать связь с местными тварями. В святилище это получилось — он чувствовал каждую тварь, мог направлять их волю. Но здесь...
Но вновь пустота. Как и с химерами, вместо знакомых сознаний — белый шум.
— Не получается, — выдохнул он. — Они слишком изменены.
Химера уже доставала портсигар и черный камень Матки.
— Рад-пыль и черная... — пробормотала она, и Егор услышал дрожь в её голосе. Руки Химеры тряслись, когда она растирала часть камня. — Если радиация изменила их настолько, что ты не можешь достучаться, может, нужен другой ключ.
— Нет. — Егор схватил её за запястье. — Это опасно. Я знаю. Это убьет тебя!
— У нас есть выбор? — Химера вырвала руку, в её глазах блеснули слезы — не от страха, от ярости. — Посмотри на них! Полсотни бойцов! Либо это, либо мы все сдохнем здесь!
Она смешивала порошки, и Егор видел, как дрожат её пальцы. Капля пота скатилась по виску. Химера знала, что делает. Знала, чем рискует.
— Не надо... — начал было Егор.
Она подняла на него глаза, и он увидел в них решимость человека, переступившего черту.
— Просто... просто отойди подальше. Не знаю, что будет.
Химера поднесла смесь к лицу. Секунда колебания — её рука застыла в воздухе. Потом глубокий, рваный вдох.
Эффект был мгновенным. Ее глаза стали полностью черными. По телу пробежала дрожь. И мутанты Пустоши... откликнулись.
Из трещин в земле, из-за обломков, из теней — они появлялись десятками. Искаженные радиацией монстры, в которых с трудом угадывались знакомые формы. Синяя скорость сплавилась с красной мощью, зеленая защита срослась с желтым телекинезом.
— Заберите их... Очистите... — голос звучал уже не как человеческий. — Они больше не нужны.
Первыми погибли те, кто стоял в авангарде. Химера-мутант с шестью лапами буквально разорвала наемника пополам, несмотря на его зеленую защиту. Другая тварь — полупрозрачная, с костяными наростами — прошла сквозь броню вездехода и вытащила водителя через смотровую щель, сломав ему все кости по пути.
Тридцать секунд. Передовые ряды смешались, паника начала расползаться.
Наемники открыли огонь, но пули отскакивали от мутировавшей кожи тварей. Автоматные очереди сливались в сплошной грохот. Гильзы дождем сыпались на землю. Кто-то из эксов вдохнул смесь, попытался остановить атакующую химеру голыми руками — тварь просто откусила ему голову, даже не замедлившись.
Минута. Половина уже была мертва или умирала.
— Отступаем! — крикнул командир, но его голос потонул в рычании тварей и криках раненых.
Организованное отступление превратилось в бегство. Наемники бросали оружие, толкали друг друга, пытаясь добраться до уцелевших машин. Но твари были везде — справа, слева, сверху. Мутант размером с грузовик подхватил вездеход телекинезом, подержал его в воздухе — словно примериваясь — и швырнул в толпу отступающих. Металл смялся, раздавив десяток человек. Кровь брызнула фонтаном, окрасив радиоактивную пыль.
Полторы минуты.
Оставшиеся в живых разбегались поодиночке, но химеры методично добивали их. Кто-то пытался спрятаться под перевернутой машиной — тварь просто подняла её и сбросила в сторону. Другой залез в бронетранспортер — существо с кислотной слюной проплавило броню за секунды.
Две минуты.
Бой закончился так же внезапно, как начался. Последний наемник упал, и наступила тишина. Только ветер гонял клочья дыма над полем, усеянным телами и обломками техники.
Химера пошатнулась. Из носа потекла кровь.
— Две минуты... — прошептала она. — Эффект радиоактивной смеси держится только две минуты...
— Надо двигаться, — сказал Егор, поддерживая Химеру.
Они двинулись дальше, оставляя за собой поле боя. Разорванные тела, искореженная техника, земля, пропитанная кровью. Мутанты растворялись в Пустоши так же внезапно, как появились.
***
Прошло два часа. Солнце клонилось к закату пятого дня, когда на горизонте показалась новая угроза. Не авангард — основные силы. Сотни бойцов, бронированные машины.
— Вот теперь конец, — выдохнул Егор. — Против такой армии...
— Еще не конец. — Химера достала черный камень. Руки дрожали, но взгляд был решительным. — Еще одна доза.
— Ты же сказала — две минуты эффект. Не успеешь всех...
— Есть способ усилить. Двойная доза. Не две минуты — десять. Может, пятнадцать.
— Это убьет тебя!
— Возможно. — Химера смешивала порошки, и Егор видел, как дрожат её пальцы. — Но если я не сделаю этого, умрут десятки тысяч.
Она вдохнула двойную дозу.
Крик, который вырвался из её горла, был нечеловеческим. Химера упала на колени, тело выгнулось дугой. Кожа начала покрываться трещинами, из которых сочился черный свет.
Когда она поднялась, Егор отшатнулся. Глаза стали полностью черными, включая белки. Движения текучие, неестественные. Она больше не была человеком.
И сама Пустошь ответила на её зов.
Земля задрожала. Из каждой трещины, из каждой тени полезли мутанты. Не десятки — сотни. Твари, которых радиация изменила до неузнаваемости. Существа из кошмаров, для которых не было названий.
Армия трех сил остановилась. Даже закаленные ветераны не могли сдержать страх при виде того, что надвигалось.
— Огонь! — заорал кто-то. — Огонь по всем целям!
Грохот сотен стволов усиленных красной и синей пылью слился в единый рев. Трассеры прочерчивали огненные линии в воздухе, разрывные пули вспарывали плоть, крупный калибр сносил конечности. Но твари шли вперед через стену свинца. Упавшие поднимались, волоча оторванные части тел. Разорванные пополам срастались на глазах, хитин затягивал раны быстрее, чем пули успевали их наносить. На место каждого убитого из трещин в земле выползало двое новых, и орда не редела, а росла.
Первая линия обороны пала за секунды. Мутант размером с дом просто прошел через строй, оставляя за собой кровавое месиво. Другие твари прыгали на технику, разрывая броню голыми когтями, вытаскивая экипажи.
Бронированные бойцы под желтой пылью попытались подняться выше, левитируя над полем боя. Но огромная тварь с перепончатыми крыльями настигла их в воздухе. Первый боец успел закричать, прежде чем челюсти перекусили его пополам прямо через броню. Остальные попытались разлететься, но тварь била крыльями, создавая воздушные вихри. Тела падали с высоты, врезаясь в гущу боя — кто-то разбивался насмерть, кого-то подхватывали твари, не давая упасть на землю целым.
Химера стояла в центре бойни, дирижируя смертью. Каждый её жест направлял тварей, каждый взгляд означал чью-то гибель. Кровь текла реками, пропитывая радиоактивную землю.
Но цена была видна. С каждой минутой трещины на её коже становились шире. Черный свет пульсировал всё ярче, словно что-то внутри рвалось наружу.
Когда последний солдат армии пал, Химера рухнула на колени. Мутанты замерли, потеряв направляющую волю, затем начали расползаться.
— Всё... — Химера упала на колени. Из носа хлынула кровь, глаза закатились.
Егор бросился к ней, но она резко выставила руку:
— Стой! Не... не трогай...
И он увидел почему. Кожа на её руке пузырилась, словно кипела изнутри. Под ней проступало что-то темное, чешуйчатое.
— Что с тобой?!
— Много... слишком много... — Химера пыталась сфокусировать взгляд, но зрачки плясали. — Тело не... не справляется...
Трансформация шла быстро. Пальцы хрустнули, удлиняясь. Ногти почернели, превращаясь в когти. По шее поползли хитиновые пластины.
— Больно? — глупый вопрос, но Егор не знал, что еще сказать.
— Нет... — Химера криво усмехнулась, и он увидел, как удлиняются её клыки. — Хуже... Я чувствую их... всех... Каждую тварь в этой проклятой пустоши... Они... они во мне...
Её тело содрогнулось. Спина выгнулась под неестественным углом, раздался треск — позвоночник удлинялся. Химера захрипела, из горла вырвался не то стон, не то рык.
— Уходи... — голос стал глуше, словно шел из бочки. — К Матке... быстро...
— Я не брошу тебя!
— Идиот... — в её изменившихся глазах мелькнуло что-то похожее на прежнюю Химеру. — Я не умираю... Я... меняюсь... Иди, пока я еще помню, кто ты...
Тело продолжало трансформироваться. Химера поднялась — теперь она была выше Егора почти вдвое. Кожа местами стала прозрачной, под ней пульсировало что-то светящееся.
Она сделала шаг, пошатнулась. Посмотрела на свои изменившиеся руки с чем-то вроде удивления.
— Странно... — прошептала она. — Я везде... Часть всего... Иди, Егор... Пока не поздно...
И начала таять. Не растворяться красиво, как в сказке — распадаться на части, которые тут же испарялись. Сначала пальцы, потом руки, ноги...
Егор стоял один посреди бойни. Вокруг валялись трупы, дымилась техника. И только легкое покалывание в воздухе напоминало, что секунду назад здесь была Химера.
Или то, во что она превратилась.
Впереди чернел провал — вход к Матке. Егор двинулся к нему, стараясь не думать о том, что только что потерял еще одного товарища. В кармане пульсировал черный камень, словно торопя его.
Время действительно истекало.
***
Спуск был недолгим. Молодая Матка ждала его в центре подземной пещеры. Она была меньше той, что погибла в святилище, моложе.
Егор остановился в десяти метрах. Матка подняла массивную голову, изучая его множественными глазами. Потом — контакт. Не слова, а образы, эмоции, понимание.
Чужой-но-не-чужой. Несешь-камень. Чувствую-связь.
Егор достал черный камень. Тот пульсировал в руке, откликаясь на присутствие Матки.
Камень-другой-Матки. Той-что-погибла. Чувствую-её-детей. Потерянные-блуждают.
Егор положил камень на землю перед ней. Матка осторожно придвинула его ближе, обнюхала, коснулась.
Понимаю. Через-камень-могу-дотянуться. Взять-контроль. Спасти.
Она накрыла камень передней конечностью. Её тело содрогнулось, по хитину пробежали волны света.
Чувствую-всех. Далекие-но-слышат.
Она издала низкий вибрирующий звук — призыв, который разнесся на сотни километров. Где-то далеко твари остановились, прислушались, начали возвращаться к древним ритмам дня и ночи.
Западный-сектор-не-погибнет. Твой-долг-исполнен.
Но затем — тревога. Новые образы.
Но-чувствую-больше. Изменения-в-ткани-мира. Что-то-иное-давит-снаружи.
— Что ты имеешь в виду?
Вместо ответа — видение. Не четкое, размытое. Что-то огромное за гранью восприятия. Голодное. Ищущее щели.
Не-могу-понять. Но-Мешок-дрожит. Будь-осторожен-Проводник.
Контакт прервался. Матка отползла вглубь пещеры, унося камень. Дело было сделано.
***
Егор поднялся на поверхность. Солнце садилось, окрашивая Пустошь в багровые тона. Он стоял один среди мертвой земли.
Броня. Так его звали в Мешке. Отличный водитель, человек, который готов везти груз. Но тот Броня умер вместе с друзьями.
Куда теперь?
Вернуться в западный сектор? Но он больше не водитель. И больше не Броня. Изменения внутри него нарастали. Он чувствовал тварей, даже на расстоянии. Иногда ловил их эмоции — голод, страх, ярость.
Нет, среди людей ему больше нет места. Броня защищал людей и сам был человеком. А кем стал он теперь?
Егор закрыл глаза, прислушиваясь к новым ощущениям. И услышал — не звук, а направление. Что-то тянуло его на север. Туда, где заканчивались карты, где даже радоловы не бывали.
Проводник. Не защитник больше, а тот, кто ведет. Но куда? И кого?
Почему именно на север? Он не знал. Но другого пути не видел.
Проводник — двинулся в путь. Один, почти без припасов, без цели. Только человек, переставший быть просто человеком, и неясный зов в голове.
Позади остались мертвые друзья и спасенный сектор. И Броня — имя, которое больше ему не принадлежало. Впереди — неизвестность.
Путь Проводника только начинался.
***
Три недели спустя. Пограничный форт "Северный предел".
Старый дружинник грел руки у печки, слушая барабанную дробь дождя по крыше. На север от форта начиналась terra incognita — белое пятно на всех картах.
— Эй, Седой! — крикнул напарник с вышки. — Иди глянь! — Что там? — Человек! Один! Идет с юга! — Днем?!
Седой выругался, натягивая плащ. Какой идиот попрется к форту в дневное время? Самоубийца?
Вышел на стену, взял бинокль. И замер.
Человек шел через серую пелену дождя в одной куртке. Без капюшона, без защиты. Вода струилась по волосам, но он шел ровно, уверенно, словно дождь его не касался.
И твари...
Седой протер линзы, не веря глазам. Дневные твари — те, что рвут любого за стенами, пока солнце в зените — сопровождали путника. Не нападали. Шли рядом, как... как охрана?
У самых ворот человек остановился. Поднял руку — простой, почти небрежный жест.
И твари разбежались.
За секунду вся территория перед фортом опустела. Впервые за годы службы Седой видел пространство у стен совершенно чистым днем. Ни одной твари. Словно их никогда и не было.
— Мать моя... — выдохнул напарник. — Ты это видел?
Седой молча кивнул.
— Открывай ворота, — тихо сказал Седой.
— Но...
— Открывай. Ты хочешь отказать тому, кто может ЭТО?
Ворота открыли. Человек вошел спокойно.
— Кто ты? — спросил Седой, разглядывая странника.
Молодой мужчина с потухшими глазами. В зрачках — отблески чего-то нечеловеческого.
— Проводник, — ответил он глухо. — Ищу... Кое-что на севере. Можно переночевать?
— Конечно. Идем, обсохнешь.
Они повели его в комендатуру, а Седой не мог отделаться от странного чувства. Будто не человека впустили, а что-то иное. Что-то, притворяющееся человеком.
Но какая разница? В Мешке все меняются. Главное — выжить еще один день.
А снаружи дождь усиливался, словно предупреждая о чем-то худшем.
Что-то надвигалось с севера. Что-то, ради чего стоило молиться всем забытым богам.
Если бы молитвы что-то значили в Мешке.