— А тут что было? — Веце кивнул на уродливый шрам на плече. Яниаль бросил взгляд на свою руку, и проложил качать ногами. В доме взрослого дяди вампира такие мягкие стульчики.
— Тут косточка торчала. — беззлобно ответил вампиреныш, словно его спросили, чем он сегодня обедал.
Полукровка прощупал кость, заклинанием проверил, как все срослось и нахмурился.
— А здесь? — тыкнул пальцем под ребра.
— Стрела. Это люди стреляли, когда мы с дядей убегали в лесу. — почесал ногу и зевнул, — Но в дядю тогда много стрел попало, даже из арбалета несколько раз. А в меня только одна. Можно я уже пойду? Я устал.
— Да у тебя стальные нервы. — с уважением протянул Веце, — Ты этим на хозяина моего немного похож. Только у тебя мозгов побольше. — и улыбнулся зубасто. Яниаль понял только то, что он большой молодец, — Вон там можешь поспать в кресле немного. Оно большое, будет удобно, даже я там помещаюсь. — авторитетно заявил полукровка, — А потом все вместе в гости к… лекарям сходим. Чтоб тебя и господина ещё полечили, видишь, хозяин мой совсем плох?
Вампиреныш кивнул, соглашаясь. Степан, несмотря на свою устойчивость к ядам, выглядел на редкость дурно. И неостанавливающееся кровотечение лишь демонстрировало, насколько дерьмовой оказалась ситуация в этот раз.
Веце было малость дурно, что стало б с господином, не имей он устойчивости к ядам? А что с простым смертным будет, попади яд в рану?
Яниаль уснул быстро, почти сразу. Полукровка ворчливо укрыл вампиреныша одеялом и проверил, нет ли у графа жара. Так, переть нужно быстренько сварить идентификатор ядов. Сварить, ахах, что за глупые мысли?
Веце остановился на пороге лаборатории-кухни. Он простой слуга, чудо, что выпала честь вообще ступать в лаборатории да к ингредиентам прикасаться. Но варить?
Нет, с позволения господина он мог изготавливать препараты для личного пользования, но то были зелья первой и второй категории. Простейшие. А идентификатор — пятой. Если учитывать сложность, то шестой.
И браться за зелье такому дилетанту, как он — преступление. Ну, прям по закону преступление, понимаете? Так ведь ещё и на живом вампире проверять действие будет.
Агх, да что ж тут думать! Или господин сдохнет, а он, Веце, белым и пушистым останется, либо нарушит парочку правил, и спасет ситуацию. Господина спасают уже пусть Лишьенские, когда он им категорию яда назовет.
На приготовление необходимо десять часов, но это если использовать простой рецепт. Тот, что всегда получается. А вот быстрый, тот, что за два часа готов будет…
— Да что ж мне так не везет! — рыкнул Веце, резко открывая учебник по алхимии. Сорок один ингредиент, двадцать семь действий, и тридцать страниц текста. Ладно, ему ведь просто нужно следовать инструкции, да?
Проснулся Степан уже от громкого вопля полукровки — колба треснула от разницы температур, и готовое зелье вылилось на грязную столешницу. Вампир скривился, голова раскалывалась, спина все также противно ныла, но толком прийти в себя граф не успел.
Веце, собрав крохи зелья тряпкой, швырнул мокрую ткань на рану хозяина, попаданец аж вздрогнул от неожиданности.
— Уж потерпите пять минут. — ворчливо проскрипел злой полукровка, — Зелье определит яд и будем к Лишьенским собираться. — и грузно сел на свободное кресло, — Вечно вы в какое-то дерьмо вляпываетесь.
— Уж прости. — фыркнул вампир, — Я попаданец, мне по статусу положено. — и никак иначе то, что всякие проблемы сыпались одна за другой, объяснить Степан не мог. Ну, объективно говоря, он ведь все делает, чтоб ни во что не вляпываться, верно? А ситуация не меняется.
— Вы глава рода и граф, вам положено быть образцовым и воспитанным вампиром, а не всё вот это! — гневно вспыхнул Веце, — Сколько можно своим иномирным происхождением прикрываться! Будьте серьезнее!
Степан не ответил, хмуро уткнулся носом в подушку — да если он ещё серьезнее станет, так и с ума сойти недолго. И так от проблем голова раскалывается, должен же он где-то давать себе слабину. Но здравый смысл, словно с Веце сговорившись, мерзко нашептывал, что отдохнуть и почти издохнуть вещи разные. И это тоже немного расстраивало.
Что поделать, все виды досуга в этом мире либо невероятно скучные, либо экстремально опасные.
— Ну, что там? — нетерпеливо спросил вампир, когда Веце чуть приподнял тряпицу с зельем и начал красочно озвучивать свое отвращение звучным «Буэ». К графу начало закрадываться опасение, что поганец сейчас блеванет прям на него или возле кровати, но полукровка ещё малость покривлявшись, прекратил.
— Фу, ну и дрянь же они намешали! — с брезгливостью стер кровь и цветные разводы зелья, изменившего цвет, — Своими силами я не справлюсь, а главу совета опять сюда тащить, чтоб вас откачивал… — прицыкнул, уперев руки в боки, — Короче, заматывайтесь бинтами, идем к Лишьенским. Пусть вас лечат, они вроде обещали, что у вас будет «долго и счастливо», вот пусть слово держат и хоть немного поспособствуют. — попаданец чуть приподнял брови, но поправлять, что то Эвинские говорили, не стал, — Эй-эй, полегче! — придержал графа Веце, когда вампир попытался резко встать, — Вы уже не молоды. — добавил гаденько, — Вдруг спину прихватит? Осторожнее нужно быть в вашем возрасте!
— Заткнись! — прошипел попаданец, но к совету прислушался, осторожно приняв сидячее положение. Отдышался три секунды и начал перебинтовывать рану, обматывая бинты вокруг корпуса.
Веце растормошил спящего Яниаля, посетовал на дрянную погоду и ненавистную осень и с тяжелым вздохом выпил зелье для быстрого пополнения резерва — господин сейчас магией пользоваться толком не может, про вампиреныша и говорить нечего, а портал открывать нужно. Придется пожертвовать собой.
Если сесть вампир ещё смог почти сам, то стоять мог уже только согнувшись пополам и держась за стену. Веце подобная картина позабавила до зубного скрежета: вроде и смешно страсть, но и злость на пустоголового хозяина пробирает прям до дрожи. Титулованный кретин, в рассадник зла за соплей мелкой сунулся!
Но полукровка не бесчувственный, а очень даже сочувствующий, вы не поймите неправильно. Он даже портал поближе к господину открыл, чтоб тот не мучился напрасно. Яниаль, такой же болезный, как и весь вампирий род — подумалось Веце, слабенько стоял на своих тоненьких ножках, поэтому полукровка просто взял его под мышку, словно мешок с соломой и занес в портал.
Когда вышел из портала, увидел хозяина, валяющегося на земле и затравленно оглянулся, эй, в этот раз они же не попали в женскую часть монастыря, верно?
Во дворе было пусто, ни одной живой души. Веце сверился со своими серебряными карманными часами, которые купил с денег, отложенных на свадьбу. А что такого? Аламии с ним уже нет, что снова доказывает, что самая лучшая инвестиция — в деньги и драгоценные металлы. То бишь не в каких-то там подозрительных личностей, а себя любимого и свое безбедное будущее.
Шмыгнул носом, потому что почувствовал себя до противного одиноким и никому не нужным и перехватил Яниаля поудобнее. Три часа дня — если он правильно помнит расписание, то сейчас все на молитве.
Так-с, а дотянет ли хозяин до ее окончания? На пробу ткнул ботинком пока ещё живого и очень даже сознательного вампира и получил пинок в ответ. Мимолетно мелькнула мысль добить неблагодарного, но Веце ее отринул — кто ж тогда его содержать будет? Ему господин живым нужен. Хотя бы ради жилья и прописки.
Ах, придется спасать этого бестолкового кровососа! Что ради графушки любимого не сделаешь.
Веце посадил молчаливого Яниаля на землю, чуть поправил позу хозяина, чтоб смотрелось драматичнее, и рухнул на колени, завопив во всю глотку:
— Господи-и-и-ин! — вампиреныш вытаращил на полукровку глаза и закрыл уши, — Не умирайте! Кто же тогда о клане позаботится, коли вас не станет! Не бросайте меня! Не закрывайте глаза, умоляю! А-а-а-а! — пропищал почти фальцетом, плеснул немного крови на лицо графу. Вышло ужасно, блин, а Веце ведь хотел, чтоб выглядело, будто несчастного Кифена кровью рвет.
Торопливо попытался стереть, убирая бутылку назад в пространственное хранилище и всхлипывая то ли от злости, то ли от досады. Яниаль, глядя на слугу Степана, лишь осуждающе думал, что ржать сейчас со стороны Веце крайне неуместно.
На дикие крики из молельни начали высыпать вампиры, тоже пугаясь — собственно, и так ясно было, что случилось что-то ужасное: пахнет кровью, граф Вальдернеский валяется на земле, а его слуга истерично просит не умирать.
— Да как не стыдно прерывать молитву! — возмутился главный старейшина Лишьенских, рассекая толпу, — Совсем стыд потерял, сопляк? Или снова на исправительные работы напрашиваешься? — и треснул посохом полукровку по голове, — Ну, чего умолк? Рассказывай, что с твоим хозяином приключилось. — властно приказал старейшина.
Веце обиженно надул губы и потер ушиб на голове. Как же раздражает, что приходится стелиться перед какими-то мерзкими клыкастыми старикашками, чтоб обеспечить свое сытое завтра!
— Мой безрассудный… ой! — начал было Веце, но тут же снова получил по голове.
— Сколько раз я должен тебя поколотить, прежде чем ты научишься говорить о своем господине с уважением? — прошипел старейшина, — Совсем слаб умом стал? — и снова треснул полукровку, — Говори давай, сколько ещё твоему господину на голой земле валяться⁈ Из тебя и клещами и слова не вытянешь! Засранец неблагодарный, я ещё хорошо помню твои богохульные речи в прошлую нашу встречу!
— Да что ж вы мне сказать ничего не даете! — вскрикнул Веце, уклоняясь от удара, — Все никак не заткнетесь, тарахтите без остановки! Насилие творите, на безоружного руку подняли! Грешно! Грешно так поступать! — рассерженно вскочил, обличающе тыча пальцем в старейшину, — Какой пример вы подаете всему клану⁈ Тоже мне отец-настоятель!
— Да как ты смеешь!
Яниаль погладил холодный мокрый лоб дяди-вампира и оглянулся. Веце и старейшина Лишьенских и не думали успокаиваться, продолжали мериться в красноречии и авторитете. А хозяин Веце уже совсем плох.
Вампиреныш нетвердо встал и дошел до ближайшего взрослого, потянул за рукав, обращая на себя внимание, и жалобно-жалобно протянул:
— Помогите, там дядя умирает. Его в Риюте отравили, пока он меня спасал. Пожалуйста. — и сморгнул слезы. Глупый-глупый Веце, чем ты занят, когда надо спасать твоего хозяина?
— Батюшки! — охнула игуменья, подхватывая ребенка на руки, — Что твориться-то! В какое страшное время мы живем! — прижала к груди вампиреныша и сердито рявкнула, — А ну успокоились, два дурака!
— Сестра-настоятельница! — возмутился старейшина, — Не бабье это дело, лезть в мужской разговор! И вообще, вам только во время молитв и празднеств дозволено быть на общей территории, коли молитва на сегодня окончена, забирайте сестер и уходите в свою часть монастыря!
Вампирша гордо подняла подбородок и, игнорируя старейшину, прошла мимо.
— Сестры, тащите этого болезного в лазарет, да поскорее, пока ещё дышит! — приказала она, и вампирши тут же постекались со всех сторон, магией подняли попаданца и понесли в лазарет. Яниаль, сидя на ручках, думал о том, что власть и, правда, страшная вещь. И что им в клане очень нужна такая же грозная тетя-старейшина, которая будет воспитывать строгого дедушку Доллира!
Веце показал старейшине язык, сочтя себя победителем в этой перепалке, раз уж утерла нос игуменья именно вампиру, и поскакал вслед за телом господина.
Яниаль, пока его несли, ответственно докладывал все, что знал: куда дядю-вампира ранили, сколько раз, и что у него болит. Веце, нагнав их, добавил про яд и что надо бы как-то побыстрее графа спасать, а они еле плетутся. Но полукровку и все его возмущения женщина заткнула одним взглядом.
— А потом они хрясь! И в дядю вилы воткнули! А он даже не испугался, представляете? — оживленно тарахтел Яниаль, пока сестры-послушницы лечили его, — Я вырасту таким же храбрым, вот увидите!
— Конечно, дитя. — улыбнулась настоятельница, — А что с глазиком? — приподняла мальчика, разглядывая поближе. Сфера из светлой магии в глазнице уж явно не людских рук дело. Граф расстарался?
— Дядя пытался вылечить, но у него не получилось. — расстроенно признался вампиреныш, — Но он правда старался, не ругайте его, хорошо? — настоятельница усадила ребенка обратно. В целом, он уже здоров, даже здоровее, чем до Риюта, только глаз поправить, и все.
— Конечно не получилось, — вздохнула вампирша, — его ведь никто целительству не учил. — а стоило бы. И чем только те мужланы думали? Убивать всяких монстров переселенца обучили, а целительству нет. Какое досадное упущение, — Закрой глазки, солнышко, я сделаю тебе новый глазик.
И когда Яниаль прикрыл веки, приложила руку к его лицу, осторожно оплетая магическую сферу своей магией. Что ж, граф заложил достойную основу и сильно облегчил ей работу, интуиция у Кифена неплохая, раз смог сделать так много без навыков и знаний.
Вампирша доплела заклинание и убрала руку, но глаза открывать запретила, наложив на них повязку — нужно дождаться, пока магия сольется с телом, и тогда сгусток манны начнет резонировать с наложенным заклинанием и преобразуется в глазное яблоко.
С графом ситуация обстояла несколько сложнее — яд уже поразил часть нервов, и лекари опасались, как бы попаданец не стал инвалидом.
Яд отторгал любую магию, игнорировал противоядия и медленно продолжал распространяться по телу.
Главный целитель выбился из сил, пытаясь приостановить распространение поганой отравы хоть немного.
— Что, вообще ничего не помогает? — рассерженно цыкнул Веце, которого нехотя в палату допустили и то лишь потому, что полукровка мог что-то полезное о господине рассказать, — Ну тогда чего сидите? Нельзя же всегда полагаться на магию! — всплеснул руками полукровка, и добавил на сердитые взгляды, спрашивающие, а не идиот ли он, — Что? Мне так господин постоянно говорит. В его мире магии не было и лечились только травами. — и скрестил руки под грудью, чувствуя себя невероятно полезным и важным. Ах, и что бы они без него делали?
— Да что ты понимаешь в целительстве! — оскорбился главный лекарь, — Какое зелье да лекарство без магии может быть? — почти побелел от злости. Какой смысл в его работе, если б было можно на листик плюнуть да к ране приложить⁈
— Но магия ведь не помогает! — ответно осклабился полукровка, — Придумайте что-то! Есть ведь эти ваши полезные растения, лечатся же как-то простолюдины сами! — Веце о травах знал мало, только в рамках зельеварения, но лекарям ведь наверняка больше рассказывают.
— Травы! Конечно, травы! — вскочил лекарь, — Вира, неси тот зловонный бальзам, который ты купил на аукционе у переселенцев! Ну, чего встал, сам же говорил, что это чудодейственное лекарство без капли магии! — младший лекарь сконфуженно кивнул, наставник ведь обещал держать его вылазку в секрете ото всех!
Когда Вира вернулся с маленькой баночкой в руках, все с ожиданием уставились на него. Что же за такое чудесное средство?
С тихим щелчком открыл крышку, и неприятный запах наполнил палату.
— Вы убить моего хозяина хотите⁈ — возмутился Веце, зажав нос. Нечто в баночке выглядело столь же неприглядно, как и пахло.
— Мы уже все перепробовали, нужно хотя бы попытаться. Вдруг и правда поможет. — старший лекарь забрал лекарство у Виры и нанес на рану графа. Ну-с, остается только немного подождать. Но пахнет, конечно, ужасно… может магией немного запах приглушить? Нет-нет, лучше оставить так, вдруг магия ослабит целительные свойства этой гадости.
— И это ваша лекарская этика⁈ — ужаснулся полукровка, — Да чтоб я ещё раз к вам пришел, шарлатаны! — в праведном гневе заголосил полукровка, считая себя жертвой мошенников. Наобещали, что помогут, хвастались, что светлой магией исцелять умеют, а сами лечат господина какой-то дрянью, купленной по дешёвке неизвестно в какой помойке!
— Хочешь чтоб мы с тебя плату потребовали? — пригрозил лекарь, и Веце сразу заткнулся и даже подобрел.
— Ну что вы такое говорите! Я должно быть слишком резко выразился, простите, это все от волнения за моего господина! — залебезил полукровка. Потому что граф, скотина такая, зажлобит и медняк, как только услышит историю целиком, и заставит Веце отрабатывать натурой, то бишь мыть полы и колоть дрова для этих противных Лишьенских!
Чудодейственное средство, вопреки предубеждениям и крайнему недоверию, помогло. Главный лекарь распорядился менять повязку со зловонным бальзамом каждый час и отправил Вира купить ещё баночек сто. Для исследований.
Очнулся Степан ближе к ночи, поморщился от знакомого запаха мази Вишневского и подумал, как же это нелепо — даже в магическом мире лечиться приходится старыми-добрыми народными средствами.
Яниаль с завязанными глазами лежал на соседней койке, мирно спал под восстанавливающим заклинанием, окутывающим его, и ни о чем не беспокоился.
Вампир чуть приподнялся, спину тянуло самую малость, боль практически исчезла. Ну, неплохо, зато теперь он понял, чего ему не хватает — карманной аптечки попаданца, чтоб там на все случаи жизни лекарства лежали: и от поноса, и от мигрени, и если руку откусит кто.
А то что-то совсем обвампирился, почти местным стал: одни зелья да артефакты использует.
— Лягте, яд ещё не полностью вышел! — приказал главный лекарь шепотом, бесшумно войдя в палату, — Сложной гадостью вас траванули, однако. Никак знали, кто вы? Впрочем, к чему все эти пустые догадки. Радуйтесь, что нам удалось вас спасти по чистой случайности. Это все благодаря моему младшему ученику. Если б не его опрометчивая покупка, вы бы уже кормили червей.
Попаданец даже удивился малость — то есть как только помер, сразу б закопали, без всяких церемоний отпевания и молитв, да?
Ну знаете ли, он от Лишьенских столь безбожных похорон не ожидал!
— И где вы мазь Вишневского раздобыли? — спросил Степан, пока лекарь осматривал рану и менял повязку, — Это ведь иномирное лекарство, вы знали?
— Да, случайно посчастливилось раздобыть такую редкость. Но теперь я крайне заинтересован медициной переселенцев. Я, уважаемый, раньше считал, что это не более, чем очередное ответвление нетрадиционной медицины, однако же теперь понимаю, что это почти отдельная наука! Вы только вдумайтесь, если совместить нашу магию и ваши знания и технологии, мы сможем лечить неизлечимые болезни!
— Какая чудесная мысль. — без энтузиазма ответил попаданец, с которого жизнь в новом мире довольно быстро сбила восторженную спесь, — Жаль, что я не врач.
— Да, очень жаль. — согласился лекарь, — Придется выкупить кого на рынке рабов или украсть. Думаю, на следующей неделе мы сможем раздобыть пару-тройку переселенцев с нужным образованием. — и мечтательно вздохнул.
— Только кормить их не забывайте. — посоветовал граф. Ему товарищей-попаданцев было не жаль, ни капельки. Они теперь, может, и поудачливее его будут: накормлены, одеты, да ещё и своим делом заняты. Никакой головной боли с землями и войной, только знакомая работа и исследования.
Повезет же кому-то. Блин, ну правда, надо было на врача идти учиться!