Не сказать, что у Степана не было талантов, особо способным в чем-либо он себя не считал, а если где-то и проявлялся талант, списывал это на удачу. То ли потому что не видел дальше своего носа, то ли потому что всегда казался себе самым обычным. Вот у Софии, его младшей сестры, был поразительный талант к музыке, это ему всегда казалось чем-то потрясающим, потому что сам он в музыке не понимал ничегошеньки и вникать не собирался.
Поэтому то, что в лекарском деле у Степана вдруг не открылся поразительный дар, большим разочарованием не стало — ну примерно этого «ничего» он и ожидал. Однако тупой зубрежки и практики вполне хватало, чтоб заполнить этот недостаток таланта.
На то, как часто его сравнивают с другими новенькими, граф внимания не обращал. Ну что за абсурд, ставить рядом бывшего учителя химии и докторов? Даже новобранцы из клана перед тем как попасть в лазарет, учились едва ли не с пеленок магии. Так что ни злится, ни обижаться Степан на эти упреки смысла не видел. Правду же говорят, что тут скажешь?
Перелистнул страницу учебника и зевнул. Стояла глубокая ночь, поэтому в лазарете стало чуть менее оживленно — вампиры практически не спали. Кхм, нормальные вампиры, без всяких травм, отравлений, с регулярным питанием и крепким, не испорченным рейдами и ритуалами здоровьем. У Степана были проблемы со всеми пунктами, поэтому ему спать хотелось.
Конечно, Лишьенским было проще, чем ему — они работали в лазарете по какому-то своему вахтовому графику, который попаданец уже напрочь забыл ввиду своего острого недосыпа. Сильный ветер трепал брезентовые стены шатра, и оставалось только радоваться, что теперь, с появлением универсального мага, никакой ветер и непогода не страшны.
Граф потер заледенелый нос, завывания с наружи и стужа напоминали те дни, когда он ходил в рейды. И на поход на Снежных Змеев тоже чем-то похоже. А, должно быть, дело в том, что буквально пару часов назад выпал первый снег?
Стало жаль тех доходяг, которых ещё не приняли — ждать на улице в такую холодину та ещё прелесть.
Вампир сам не заметил, как глаза закрылись, а голова качнулась вбок, прислоняясь к раме кровати. И ни голая земля под ним, ни тонкий раздражающий сквознячок не помешали графу заснуть.
Рвак!
Глаза резко распахнулись, в нескольких метрах от него упала огромная туша монстра, распоров острым гребнем стену шатра. У Степана тысяча мыслей пронеслись в голове. Что делать? Должен ли он убить монстра? Справятся ли лекари Лишьенских с монстром сами? И откуда эта тварь вообще здесь взялась, если лес с другой стороны города⁈
— Это Рапушок! Уходите кто может! Немедленно! — разнеслось звучным голосом Ракхама по всему лазарету. Попаданец поморщился, чуть не оглох от громкости, ох уж эта магия усиления звука!
И что ещё за Рапушок? Сколько охотился, а ни разу никого подобного не встречал.
Больные и лекари спешно пытались покинуть шатер, пока монстр не пришел в себя и не начал охоту. Степан скрипнул зубами — пятнадцать его пациентов уже делали ноги, как и все добропорядочные люди, пекущиеся о своей шкуре, но другие пять — совсем слабы, но проблема даже не в этом. А в том, что он их заклинанием спать уложил, и проснуться они теперь только к утру, и никакой монстр или шум им не помешают.
— Телепортируйте лежачих к крематорию, запах огня отпугнет монстра! — отдал приказ Ракхам, сразу же давая магу распоряжение организовать портал в город у крематория и отправить весточку управляющим.
На то, чтоб переправить пятеро безмятежно спящих, ушло ровно три секунды, Степан ещё никогда в жизни так быстро портал не отрывал.
Монстр привстал, ошалело тряхнул огромной тяжелой головой и принюхался.
— Вы же сможете его завалить? — хрипло уточнил граф у Даяна.
Лекарь, запихивая своего последнего лежачего в портал, вытаращился на Степана с неописуемым ужасом. Чтоб они, обычные лекари, не просто монстра, а Рапушка⁈ Да этому придурку все мозги сквозняком выдуло!
— Рапушка⁈ — просипел Даян, — Это монстр химерного типа, тебе совсем память отбило? С ним не каждый боевой маг справится! — и скрылся в портале, напоследок жестом велев Степану тоже валить отсюда.
Попаданец бы и рад, да вот только… осталась лишь светлая мана, и то немного, а на такой портал не построишь.
Рапушок шире раскрыл ядовито-жёлтые глаза с узким зрачком и пробежался голодным взглядом по шатру. Откинул массивной лапой кусок брезента и пару коек и в одно движение заглотил раздавленного им больного.
Бежать или драться? Нет-нет, на сражение у вампира тупо нет ни сил, ни маны, а бег только сильнее тварь раззадорит.
Уползти?
Агх, и каково ему так не повезло? Оказаться ближе всех к этому монстру!
Рапушок облизнулся и остановил блуждающий взгляд на попаданце.
Вампир шумно сглотнул слюну, да какое там уползти? Монстры-химеры невероятно быстры, эта тварь сожрет его, прежде чем он на карачки опуститься успеет!
Нужно успокоиться. Главная цель — выжить, следовательно, нужно либо сбежать, либо… завалить Рапушка. Мда, а как просто звучит-то, аж плакать хочется!
Монстр снова тряхнул головой, стряхивая с себя остатки грязи и щепок сломанной балки.
Посох или меч?
Посох даст преимущество, но светить таким оружием — все равно что проорать на всю округу, что он вампир. А там его либо герцог, либо Лишьенские в порыве светлых чувств вздернут.
Меч… просто не спалит расовую принадлежность. Но вопросы тоже вызовет — откуда у обычного низшего лекаря-простолюдина деньги на оружие?
Блин, не голым же руками Рапушка убивать⁉
Монстру, как порядочной бесчувственной твари, на метания вампира было побоку — Рапушок хотел жрать, и чтоб загривок не чесался и не саднил.
Хорошо, пару раз же вышло монстров без оружия убить, верно? Вон, ещё поломанная балка есть и перекореженные металлические кровати, камнем башку, в конце концов, пробить тоже вариант…
Цепочка странных идей оборвалась, когда голодный Рапушок метнулся к вампиру, в одно мгновенье чуть не откусив голову. Степану просто повезло, что он в ту секунду на куске мокрого брезента поскользнулся и распластался по земле.
А, да плевать, кто и что там подумает, если он вот так нелепо сдохнет, уже плевать будет!
Достал меч из пространственного хранилища и сипло выдохнул, раздраженно понимая, что Рапушок такой большой, что он со своим мечом на ребенка с палкой похож. На мышь с зубочисткой против кота!
Нет, отставить дурные мысли! Разве это первое сражение, где сразу ясно, что ситуация «жо»? Опыт имеется, но напряжение все равно на пределе.
Откатывается влево и вскакивает на ноги, чудом успев увернуться от увесистой тяжелой лапы.
Рапушок растерянно фырчит, дергает усами и смотрит на уцелевший перекус. Запах крови, витающий во всем лазарете, щекочет нос, обволакивает отовсюду, но из еды вокруг — только один вампир, и это монстра растаивает. Он чует, что здесь неподалеку есть ещё много людей, вкусных и свежих, не может выбрать, как поступить: поймать убегающую еду или пойти туда, где ее много?
Степан замирает под пристальным взглядом Рапушка, спешно вспоминая, чем там химеры отличаются от остальных тварей. Гха, Даян же сказал, что эта тварь — не химера, а монстр химерного типа. Отдельный тип живых существ, созданных путем скрещивания химер и монстров, и усиленных черной магией.
Замечательно, просто замечательно! Чтоб эти черные маги яд с зельем перепутали! Совсем этим больным фанатикам нечего делать, раз подобную животину разводят⁈ Нет, ну правда, откуда у чернокнижников столько свободного времени, коли и нагадить всем и везде успевают, так ещё и на хобби силы остаются! Тварей вон всяких выводят!
А, точно, монстры химерного типа очень… Степан зашипел от боли, когда не удалось полностью увернуться от атаки, и острые когти исполосовали всю руку в мясо. Может просто прожарить мозги этому монстру светлой магией, и дело с концом?
Рана наполовину затянулась, все же вампирья регенерация — лучшее, что есть в этом теле. Степан на несколько секунд накинул на себя маскирующий купол, чтоб монстр не сожрал его, пока он пытается выпить зелье для восполнения маны и хоть немного прийти в себя.
Хватило купола всего на десять секунд, после он, словно мыльный пузырь, лопнул, а граф только-только успел меч на кинжалы сменить. Вообще, с кинжалами у Степана так себе, но сейчас они куда удобнее меча будут.
Рапушок радостно встрепенулся, когда внезапно исчезнувшая добыча вновь появилась, аж заурчал, вприпрыжку на вампира несясь. Попаданец на долю секунды опешил, он выбрал оружие, а со стратегией ещё не определился, нельзя хоть немного помедленнее бежать⁈
Зажег в руке заклинание, уже представляя, как случится что-то из ряда вон выходящее — ему повезет и монстр помрет с первого удара. И запустил заклинание в опасно близкого Рапушка.
Чудо на этот раз тоже не случилось: монстр с удивительной быстротой уклонился, сердито зафырчал и оскалил острые зубы, словно понимал, чем попадание светящегося шарика в его черепушку грозило. Зашипел с остервенением, едва не ядом плюясь в сторону гадской подлой еды.
Степан понял, что переутомление, будь то физическое или эмоциональное, штука крайне неприглядная, потому как смех, пусть и нервный, был сейчас явно не к месту. Но в этом мире вообще любой с ума сойти может! Нет, стоит признать, что это помутнение рассудка случилось с ним ещё в тот день, когда он очнулся вампиром, вот с той самой секунды — одни дикости творил, самому стыдно!
Стресс? Побочный эффект попаданчества? Или просто какой-нибудь синдром придурка, встроенный в тело и в самые неподходящие моменты себя проявляющий?
Впрочем, стоит признать, что все, происходящее с ним с момента попадания в этот мир, чистое безумие и логику тут даже не стоит пытаться искать. Ещё сильнее в этот максимально не подходящий момент озадачивал тот факт, что граф вдруг понял, что творит всякую дурь на постоянной основе. И с этим надо что-то делать. Надо же?
Зелье маны уже начало действовать, и граф коротким порталом переместился под Рапушка, магядро жгло, а вампир спросил себя, почему он такой дурак — можно было и подальше портал построить, свалить и не мучиться, нет же, героизмом захлестнуло.
Монстр, почувствовав колыхание потоков манны под собой, не сильно мудрил — просто резко подогнул лапы и лег на брюхо, придавив вампира собой. Степан подобной подлости никак не ожидал, скрипнул зубами и рассержено сжал рукоять кинжала. И что теперь делать?
Монстры химерного типа — умные и хитрые твари, а попаданец до этого лишь с дикими животными да обычными тварями дело имел. Чернокнижники не в счет.
Драться с умным Рапушком — изначально идея неразумная. Тварь чуть приподнялась, словно в издевке дав глупому вампиру мгновение, чтоб вздохнуть от облегчения, и с силой придавила его к земле ещё сильнее.
А Степан, даже в такой паршивой все никак не желавший отпускать надежду беспалевно монстра убить, пытался найти выход. Затыкать кинжалом или мечом такую махину, с фуру размером — задача ой какая непростая. И простому лекарю не под силу. Но что вообще может сделать целитель?
Пустая склянка из-под зелья маны противно хрустнула в кармане. Блин, вот вылезают же старые привычки боком всегда не вовремя! Пожадничал, стеклотару сберечь хотел! Счастье, что «жадность» в бочину не воткнулась, так, погодите…
Склянка. Зелье. Карман.
Память мгновенно подкинула воспоминание о том, как он недавно чуть не свернул шею, свалившись с кровати, и едва не разбил яд. Яд, ну конечно! У каждого лекаря здесь имеется яд!
Рапушок снова издевательски привстал и с новой силой прижал графа своим пушистым животом к земле, выдавив весь воздух из легких. Степан захрипел, шерсть, источающая дикую вонь, забилась в нос и рот, что-то хрустнуло — увы, точно не стекло, а, кажется, уже сам вампир.
И вполне логично возникало вопрос — что произойдет раньше: монстру надоест или Степан помрет?
Погибать столь нелепо и бесславно попаданец не собирался, несмотря на боль и слабость пытался выползти из-под Рапушка, когда тот на несколько секунд привставал. Жаль, что на ещё один, даже малюсенький портал, маны не хватит. На пару заклинаний ещё, может, и потянет, но на этом все.
Но тварь была сообразительной и то, что добыча пытается ускользнуть, заметила довольно быстро. Поэтому идею побега пришлось отмести за невозможностью. И как прикажете графу отравить Рапушка, если и рукой пошевелить теперь не выходит — подлое зверье больше не вставало, легло и не двигалось, занявшись вылизыванием своей поцарапанной лапы.
Заклинаний, чтоб вводить зелья внутривенно, попаданец ещё не знал. Из вариантов придумать смог только три: залить яд Рапушку в рот, смазать кинжал и ранить, или распылись в воздухе магией. В рот поди попробуй залей, чтоб без руки не остаться и при этом ещё попасть, толстую шкуру вряд ли так просто проткнуть, а если распылить… ветрено сегодня, минута-две, и уже кто-то посторонний ядом надышится.
Степана эта отрава не проберет — у яда средний уровень токсичности, но пациенты, которых её не переправили в безопасное место, могут погибнуть. Вампир тревожно перебирал заклинания, на которые ему бы хватило маны, и ещё сильнее злился на чернокнижника архимага. Если б не тот упырь, все б с резервом сейчас было в порядке и мучиться так не пришлось!
Но архимаг уже помер, и вампир даже не имел возможности высказать всё свое негодование тому подонку в лицо. Воздуха, особенно свежего, остро не хватало, в голове пронеслась ироничная мысль, что, кажется, это хобби у него такое — становиться героем посмертно, а потом брать, и не умирать! Как ни глянь, а обычно все именно так и происходило.
Рапушок принялся за вторую лапу, чуть поерзав брюхом по земле.
Кх, ладно, обезвоживание сейчас может потратить весь резерв, а гарантии нет — у монстров химерного типа ещё и способности к магии есть, так что и устойчивость имеется. Светлая ещё проберет, но большинство базовых атак пройдут только на обычной мане.
Тогда у Рапушка и устойчивость к ядам наверняка имеется, да? Ну, вполне вероятно, что именно так оно и есть.
Степану надоело думать — пользы сейчас от этого все равно никакой не было, раз уж Рапушок не совсем монстр, а как бы чуть-чуть черный маг, то и валить его надо соответствующе. И использовать свое плачевное положение по максимуму.
Граф сжал в кулаке клок шерсти и обездвижил тварь магией, одновременно с этим начал вливать светлую ману. Тело монстра дернулось в короткой конвульсии и обмякло, а граф пришел к выводу, что он немного идиот — как теперь из-под Рапушка вылезти?
Но задача оказалась на удивление простой — теперь, когда монстр до странного легко издох, никто не придавливал Степана силой, и магию никто для усиления силы тяжести тоже не использовал. И выползти было достаточно просто.
Впрочем, ровно на это сил у подтрёпанного попаданца и хватило — выползти и распластаться рядышком на земле, перевернувшись на спину.
Ребра простреливало болью от каждого вдоха, вампир прищурился, глядя на серое пасмурное небо, и прикрыл глаза, не обращая внимания на голоса вдали. Война ещё даже не началась, а он уже так ждал, когда же она закончится. Правду говорят, самое страшное и трудное — это ожидание. Тяжелое, гнетущее, бесконечное ожидание бури.
— Эринар! Выжил, проныра? — Даян пихнул его ботинком, чтоб расшевелить. Степан скривился, ребра ещё не срослись, поэтому беззаботный жест лекаря причинил только лишние мучения, — Кто б знал, что ты и вправду совсем дурак, на Рапушка кидаться! Чудо, что уцелел. — присел на корточки, стирая заклинанием кровь с лица попаданца.
Мда, повезло Кифену, что под Рапушком камней не было, иначе б вообще череп размозжил, а не парой мелких ран, да разбитыми бровями отделался. О, нос, кажется, тоже сломан.
— Я просто не успел убежать. — сипло отозвался граф, чуть морща верхнюю губу, чтоб понять, что там с носом, — Подлатай меня, а то что-то мне совсем нехорошо. — и рвано вздохнул, до побелевших костяшек стискивая скользкую траву в подрагивающих руках. Слишком уж сильно болел ребра. И подозрительно долго срастались, боль ведь должна на спад идти, а не нарастать.
Даян кивнул, хотя попаданец этого и не увидел. Сплел заклинание диагностики и приклацнул клыками, сведя брови.
— Очень странно, что ты вообще ещё жив. — произнес лекарь, одновременно с этим активируя сразу три заклинания, — У тебя все внутри всмятку, дружок. Спаек полно, ты точно из наших? Такие следы только от серьезных ранений остаются, а в таком количестве разве что у боевых магов или охотников. — попаданцу больших усилий стоило оставаться в сознании, и разговаривать или пытаться оправдываться в такой момент хотелось в последнюю очередь.
— Ты думаешь, у меня сейчас есть силы болтать? — хрипло отозвался Степан, чуть приоткрыв тяжелые веки.
— Тогда молчи. — хмыкнул Даян и полностью сосредоточился на лечении. К слову, не сморя на свой сварливый и задиристый характер, лекарем он был весьма толковым и опытным, поэтому переживать было не о чем.
Спустя полчаса подоспел отряд боевых магов — Степан все также обездвижено лежал на земле, лишь слышал, как те ходили вокруг Рапушка, проверяли, вылеживали остальных монстров и восстанавливали шатер.
Даян трижды пожалел, что взялся за лечение, а не подозвал кого из старших, того же Ракхама, прикрывшись, мол, наш тут пострадал, срочно нужна ваша помощь! Приходилось возиться с проблемным товарищем самому — остальные лекари уже вовсю ухаживали за пациентами, заново распределяя в уцелевшей части шатра и оказывая первую помощь раненым боевым магам.
— Вот зачем ты к детенышу Рапушка полез? — прошипел Даян сердито, убирая остатки спаек и восстанавливая разорванную диафрагму. Степану и без того было хреново, а после слов Даяна так и вовсе дурнота к голове подкатила. Так это был всего лишь детеныш⁈ — Резерв у тебя, конечно, конский, но как можно было умудриться так магядро потрепать, тебе ведь и пятисот нет, а уже разваливаешься весь! — продолжил ворчать Даян, мрачно проверяя состояние Степана в пятый раз, — Ещё и загрязнил себя черной маной, теперь ясно, почему с таким хорошим магядром магии у тебя, как у всех, ты просто не мог им пользоваться.
У Степана немое удивление отразилось на лице, а он-то думал, что просто надышался сильно тогда, вот и все. А дело было в загрязнении. Так, погодите-ка, если в нем следы черной маны, его ж не убьют теперь как зараженного⁈