Домой вернулся Степан ближе к трем часам ночи, и мечтательно-романтичное настроение с легким привкусом эйфории ничто не могло испортить. Даже вечно недовольный Веце.
— Айш, вдоволь нацеловались? — с завистью то ли прошипел, про ли провыл полукровка, бросив короткий взгляд на хозяина. Тьфу, и губы вон какие красные, точно целовался!
И маленькому абсолютно одинокому Веце было неприятно осознавать собственное одиночество — и как господин терпел только, когда он раньше у него на глазах со своей девушкой заигрывал? Должно быть и вампиру хотелось утопить счастливых влюбленных или хотя бы отгрызть головы. Чтоб не улыбались так радостно-солнечно, будто с ними происходит самое потрясающее, что вообще бывает в жизни простого человека.
— Тебе-то какое дело? — без капли обиды, совершенно не замечая агрессивной нападки подчиненного, бросил Степан.
— Да так, ставки просто делал, отдадут вам Маниэр или нет. И поскольку вернулись вы без нее… — сделал гаденькую паузу, чтоб подчеркнуть самое противное, — старейшина Доллир добро не дал. — ядовито закончил Веце, все ещё злой на то, что господин заставил подписывать контракты.
— Мы помолвлены, после войны поженимся. — пояснил свое спокойствие вампир, показывая кольцо на пальце. Веце фыркнул, а чего ж раньше хозяин кольцо свое не надевал? На Маниэр-то нацепил почти сразу, как они помирились, а сам неокольцованный, свободный типа ходил.
— Спать ложитесь, жених. — сплюнул на ковер Веце, и тут же получил подзатыльник и удостоился убийственного взгляда от господина, — Понял, понял, не буду больше дома на пол плевать. — недовольно пробурчал полукровка, магией вычищая слюну с ковра.
Собственно, проблема с местом ночлега этой ночью встала весьма экзотично для обитателей замка Касара. В почти новом, восстановленном замке пустых и чистых комнат было предостаточно, монстров тоже не наблюдалось — спи хоть на улице под окном, хоть в центре коридора, везде хорошо.
И как бы вполне логично выбрать себе красивую спальню, или как минимум съехать с подвала и не делить с Веце одну лабораторию, переоборудованную под спальню. Но Степана, как попаданца умудренного опытом, все же тревожил вопрос безопасности — как-то неспокойно в другом месте спать.
— Покои главы рода. — произнес вампир, буквально несколько секунд выжидая, пока артефакт-навигатор пробудится и выстроит маршрут.
Веце с любопытством глянул хозяину через плечо. Ого, господин раздобыл где-то живую карту замка, вот повезло!
— А можно я тоже попробую? — жалобно попросил полукровка. Степан бросил оценивающий взгляд на пацана, прикидывая, стоит ли тому доверять такую игрушку. Артефакт уже выстроил маршрут, о чем сообщил, слабо нагревшись.
Впрочем, графу как раз было любопытно, сработает ли навигатор, который он активировал своей кровью, в чужих руках.
— Держи. — и передал в руки Веце. Каменная пластинка тут же засветилась красным, выводя надпись, что необходимо подтвердить личность. Степан из любопытства капнул своей крови, прежде чем Веце успел что-то предпринять.
«Личность не подтверждена» — ответил артефакт.
— Попробуй своей кровью. — сказал вампир, задумчиво глядя на каменную пластину. Полукровка тыкнул в палец иголкой, морщась, и вытер капельку крови о камень. Артефакт вывел статус «гость», внизу мелким шрифтом было написано, что для изменения статуса необходимо передать артефакт главе рода.
Веце, явно несогласный быть просто гостем в доме собственного хозяина, требовательно протянул господину артефакт, мол, давайте, повышайте меня в звании. Сейчас же!
Вампир взял каменную пластинку и озадаченно потер подбородок — артефакт узнал его и, словно в насмешку над Веце, услужливо уточнил, актуален ли на данный момент прошлый маршрут — до спальни главы рода.
Степан решил, что полукровку стоит ещё немного проучить — пущай побудет «гостем» ещё недельку, а там уж граф посмотрит на его поведение.
Веце подобное жестокое отношение к себе невероятно огорчило — он же правая рука попаданца, его персональная кормушка, два в одном! Незаменимый просто жесть какой! Хозяин лишь подло захохотал, и мерзко напомнил, мол, мир жесток, а незаменимых нет. И уж тебя-то я точно найду кем заменить.
И полукровка, буквально на днях доказывавший неразумному господину именно эту невероятно очевидную истину — незаменимых нет, теперь ужасно разочаровался в своей же концепции. И ведь хозяин тогда так с ним и не согласился! А теперь, подлец, Веце его же словами бьет!
Поэтому пацану пришлось спать в лабораториях, а вампир удалился, как полагал Веце, в роскошные покои, украшенные золотом и каменьями.
Реальность была далека от сребролюбивых ожиданий полукровки, Степан, пока шел до своей новой спальни, отстраненно размышлял, мол, а зачем вообще Касару нужна была спальня? Герцог же почти дома не появлялся первую тысячу лет, а потом постоянно в лабораториях пропадал или в своем кабинете — книги писал для следующих поколений. Исследования всякие проводил, и вообще там-то, наверно, с таким графиком и времени на сон не было.
Спальня для главы рода, она же — герцогские покои, была обставлена весьма сдержанно для того статуса и богатств, которыми владел Касар во времена своего правления. Белые стены с лепниной, широкая кровать с какими-то артефактами в изголовье, да красивый ковер.
Из необычного лишь то, что в стену вмонтировано несколько артефактов, независимых от общей замковой системы, да и то, что комната сохранилась идеально, словно только вчера жильцы съехали.
Даже постель заправлена, и белье свежее. Степан прошелся по комнате, оглядываясь — немногим больше той, что была у него в деревянном домике, впрочем, кому вообще нужна огромная спальня?
Граф мимоходом зарядил артефакты, с тенью недовольства отметив, что эти магию не взяли, сразу кровь, заразы, высосали. Тогда понятно, как столько лет смогли продержаться — вся мана уходила только на сохранность комнаты, там много не надо, а в крови вампиров магии ого-го сколько. Теперь, наверно, ещё тысячу лет перезаряжать не придется, если не все пять.
Степан устало скинул обувь и рубашку, заклинанием очистил тело и поморщился — все же когда моешься магией, оно как-то без чувства свежести, вжих — и все, ты чистый. С водой хоть и дольше, но приятнее.
Граф расправил постель и с любопытством провел пальцем по одному из артефактов — эти тоже крови изопьют или подключены к тем, что есть в комнате? Камни лишь вытянули немного маны и немного поменяли цвет.
Кажется, что-то похожее попаданец видел в одном из справочников по артефакторике в секретной библиотеке — артефакты подобного типа отслеживают состояние здоровья и могут оказывать целебное действие. Какое конкретно — зависит уже от специфики самого артефакта.
Вампир завалился на кровать, укрываясь до самого носа — в комнате было довольно холодно. И все же круто, что теперь у него есть такая кровать-доктор, жаль он раньше о ней не знал.
Кровать показалась сначала слишком мягкой, но стоило немного поворочаться, как в изголовье мягко засветились артефакты, и на Степана нахлынула резкая сонливость. Последней мыслью было то, что с такой кроватью-артефактом никакая бессонница не страшна.
Утро наступило довольно тяжело и неприятно — Веце, засранец, как-то нашел графа и стащил с кровати, бесцеремонно уронив на пол.
— Сколько можно спать? — возмущенно провопил полукровка над ухом, краснея от злости, — Я думал, вы на совещаниях и советах пропадаете, а вы уж как неделю дрыхнете! Знаете, как я испугался, когда мне письма от герцога приходить стали, а потом целый дракон заявился? Да Ибенир даже в гнезде шороху навел, нам готовиться к войне надо, стратегию разрабатывать, а вы спите без задних ног!
Степан сонно разлепил глаза и из всего понял лишь, что у Веце дрянное настроение с утра пораньше.
— Нашли восстанавливающий артефакт и решили на десять лет уснуть? — продолжил возбухать полукровка, — Проспать все проблемы и невзгоды⁈ Или даже не удосужились настроить артефакт и, как обычно, беззаботно завалились спать? — последнее почти провопил, разъярённо наворачивая круги рядом с медленно просыпающимся вампиром.
— Хватит орать, а? — поморщился попаданец. Голова неприятно гудела, отзываясь глухой болью, бьющей прямо в глаз.
— Что, хреново вам, да? — ехидно уточнил Веце, — А что вы хотели, тут в настройках на месяц сон поставлен, если сбить процесс, разумеется, вас колошматить будет! — всплеснул руками, в десятый раз за эти несколько минут поражаясь доверчивости господина. Нашел кроватку и сразу спать завалился, ни о чем не подумав!
Да даже дети, и те осторожнее!
Степан скривился и достал из пространственного хранилища зелье от мигреней, выпив залпом. Подействует не сразу, но хоть что-то.
— Вот, теперь зельями себя губите! — продолжил нагнетать полукровка, — А потом умрете в четыреста лет, молодым и бездетным, а я без хозяина останусь! Или и того хуже, случайно артефакт перенастроите и лет на тысячу уснете! Проснетесь, а я уже умер, а Маниэр ваша старая стала! — поучительно изрек Веце.
— Сделай милость, заткнись. — болезненно потер виски вампир, — Я ничего их твоих безумных воплей не понял. И вряд ли вообще смогу понять ближайшие полчаса.
Веце озлобленно пнул ножку кровати и с шумным вздохом присел на пол напротив хозяина, прижав колени к груди.
— Больше вы в эту кровать без надзора моего не ляжете! — поставил перед фактом полукровка, — Совсем вы дурак у меня, не хозяин, а напасть! — посетовал уже куда спокойнее, осуждающе качая головой и мысленно жалея себя-несчастного, мол, вот как ему с господином не повезло.
— Так что произошло? — тухло спросил Степан, щурясь. Даже приглушенный свет магических светильников резал глаза.
— Вы восемь дней спали. — горестно известил Веце, поджав губы, — И проспали все важные совещания и военные советы. Теперь там все без вас решили и надеяться на какую-то поддержку… весьма наивно с нашей стороны. — почесал нос и подытожил, — В общем, вы всё просрали. То есть проспали. — впрочем, оба варианта ситуацию отражали хорошо.
Вампир, мучимый головной болью и слабостью, лишь закрыл глаза, обронив тихое, но такое многозначительное «…ля». Веце закивал, охотно подтверждая, что дело дрянь, и виной тому плотские пороки вампира — чревоугодие, будь то прожорство, лень или большая любовь ко сну, грех! А наказание за грех…
— И что с оставшимся расписанием? — Степан растер лицо, пытаясь собраться с мыслями.
Дела и так не в его пользу складывались, а уж теперь, когда он столько собраний пропустил, и думать страшно, что там другие нарешали.
— Сегодня уже все важные встречи закончились. А завтра с самого утра совет у герцога Ибенира, а после уже во дворце. На послезавтра встреча с советом старейшин, через два дня у вас конфиденциальное посещение населенных пунктов, расположенных ближе всего к вероятным местам наступления. После, ближе к вечеру, плановый рейд у герцога. Вчера, кстати, тоже был. Так, а потом, — Веце задумчиво закусил губу, вспоминая, — кажется будет один свободный денек. Можно посетить Лишьенских, как вы и хотели.
— От главы старейшин были какие-то вести? — зажмурился попаданец, выжидая, пока белые пятна перестанут плыть перед глазами.
— Только письмо от вашей невесты. — пожал плечами Веце, — От герцога Ибенира, кстати, тоже куча писем, но уж очень сомневаюсь, что они любовные. — криво пошутил полукровка, — А так, корреспонденции поднакопилось много за эти дни.
Вампир поднялся, опираясь на кровать, и шатко встал. Тут же сев. Голов кружение накатило до неприятного резко, так не то что обуться, до двери дойти уйдет сложно. Веце, видя состояние хозяина, что-то недовольно пробурчал и на четвереньках подполз ближе.
— Давайте я вас обую, а то ещё час возиться будете. — предложил полукровка, сцапав один сапог.
— Я сам. — ответил попаданец, отбирая обувь, и чуть не свалился с кровати, когда головокружение накатило с новой силой от резкого движения.
— Вас штормить ещё сутки будет, не меньше, я же говорил уже! — прошипел Веце, отведя руку с хозяйским сапогом подальше, — И не сопротивляйтесь, в ваших интересах обуться быстрее и добраться до рабочего кабинета! На письма нужно ответить, одежду на завтра выбрать, не пойдете же вы на совещание в пижаме или домашнем!
Но в попаданце все ещё присутствовала столь неуместные гордость и жажда независимости. Проблема была лишь в том, что гордость в понятии Степана отличалось от той, какой ее видел Веце, и потому господин казался полукровке сейчас придурковатым капризным дитем.
Какой аристократ вообще сам одевается? Для многих самостоятельно о себе заботиться, словно простолюдином стать. Почти оскорбление. А хозяин — вообще дурак, ему помочь хотят, а он на естественное негодует.
Веце рассерженно стукнул Степана сапогом по ноге. Чтоб мозги включились! И как такого хозяина неприрученного в высший свет выпускать?
Додумать полукровка не успел, потому что ему прилетело подушкой. И пока пацан растерянно моргал, гневно вцепившись в наволочку, вампир магией отобрал свой сапог и быстро обулся. Веце рассерженно стиснул подушку в руках, вот значит как хозяин к его искренности и заботе отгостится⁈
Граф открыл портал в свой кабинет и шатко встав, переместился сразу к рабочему столу, присаживаясь на стул.
Полукровка вышел следом, скрестив руки на груди и прицыкивая. Время идет, а дурные привычки хозяина не меняются!
Степан звуки возмущения проигнорировал, отправив Веце делать бомбочки для ванн — спрос на них сейчас как раз высок, и пока вести о войне не разнеслись по всей стране, нужно вытащить как можно больше денег.
Попаданец наспех начеркал письмо Ивану Грозному, мол, так и так, из слухов узнал, что скоро экономика немного покачнется и лучше будет развить связи за границей, чтоб облегчить будущий экспорт.
В том, что у Ивана связей этих везде полно, граф даже не сомневался, но товары, которые Степан поставляет на черный рынок — эксклюзивные, на такие новшества покупатель не сразу находится, нужно ещё ждать, пока сарафанное радио заработает. Так что лучше выйти на международный рынок сейчас, а не потом, когда уже безденежьем прижмет.
Конечно, денег у вампира более чем предостаточно, но это только пока. А вот после войны — как бы в минус не уйти со всеми расходами и восстановлением земель. Так что капитал лучше собирать и дальше, и вообще — много денег не бывает.
Граф отправил весточку Ивану и взялся разбирать накопившиеся письма — конверт от Маниэр сразу отложил в сторону, приятное лучше оставить на потом, чтоб как-то сбить гадкое настроение, которое после остальных писем останется.
Конверты от дракона были без даты, и потому в каком порядке их лучше читать — оставалось только догадываться. Они лежали небрежной кучей на столе и вызывали зудящее раздражение от одной лишь мысли, что придется с ними разбираться.
Первое письмо от герцога Ибенира начиналось со слов: «Граф Кифен, я весьма встревожен вашим отсутствием на сегодняшнем собрании…»
Второе вытянутое из вороха малость напомнило о субординации, и что они не друзья: «Граф Кифен Вальдернеский, если вам дорога ваша голова и жизнь, явитесь на военный совет завтра! Потому как если вас опять не будет, то я напомню вам, кто кому служит и какие последствия бывают у неповиновения…»
Третье пылало гневной экспрессией с первых строк: «Тварь, только попробуй не прийти завтра! Я тебе…»
Четвертое напомнило, что они вот ровно недели две назад неплохо ладили, пока вампир не впал в неплановую спячку: «Дорогой друг, если что-то стряслось или ты в силу плохого самочувствия не можешь посетить ни одного собрания, хотя бы напиши ответное письмо…»
Пятое дало понять, что за каких-то семь дней, пока Степан лежал и никого не трогал, мир, выстроенный столькими усилиями, рухнул и грозился придавить вампира обломками: «Надеюсь ты там издох, потому что если нет, я найду и убью тебя…»
Шестое вызвало чувства весьма смешанные: «Не знаю, что с тобой стряслось, раз ты уже столько дней игнорируешь и собрания, и мои письма. Умер? Впрочем, знай, если ты не ответишь мне или не появишься и завтра, то я приду по твою душу. Времена непростые, но разве ты из тех, кто малодушно и трусливо прячется от опасности? В общем знай, я ещё попью твоей крови, кровосос поганый! Мне король уже все нервы вытрепал и я верну тебе этот моральный ущерб вчетверо!!!»
Степан отложил письмо в сторону и скептично посмотрел на восьмой конверт — вряд ли он там увидит что-то новое, разве что словарный запас немного пополнит. Впрочем, из чистого упрямства все ж дочитал оставшиеся пять — в них его обозвали переселенцем поганым, тварью неблагодарной, вампирьим выродком, и уродом безответственным. Что же, весьма неприятно складываются нынче обстоятельства.
Сложил письма от дракона в стопку и убрал в ящик стола — бумага недешевая, а на обратной стороне писем ещё что-то писать можно.
И потянулся за конвертом с гербом Вальдернеских. Поднес к носу, вдыхая запах прелой бумаги и чернил, и незаметно улыбнулся. Письмо от Маниэр разительно отличалось даже от самых доброжелательных посланий герцога Ибенира, глаза неспешно читали строки, слова складывались в образы, и Степану казалось, что она сейчас рядом, окружает его теплом и нежностью, с любовью держит за руку и говорит, что все будет хорошо, он со всем справится.
Вампир приложил письмо к губам, прикрыв глаза. Скорее б война кончилась, он так хочет обнять Маниэр сейчас.
Он не знал, как это объяснить, потому как странное чувство не подавалось логике и доводам разума, но стоило просто взглянуть на ее письмо, и все в мире уже казалось таким неважным, таким незначительным, и война эта, и черные маги, и титулы с политикой.
Маниэр верила в него и ждала.
И он был безмерно благодарен ей за терпение и понимание, за поддержку в тяжелое время.
Веце, заглянувший в кабинет, чтоб спросить, где лежит эфирное масло, скривился, высунув язык, фу, ну что за нежности?
Не пристало главе рода таким влюбленным быть, не зря до этого все графы женились по расчету — и никаких розовых соплей, никакой драмы, только деловые отношения и продолжение рода, ничего лишнего!
— Я щас блевану. — пробубнил полукровка, уже и забыв, зачем в кабинет заглянул, — Лучше б полезным чем занялись, а не сидели и мечтали! — сказал уже громче, порицая подобное времяпровождение.
Степан бросил на Веце равнодушный взгляд и произнес:
— Ой, неужто завидуешь, дармоед? — хмыкнул, иронично приподняв брови, — Если с работой закончил, сбегай за чернилами, у меня скоро закончатся. — полукровка на это протянул ладонь, мол, позолотите ручку, куплю.
Попаданец нехотя дал Веце три золотых и открыл портал, мол, все, проваливай и не мешайся!