Эмме очень хотелось взять паузу и хорошенько подумать. Разобраться в случившемся. Скончалась еще одна пациентка весьма преклонного возраста. Пятый случай. Почему она умерла? Что стало причиной смерти? Пока на эти вопросы ответов не было. Одно можно сказать точно: она, Эмма, попала в переплет. Пятая по счету внезапная смерть. Ну а дочь покойной вряд ли станет кидать слова на ветер, так что теперь с должностью заведующей точно можно попрощаться.
К счастью, у Эммы не было времени себя жалеть. Пока ей не указали на дверь, надо выполнять свои обязанности. Она открыла базу и посмотрела, есть ли новые пациенты.
Четырнадцатая палата. Мужчина тридцати восьми лет. Спутанное сознание.
По дороге она перебирала в голове возможные диагнозы. Если пациент пожилой, то подобным жалобам удивляться не приходится. Спровоцировать дезориентацию может что угодно: хоть воспаление легких, хоть инфекция мочевыводящих путей, хоть не принятые вовремя лекарства или, наоборот, принятые по ошибке два раза подряд. Но больному тридцать восемь. Тут что-то другое. Алкоголь? Инсульт? Наркотики? Энцефалит? Придется прогнать его через целую кучу анализов.
Однако анализы не понадобились. Диагноз она поставила прямо с порога, как только увидела пациента. Хоть фотографируй и в учебники помещай. Типичный случай цирроза печени. Желтый раздутый живот, «голова медузы»[7]. Метаболическая энцефалопатия.
Эмма улыбнулась и представилась. Они с мужчиной обменялись рукопожатиями.
— Итак, на что жалуетесь?
— У меня что-то не в порядке с головой. Наверное, аммиак подскочил.
Эмма рассмеялась:
— Вот было бы здорово, если бы все мои пациенты со спутанным сознанием могли объяснить, что с ними не так. Сколько времени удалось бы сэкономить! А денег!
— Просто я здесь уже не в первый раз. Меня в этой больнице уже обследовали вдоль и поперек. Превратили меня в подушечку для булавок. Хотели даже сделать спинномозговую пункцию. Я уже был готов подписать отказ от дальнейшей госпитализации.
— В вашем состоянии вы не имеете права выписываться.
— Знаю.
— Когда в последний раз употребляли алкоголь?
— Уже полгода не пью. С тех пор как узнал, что у меня цирроз, ни капли во рту не было.
— Это вы молодец. Чем вызваны жалобы на спутанное сознание?
— Не чем, а кем, — поправил мужчина, кивнув на полную пожилую женщину, вошедшую в палату. — Доктор Стил, позвольте представить вам мою тетушку. Это она утверждает, что я теряю рассудок.
— Здравствуйте. Доктор Вера Толпегина, — представилась дама.
— Рада с вами познакомиться. В какой области специализируетесь?
— Ох, простите, вы меня не так поняли. Я не врач. Я доктор биологических наук.
— Как занятно, — соврала Эмма.
— Оно и видно. У вас аж глаза загорелись.
Эмма рассмеялась.
— Ну да ладно, — махнула рукой Вера. — Меня беспокоит его состояние по вечерам. Может, это «синдром заходящего солнца»[8]? Он становится рассеянным, когда разговаривает, часто не состоянии закончить начатую фразу. Утром все прекрасно, а вечерами — настоящая беда. А вдруг у него очередное кровотечение в желудочно-кишечном тракте?
— Мы проверим.
Эмма направилась к выходу, но Вера ее остановила.
— Мы стали невольными свидетелями того, что творилось в соседней палате. Эта женщина вела себя просто ужасно.
— Она была расстроена, — вздохнула Эмма.
— Она просто мразь. Злобная мразь.
Эмма открыла рот, потом закрыла его. Мужчина рассмеялся:
— В этом вся Вера. Терпеть не может миндальничать. Политкорректность ей чужда. Она русская, хоть и говорит без акцента. А русские на редкость прямолинейны.
— Да брось ты, Борис! Ты такой же русский, как и я. И столь же прямолинейный. — Она повернулась к Эмме: — Какая разница, русская я или нет? Важно кое-что другое. Я вхожу в попечительский совет этой больницы. Если вам понадобится помощь, можете на меня рассчитывать. Например, с той мерзавкой, закатившей скандал.
— Спасибо, доктор Толпегина, я крайне вам признательна.
— Просто Вера. Я, кстати, совершенно серьезно. — Она протянула Эмме свою визитку. — Вы, ребята из неотложки, пашете как лошади, а это мало кто ценит.
— Спасибо… Вера.
— Хватит любезничать! Меня кто-нибудь осмотрит или нет? — подал голос Борис.
Эмма принялась за дело.
— Все в полном порядке, — произнесла она, когда закончила. — Не вижу смысла в госпитализации.
— Благодарю вас.
— Не за что.
— Кстати, вы не замужем? — спросил Борис. Желтушное лицо с широкой улыбкой напоминало фонарь из тыквы на Хеллоуин.
— Думаю, это не имеет никакого значения, — рассмеялась Эмма.
— Это еще почему?
— Я не встречаюсь с пациентами.
— Стоит мне выйти за пределы клиники, как я тут же перестану им быть.
— Только не для меня.
— Что ж, досадно. Я все равно как-нибудь вам звякну. Кто знает, вдруг вы передумаете?
Знакомство с Борисом и его тетей стало для Эммы самым светлым моментом за весь день. С другой стороны, она снова задумалась об опасных последствиях алкоголя. В последнее время она практически ничего не ела, только пила вино. Даже сейчас она мечтала поскорее приложиться к бутылке. Как, наверное, и Борис пол года назад.
Борису уже поздно браться за ум. Он лишил себя не только печени, но и будущего. Неужели я закончу так же?
Расширение подкожных венозных сосудов передней брюшной стенки.
Одно из проявлений деменции: колебания уровня сознания с возрастанием тревожности в вечернее время.