Утром Эмма проснулась от взгляда Гиннесс. Увидев, что хозяйка открыла глаза, собака вильнула хвостом один раз, будто бы здороваясь.
— Доброе утро, — улыбнулась Эмма. — Сегодня у нас выходной.
Гиннесс снова вильнула хвостом.
— И какие же у тебя планы?
Овчарка улыбнулась.
— После завтрака, — уточнила Эмма.
Улыбка собаки сделалась еще шире.
Отродясь не видывала, чтобы собаки улыбались. А у этой глаза горят, рот открыт и язык чуть ли не до пола свесился. А зубища какие! Слава богу, что я не ветеринар-стоматолог и мне не придется лезть ей в пасть.
Эмма направилась к холодильнику. Овчарка проследовала за ней.
Шаром покати. Ну вот, позавтракали. И собачьей еды у меня нет.
— Ну что, опять «Макдоналдс»?
Гиннесс вильнула хвостом. Эмма открыла дверь автомобиля. Собака уставилась на нее.
— Можешь залезать, — кивнула женщина.
Собака запрыгнула в машину. Эмма захлопнула за ней дверь. Усевшись за руль, она обнаружила, что Гиннесс уже устроилась рядом на пассажирском сиденье.
Ну надо же! Получается, она не побит ездить сзади.
Эмма пристегнула ремень Гиннесс внимательно по-смотрела на нее.
— Что?
Овчарка гавкнула один раз.
— Хочешь, чтобы я тебя тоже пристегнула?
Гиннесс снова гавкнула.
Эмма пожала плечами и сделала то, о чем просила собака. Ремень еле удалось дотянуть до замка.
— Ничего, установлю новый ремень, специально для тебя. И поводок куплю. И лежанку. И собачьего корма. Не можешь же ты всю жизнь трескать гамбургеры.
Гиннесс склонила голову набок, словно говоря: «А почему бы и нет?»
Они взяли себе по макмаффину с яйцом. От кофе Гиннесс отказалась. Затем они отправились в зоомагазин, где Гиннесс выбрала себе черный ошейник с блестящими металлическими шипами и тяжелый двухметровый кожаный поводок.
— А я и не знала, что ты у меня гот.
Гиннесс предпочла пропустить реплику Эммы мимо ушей и, осмотрев полки с кормом для собак, остановила свой выбор на гипоаллергенной смеси из риса и баранины.
Покончив с покупками, они поехали в парк. Там было полно извилистых тропинок, петляющих вокруг скалистых берегов озера, а посередине располагалась старая ферма. Гиннесс была на седьмом небе от счастья. Она обнюхала кучу камней и деревьев. Она лаяла на белок, сновавших среди ветвей, и бурундуков, которые прятались среди стволов поваленных деревьев. Она убегала, возвращалась и убегала снова.
— Нравится тебе на воле, — покачала головой Эмма.
У нее внезапно сделалось удивительно легко на душе. Она уже давно себя так хорошо не чувствовала. Эмма позабыла о неотложке, необъяснимых смертях пациентов, о Тейлор и Викторе. Она позабыла обо всем, кроме весны, зеленеющих деревьев, ласкового ветерка, играющего в кронах, и дурманящем запахе мокрой земли. Природа пленяла своей красотой, а ненавязчивое общество Гиннесс было донельзя приятно. Овчарка словно читала ее мысли, понимая хозяйку без слов, и при этом была совершенно нетребовательной: лишь бы кормили ее вовремя. Они поиграли с летающей тарелкой. Гиннесс сбегала к озеру, искупалась, потом вернулась и отряхнулась, окатив Эмму мириадами брызг. Как же им обеим было весело!
И тут зазвонил телефон.
Эмму срочно вызывали на работу: произошла автокатастрофа с большим количеством пострадавших. Школьный автобус врезался в грузовик, перевернулся и скатился в реку. Двое погибли на месте, остальных везли в больницу.