Ha следующий день в кабинет к Эмме явился Сэл, и они засели за медкарты умерших больных. Кофе Эммы успел остыть, кола Сэла, наоборот, нагрелась, а результаты по-прежнему оставались неутешительными.
— Так, предлагаю пока оставить пациентку с переломом бедра в покое и перейти к следующему случаю, — предложила Эмма.
— К гипогликемии?
— Да, пришли наконец анализы. Как я и думала: низкий С-пептид.
— Угу, — кивнул Сэл. — Получается, ей ввели инсулин.
— Притом, что ей его не прописывали.
— Но его прописывали пациенту в соседней палате, — заметил Сэл. — Тридцать единиц инсулина. Распоряжение доктора Крампа.
— Кто взял из кладовки инсулин? — Эмма подняла взгляд на фармаколога. — И во сколько?
— Джордж. Без пяти двенадцать.
— Он его ввел?
— Да. В двенадцать сорок восемь.
— То есть Джордж вколол инсулин?
— Да.
Взял в одиннадцать пятьдесят пять, а вколол только в двенадцать сорок восемь. Эмма покачала головой:
— Прошла уйма времени.
— И не говори, — согласился Сэл. — Что он делал с ампулой почти час? Таскал в кармане? Оставил на стойке? Почему не ввел сразу?
— Видимо, что-то случилось. Его отвлекли.
— Хм… Что ж, тогда неудивительно, почему уровень глюкозы в крови пациента остался неизменным час спустя. Инсулин ему только-только ввели, и он просто не успел подействовать. — Сэл повернулся к экрану компьютера и принялся кликать мышкой.
— Что ты ищешь?
— Пытаюсь выяснить, что случилось с остатками инсулина. Джордж взял из кладовки ампулу на сто единиц. Ввел тридцать. Остальное он был обязан утилизировать при свидетеле. — Пальцы Сэла запорхали над клавиатурой. — Что-то я никаких документов об утилизации не вижу.
— То есть ты хочешь сказать, что семьдесят единиц инсулина вот так взяли и пропали?
— Похоже, так и есть.
— Очень странно.
— Не то слово. Когда пациентка умерла?
Эмма сверилась с медкартой:
— Реанимационные процедуры прекращены в четырнадцать ноль три.
— Что ж, все сходится. Если ввести инсулин через капельницу, гликемия должна наступить очень быстро, за считаные минуты.
Эмма быстро написала себе на бумажке напоминание: «Поговорить с Джорджем».
— Следующий случай — мой пациент с болями в спине, — продолжила заведующая. — Медикаменты для него брал Карлос.
— Так и есть. — Сэл сверился с базой данных. — В четырнадцать тридцать одну.
— Препараты ввели? И если да, то кто?
— Он сам и ввел их в четырнадцать сорок пять, — ответил Сэл, глянув на монитор.
— Карлос сказал, что оставил лекарства на стойке.
— Компьютер утверждает иное.
— Какая система идентификации при вводе медикаментов? — нахмурилась Эмма.
— По рабочей карточке. Плюс ПИН-код либо отпечаток пальца.
— При утилизации медикаментов то же самое?
— Ага, — кивнул Сэл.
Бред какой-то. Карлос ведь говорил, что никаких медикаментов больному не вводил. Да он и не мог их ввести: в четырнадцать сорок пять мы с ним возились с аритмией во второй палате.
— Мне надо поговорить с Карлосом, — решительно произнесла Эмма.
— Да и не с ним одним. — Сэл глянул на часы.
— Что-то первый случай не дает мне покоя, — покачала головой заведующая. — Давай еще раз на него глянем.
Сэл снова вывел на экран список выписанных пациентке лекарств.
— Все вроде бы в порядке. В пятнадцать тридцать пять Бренда ввела препараты. Точнее, торадол. А в пятнадцать сорок семь — морфин…
— Морфин?
— Ну да, морфин. — Сэл перевел взгляд с экрана на Эмму. — Четыре миллиграмма. Как и было прописано.
— Но… — Эмма покопалась в бумагах на столе. — Токсикологическое исследование выявило у нее в крови фентанил.
— Фентанил?
Они переглянулись. Обоим вспомнился февраль. Череда смертей. Время фентанила.