Эмма рассвирепела. И больше ничего? Серьезно?
Чувствуя, как у нее снова заколотилось сердце, она отправилась в пустой рентгенологический кабинет. Тесно как в кладовке, и уюта примерно столько же. Но, за исключением душевых, этот кабинет был единственным местом во всем отделении, где Эмма могла уединиться. Доктор Стил затворила за собой складную дверь.
Ее бывший муж Виктор работал кардиологом этажом выше. Хлопот у него было не меньше, чем у нее, поэтому он вряд ли стал бы беспокоить Эмму без веской причины. Наверняка что-то случилось с их дочерью Тейлор. Причем, как всегда, что-то плохое.
Виктор ответил после первого гудка.
— Эмма?
— Нет, папа римский. Что стряслось?
— Ты на работе?
— Ну а где мне еще быть?
— Я тебе звонил по поводу Тейлор.
— Что с ней?
— Она сбежала.
— Опять?
— Да. Ее не видели со вчерашнего дня. Вроде бы ушла вчера вечером или ночью.
Сердце екнуло. Тейлор была на лечении в реабилитационном центре. Снова за старое.
— Ей оставалось всего несколько недель. Она сама попросилась на реабилитацию. Зачем ей оттуда сбегать?
— Может, передумала?
— Как же я от этого устала, — вздохнула Эмма.
— Я тоже.
— Ты звонил Маргрет?
В Маргрет, матери Виктора, Тейлор души не чаяла. Будучи южанкой и придерживаясь современных взглядов, пожилая дама обожала чай с бурбоном и никогда не упускала возможности себя им побаловать. Внешне она напоминала фарфоровую куколку, но характер у нее был кремень.
— Не хочется ее беспокоить. Она едва пришла в себя после сердечного приступа.
— А какие у тебя еще варианты?
Виктор вздохнул.
— Может, ты что-нибудь придумаешь?
— Я спрошу Эрика.
Эрик, недавнее увлечение Тейлор, работал медбратом в блоке интенсивной терапии.
— Очень надеюсь, что она у него, — заметил Виктор. — Он на нее положительно влияет.
— Черта с два. По-моему, такое вообще никому не под силу.
После ухода Виктора воспитание дочери практически полностью легло на плечи Эммы. Тейлор была трудным ребенком, а потом стала еще более трудным подростком. А мне-то казалось, что она наконец взялась за ум. Ну я и дура.
— Эмма, ну зачем ты так. Она ведь тоже старается.
— Угу. Старается свести нас обоих с ума. Впрочем, все как обычно.
А ты, Виктор, как обычно, давишь на больное. У Эммы запылали щеки. Ей хотелось наорать на бывшего мужа, но она сдержалась. Какой сейчас смысл устраивать скандал?
— Мне надо идти. Давай ты все-таки позвонишь матери. А я найду Эрика.