Эмма подползла к дочери и тяжело выдохнула:
— Тейлор.
— Она не дышит, — отрывисто произнес Джордж.
— Пульс?
— Есть.
Эмма склонилась над Тейлор и принялась делать ей искусственное дыхание рот в рот. Джордж тем временем поднял тревогу.
Я никогда не целовала ее в губы. Даже когда она была маленькой.
Эмма встала на колени у головы Тейлор и запрокинула ей голову, чтобы избежать перегиба дыхательных путей. Вот так я прикладывалась губами только к Винсенту. Когда он уже окоченел.
Ни о каком окоченении в случае с Тейлор речи не шло. Ее синюшное лицо казалось расслабленным. Широко распахнутые зеленые глаза смотрели в пустоту. Сукцинилхолин. А может быть, бромид векурония или рокурония. Эта стерва ее парализовала и оставила умирать. Эмма с силой вдула воздух в грудь Тейлор. Сейчас не время злиться.
Ей нужен кислород. Она беременна. В подобных обстоятельствах у женщин в положении сатурация падает со страшной скоростью. А потам происходит остановка сердца.
Еще один выдох. Ребенок. Если Тейлор не дышит, к плоду кислород не поступает и подавно.
Не буду об этом думать. Не время. Вдох-выдох-вдох…
— Эмма, я принес! — выпалил Джордж.
В руках он сжимал дыхательную маску с мешком.
Эмма схватила маску и закрепила ее на лице Тейлор. Джордж тут же принялся качать воздух.
Подоспела помощь. Прикатили носилки.
С десяток рук подняли Тейлор и уложили на койку. Джордж по-прежнему качал воздух. Бренда взялась за носилки — в третьей палате все уже было готово для реанимации.
Эмма попыталась встать и не смогла. Левое колено подогнулось, и она упала.
Кто-то подхватил ее под руки и поставил на пол.
Энн.
— Мы ее вытащим, Эмма.
Прихрамывая, Эмма поковыляла за носилками в третью палату. Отошла, чтобы не мешать, и прислонилась к раковине, наблюдая за происходящим.
— Отсутствие тонуса мышц. Ей, скорее всего, вкололи какой-то релаксант, — произнесла Эмма.
Энн кивнула:
— Будем интубировать.
Джордж снял с Тейлор кислородную маску, Энн взялась за ларингоскоп.
Кривая сердечного ритма на мониторе сменилась прямой. Запищал датчик.
Остановка сердца.
Энн замерла на мгновение.
— Массаж сердца, — распорядилась она и, насупив брови, воззрилась на живот Тейлор.
Она думает об экстренном кесаревом сечении. В случае смерти матери есть всего четыре минуты, чтобы вытащить из нее плод. Если Энн решится на кесарево, Тейлор с ребенком могут погибнуть. А если не решится, исход может быть тем же.
Энн устремила на Эмму взгляд, в котором горел немой вопрос.
— Не надо, — помотала головой Эмма. — Срок слишком ранний. Ребенок не выживет. Давай ИВЛ. Сейчас это самое правильное.
Энн кивнула и отложила ларингоскоп.
Подали чистый кислород. Ввели адреналин.
Пятнадцать секунд — или целую вечность спустя кардиомонитор снова начал издавать ритмичный писк. Сердце билось.
Спасли.
А ребенок? Пока рано делать выводы.
Главное, Тейлор жива.