Ноги неслись, как сумасшедшие, дыхание сбилось ко всем чертям, а в лёгкие будто напустили разгоряченный воздух. Она бежала изо всех сил, спотыкаясь на ровном месте, с трудом удерживая равновесие и иногда поднимаясь, когда на пути так некстати возникал дверной косяк или коллега с суицидальными наклонностями. Черт возьми, почему всем понадобилось выбраться из кабинетов именно сейчас, когда выходные на носу? Решили сделать все сегодня, чтобы потом оттянуться по полной? Принцип оптимизации работоспособности, дьявол бы их побрал. Сердце колет от бега, и Юлия ускоряется. Только бы успеть, только бы успеть, надо ещё поднажать, ещё чуть-чуть…
Мимо проносились двери, мелькали коридоры и раздавались раздражённые вскрики: это возмущались все-таки попавшие под ноги коллеги. Вернее, кто кому попался под ноги, это ещё большой вопрос, но Юлию он не волновал. Рядом вприпрыжку поспевал кот Барсик, подергивая пушистым хвостом и изредка поглядывая на хозяйку. Он не отставал, а, наоборот, будто чувствовал ритм Юли, пружиня и огибая чересчур опасные места вроде углов. Наконец, впереди мелькнула спасительная дверь, и Юлия, едва не врезавшись в неё со всего маху, затормозила в последний момент, скрежетнув подошвами кроссовок по полу. Взмахнув руками, она ойкнула и ухватилась за ручку, практически повиснув на ней. Оказавшийся рядом котейка испуганно мяукнул. Чтобы вернуть телу равновесие, потребовалось всего несколько секунд (во время которых Юля зависла на одной ноге), а чтобы распахнуть дверь — ещё меньше. Дверь со свистом рассекла воздух, сильно ударившись о стену, и девушка, тяжело дыша, ворвалась в помещение.
— Внимание, тревога! Объявляется всеобщая мобилизация! Срочно!
Крик мгновенно потонул в звенящей тишине. Юля по инерции пробежала ещё чуть-чуть и замерла, как вкопанная. Рядом послышался топоток и хруст — это кот последовал её примеру. Остановившись, он нагнул голову набок, удивленно повёл усиками и вопросительно уставился на хозяйку. За столом сидела девушка и что-то сосредоточенно писала. По крайней мне, до этого момента. Услышав незваную гостью, она дернула бровью. Ладонь, сжимающая ручку, на секунду мелко затряслась. На Юлю поднялись изумлённые глаза.
У Дарьи Воронцовой — лучшей подруги Юли — были каштановые, стриженные под каре волосы, пронзительный взгляд глубоких серых глаз и поистине царская осанка, впитавшаяся в мраморного цвета плечи. Кабинет просторный, в нем всегда пахло дорогим освежителем воздуха, чаще всего хвойным или мятным. Дарья с удовольствием развешивала эти приятно пахнущие пакетики и даже украшала бисером, чтобы гармоничнее смотрелись. Однако на этом творческие порывы ее души заканчивались. В остальном кабинет был выполнен в черных и белых тонах с легкими вкраплениями коричневого, и каким бы простым это сочетание ни казалось, выглядело оно чертовски элегантно. Белое и черное. Шик и простота. Вечная борьба противоположностей.
Основную его площадь занимал большой белый письменный стол с кучей разных подставок, которые Дарье дарил ее муж Аркадий — мэр города и владелец нескольких магазинчиков старинной мебели и антикварных лавок. Неподалеку стоял маленький диван для посетителей, а вдоль стен разместились стеллажи с книгами и статуэтками.
Бежевые обои были украшены замысловатым древесным узором не то в виде цветов, не то в виде корней и стеблей. Сплетаясь вместе на стенах, они образовывали нечто вроде красивой сетки из растений. На самом видном месте висело большое зеркало в будто бы разбитой на осколки рамке. Разумеется, это был всего лишь декоративный эффект (о котором наверняка позаботился тот же Аркадий, любивший баловать свою жену), но выглядело все равно впечатляюще. Даже Юля, никогда не признававшая официальностей, согласилась бы работать в таком кабинете. Правда, случай к долгим прелюдиям не располагал, а спавший у стола пёс как раз заинтересованно поднял голову.
— Что на этот раз? — голос звучал подчеркнуто спокойно, однако Юлия могла поклясться, что у подруги нервы звенькнули. Как ручка, чиркнувшая по бумаге и не попавшая в нужное поле. Вздохнув и приказав себе не терять самообладания, Дарья с сожалением отложила бумаги в сторону и подняла голову, сложив руки перед собой. — Дай угадаю: пожар в библиотеке, украденные детьми безделушки из магазина и… — она изобразила, будто подбирает слова, и щелкнула пальцами, натолкнувшись на верный ответ. — Ах да, самое главное — во всем же оказалась виновата ты.
Юля сделала вид, что ничего не услышала, хотя слова больно прошлись по мозгу. Плевать. Главное — Борис Гришин. Он же там совсем один, в холоде и, наверняка, в голоде. Мотнула кудрявыми блондинистыми волосами, которые вздрагивали от каждого движения, закручивались на концах, и приступила к делу. Вечно они лезли в уши, особенно при беге, черт возьми. А тут еще и Дарья смотрела так, будто выше нее на половину головы. По сравнению с Борисом и Дарьей Юля всегда ощущала себя низкой, но никогда этого не стеснялась: девушке не зазорно быть хрупкой. Наоборот, никто и не подумает, что она может кому-нибудь дать в глаз. Обманный манёвр.
От дикой гонки стало жарко, и Юля быстро стянула с себя коричневую дублёнку, набросив её на руку. Разумеется, свитер в буйную разноцветную полоску Дарью не обрадует, но Метелкину это, как говорится, не колышет.
— Как что? — она бесцеремонно опёрлась руками на стол, проигнорировав возмущённый взгляд подруги. Так ей и надо, сейчас узнает, каково друзей в беде бросать. — Угроза жизни. Неужели ты не видишь, какой на улице буран, а? — она неопределенно махнула рукой в сторону окна, из которого ничего нельзя было рассмотреть: морозные узоры покрыли его практически полностью. В правом углу светился смайлик, выщербленный каким-то недальновидным сотрудником. Видимо, чтобы позлить Дарью. — Или ты дальше своего кабинета не выходишь? — Юля саркастично усмехнулась и внезапно нахмурилась. — И вообще, не смешно. Я ненавижу твой сарказм, ты же знаешь.
Юля картинно надулась, а Дарья едва удержалась от смеха: Метелкина иногда вела себя, как сущий ребёнок.
— Но все равно его терпишь, мы же подруги, — Юле наконец удалось унять нервную дрожь, и она, подвинув кресло Дарьи, бесцеремонно плюхнулась рядом на соседний стул, положила ногу на ногу и придвинула к себе вазочку с печеньем. У Дарьи дрогнула бровь, однако изо рта не вылетело ни единого звука. Свет белой лампы с черным окаймлением озарял ее шикарное синее платье, скрытое за мягко-серым пиджаком. Дарья умела одеваться не вызывающе и со вкусом.
— Которые едва друг друга не прибили, — добавила она и шутливо пихнула Юлию в плечо, не переставая буравить взглядом украденные печенья. Так же клиентам ничего не достанется! Юля упорно продолжала этот взгляд не замечать, и Дарья в конце концов сдалась. Глаза её потеплели, а тонкие губы растянулись в улыбке. Пёс рядом успокоился и смиренно пристроился у стола, положив голову на лапы. Только на котейку поглядывал иногда несколько настороженно, а тот не преминул пару раз свирепо шикнуть на врага.
— Да, и если ты не поторопишься, прибивать тебя уже будут два человека, — к Юле вернулся прежний настрой, и кончики пальцев опять закололо. Она перегнулась через стол и вперила в Дарью настолько обеспокоенный взгляд, что та и не сомневалась: если что-то пойдёт не так, Юля закопает у яблони на заднем дворе два трупа и глазом не моргнёт. — Он застрял, ясно?
— Кто, твой ненаглядный? — кажется, Дарья все же догадалась и присвистнула. Она откинулась на спинку кресла и предприняла отчаянную попытку отшутиться и вернуться к делам. — Надеюсь, не в чьем-нибудь чужом доме.
Она уже было потянулась за отложенными бумагами, как тут Юля изменилась в лице, и Дарья по инерции остановилась.
— Прекрати. Я и ударить могу, — процедила Юля сквозь зубы и в доказательство продемонстрировала кулак. Правда, он мог напугать разве что кота, но если хорошенько прицелиться, сжать пальцы и попасть прямо в нос… А лучше в глаз…
— О, знаю, — Дарья усмехнулась и на всякий случай отодвинула кресло, указав глазами на пристроившегося у тюбика с клеем кота. — А твой котик поцарапать. Ты только излагай все спокойно, без криков и лишней драматизации, у меня и так голова раскалывается: дрянная погодка вышла.
У Юли опять точно закоротили вены. Какое спокойно, черт возьми! Он там во льдах, в снегах, может, погибает, а она — спокойно?
— Ах, спокойно? — глаза у неё вспыхнули, а ноготок под умоляющий взгляд Дарьи — «Не трогай здесь ничего, пожалуйста» — процарапал поверхность столешницы. Кажется, ее собеседница уже была готова взвизгнуть. — Так я тебе скажу спокойно: он застрял, — выплюнула она почти что с яростью, а кот приподнялся и угрожающее посмотрел на Дарью своими большущими зелёными глазами. — В участке застрял, его там снегом занесло! Надо бежать, спасать его, что-то делать!
Дарья закатила глаза. Боже, неужели опять?
— Ты издеваешься, что ли? — она сокрушенно опустила голову на руки и издала нечто, подозрительно напоминающее стон. — Думаешь, с его навыками вождения его остановит какая-то там жалкая буря? — она махнула рукой в сторону окна, из которого все равно было не видать ни зги. В ответ ветер на улице зарычал, как дракон, и Дарья поспешила замять неловкую ситуацию, потому как Юлия испепеляла её таким взглядом, что, существуй магия в реальной жизни, от нее осталась бы горсточка пепла. — Он наверняка опять местность в который раз прочёсывает.
— Ага, как же, — буркнула Юлия, чувствуя, как кровь закипает, подобно шипучке. Прочесывает он. В буран. Делать ему нечего, кроме как проявлять суицидальные наклонности? А уж если бы они были, Юля даже не посмотрела бы в его сторону, на кой черт ей упали герои-камикадзе? Внезапно она извлекла из кармана смартфон, разблокировала его и, открыв сообщения, сунула под нос дражайшей подруге. — То есть вот это он мне тоже во время проверки местности прислал?
На дисплее мелькнуло красноречивое SOS.
— Ну… — на лицо Дарьи было приятно смотреть. Оно вытянулось, глаза забегали туда-сюда, и, кажется, в них мелькнула растерянность. На лице Юлии засияла торжествующая улыбка, а Дарья, словив эту эмоцию, тут же сделала невозмутимое лицо. Настолько, насколько это было вообще возможно. — Пожалуй, теперь это похоже на правду. Хотя, постой… — внезапно в глазах её полыхнул огонёчек, и она резво перехватила руку Юли. Та издала нечленораздельное возмущенное ругательство. — Когда ты научилась профессионально пользоваться фотошопом?
— Что? — Юля мгновенно выпала в осадок и попыталась вырваться из цепкой хватки подруги, только вот держала та крепко. Спустя пару мучительных минут Метелкина наконец легонько вонзила ноготки в кожу Дарьи, на что та вскрикнула, а девушка улучила момент и вырвалась. — Совсем крыша поехала? Какой фотошоп, там человек в беде! Делать мне нечего.
И она фыркнула, поправив кудрявые волосы.
— А курсы, на которые ты записалась… — ехидно поддела её Дарья.
— Это другое, — Юля тряхнула волосами, и кудряшки подпрыгнули-спружинили. Со стороны могло бы показаться, что они дрожали от возмущения. Будто желая поддержать хозяйку, кот мяукнул. Юлия улыбнулась ему, быстро встала, с шумом отодвигая стул, сделала пару манипуляций в телефоне и протянула его уже было расслабившийся Дарье. Не тут-то было.
— И раз ты мне не веришь, то хоть на него не гони, — на её лице сверкнула саркастичная улыбка, а глаза предупреждающе сузились. — Знаешь, голос я ещё подделывать не научилась.
Щелчок — и из динамика зазвучал он. Его обладатель Борис нещадно крыл непечатной лексикой буран. Повисло минутное молчание. Дарья кусала губы, поднимала глаза к потолку, и Юля словила себя на мысли, что ее подруга словно сейчас чертит там взглядом невидимую пентаграмму, чтобы изгнать гостью с её несносным котом куда подальше в адские чертоги.
— Охотно верю, — наконец хмыкнула Дарья. Юлия шумно вздохнула: она уж было решила, что подруга потеряла дар речи. — Если бы ты так не говорила каждый год перед провалом осенней ярмарки, я бы даже прослезилась.
— Очень смешно, — фыркнула Юля и закатила глаза. Впору было взвыть. Да, она сама напросилась в команду, чтобы помочь организовать ярмарку, потому что она любила этот чертов город, кто ж знал, что что-то пойдёт не так? Сердце неприятно кольнуло, и Юлия нетерпеливо потянула подругу за рукав. — Ну что, прозрела? Бежим скорее, что ты тут сидишь, как курица на насесте, людям помощь нужна.
— А я-то тут при чем? — невозмутимо вскинула брови Дарья, даже не думая двигаться с места. Кажется, она решила, что стоит кивнуть и согласиться, как от неё тут же отстанут и убегут спасать своего ненаглядного. — Мое дело — город благоустраивать, а твоё…
— Спасать его, — Юлия невозмутимо качнула ногой в кроссовке. — Видно, от самой себя. Вот я и спасаю, а что спасателю в первую очередь нужно? — с заговорщическим видом она уставилась на собеседницу, но, не дождавшись ответа, щелкнула пальцами и надулась, будто общается с глупым ребёнком. — Правильно, финансовое обеспечение. И оборудование, — второй щелчок, на сей раз перед самым носом Дарьи, заставил её слегка отодвинуться и вжаться в спинку кресла, скрывая раздражение. — Желательно все разом. Но лучше сначала второе, тогда расходов меньше. Конечно, и денежки тоже неплохо, только, боюсь…
— Так… — Дарья мягко прервала её, тронув за плечо. — Остапа понесло. К чему ты ведёшь?
— К тому, что от тебя мне транспорт нужен, не на велосипеде же я поеду! — обозлилась Юля, хлопнула ладонями по столу и сложила руки на груди с красноречивым видом: разговор закончен. Господи, сколько тугодумия! Неужели сразу было непонятно, что сюда она пришла не сердечной болью после очередного проваленного розыгрыша делиться.
У Дарьи округлились глаза.
— Я тебе ничего не дам, — сухо отозвалась она, придвигая к себе бумаги с явным намерением продолжить заполнять ведомость. Немного подумала, пощелкала ручкой, поднеся её к подбородку, качнула ногой. — Только если со мной вместе.
— Или с мужем, — нахально ухмыльнулась Юлия, расплываясь в улыбке Чеширского кота.
— Что? — Дарья едва не поперхнулась, а её вскрик разбудил мирно сидевшего неподалёку кота. Обиженно мяукнув, он вздернул хвост, повилял им аккурат перед носом шокированной Дарьи и, завершив важную миссию, спрыгнул на руки хозяйке. А вот Дарья все ещё пребывала в ступоре, который Юлия, как самая верная подруга, поспешила развеять:
— Не буду я на твоем Мерседесе разъезжать, народ пугать, — она пожала плечами и фыркнула. — Только позориться. Да и застрянет он в снегу, и ты меня потом на кусочки расщепишь. В камикадзе я ещё не записывалась. А вот у мужа твоего есть прекрасный трактор, в самый раз! — глаза у неё загорелись, и Юля даже перегнулась через стол поближе, торжествующе хлопнув в ладоши. — Не вездеход, конечно, но точно проедет. И тепло у него там…
— Так… — тонкая бровь Дарьи стрелой взлетела вверх, — откуда ты это знаешь?
— Мы же вместе ездили, — Юлия пожала плечами и, потянувшись за очередной печенюшкой, запустила её в рот, расслабленно покачивая ногой. — Ярмарка два года назад, помнишь? — она удивлённо вскинула брови, будто не понимая, как это фееричное событие вообще можно забыть.
Там же чуть палатка с предсказаниями не сгорела. Дарья же, вопреки уверениям подруги, тот праздник фееричным не считала. Видимо, у них просто разные представления о фееричности.
— Я бы с удовольствием забыла все, начиная с момента, когда меня выбрали директором этой фирмы, — прошипела Дарья, провожая взглядом черт знает какое по счету печенье, которое на сей раз отправилось не только в рот Юлии, но и в пасть коту. Пушистый гаденыш благодарно промурчал, схрумкав вкусняшку, и получил порцию ласковых поглаживаний за ушком. Дарья едва удержалась, чтобы не дернуть проказника за хвост.
— Вот мужа позовёшь, его трактор достанешь и можешь забывать все, что угодно, — с легкой усмешкой отчеканила Метелкина, подпирая рукой подбородок и облокачиваясь на поверхность стола. Ее собеседница умоляюще подняла глаза к потолку, скрежетнув зубами.
— Ладно… Если я дам тебе этот чертов трактор, ты уберешься с глаз моих? И оставишь, наконец, мое печенье?