В воздухе запахло гнилым мясом и гарью. Естественно, бойцы не могли этого чувствовать так как были в респираторах, однако вонь не была физической, вокруг смердело на ментальном плане. Однако этот морок единственное, что могло проникнуть за защитные барьеры блокпоста, дежурный офицер, он же связист и он же священник, знал свою миссию и, возводил вокруг их позиции теологические барьеры.
Вначале отделению показалось, что над землёй проросло множество колосящихся ростков, в один миг засеявших все. А потом чернота обрела звук. Оно стрекотало, оно шипело, оно рычало сотнями хищных глоток. Взывая землю множественными когтями, твари ада набирали скорость.
— Ну с Богом! — произнес Чиж в радио эфир и, это послужило командой открыть огонь.
Зарокотал двумя крупными, четырнадцати с половиной миллиметровыми стволами станковый пулемёт, заработали турели мехкостюма, а четыре лучевые винтовки наполнили пространство зелёными концентрированными лучами. И орда несущаяся на блокпост вскипела под проливным бликующим зеленью свинцовым горизонтальным дождём.
Но несмотря на шквал нечисть приближалась всё ближе и ближе, и тогда командир отдал свой следующий приказ. Пилот меха откинул защитную прозрачную крышку, под которой в безопасности от случайных нажатий находилась красная кнопка и, резким движением положил на неё ладонь.
Мины сдетонировали, как раз когда бестии углубились в их поле поражения. Вспышка ослепила защитников поста, разбрасывая ошметки тварей по всей округе.
— Ждать! — приказал Чиж всматриваясь в дым и пламя.
(Земля/2018 год/комната допроса института имени Бехтерева)
— Что был потом? — размеренным голосом спросил гипнотизер.
Свет в допросной комнате был приглушен, а Виталий сидел на стуле всё еще прикованный наручниками. Его глаза были закрыты, а голос походил на голос очень сонного человека.
— Я же говорил профессор гений. — похвалился Лике Борис, кивая на работающего с попаданцем Алексея Николаевича.
— Ш… — шикнула на супруга полковник, как раз в тот момент, когда Виталий продолжил свой рассказ.
— После того как я подорвал минное поле. Они попёрли с новой силой, а дальше, прозвучал еще взрыв, я обернулся и они были уже мертвы. — запинаясь выдохнул загипнотизированный.
— Попёрли демоны? — конкретизировал профессор.
— Да. — ответил Виктор.
— А мертвы оказались ваши товарищи после взрыва?
— Да.
— Вы можете сказать, что взорвалось? — произнёс нахмурившись Алексей Николаевич, постоянно что-то записывая маленьким карандашом в свой блокнотик.
— Это был прилёт калибра, нас накрыли артиллерией.
— Вы говорите, что вас накрыли из города, — спросил профессор сверившись с записями в блокноте и продолжил, — Из Атомска?
— Нет, стреляли со стороны подконтрольной демонам.
— Демоны ударили по вам артиллерией? — не поверил спрашивающий своим ушам.
— Да. Стрелки и пулемётный расчёт погибли сразу, мой доспех искорёжило взрывом.
Профессор снял свои запотевшие очки и протёр линзы о рукав серого пиджака, разговор давался ему тяжело и энергозатратно, но работа консультанта института имени Бехтерева никогда не бывает простой.
— Так как вы оказались тут в 2018 году? — вновь заговорил Алексей Николаевич вернув очки на переносицу.
— Я не знаю, последнее что я помню это лицо командира. Оно лучилось светом словно это и был сам свет. Он сказал мне…
— Что?.. — медленно поторопил гипнотизёр.
— Возвращайся и предотврати дисбаланс. — ответил допрашиваемый.
— Дисбаланс чего?
— Света и Тьмы. — выдохнул Виталий так, словно хотел закашляться.
— Так, — профессор перевернул листок назад читая написанное им ранее, — Почему именно 2018 год, почему не в начало нашей эры, где могли бы поддержать к примеру Христа, став его апостолом, такой апостол в мехдоспехе?
В комнате снова повисла тишина, а за бронированным зеркальным окном, хохотнул над шуткой про мехапостола Борис, за что тут же получил тычок локтем в бок от Лики.
— В 2018 году, вы закончите кормить искусственный интеллект ресурсами ваших видеокарт и Антарктида наберет силу. Потом, в 2019-том всю планету поразит вирус, многие погибнут, а те кто выживут будут иметь ограничения по здоровью на ментальную деятельность. Потом, по всему миру разразятся войны.
— И что, начнется ядерная война? — профессор скептически улыбнулся.
— Хуже, в 2025 году демоны перейдут в наступление.
— Где? — насторожился гипнотизёр и замер.
— Везде, где ранее лилась большая кровь. Европы и многих штатов Америки больше нет, держатся только города и страны на территории которых в недавнем прошлом не было кровопролитий.
— Вы говорили, что Офицера перевели из вашей столицы из Москвы?..
— Столица Сибирской республики в Новосибирске, а Москвы уже давно нет, по крайней мере той, что на поверхности. — покачал головой Виталий.
— Откуда такая информация, в вашем антиутопичном будущем?
— Многое я узнал, когда он взглянул мне в глаза. Я словно бы понял это через свет. — ответил пилот.
— Он, это ваш командир?
— Да. Он вроде, как душа коллективного сознания, возможно даже ангел, только их больше не бывает.
— Демоны значит бывают, а ангелов нет? — удивился профессор.
— Я не знаю, как-так получилось. — ответил Виталий и повесил голову.
Алексей Николаевич встал и подумав несколько секунд отошёл от задержанного в сторону двери.
— Ну всё господа, следующий канал связи с его сознанием будет возможен, лишь через сутки. Если вы подготовите мне правильные вопросы я их смогу задать. — обратился профессор к бронезеркалу, но на другой стороне Лики и Бориса уже не было…
— Нам нужна консультация пророка. — сообщила Борису Лика, хотя он ничего у неё не спрашивал, а просто и как-то хладнокровно смотрел на то, как она ведет машину.
Дергано стартуя на светофорах, прыгая из ряда в ряд, сигналя на тех автолюбителей, кто не разделяет её желания быстрее передвигаться по маленькому городу, построенному аж в семнадцатом веке, с дорогами под конные повозки. При советах, конечно же улицы расширяли, как могли, но что делать со зданиями с резным деревянным зодчеством, кирпичными купеческими домами времен царской России украшенными высокохудожественной лепниной? Потом настали девяностые, деревянные дома не случайно случайным образом начали гореть, а вместо них, чудом, как грибы поле дождя возникали ларьки и павильоны. Когда же бандитский беспредел закончился и сильные мира сего поделили все сферы влияния, ларьки начали сносить, заново строить дома и храмы, а улицы вновь попытались расширить, но за век преобразований так и не угодили Лике, и её красному мерседесу.