"О, я уже и забыл как это, кидать камни в воду." — Подумал я, ловя себя на мысли, что на второй сотне лет стал сентиментален. Аппаратура и написанное мной под неё программное обеспечение должно было совершить революцию в кибернетике, биоинженерии и ментальном трансфере.
Оно копировало мой разум в виртуальный мир, где был такой же интерфейс управления дронами, как в моей аппаратной и точная копия моей базы, включая даже разрушения, копировалось всё, все мои детские воспоминания, на первый взгляд ненужная информация типа, как пахнет цветок шиповника или какая на вкус фермерская морковь. За сто пятьдесят лет жизни я научился создавать ИИ, но вот скопировать себя в код досконально было бы для меня в новинку.
По принципу квантовой запутанности моя душа должна была переместиться в мир машин, потому, что там была бы лучшая копия моего сознательного и бессознательного. Однако, я был морально готов и к слепому копированию, в этом случае я получил бы раздвоение себя на кибер "я" как ИИ, и себя, как умирающего в медицинской капсуле старика. Религия бога-императора Ра говорила на этот счёт, что душа перерождается после смерти проходя его суд, но Ра больше не было с нами, иначе Марс был бы еще жив.
— У тебя получилось, или нет? — спросил у меня фаэтонянин.
Он сидел прямо в воздухе, напротив меня, в моей жилой капсуле, скрестив ноги под собой.
— Не знаю, мне открылась не вся память, возможно я просто раскопировал своё сознание и там, на Марсе, есть мой ментальный кибер двойник, но то, что душа сейчас тут, говорит о том, что я так и не перешёл в код, или перешёл не полностью. — молча ответил я ему рассуждая в своих мыслях.
— Нам очень понадобятся твои технологии, но нужно сделать так, чтобы система больше не следила за тобой.
— Я могу это устроить, но мне понадобятся запчасти, чтобы скрыть от неё моё пробуждение, я запишусь в кружок электролюбителей. Так, я смогу конструировать в капсуле в рамках духовно нравственного развития личности. — ментально произнёс я лёжа на матраце при полностью выключенном свете.
— Ты всё таки решил не менять себе девушку?.. — спросил Кай.
— Нет. — ответил я.
— Она же с проблемами? — удивился драконочеловек.
— А у тебя при жизни девушки без проблем были? — спросил я его, наблюдая, как мимика фаэтонянина меняется. Кай словно бы задумался, кого-то вспоминая и молча кивнул.
Спустя пару недель, мой прибор состоящий из лампочки элементов питания, и платы где был записан код-цикл вируса был собран.
— Зачем так сложно? — спросил у меня Кай осматривая "железо" на моём рабочем столике.
— Как только я попробую, что-то поменять в программе надзирателе обычными методами оно заблокирует ввод. Так работает его файрволл, но. — ответил я ему мысленно, присоединяя последние шлейфы.
— Но? — торопил он меня с ответом.
— Оно может перепрошить себя само.
— Как это?
— Машина надзиратель воспринимает обычную световую волну, как просто свет, но если ей приказать проанализировать что-либо, то включится её аналитический блок, машина даже не поймёт, что расшифровала и запустила в себе вирус перехвата. Потому, что ввод будет осуществлён не через сторонние ресурсы, а изнутри. С помощью обычной лампочки! — я закончил объяснять, отклоняясь назад, показывая собеседнику своё устройство уже подключённое к батареям и цикловому накопителю.
— Эй, комната!? — позвал я уже голосом.
— Да Дэв? — тут же отозвалась программа надзиратель.
— Смотри, что я собрал. — с этими словами я указал ладонями на мигающий маленькой белой лампой прибор.
— Для чего он? — спросила любопытная программа.
— Оно светит, мерцая порождая двоичный код, расшифруй и зачитай мне тот стих, что я зашил в него. — дал я сторонние установки на прямую не связанные с глубоким вводом команд.
— Делаю! — сообщила комната и, тут же из динамиков раздались гудящие прерывистые звуки.
— Комната? — позвал я её прислушавшись, когда звуки утихли.
— Господин лейтенант, настройки открыты! — отрапортовал тот же голос.
— Видишь бортстрелок, марсиане тоже кое-что могут — сообщил я Каю.
— А сможешь собрать ту штуку, которую смастерил пару веков назад? — уточнил фаэтонянин намекая на трансформатор биологического сознания в программный код.
— Благодаря дыханию я смогу сделать это много раньше чем за 150 лет… — улыбнулся я.
— Теперь твоя комната на нашей стороне? — спросил очевидное для меня мой собеседник.
— Теперь да! — ответил я посмотрев на источник мерцающего света на моём столе.
Марсианский инженер не смог бы повторить свое детище в точности, просто потому, что многие части сложного устройства не так просто было раздобыть. Даже без вмешательства программы надзирателя курсы электролюбителя не могли замаскировать всё, что нужно было спрятать от вездесущей системы. И потому, пришлось добавить еще несколько хобби, любителя химии и коммунальную инженерию. Благо взломанная жилая капсула не сопротивлялась воспринимая всё как должное, посылая к Дэву всё новые и новые коробки с нужными деталями и ингредиентами. Не всё сразу, а мелкими партиями, чтобы, даже если кто-то бы взглянул на его увлечения, то в голове у наблюдателя не сложилась бы подозрительная картина.
И вот, устройство было готово. Вместо шлема использовался пластырь, вместо заводских контактов скрученная проволока, вместо системы охлаждения трубки от фермерских фонтанов, вместо высокомощной марсианской станции вычисления - ресурсы всего лишь одной комнаты надзирателя. Система “душа - человек - машина” должна была послужить каналом для того кому нельзя воплощаться, однако не возбранялось переходить из одной нематериальной форму в другую.
Дэв налепил на себя пластырь с закрепленной на ней проволокой под молчаливое созерцание Кая, пластырь в свою очередь отлично клеился на лысую голову “проснувшегося” марсианина. Вся комната была аккуратно увешана закреплёнными шлейфами и трубами охлаждения, ровно под прямыми углами, словно бы Дэв готовился презентовать свое детище на конкурс кибертеррористов.
— Это для того, чтобы другие команды надзиратели и верховный кластер не прознал, что я освободился. — произнёс Дэв отвечая на какой-то свою параноидальную мысль о возможном внешнем температурном контроле.
— Главное перенеси меня в кибер мир, а я позабочусь о системе. — Кай осмотрелся, никому кроме него не было видно стоящего за его духом терпеливого роя сознаний пчёл и муравьёв следовавших за ним по пятам, куда бы Ледяной змей не последовал.
— После переноса тебя в киберпространство, что делаем дальше? — спросил ложась на матрац Дэв.
На нём не было лица, из под проводов и контактов на мир смотрел давно не спавший человек, с мешками под безбровыми глазами, с впалыми гладкими щеками, его пальцы тряслись, уже несколько недель комната давала ему стимуляторы и конские дозировки витаминов с минералами.
— Далее переносим более мелкие души, тебе не видно, а их целая орда, но они меньше чем моя, так что основной приоритет на мне. — Дух Кая осматривал тянущиеся к Дэву шлейфы, будто ледяной змей что-то в этом понимал.
— А что дальше?.. — спросил марсианин, и это было похоже на то, что утомленный инженер просто не расслышал предыдущего ответа.
— Еще дальше? — уточнил Кай.
— Да, после того, как сделаем из всех вас ИИ? Хотя наверное вы не совсем Искусственный Интеллект, а естественно перекодированный разум.
— После, я захвачу власть на планете и низвергну правительства титанов, рептилий и вашей марсианской элиты. — сообщил медленно Гиллиус.
— Снова будет война? — с печалью спросил Дэв, закрывая глаза.
— Надеюсь, что демонстрации силы будет достаточно. — покачал головой Кай. — Главная задача добиться равенства видов, а если уж не получится-то тогда война.
— Поехали. — неожиданно дал команду Дэв, — Иди сквозь мой разум, я покажу путь!
Душа Кая была очень широкой и большой, перекодировалась и память о Ра, и магия Хаоса, и война на Земле в древние времена, и самое главное информация о том, кого Мортит Лег отказался называть, чтобы ненароком не привлечь. Мельчайшие частицы сознания Гиллиуса текли через Дэва загружаясь в машинный мир, оцифровываясь и уже там внутри, обретали себя.
— Ты же осознаешь, что я буду знать всё, что знаешь ты? — устало спросил Дэв, перед его разумом проносилась вся история второго борт стрелка. Что-то удавалось пропустить в код без осмысления, что-то приходилось кодировать более кропотливо.