— Я не виноват, что на весь сектор всего один боец и чокнутая девка молох. — себе под нос проговорил правитель, высчитывая что-то в уме.
— Слушай, а может поменяться мёртвыми душами с другими баронствами? — предложил боец.
— Как это? — Олег поднял глаза на Седого.
— От солдат одни беды. Я думаю, что другие бароны с радостью их обменяют на девочек и мальчиков наркоманов, хоть и один к двум, да хоть к трём. Бэль пускай и укрепилась в своих секторах, но мне бы человек тридцать с боевым опытом и тогда садомиты ахнут сами себя.
— Холодно тут… — выдохнул Аллер, обмозговывая идею, а из его рта повалил пар.
— На четыре градуса ниже чем на Земле, там наверное ночь и выпал первый снег. Скоро и у нас пойдёт. Нужно котельную запустить, там парогенераторы, сразу и тепло по трубам пойдет и свет будет.
— В смысле запустить, самим, а где специально обученный человек? — удивился Аллер.
— Кочегар сосателем был, мы его еще в школе убили…
— Так ладно, поехали в котельную. По обмену душами идея здравая, надо наладить связи. — Олег встал с кресла и одним махом нацепил на себя сверху бронежилет, застегнув боковые крепления. — Мне бы еще секретаря, чтобы все эти дела самому не разгребать.
— На меня темнейший не смотри, я солдат, а не секретарша. — усмехнулся Седой.
— А где предыдущая секретарша? — спросил демон.
— Убили мы его в школе. — дежурно ответил солдат.
— Погоди, так мы там не только кочегара убили?
— Господин Аллер, предыдущий барон он не совсем был по девочкам и потому, у него была не секретутка, а секретут. Который тоже был сосателем и тоже собирал Цигму.
— Я тебя правильно понимаю, что чего в моём мире не работающего не коснись, всё потому, что мы всех убили?
— Ну да. — пожал плечами Седой, тоже вставая со своего места.
— А новых не назначили почему?
— Тут Ад вообще-то, инициативу никто не проявляет иначе выпорят хвостами или шкуру сдерут, или выпьют чего недоброго. Нам смертным нельзя впереди знати лезть. — пояснил парень.
— Как будто тебе это мешало в школе. — нахмурился Аллер.
— Инициатива сношает инициатора. Тут по другому не бывает, мир такой, люди вместо того чтобы свои проблемы решать, сюда сбежали. Ты темнейший, только покажи им слабину и завтра тут ничего работать не будет. А после завтра с тебя спросят, за Цигму, за свет, за тепло, за поголовье усопших. Спросят тебя и за то, почему ты новых самоубийц не делаешь.
— Я думал они сами сюда падают. — не понял Аллер.
— Нет, для этого нужны связи с вербовщиками, чтобы они твоим способом людей губили. А это сложно, потому что нас все остальные герховники не любят.
— Почему? — искренне удивился Олег.
— Потому, что самоубийца больше не нагрешит и, сразу к нам. Мы лишаем всех пищи. Так бы, сидел какой-нибудь бухарик и ублажал себя на порноленточки, а наш вербовщик возьми его и уговори “уйти”. И всё, нет больше маструбатора! Мы господин Аллер, хлеб у всего остального ада крадем.
— Значит у нас тоже план по самоубийцам?
— Это же Ад! Конечно у нас есть план и палочная система и АППГ.
— АППГ? — переспросил барон.
— Аналогичный период прошлого года. К примеру, в этом году у нас 10 спайсовых наркоманов погибло, значит в следующем не меньше чем десять должно быть. И именно спайсовых, а не этиловых. Понимаешь темнейший?
— А если спайс из моды выйдет?
— Тогда господин Аллер, будешь перед Ответственным ответ держать почему так случилось, на годовом совещании секторов и кругов ада.
— Ссука, хоть сам вешайся. — выдохнул Олег.
— Переродишься на Земле и будешь страдать. А после смерти попадешь… Ну господин, угадаешь с двух раз куда?
— Не нагнетай, а! — повысил тон барон.
— Я подгоню машину, а ты господин, дитя молоха разбуди, чтоб с нами ехало.
— Такое ощущение, что ты её боишься. — себе под нос проговорил демон.
— Вольтанутые они, яж говорил, но лучше чтобы с нами чем против нас. Такую тварь хрен убьешь. Хрен приручишь. Даже знатные от них открещиваются и даже налог на Цигму их не касается. — С этими словами Седой покинул кабинет Олега и спешно сбежал по деревянной лестнице вниз на первый этаж, оставляя новоиспеченного начальника в кабинете одного.
Пыхтя и выбрасывая клубы пара тачанка двигалась по мрачному городу, который только-только оделся в снежные покровы. Аллер с девушкой молохом сидели сзади, Седой же рулил раритетным транспортом, стараясь не выказывать никаких чувств по поводу близости молоха за спиной. Машина изначально была предназначена для троих, но бывший барон водил её в одиночестве и по причине своей тучности сидел на задних сидениях дотягиваясь до руля, и в случае надобности до пулемёта Максим, который кем-то рукастым был приварен спереди.
Седой остановил тачанку, но грубые железные колеса со скрипом ещё несколько метров проскользили по припорошенной снегом брусчатке.
Котельная находилась на краю города у самого леса. Высокое одноэтажное каменное здание, словно средневековый замок оно возвышалось над улицей своей единственной трубой, не кирпичной как всё вокруг, а собранной именно из чёрного тесаного камня. Высокие и широкие окна, смотрели на приехавшую троицу одиноким тусклым внутренним огоньком. Там в глубине помещения котельной горела свеча или лампадка, на фоне трубы и массивных стен темнел густой еловый бор, тоже слегка припорошённый белым.
У стен котельной виднелись оставленные пустые глубокие тележки, возможно когда-то в них возили уголь, но сейчас три вагонетки как и всё вокруг стояли в белом снегу.
— Интересно, там есть вожделеющие меня? — словно бы в никуда спросила дитя молоха, заставляя водителя покрыться холодным потом.
— Там лишь бедолаги… — выдавил из себя Седой.
— Тогда я никуда не пойду, в этой карете пахнет похотью, останусь тут. — налегке резюмировала молох.
— На здоровье… — фыркнул солдат и спрыгнул с тачанки направляясь к входным дверям котельной.
— Я покажу тебе целую армию моральных уродов. — пообещал Аллер, но пока нам нужно включить отопление.
— Поскорей бы. — насупилась девушка, и опустила голову на грудь, спрятав под прядями черных волос свои ладони.
Её рот не испускал пар как у Аллера или Седого, снежинки ложились на её чёрные волосы и не таяли, тварь что сам Ад выбросил на поверхность ощущала себя более чем вольготно в низких температурах.
Дверь открылась со скрипом, первым в помещение зашёл Седой, его взгляд смотрел поверх прицела оружия, следом за ним в темноту зала погрузился Олег. В центре котельной находилась огромная печь, с примыкающим к ней цилиндрическим котлом от которого в пол уходили толстые клепанные трубы. У печки сидело трое, души самоубийц прижались к друг-другу вытянув руки к маленькому огоньку, к рукотворной свече в которой насчитывалось не меньше чем двадцать Цигмы. Трое были ободраны, бледны, их одежды износились от времени, а предплечьях виднелись следы гниения, абсцессы вызванные внутривенным приёмом препаратов не покинули их и после смерти.
— Э, бармалеи! — окликнул их Седой.