— Мы преклоняемся перед темнейшим бароном!..
— Зачем бы он не пришёл!..
— Мы не нарушаем правила, свеча сэкономлена, а не скрыта! — в голос запричитали они.
— Заткнитесь! — рявкнул Седой прекратив асинхронный скулеж.
— Почему кочегарка не работает? — с нотками усталости спросил Олег.
— Её никто не топит, темнейший! — заскулил один.
— Сосатель давно ушёл, потерялся и не топит! — вторил ему другой.
— Молчать! — повысил тон Седой, — Назначаю вас троих ответственными за подачу тепла в город! Не будет тепла - выпью!
— Как же мы без угля затопим?!
— Угля то нет давно!..
— Тут лес не далеко, идите туда и добывайте дрова! — нашёл, что ответить Олег, но троице не нужно было решение, им нужен был скулёж и страдание, к этому они привыкли, это они умели делать хорошо.
— Не, мы в лес не ногой, там же Хвост, лучше сразу тут выпей твоё темнейшество. — продолжили скулить души.
— Что за Хвост? — обратился Олег к Сдеому.
— Наська Патрикеевна Хвост, дух местности, пограничник между мирами Ада. — как-то совсем не весело произнёс боец.
— Почему это плохо для нас? — не понял юный барон.
— Наська души в рабство берёт, людей в тайге губит, и никому не даст её лест трогать. — слегка помедлив ответил Седой.
— Ничего нового ты мне не сказал, очередной демон надзиратель за территорией. Проблема-то в чём? — продолжил давить Олег.
— Лес она рубить тебе точно не даст и людей твоих сожрёт. Вот в чём проблема. — ответил боец.
— Так, а как раньше тогда всё работало?
— Так уголь был темнейший! — воскликнул один из троицы.
— Ссука, а откуда уголь был! — закричал Олег на наркоманов.
— Мы того не ведаем! — рапортовали ему в ответ.
— Я думал тут еще есть, думаю прежний барон как-то этот вопрос решал… — пожал плечами солдат.
— Ну отлично, у него и спросим тогда! А нет, мы же его убили!.. — продолжил восклицать молодой барон.
Отсутствие сна и нормального отдыха давило на него и расшатывало нервы.
— Можно конечно и в лес сходить, — начал рассуждать Седой, — Вот только нам войн других хватает без Насти Хвоста.
— Пф… — выдохнул Олег воздух, — Поехали к этой Натсе.
— А со свечой что? — спросил у него Седой.
— Хрен с ней со свечой. — выдохнул барон отмахнувшись, развернулся и зашагал к выходу.
— Дебилы блин... — покачал головой Седой глядя на троих, — С котельной никуда не уходить, теперь вы её топите!
А на улице, вовсю валил снег. Всё также стояла тачанка, на которой стояла стиснув кисти дитя молоха, а вокруг паромобиля бегал наворачивая круги белый пушной зверек, ни то лисица, ни то писец. Маленькие черные глазки на белой мордочке уставились на Аллера, а уши лесного зверя насторожились.
— Ты что-ли новый барон? — прозвучало в голове у демона.
— Я. — ментально согласился Олег.
— Мне намекнули снизу, что тебе нужно помогать. — произнёс детским или девичьим голосом писец.
— Ты Хвост? — догадался демон.
— Короче, лес я тебе валить не дам, а шахту угольную что в нём есть забирай. А-то вымерзнешь тут, а тебе еще надежды оправдывать, кстати, пока ты тут прохлаждаешься, в твой мирок полюбовники наведались. Не пойму я только девки али молодцы, вроде молодцы, а крашенные. Ну бывай! — протараторил зверь и прыгнул носом в снег, уйдя туда целиком.
— Стой! Как уголь возить с шахты? Не ближний свет наверное? — только и успел спросить Олег.
— Предыдущий барон на телеге этой вот возил, пока она ему ход туда не обрезала... — донеслось из двери котельной.
— Ну почему я всегда ничего не успеваю! — нахмурился Аллер, оборачиваясь к Седому. — Хвост сказала, что на сектор напали.
— Логично чё. Время тут быстрее течёт, акклиматизация так сказать. Это как люди, которые из малых городов в Москву приезжают и не могут к спешке метро привыкнуть.
— Ну, тогда самое время встать на защиту своего сектора. Дитя молоха! — воскликнул Олег, — Поехали я покажу тебе тех, кто вожделеет тебя!
Тачанка выехала из-за угла городских построек и тотчас же остановилась. Дверь в резиденцию оказалась распахнутой, а на улице лежал разбитый стол из кабинета барона, вокруг которого растекалась Цигма и кучка одетых в обтягивающее парней с оружием, склонились над добром, толкаясь хватала руками искры энергии пихая её в рот.
— Отсутствие разведки и боевых постов ведёт к гибели личного состава. — выпалил Седой и склонился над пулемётом.
Его не нужно было упрашивать, или давать какие-то дополнительные команды, Максим разразился рокотанием выплёвывая по росхитеителям Цигмы свинец, особенно ядовитый на скорости 742 м/с. Техника прошлого столетия дала дикий разброс, пулёмётная очередь скосила лишь троих, а остальные рванули в резиденцию, но волею легкого движения ствола еще двое не добежали, упав в снег.
— Хер знает сколько их там внутри! — прорычал Седой, прекратив стрелять.
— Но все вожделеют одну девушку! — повернувшись сообщил Олег молоху.
И, миловидную девочку гота, как подменили, не успели барон и его солдат моргнуть глазом, как тачанку тряхнуло, девушка пропала, а чёрный дымный шлейф протянулся от их позиции до входа в резиденцию. А дальше, до ушей сидящих в тачанке долетели крики, кричали словно бы все сразу, словно идущая в атаку пехота, орали взахлёб хрипя и воя. Приготовив оружие Олег спрыгнул на снег и медленно двинулся к резиденции, голоса вопили и затихали, билось стекло, на мостовую перед зданием падали огрызки тел, словно сброшенные сверху.
Следом за бароном пыхтя двигалась тачанка, Седой специально дал слабый ход, чтобы в случае чего продолжить пулеметный огонь, тем самым прикрыв барона. Шаги Олега стали шире, в какой-то момент он заметил в окне здания фигуру, как раз в том окне, где располагался его кабинет и скорее всего оттуда, был скинут стол-сейф. Инкуб выглянул чтобы выпрыгнуть, но схватился за боковые откосы и словно бы повис в воздухе, будто его что-то держало изнутри, а потом, располовиненное тело рухнуло со второго этажа на камень. Инкуб еще полз загребая окровавленными пальцами снег, без ног и зада в ужасе смотря куда-то в даль, а через метр лёг на дорогу замертво. Со многих оконных отливов резиденции густо текла кровь, будто бы их специально красил кто-то невидимый и многорукий, используя одновременно сразу множество валиков.
Олег сглотнул ком, теперь он понял о чем говорил Седой, дитя молоха показала себя во всей своей красе, противник, сколько бы его не было, не успел сделать и единого выстрела. Барон замер и стоял так, пока молох не вышла из двери всхлипывая, зябко обнимая себя за плечи, что можно было подумать, что её кто-то обидел.