Один из них стоял прямо напротив меня. Быстро, без лишней суеты, удар локтём под основание черепа. Точно, с расчётом до сантиметра. Он рухнул, даже не издав и звука. Просто отключился и упал на пол, как мешок наполненный навозом.
Второй обернулся на громкий звук.
— Эй, ты чё, петух, совсем…
Не успел он закончить начатую им фразу. Я сделал шаг в его сторону — правая ладонь схватила его за горло, левая вогнала кулак под дых. Он наклонился задыхаясь. Я подтянул его к себе, повернул — и лбом в стену. Хрясь.
С глухим звуком второй так же рухнул на пол, так они и остались лежать вдвоем на полу, среди брошенных окурков и смачных харчков
Наступила Тишина. Я проверил пульс и дыхание у каждого из них. Два трупа на поезде ну вот никак не входили в мои планы. Дышат, пульс есть и это отлично! Не до конца еще понимал возможности моего нового тела. Через часик очухаются, а пока пусть отдохнут.
Я взял кошелек, который они отобрали у парнишки, заодно прихватил собой и кошельки близнецов, каждый из которых был наполнен суммой в три раза больше, чем дал мне отец. Сразу было понятно, что они из более богатого рода, чем я.
Я услышал шаги проводников из соседнего вагона и направился назад, вернуть кошелек парнишке.
Поезд медленно катился в глубь ночи, стук колёс по рельсам создавал ровный, гипнотический ритм. В вагонах пахло, потертым деревом и чем-то металлическим — смесью старой жизни и началом нового пути.
За окном мелькали темные силуэты деревьев и редкие фонари, словно маяки в море теней.
Я вытянул руку и, не спеша, протянул пареньку в очках его кошелек.
— Возьми. Ты видимо где-то потерял, но сейчас удача на твоей стороне.
Он протянул руку и робко забрал, глаза расширились, в них впервые за долгое время загорелся огонёк.
— Не ожидал… Спасибо, тебе большое — прохрипел он, словно испугался моего поступка.
Я слегка улыбнулся. С виду он казался тем самым ботаником, но сейчас он был единственным, хотя бы мало мальски, знакомым в этом вагоне для меня человеком и мог быть мне полезен.
— Ты кто такой будешь, хлопец? — спросил я.
— Зовут меня Иван Мозгов, — ответил парень с лёгкой улыбкой, которая была неуверенной, но по настоящему искренней. — Еду в поступать в Академию, видимо, как и ты. А родом я из Сибири буду.
— Ого, Сибирь? — я покачал головой, прислушиваясь к ритму поезда. — Далековато будет.
— Да, есть такое — вздохнул Иван, задрав глаза к потолку, — Родители мечтали, чтобы я попал в Академию. Очень долго копили на это деньги. Это для них как… как купить мне билет в другой мир.
Он замолчал на мгновение, будто пытаясь подобрать слова.
— Академия — это больше, чем просто школа, — продолжил он, когда глаза снова встретились с моими. — Это… это целый механизм. Жесткий, непредсказуемый. Там учат не только магии и бою — там учат выживать в сложившейся политической и экономической системах. Если ты слаб — ты не дойдёшь до конца. Если ты не хитрее — станешь едой для хищников. Для тех, кто сильнее тебя.
Я внимательно слушал его и только в конце слегка усмехнулся.
— А ты, Иван, значит, фанат Академии?
— Фанат, — кивнул Иван, — Читаю всё, что могу найти в свободном доступе. Истории о преподавателях, слухи о старших курсах, старинные легенды. Знаю, кто в чём силён, кто с кем воюет, кто за что отвечает.
— Ты хочешь сказать, у них там свои войны целые?
— Войны и альянсы, — сказал он, опуская голос. — Иногда тебе кажется, что ты пришёл учиться, а на деле — втянут в игру, где ставки — жизнь и смерть. Моя семья… они не из богатых в целом. Мама и папа жертвовали всем. Это огромный груз и у меня нет права подвести их.
Он посмотрел на меня, в его глазах читалось любопытство.
— А ты? Какая твоя история?
— Я? — усмехнулся я. — У каждого своя охота на этом поезде.
Мы замолчали. За окном мелькнул яркий свет. Очередная станция. Кто-то вошёл, кто-то вышел, по коридору прошёл паренёк с сумкой, в которой звенела цепь.
— Ну уверен, что те ребята просто так отдали тебе мой кошелек. Как думаешь, — тихо спросил Иван, — кто самый опасный среди нас?
Я задумался.
— Тот, кто знает, что он настоящий охотник.
Иван спросил:
— Как звать то тебя, охотник?
Некоторое время подумал, каким же именем представиться и понял, отныне я он…
— Меня зовут — Демид Алмазов. И я с Урала буду. Из Екатеринбурга сам. Тоже, как и ты, не из самой богатой семьи. Но цели и амбиции у меня куда больше, чем мог предоставить тот город в котором я родился и вырос.
Иван улыбнулся. Его глаза блеснули.
— Значит, мы не такие уж и разные с тобой, Демид Алмазов!
— Значит так — согласился я и мы пожали друг другу руки.
Я вышел из купе спустя пару часов, когда Иван уже затих, свернувшись на своей койке. Видимо рядом со мной он чувствовал себя спокойно и в безопасности.
Он очень много говорил до последнего — про преподавателей, про какие-то древние артефакты, которые хранятся в подвалах Академии в хранилищах. Про то, что один из старых выпускников теперь возглавляет целый Отдел магической разведки. Его голос потихоньку растворился в шуме колес.
Мне нужно было пройтись, размять моё новое тело. Привыкнуть к нему, ещё не на сто процентов освоился в нем.
Мышцы тянулись, а голова как будто помнила другое напряжение, прыжки через крыши, удары в гортань, холод лезвия в ладони.
Сейчас — всё иначе, но инстинкты всё равно у меня остались, вместе с памятью.
Коридор вагона был тускло освещен. Пыль в свете фонарей висела в воздухе, как сотни мелких теней.
Я шёл медленно, не спеша, слушал каждый звук, смотрел на картины по сторонам, за окном мелькал новый мир.
Изменённый. Прошло тридцать лет. Для обычного человека это огромный срок, а для меня — смерть и перерождение в новой жизни пролетели, как одно мгновение.
Тогда, в прошлой жизни, в этом мире не было таких поездов. Сейчас — бронированный состав на магических рельсах. Линии силы пульсируют где-то внизу. Всё стало грубее. Функциональнее. Нет привычного стиля, какой-то, что ли изящности.
Вот поле — с воронками, словно после бомбардировки.
Вот деревня — крыши под странными углами, как будто выросли в спешке.
Вот завод — дым чёрный, тяжёлый, будто выдыхает огромный металлический голем.
Мир стал магически-технологическим. Просто факт: ты либо вписываешься в новую картину мира, либо ты остаешься где-то на обочине.
Я прошёл мимо ещё одного купе. Внутри — парочка. Девушка в форме одной из элитных гимназий. Рядом — парень с гладко зачесанными волосами назад. Она говорила, а он просто кивал. Я увидел у нее на запястье тату — знак дома Волгиных. Один из магнатов военной промышленности ещё в мое время.
Дальше — трое студентов спорили о том, будет ли в Академии «отсев» в первую неделю. Один из них явно слышал о таинственном преподавателе по боевой магии, который мог заставить новенького заплакать и отказаться от дальнейшего обучения. Притворялись, что не боятся. Это чувствовалось по дрожи в голосе, по резкости слов и метка в груди издавала какие-то странные вибрации. Видимо она чувствует, когда кто-то говорит неправду. Полезный навык, точно мне пригодится.
Я молча прошел мимо. Подошел к вагону-ресторану.
Пустой. Лишь у окна сидела какая-то девушка в чёрном пальто. Лицо спрятано под шляпкой, руки — в перчатках. На столе — стакан и книга, было слишком темно и мне не удалось прочитать её название
Одета очень дорого, по последнему писку моды, я видел такие наряды в глянцевых журналах, которые приносил нам еженедельно в поместье почтальон. Стало быть — не студентка и очень особенная пассажирка.
Она не смотрела на меня. Но я почувствовал: она знала, что я рядом.
Я не стал мешать и ушёл в следующий вагон.
Проходя по поезду, я чувствовал, как мир вокруг дышит иначе.
Раньше магия была привилегией. Тайной, теперь — рабочий инструмент. Каждый второй ребёнок знает, как создать заклинание света.
Мир стал ближе к боевым алхимикам, чем к мудрецам и всё же… что-то здесь оставалось знакомым.
Я прошел поезд до конца в одну сторону и на обратном пути на долго остановился в тамбуре, смотрел в окно, за ним меня встречал новый рассвет.
В какой-то момент, мне стало настолько скучно, что я решил выпить пинту пива, благо деньги у меня теперь имеются, и вернулся в вагон ресторан.
Вагон-ресторан был всё еще почти пуст. Прибавилась лишь пара студентов, пришедших на ранний завтрак.
Официант с замученным лицом стоял у барной стойки и она, та самая мадам — все так же сидела у окна. Маленькая чашка эспрессо, раскрытый глянцевый журнал, который заменил книгу, и задумчивый взгляд в исчезающую темноту за стеклом. Она была красива — но не искусственно, а по-настоящему. Худая, с четкими скулами и длинной шеей. Когда она сняла шляпку, я увидел, что её черные волосы чуть растрепаны. Выглядела как будто вырезана из обложки модной коллекции Милана и случайно брошена в этот поезд вместе с нами.
Она смотрела на меню и щурилась, чуть прикусывая нижнюю губу.
Я увидел, как она пытается что-то сказать официанту по итальянски, но он её непонимает.
Растерянная, такая беззащитная. Я подошёл ближе.
— Non puoi ordinare? — спросил я по-итальянски. (Не можете сделать заказ?)
Она повернулась ко мне, удивлённая.
— Parli italiano? (Вы говорите по-итальянски?)
— Un po'. (Совсем Немного.) — Abbastanza per ordinare la pasta (Достаточно, чтобы заказать пасту)
Она рассмеялась. Голос — высокий, приятный. Не живший в этом мире войны и магии.
Я сел напротив, не спрашивая разрешения.
Медленно, чётко проговорил заказ для неё на русском официанту. Она заказала лёгкий овощной салат, с добавлением сыра фета и бокал белого вина. Себе — бокал пива и воду.
Она смотрела, как будто спасаю её от куска стекла в горле.
— Спасибо, — выдохнула она — Я уже час пытаюсь объяснить официанту, что хочу просто немного поесть, единственное, что он понял, это вот эта чашка кофе на столе.
— Странно ехать одной в поезде, не зная языка, — сказал я, наливая себе воду.
— Я пытаюсь добраться домой с работы. В Китае были съемки для местного дома моды, я — модель.
Я кивнул.
— Это сразу же видно.
— А ты? Кто ты?
Я на секунду задержал дыхание.
— Будущий студент. Академия магии в Санкт-Петербурге. Начинаю учиться.
— Ах, значит, ты ещё достаточно молодой?
Я чуть улыбнулся.
— Зависит от того, что считать возрастом. В одном теле — да. Внутри — не уверен.
Она склонила голову.
— Странный ты, но сейчас это не важно. У меня была долгая дорога и я очень хочу поесть.
Пасту подали на стол вместе с напитками, и мы молча пригубили по жадному глотку.
Она медленно мотала на вилку, глаза чуть прикрыты.
Каждое движение — как сцена для показа, но не наигранная — естественная.
Я почувствовал, как тепло пульсирует в груди.
Редкое, почти забытое. Она поймала мой взгляд и будто бы прочитала что-то в его глубине.
— Моё купе — в пятом вагоне.
— Ты хочешь, чтобы я тебя нашел там? — сказал я. — Ты же догадываешься, что я не смогу теперь просто так пройти мимо…
Она кивнула, встала, поправила платье, улыбнулась уголком губ.
— Если вдруг захочешь не спать — я не закрываю свою дверь и для тебя она открыта.
Я шёл за ней, не спеша. Поезд покачивался, ритм усиливался. Внутри — знакомый жар. Но не от ярости. От желания. Дикого животного желания.
Она — была просто… живой и этого оказалось вполне достаточно.
Купе пахло духами. Легкими, с нотками жасмина и сладкой мяты.
Она одним движением скинула платье, как будто ему не было никакого значения. Осталась только в кружевном белье.
Подошла, коснулась рукой моей щеки.
— Ты такой холодный.
— Такой и есть, — ответил я. — Но могу стать горячим рядом с тобой.
Она слегка усмехнулась и тут же поцеловала меня. Не робко, не нежно — по-взрослому, жадно.
Я схватил её, прижал к стене, она зашептала что-то на итальянском, я не стал переводить это в своей голове.
Её руки на моей шее. Мои — на её бёдрах. Я чувствовал, как тело вспоминает, как дикий инстинкт снова просыпается.
Она скинула белье. Я — сорвал рубашку.
Не было лишнего, не было слов, было движение, контакт. Я чувствовал её пульс на моем теле.
Секс был быстрый, но не грубый. Она царапала мою спину, я оставлял засосы на её нежной шее.
В какой-то момент поезд резко притормозил, и мы вдвоём упали и засмеялись, будто дети, которых застали на месте преступления.
После она лежала, глядя в потолок, пела какую-то красивую песню на родном языке. Я сидел у окна, наблюдая за лунным светом.
Она спросила:
— Так всё же, ты кто?
Я не сразу ответил.
— Просто пассажир в этом поезде, но точно не в этой жизни.
Она не стала спрашивать дальше. Мы попрощались нежным поцелуем и я вернулся в своё купе к уже проснувшемуся Ивану.
Утро выдалось хмурым. Солнце не спешило появляться из-за тускло-серого, покрытого тучами неба. Казалось, что весь мир затаил дыхание, ожидая чего-то большого и грандиозного. Поезд замедлялся, скрипел тормозами, стонал железом, и наконец, остановился на платформе.
Стук сапог, крики носильщиков, запахи большого города. Санкт-Петербург встретил нас не торжественно.
Я вышел один. Иван двигался где за моей спиной, таща свою огромную сумку. Девчонка из вагона напротив жевала жвачку и хлопала ресницами на каждого, кто смотрел в её сторону.
Толпа из новичков двигалась в сторону главной площади, куда был отправлен приказ прибыть «всем новым студентам Академии Магии».
Я не спешил. Шёл где-то в хвосте этой длинной цепочки из людей.
Смотрел по сторонам, с последнего раза, когда я тут был — Питер сильно изменился.
Был строже, массивнее. На улицах висели стяги. Символ Империи — пылающий круг, пересеченный мечом. Мы вышли к площади, как и полагалось.
Врата Академии возвышались в конце широкого Невского проспекта. Арка из черного обсидиана, высотой с пятиэтажный дом, точно не меньше.
На ней — вырезанные магические руны, старые, как сам город на Неве.
Такие я видел однажды, когда вырезал целый магический совет где-то в провинции под Римом. Оттуда у меня и знания итальянского языка,
Демоны, как гласила легенда, не могли пройти сквозь такие врата.
Интересно, а что будет с теми, кто вернулся из смерти? Я смогу войти в эти врата? Шучу, демонического во мне сейчас было едва ли что-то.
Нас выстроили в две линии, без какого-либо принципа, просто кто как встал.
Порядка пятидесяти студентов. Девушки, парни. Кто в униформе своей гимназии, кто в своём, домашнем. Кто с горящими глазами, кто уже с потухшими от страха.
Некоторые пришли с личной охраной. Некоторые с родителями, забавные. Некоторые — вообще одни, как в принципе и я.
Вдали, у самих врат, стояла группа взрослых, это были преподаватели. Я сразу почувствовал их издалека.
Магия исходила от них плотной волной, но сдержанной.
И вдруг я увидел его. Он стоял чуть впереди остальных. Высокий. Серый костюм с алым шевроном. Сдержанное лицо. Руки за спиной. Глаза холодные.
Позже я узнал, что сейчас он Ректор Академии. Артемий Кайзер. В прошлой жизни именно он был, когда-то мне братом, но предал нам Орден Ассасинов из-за собственной выгоды. Прошло тридцать лет, он сильно изменился, но я сразу же узнал его. Именно он загнал меня в ловушку, из которой я уже не вышел, но он был не один в этом деле, рядом были и другие. Я сразу вспомнил свой последний момент в прошлой жизни. Пуля в живот. В кровь. Время остановилось. И вот я здесь. Он смотрел на нас, на всех сейчас с каким-то презрением, как и тогда. Точно было видно, что он смотрит свысока.
Но потом… его взгляд остановился на мне. Всё внутри меня замерло.
Я стоял спокойно. Ровно. Без малейшего движения, но уже был готов выхватить кинжал из бокового кармана брюк. Потом он прищурился и продолжал смотреть в мою сторону. Едва заметно, но я видел, он что-то почувствовал.
Неужели узнал? Нет, это невозможно! Думаю он просто чувствовал — неладное. Как зверь чует другого зверя, замаскированного под невинную овечку.
Он сделал шаг вперёд. Повернулся к мужчине в форме охраны Академии. Наклонился, Что-то сказал.
Тот кивнул и посмотрел на меня. Я понял — это не было совпадением. Он чувствует, что я не тот, за кого себя выдаю и тогда ректор сделал второй шаг, потом третий и далее, прямо ко мне.
Толпа затихла. Никто не понял, что происходит, Иван стоял рядом, не моргая, я слышал, как его дыхание усилилось.
Кайзер шёл медленно, каждый его шаг отдавался где-то в районе груди.
Когда он подошёл на расстояние двух метров, он остановился. Посмотрел мне в глаза и усмехнулся…