— Интересно, — сказал Кайзер, голос — сухой, металлический, как обломок острого лезвия. — Ты ведь новенький? Из тех, кто только прибыл, верно?
Я кивнул, а он подошел ещё ближе ко мне.
— В твоих глазах… что-то есть. Что-то знакомое… хм… — произнёс он тихо.
И сделал ещё один шаг вперед. Уже встал практически вплотную.
В этот момент охранник подошёл ближе. Рука — на рукояти меча, готов действовать в любую секунду.
Кайзер поднял ладонь вверх.
— Нет… Не сейчас…
Он посмотрел мне прямо в лицо.
— Скажи мне, как тебя зовут, юноша?
Голос звучал спокойно, но каждое слово было, как удар по моей внутренней броне. Я не подавал виду и смотрел ему прямо в глаза, без капли страха.
— Демид Алмазов, — сказал я. Быстро. Четко.
Он улыбнулся и вскрикнул:
— Ах вот почему мне кажется таким знакомым твоё лицо! Я знал твоего отца! Мы когда-то служили вместе, но потом он уехал в старое поместье своего рода куда-то на Урал, вроде бы в Екатеринбург. Эх сколько лет прошло с того момента, наверное больше пары десятков. Ну как там твой старик? Жив ещё пройдоха?
Я показательно улыбнулся и положительно кивнул. Фух, пронесло. Я уже думал, что всё. Миссия провалена и снова придется сейчас произносить заклинание, чтобы попасть в новое тело, а я только-только начал привыкать к моему теперешнему внешнему виду. Не самый плохой вариант достался, если честно. Благо это была редкая магия, не каждый знал про её существование.
Он слегка похлопал меня по плечу, так что ли, по-отечески и сказал:
— Посмотрим… насколько ты талантлив, Демид Алмазов. Если у тебя есть хотя бы половина того, что было у твоего отца — тебя ждет великое будущее, мой мальчик.
«Мой мальчик», пффф… Скоро я перережу тебе глотку, чертов предатель. Но не сейчас, пока рано, нужно выждать подходящего момента и узнать больше о том, как тут все устроено. Артемий точно пешка в этой игре и никак не финальный босс.
Я шагнул через те самые ворота внутрь в Академию одним из первых. Не потому, что мне так безумно хотелось выделиться или оказаться внутри раньше остальных. Просто ректор сам направил меня пройти вперед, будто сделал отдельное приглашение.
Позади шли Кайзер и остальные студенты, а впереди нас всех ждала новая жизнь.
Прямо в холле, у стены, стояла девушка в чёрной форме. Волосы рыжие, глаза небесного цвета, алые губы. Хороша, чертовка.
Я не знал её, был уверен в этом на сто процентов, а она, не отрываясь, смотрела на меня, прямо в глаза. Прямо куда-то дальше глаз, прямо в душу.
Она улыбнулась, когда мы подошли ближе друг к другу. Наклонилась и прошептала:
— А ты всё тот же. Только лицо немного другое…
Она не сводила с меня взгляда ни на секунду.
— Демид, ты что… меня не помнишь? А я тебя сразу же узнала!
Я молчал. Просто стоял и молча смотрел на неё и любовался её нежной кожей розового оттенка.
Она наклонилась ещё чуть ближе, будто нарушая невидимую границу.
— Это же я, Алина.
Имя прозвучало мягко, но даже если бы я очень сильно захотел вспомнить не смог бы.
Я посмотрел на неё пристальнее.
Глаза искрились, на губах — лёгкая улыбка.
Она на секунду растерялась. Смотрела будто в пустоту, а потом быстро заговорила — как будто хотела заполнить тишину.
— Мы были соседями раньше. В детстве. Помнишь, у вас был чёрный пёс с белой грудкой? Ты всё время пугал меня им, когда я забегала за яблоками через забор.
Я ничего не ответил.
— Потом мы играли в магов, ты построил для нас шалаш у реки… ты всегда был немного диким. Но классным! Потом мы уехали в Петербург. Отец — по службе, а матушка в целом не особо хотела жить в провинции.
Она улыбнулась мне так искренне, что мне даже, как будто, стало немного неловко.
Вспоминала с теплом. Как будто вытаскивала настоящее из пыли многих прожитых лет.
Для неё — это было приятное прошлое. Для меня — просто пустота.
Я выдержал еще несколько секунд, затем сказал ровно:
— Прости. Но у меня память в последнее время какая-то дырявая. Слишком много всего произошло в последнее время.
Алина чуть нахмурилась, но кивнула мне.
— Ну, бывает…
— Да, бывает, — повторил я.
Между нами повисло молчание. Но не холодное. Просто разное с обеих сторон. Она немного огорчилась, а я не знал, как себя вести в подобной ситуации.
Её глаза всё ещё пытались найти во мне кого-то знакомого и тут чей-то голос эхом прокатился по залу:
— Все прибывшие новички, подойдите к центральной лестнице главного холла. Немедленно, общий сбор.
Я бросил взгляд на Алину. Она чуть кивнула — мол, ещё увидимся, сделала пару шагов назад и растворилась в потоке студентов.
Я шагнул вперёд. Зал начал гудеть: десятки голосов, шагов, дыхания, перемешанных с лёгким, почти неощутимым фоном магии этих стен.
Мы поднялись по мраморной лестнице — чёрный камень, перила в форме переплетающихся змей. Стильно, мне понравилось.
На верхней площадке нас ждали пять преподавателей и в центре — он.
Ректор. Артемий Кайзер. Предатель Ордена Ассасинов. Что-то новое сейчас было в его взгляде. Тридцать лет назад он был другой, более простой, свойский, как я считал тогда — братский. Сейчас же он смотрит явно с высока.
Он держался ровно, в меру официально. Но даже сейчас от него веяло его заносчивостью.
Он сделал шаг вперёд и заговорил с нами. Голос его был глубоким, твёрдым.
— Добро пожаловать в Академию. Здесь вы больше не дети. Здесь вы — будущее нашей Империя. Будущая сила, будущее оружие, будущие легенды и надежда на светлое будущее каждого жителя. Некоторые из вас станут мирными магами и будут работать на благо Империи. Некоторые — воинами и будут охранять её покой. Увы, но некоторые — ничем.
Он прошёлся взглядом по толпе. Глаза скользнули по мне, на долю секунды — остановились, но он ничего не сказал и продолжил свою приветственную речь.
— Учеба в Академии состоит из пяти уровней. Каждый — отражение вашего личностного роста и навыков. Первый уровень — Новички. Вы, здесь и сейчас. Второй — Избранные, это те, кто пройдут первый этап. Сразу скажу, повезет, если вас откажется хотя бы половина таких. Третий — Хранители знаний, это те, кто уже обладает навыками магии и развивают свою силу дальше. Четвёртый — Старосты. Старшие ученики, которые вот вот станут выпускниками, они мои глаза и руки, но о них подробнее расскажу дальше. Пятый — Выпускники, получают рекомендательное письмо и место работы в одном из министерств магии.
Некоторые переглянулись. Кто-то сглотнул.
— Чтобы учиться здесь, недостаточно рекомендательного письма от родных или мешка золота, как кто-то из вас мог подумать. Вам предстоит пройти через пять врат. Пять дверей. Каждая — отдельное испытание. Каждая — отсекает слабых, им тут не место. Для зачисления нужно пройти минимум три. Те кто пройдут четыре, попадут в список особенных, а пятую дверь… Пятую ещё никто не проходил, поэтому не о чем тут и говорить, если среди вас найдется такой, в чем я сомневаюсь, то он автоматически получит третий уровень и все соответствующие доступы в закрытую часть библиотеки.
Он взмахнул рукой, и за его спиной, из пола, начали медленно проявляться массивные двери. Пять. Огромные. С вырезанными символами: огонь, вода, тень, кость и… пустота на последней.
— Вы пройдете сквозь них сегодня вечером и только те, кто справится, смогут называться студентами Академии по праву.
Среди нас шептались. Кто-то хмурился. Кто-то — наоборот, возбужденно сиял глазами.
Я смотрел молча, какое мне было дело. Такие фильтры я знал. В прошлом они назывались проще, естественный отбор.
— Как уже говорил ранее, за дисциплиной здесь следят старосты — Продолжил ректор — Они потомственные аристократы. Образцы для подражания. Их слово — закон внутри каждого уровня. Их задача — поддерживать порядок в стенах нашей Академии. Нарушение правил приводит к немедленному исключению.
Где-то сбоку усмехнулся один из этих старост. Высокий, в плаще с золотым шевроном. Лицо — как у модели, но глаза — как у надсмотрщика
Он явно заметил, как новички съеживаются от его взгляда. После небольшой паузы, Артемий заговорил дальше:
— Старосты обладают правами неограниченного воздействия. Они имеют права в том числе и физического воздействия, имеют право учить… как посчитают нужным.
Я уже знал, как это будет выглядеть. Дедовщина, вежливо прикрытая типа существующими правилами, которые будут крутить под себя эти черти. Другое дело было у нас в Ордене. Старшие были наставниками для новичков, нам не давалось никакой власти, а только большая ответственность. А тут? Тут это просто власть, которую дали богатеньким аристократам, не больше, не меньше. Именно так.:
— Сегодня вечером начнётся ваше испытание, а пока запомните: Академия не прощает и не даёт второго шанса. Она пережевывает тех, кто слишком медленный, слишком слабый, или слишком глупый. — Кайзер закончил.
Он развернулся, за ним преподаватели и они все вместе ушли по лестнице вверх, в сторону своих кабинетов.
Старосты остались с нами и взгляды их были уже другими. Хищными. Атмосфера вокруг резко изменилась и в воздухе повисло напряжение.
Там где совсем недавно стояли преподаватели, остались стоять старосты.
Пять человек. Разного возраста, от восемнадцати до двадцати лет на вид, но в одинаковых чёрно-золотых плащах. Их движения были расслабленными, самоуверенными, с той самой силой, что приходит от власти, и от банальной безнаказанности.
Один из них сделал большой шаг вперёд. Высокий. Густые светлые волосы, чуть вьющиеся. На лице — ухмылка настолько самодовольная, что его хотелось ударить ещё до того момента, как он открыл свой поганый рот.
Это был некий Вальтер. Я узнал его имя, так как о нём уже шептались новички вокруг меня. Старший староста Академии. Сын графа. Внук кого-то, кто финансирует половину Имперской магии. Важная птица в этих стенах и не только.
Я сразу же заметил, как они вывели из строя Волгину, чей папа торгует оружием и еще нескольких кандидатов, что точно были из богатых семей. Вокруг меня остались те, по кому сразу видно, что они не из самых высших кругов аристократии.
— Ну что, рвань, — протянул он, — вот вы и прибыли в ад. Добро пожаловать!
Толпа новеньких замерла. Кто-то опустил глаза, кто-то нервно сжал в руках сумку с вещами.
А он продолжил дальше:
— У нас в Академии всё просто. Ты — либо человек, либо червь и пока вы не доказали мне обратного… — он обвёл взглядом толпу, — … вы все вонючие дождевые черви.
Смех его свиты раздался с разных сторон. Толпа новеньких съёжилась, они не знали, как на это реагировать.
— Вон ты, — указал он пальцем на одного парня, худощавого, в простой рубашке. — Ты хоть мылся перед тем как сюда прийти? Запах с дороги принёс с собой, а? Будешь называться отныне Вонючка.
Парень покраснел, но ничего не ответил. Просто промолчал и принял свое новое имя.
— А ты, — взгляд переместился на девушку в сером платье. — Где нашла такую форму? В помойке? Тут Академия, не ферма, девчонка. Будешь теперь Крестьянка.
Они смеялись. Вальтер наслаждался этим, как сценой театра, в котором он главный актер, сценарист и режиссёр в одном лице. Напомнил мне кофе три в одном, которое раздавали проводницы в поезде, вроде бы и кофе, но какое же дерьмо на вкус.
И тут его глаза остановились на мне. Я стоял спокойно. Не опуская взгляд, не давая ни капли эмоции, выжидал. И смотрел ему прямо в глаза.
— А вот и наш герой, любимчик ректора — усмехнулся он. — Самый серьёзный взгляд, самая… — он окинул меня взглядом сверху вниз, — … убогая одежда. Что это? Ты это со своего мертвого дедушки снял? Ты из какого поместья, парень? Или ты сюда пробрался под видом студента с кукурузных полей?
Смех. Снова. Ему не нужна была причина. Он просто искал цель и атаковал.
Я не ответил. Пока не ответил, Выжидал нужного момента.
— О, молчит, — Вальтер сделал шаг ближе. — Молчаливый герой. Может, тебя на помойке нашли и выдали за дворянина?
— А может, — добавил один из его друзей, — это сын повара. Переоделся, чтоб бесплатно пожрать за счёт Академии.
Все заржали, Я всё ещё молчал, но мои глаза заметили движение сзади.
Из кухни выходили два ученика старших курсов, несли огромный медный чан — в нём плескались остатки еды, кожура, вода с жиром, хлебные корки и кислая капуста. Сразу видно, несли они все это слить на помойку.
Они шли мимо лестницы, где происходило «унижение» от старост. Один из них тяжело дышал, другой чертыхался — чёрт бы побрал их с этими остатками. Я сделал шаг вперёд к Вальтеру.
— Эй, мажор, у тебя проблема с тем, как я выгляжу? — наконец заговорил я.
Тон — спокойный. Ровный. Почти ледяной. Ни капли страха.
Вальтер усмехнулся:
— О, он заговорил. Да, ты выглядишь, как мусор. И ведёшь себя как… — он не успел договорить.
Я толкнул его. Не сильно, но точно в грудь, в самый нужный момент. Прямо под шаг следующего парня с чаном.
Брызг!
Вальтер взвыл. Помои разлетелись на мундир. На лицо. На волосы.
Куски капусты прилипли к его плечам. От ботинок капала кислая жижа. Вонь была такая, что даже старосты отшатнулись от него у сторону.
Толпа новеньких на короткое мгновение замерла, а потом — взорвалась громкой волной смехом.
Смех был максимально искренним, освобожденным. Смех, рвущий стальные прутья страха и неуверенности новеньких ребят ю.
— Ой, граф, у вас тут… фасоль в ухе, — хохотнул кто-то.
— Говнарь он, а не граф! — выкрикнул кто-то с задних рядов.
Даже парни, несущие чан, отступили — один из них расхохотался, не удержавшись и сел на пол.
А я… Я стоял всё так же спокойно, только на уголках губ появилась еле заметная улыбка. Это действительно было смешно.
Вальтер дрожал от злости. Глаза его горели, как у раненого зверя. Он выхватил деревянную палку со своего пояса.
— Ах Ты… ты… ты вообще знаешь, кто я⁈
Я спокойно посмотрел ему в глаза.
— Знаю. Конечно!
— Я Вальтер фон Грюн! Старший староста Академии! Сын…
Я шагнул ближе, перебил тихо:
— … и теперь именно ты Вонючка, о которой будут говорить целую неделю, а может и ближайший месяц.
Он сделал шаг назад, но поскользнулся в луже отходов, которые стекали с него и снова упал на пол.
Смех толпы стал намного громче. Он понял, что проиграл эту битву.
Даже старосты не вмешались. Они видели, что если его сейчас тронуть — значит самому утонуть. В академии в первую очередь каждый был сам за себя, а потом уже друг за друга. По крайней мере среди старост работал именно такой принцип.
Хорошо, что Кайзера рядом не было. Он очень уж много позволял этим старостам и сейчас явно бы встал на их сторону
Я развернулся и пошёл к дверям на выход, оставляя позади себя зал, полный смеха и уважения к моей персоне.
Кто-то хлопнул меня по плечу. Я обернулся.
— Красава, — прошептал парень, — ты у нас теперь легенда. Первый день — и уже бахнул герцога об миску говна.
— Это не говно, — сказал я, не оборачиваясь, — это символ выстроенной им системы.
Парень рассмеялся, пожал мне руку и мы пошли дальше, каждый по своим делам.
— Эй! — крикнул Иван, подбегая ко мне. — Дружище, ты в своём уме?
Я остановился, обернулся.
— Пока да. А что не похоже?
— Ты понимаешь, что ты только что сделал? — Он понизил голос. — Ты публично унизил старшего старосту. Вальтера Фон Грюна. Его отец сидит в Совете Империи!
— А меня как зовут — ты помнишь? — спокойно спросил я.
Иван помотал головой.
— Демид Алмазов. Молодец. — Я хмыкнул. — И я не собираюсь позволять какому-то надутому щеглу поливать меня помоями.
— Но он теперь будет против тебя строить козни и заговоры, — зашептал Мозгов. — Он злопамятный. Старосты — это вообще закрытый клуб. Если один тебя метит, остальные молча одобряют. Ты подписал себе приговор, Демид.
Я пожал плечами и скучно выдохнул воздух
— Лучше пусть мне вынесут приговор, чем ползать перед такими, как он на брюхе. Никому нельзя позволять обращаться с собой как с грязью. Хоть он императором будет.
— Ты это серьёзно?
— Абсолютно. Пусть теперь знают, что я в любом случае всегда дам сдачи!
— Ну… — Иван почесал затылок. — Если что, я рядом. Я, конечно, не маг ближнего боя, но мозгами помочь могу или нужными знаниями
— Договорились, Мозгов.
— Только одно но… — Он резко остановился и нахмурился. — Ты не замечал, что за тобой кто-то следит?
— Давно заметил как раз там, куда ты смотришь, Ваня.
Я вскинул голову. Иван смотрел в сторону аллеи. Там, в глубине тени между фонарями, будто бы шевельнулась какая-то фигура.
Я прищурился, но она уже исчезла.
— Показалось, наверное, — пробормотал Иван. — Или… нет⁈
Я улыбнулся уголком губ.
— Посмотрим, что будет дальше.
А в тени остались глаза. Тихие. Хищные.
Выжидающие…