Понимание было лишь первым шагом.
Теперь предстояло научиться бегать.
Я снова стоял на тренировочном полигоне, но магия больше не подчинялась так просто. Одно дело — статично изменить параметры заклинания перед его активацией. Совсем другое — менять их на лету. Я пытался провернуть трюк, о котором говорил Михаил: ослабить наведение, но усилить высвобождение. Создать не снаряды, а взрыв.
Результат был плачевным. Энергия собиралась в моих руках, но в тот момент, когда я пытался мысленно «переписать» ее структуру, она просто рассеивалась, как дым. Происходила десинхронизация. Мое сознание, мой «процессор», не успевал отдать команду, пока «программа» заклинания уже выполнялась.
После десятой неудачной попытки, оставившей после себя лишь легкий запах озона и тяжелое чувство разочарования, я сдался. Нужен был совет. Я открыл чат и написал Михаилу.
[Лично] Маркус: Есть проблема с динамической реконфигурацией заклинаний. Система сбрасывает каст при попытке изменения параметров в реальном времени. Есть идеи?
Ответ пришел почти мгновенно.
[Лично] Легенда: А, ты пытаешься дирижировать оркестром, ни разу не видев нот! Андрюха, ты пытаешься взломать логику, но магия — это еще и ритм. Ты не можешь просто поменять команду. Ты должен вплести ее в уже звучащую мелодию.
Я нахмурился. Метафоры были его стихией, но сейчас мне нужна была конкретика.
[Лично] Маркус: Что значит «ритм»?
[Лично] Легенда: Каждое заклинание имеет свой внутренний темп. Фаза сбора энергии, фаза формирования, фаза высвобождения. Почувствуй его. Не пытайся изменить структуру в середине такта. Делай это на стыке, в момент перехода от одной фазы к другой. Фокусируйся не на конечном результате, а на самом потоке. Поймай его и направь в новое русло.
Поймать поток. Я снова посмотрел на свои руки. Закрыл глаза и еще раз активировал [Магические снаряды]. На этот раз я не смотрел на мишень. Я «слушал» заклинание. Я чувствовал, как энергия собирается, гудит, набирая силу. Вот она достигла пика — это был конец фазы инициализации. В это краткое мгновение, в эту паузу перед тем, как энергия устремится к цели, я внес изменение. Не «усилить взрыв», а area_of_effect=true.
Заклинание не сорвалось. Вместо трех снарядов с моих рук сорвалась одна дрожащая сфера энергии, которая, пролетев пару метров, лопнула с глухим хлопком, расплескивая вокруг себя сноп искр. Урона не было почти никакого, но это был успех. Нестабильный, кривой, но успех.
В этот момент в групповой чат пришло короткое сообщение. От Киры.
[Группа] Шестеренка: Проникла на территорию.
Так. Наша репетиция началась. Пока я разбирался с теорией, Кира уже приступила к практике. Следом пришло сообщение от Михаила.
[Группа] Легенда: Контракт получен! Гильдия Бардов официально рекомендует меня как гвоздя вечерней программы. У Валетти не было выбора. Маркус, встретимся на «Наковальне» через час. Нужно подобрать тебе подобающий реквизит, «ассистент».
Работа кипела. Я еще потренировался, без особо ярких успехов и покинул полигон, когда в чате всплыло следующее сообщение от Киры.
[Группа] Шестеренка: В подвале. Вентиляция — дрянь. Патрулей нет. Чисто.
Мы встретились с Михаилом в Квартале Ремесленников.
Он сиял, как начищенный медный таз.
— Нам нужен инструмент, который подчеркнет твою… скажем так, вспомогательную роль, — заявил он, ведя меня к лавкам музыкантов. — Лютня? Слишком сложно, ты будешь выглядеть как дилетант. Флейта? Слишком романтично. Барабан? Слишком громко. Нам нужно что-то…
Он остановился перед лавкой, заваленной всякой музыкальной мелочью. Его взгляд упал на простой, изящный предмет.
— Идеально! — с улыбкой провозгласил он.
Передо ним лежал [Музыкальный треугольник]. Простой металлический треугольник и палочка. Инструмент, требующий минимальных навыков, но идеального чувства ритма.
— Он будет символизировать твою роль, Маркус, — с серьезным видом заявил Михаил. — Ты не играешь мелодию. Ты задаешь темп. Ты тот, кто бьет в нужный момент.
Не успел я возразить, как в чат упало новое сообщение от Киры.
[Группа] Шестеренка: Охрана на втором этаже. Двое. Маршрут предсказуемый. Окна без защиты. Можно работать.
Пока все шло хорошо.
— Давай попробуем, — сказал Михаил, покупая треугольник. — Я начну «Балладу», а ты… просто попадай в такт на сильную долю. Раз… два… три…
Он затянул несколько строк древней песни, его голос был чистым и сильным. Я, чувствуя себя полным идиотом, попытался ударить палочкой по треугольнику. Раздался глухой, невнятный стук.
Михаил прервал песню и рассмеялся.
— Нет-нет, не просто бей! Слушай! Вот здесь!
Он снова запел. Я прислушался. В его песне был четкий ритм, сердцебиение истории. Я дождался момента и ударил снова. Чистый, звонкий «Дзинь!» разнесся по шумной улице. Это было нелепо. Но это работало. Мы стояли посреди Квартала Ремесленников, поющий бард и маг с треугольником, и проводили нашу первую репетицию.
В чате появилось еще сообщение от Киры.
[Группа] Шестеренка: В кабинете… Пусто. Сейф закрыт.
И тут же.
[Группа] Шестеренка: Вошел Марко Валлети.
Мы с Легендой замерли в ожидании продолжения.
Следующие несколько минут прошли в тишине.
[Группа] Легенда : Кира, что там у тебя⁈
Наверное, еще пару минут ответа не было.
[Группа] Шестеренка: Фух. Ушел. Что-то взял со стола, открыл сейф — там только золото, никаких документов нет. Ушел не заметив меня.
Мы одновременно облегченно вдохнули.
[Группа] Легенда : Не пугай так, чуть сердце в пятки не ушло!
[Группа] Шестеренка: Возвращаюсь. Тут все.
Я быстро вызвал виртуальную клавиатуру и мысленно набрал:
[Группа] Маркус : Принял, отлично сработано!
— Классика, — слазал он. — Квестовые предметы появляются только во время ивента, чтобы такие, как мы, не могли выполнить все заранее. Значит, план в силе. Но теперь мы знаем, что путь к кабинету есть и доступен.
Кира и Олег вскоре еще раз вышли на связь, сообщив, что их часть работы на сегодня закончена.
Мы договорились встретиться на следующий вечер пораньше для финального брифинга перед миссией.
Оставшись с Михаилом наедине, я решил задать вопрос, который мучил меня с самого еще с трактира.
— Миха, — начал я. — Ты сказал, что отправил письмо «знакомому». И через день у нас на руках контракт от дома Борджиа. Откуда ты их знаешь?
Михаил на мгновение замялся, его веселое настроение улетучилось. Он отвел взгляд.
— Скажем так… Иногда великим домам нужны не просто воины или маги. Иногда им нужны люди, которые умеют находить… правильные инструменты для правильной игры. Людей с уникальными навыками. Я неплохо разбираюсь в историях. А истории — это, в первую очередь, люди.
— Ты их рекрутер что ли? — удивился я.
— «Охотник за головами» звучит интереснее, — он криво усмехнулся. — Дом Борджиа — не единственный мой клиент. Это… более сложная партия. Я пока не готов ею делиться.
Я смотрел на него. На этого веселого, восторженного барда, который, оказывается, имел свои собственные, куда более глубокие связи в этом мире. Он был не просто нашим «камнем знаний». Он уже был нашим проводником в мире интриг. И он привел к нам заказчика не случайно. Он выбрал нас. Он поверил в нас.
— Понятно, — сказал я. — У каждого свой «Подгород».
Он кивнул, и в его глазах я увидел благодарность за то, что я не стал копать дальше.
Наша команда становилась все сложнее. Каждый ее элемент был не просто деталью, а целой системой со своими скрытыми параметрами и нераскрытыми историями.
Ночной воздух квартиры, густой и неподвижный, казался продолжением тишины Подгорода.
Я вышел из игры, но разум продолжал работать, вычерчивая схемы и просчитывая вероятности. Возбуждение от созданного плана было почти физическим, оно гудело в висках, заглушая усталость. Наша маленькая команда превратилась в слаженный механизм, готовый к первой по-настоящему сложной задаче. Впервые за долгое время я чувствовал себя не просто винтиком, но архитектором.
Нужно было закрепить успех, перенести мысли из эфемерного пространства игры на твердый носитель реальности. Я подошел к компьютеру, намереваясь просто отправить несколько рабочих файлов по офисной почте, чтобы утром создать видимость бурной деятельности и обеспечить себе спокойный день для погружения. Механическое, привычное действие.
Я открыл почтовый клиент. Входящие были забиты обычным корпоративным мусором: спам, отчеты, которые никто не читал, уведомления из таск-трекера. Но одна строка выделялась, как капля крови на белом листе. Отправитель: Олег Макаров.
Тема: Re: Старые друзья.
Это был ответ. Точнее, его отсутствие. Это было продолжение диалога, который вел только он. Холодок, который я ощутил в Болотинах, снова пробежал по спине. Рука на мгновение зависла над мышкой, но отступать было бессмысленно. Я кликнул.
Письмо было коротким. И в нем не было ни капли той завуалированной дружелюбности, что в первом. Пропала даже имитация светской беседы. Остался только холодный, деловой тон, который я так хорошо знал по совещаниям в «НейроВертексе».
'Андрей, я знаю, что ты играешь.
И твоя активность, как и твой старый ID, выглядит… очень интересно с точки зрения системных аномалий.
Нам нужно поговорить. Это в твоих же интересах'.
Я несколько раз перечитал эти строки, и с каждым прочтением они становились все более зловещими. Каждое слово было тщательно выверено. Каждое несло скрытый смысл, который был понятен только мне.
«Я знаю, что ты играешь». Не «слышал», а «знаю». Констатация факта. Наблюдение подтверждено.
«Твоя активность… выглядит интересно». Не как игрока, а как «системная аномалия». Для них я был не человеком, вернувшимся к старому хобби. Я был ошибкой в коде. Багом, который требует изучения и, возможно, исправления.
«Нам нужно поговорить». «Нам», а не «мне». Он говорил от лица компании? Или от себя?
И последняя фраза, это же классика корпоративного шантажа.
«Это в твоих же интересах».
Сколько раз я слышал это на совещаниях. Фраза, которая всегда означала прямо противоположное. Она была вежливой формой угрозы. Предупреждением. Неявным «или…».
Паранойя, ставшая моей второй натурой за годы работы, взорвалась красными флагами.
Они не просто наблюдали. Они проанализировали данные. Мой старый ID, мои странные, полученные в Туториале перки, аномальный перенос предмета между аккаунтами… Они увидели следы вмешательства ИИ. Они увидели то, чего не должно было случиться.
Встреча была неизбежна. Игнорировать такое письмо было равносильно объявлению войны, к которой я был совершенно не готов. Но и соглашаться сразу, идти на встречу по их вызову, было бы неразумно. Я должен был ответить, но на своих условиях. Мне нужно было время. Мне нужны были козыри.
Паника улеглась, сменившись холодной ясностью. Это была та же игра, что и с Костоправом, только в реале. И правила были те же: не вступай в бой, если противник диктует условия.
Я открыл окно ответа. Пальцы быстро пробежались по клавиатуре, печатая короткий, выверенный ответ. Никаких извинений. Никаких объяснений. Только сухая констатация факта, которая ставила меня в позицию занятого специалиста, а не напуганного беглеца.
«Привет, Олег. Сейчас сильно занят. Позже».
Я нажал «Отправить» и закрыл почту.
Ход был сделан. Я выиграл себе немного времени. Может несколько дней, если повезет.
День перед операцией прошел в тумане корпоративной рутины.
Я сидел за своим столом, глядя на тепловую карту «Радостной Розовой Свинки», но видел перед собой чертежи «Солнечного Гребня». Мой мозг, работая в фоновом режиме, просчитывал варианты, искал «баги» в нашем плане, моделировал поведение охраны. Физически я был здесь, на «Ферме», но ментально — уже стоял у ворот поместья.
Примерно в середине дня закончился кофе, и я, на автопилоте, побрел на офисную кухню — стерильное, безликое помещение, пахнущее чистящим средством и сгоревшими надеждами. Я уже протянул руку к кофейному аппарату, когда услышал из закутка со столами приглушенные голоса.
Я замер. Один голос я узнал сразу — звонкий, чуть кокетливый смех Маши. Второй был мужским, низким и уверенным. Я осторожно заглянул за угол.
Они стояли в углу у окна, думая, что их никто не видит. Маша, смеясь, прижималась к нему. А он — Марков, наш «эффективный менеджер», обнимал ее за талию. Он что-то шепнул ей на ухо, и она, запрокинув голову, поцеловала его. Неловко, но с энтузиазмом.
Я помнил, как пару месяцев назад она так же крутилась вокруг него, но он ее практически не замечал, увлеченный какой-то другой пассией. Видимо, тот «проект» был закрыт, и Марков переключился на новый.
Они меня не видели. Я тихо, как тень, отступил назад и вернулся на свое рабочее место, так и не налив кофе.
На удивление, я не почувствовал ничего. Ни укола ревности, ни досады. Только холодное, отстраненное любопытство системного аналитика. Я наблюдал, как два элемента системы нашли свое место. Два одинаковых вектора, направленных в одну сторону — к успеху, поверхностным связям и яркому, но пустому глянцу. Марков, с его примитивной, силовой логикой. Маша, с ее жаждой простых удовольствий и понятных эмоций. Они были идеальной парой.
Две шестеренки из одного механизма, которые наконец-то вошли в сцепление.
А какой вектор нужен мне?
И нужен ли вообще?
Мысли сами собой потекли в прошлое, в ту жизнь, которая теперь казалась выцветшей фотографией.
Моя бывшая жена, Света. Она тоже была яркой, как Маша. Тоже любила кино и не любила, когда я часами молча смотрел в монитор, пытаясь разгадать очередную головоломку в коде. Я помнил тихие ужины, когда мы сидели за одним столом, но в разных мирах. Я помнил, как из своей комнаты доносилась музыка Ани, тогда еще подростка, — ее собственный мир, в который я тоже не мог найти дверь.
Стена между мной и Светой росла медленно, но неумолимо.
А потом появился «НейроВертекс», мой «Ковчег», и я с головой ушел в него. Я жил им. Я дышал им. Я строил цифровую вселенную, и мне не было дела до той маленькой вселенной, что угасала в моей собственной квартире. Развод был не трагедией. Он был логическим завершением процесса. Закономерным итогом.
Сожалел ли я?
Нет. Это была не ошибка молодости, а закономерность. Встретились два человека, которые смотрели в разные стороны. Если бы можно было вернуться, я бы, наверное, что-то изменил. Попытался бы больше говорить, меньше думать. Но я не мог жалеть о том, кем я был. Я был архитектором систем. И это определяло все. Мысли сделали круг и вернулись к тому, что по-настоящему болело.
Аня. Наш недавний разговор. Я снова прокрутил его в голове, но уже с этим новым, горьким пониманием. Я поступил с ней так же, как когда-то со Светой. Она показывала мне свою душу, свой огонь, свою страсть. А я… я оценил качество продукта. Проанализировал композицию и выбор шрифта. Я снова надел маску «душного» старика и говорил с ней через непроницаемое стекло. Она пыталась достучаться, а я просто составлял отчет.
Стена между нами никуда не делась. Я сам продолжал ее строить, кирпичик за кирпичиком, из собственного рассеянного молчания и отстраненного анализа.
Я посмотрел на свой монитор.
Красные и зеленые пятна на тепловой карте. Работа, которая больше не приносила ничего, кроме денег. А потом мой взгляд сместился на второй, темный экран. Где-то там, в цифровой темноте, меня ждал другой мир. Мир, где мой способ мышления был не проклятием, а даром. Где я мог строить, а не только разрушать.
И я понял, что миссия в «Солнечном Гребне» — это нечто большее, чем месть или деньги.
Это было доказательство. Доказательство самому себе, что мой путь, мой подход, мое умение видеть систему — имеют значение. Что элегантное решение способно победить грубую силу. Может, я и не мог починить свой реальный мир, но я мог построить что-то в виртуальном.