Зайдя в комнату, я кинулась к своим травкам, как к родным. Ну и вредный же этот Адриан, а Ксавьен еще хуже. Так с этими демонами еще немного пообщаюсь и совсем перестану в мужчин-то верить. А ведь мне еще своих поднимать!
Не знаю почему, но в моей голове прочно поселилась уверенность, что будут у меня два пацана, таких же, как и их отец. При этой мысли я поежилась.
Нет уж! Я выращу их достойными членами общества, не то, что этот!
Положив руку на живот, я задумалась, в голову полезли грустные мысли.
Что, не хватает вам папочкиной ласки, да? А кто виноват? Он, конечно же! Нечего по всяким бабам бегать! Я, может, его все это время ждала, а он все не приходил и не приходил! Можно подумать, у него есть более важные дела, чем мы…
Внутренний голос робко попытался внести свою лепту в это Ксавьено-бичевание. Откашлявшись, он проговорил, что мой жених немного, совсем чуть-чуть, буквально самую малость как бы кронпринц. И таки да, наверняка у него много важных дел.
Но разве можно остановить истерику, спущенную на тормозах? Конечно же, нет. Это все равно, что пытаться остановить паровоз или, не знаю, грузовик, ушедший в кювет. В любом случае, такая попытка безболезненно для тебя не пройдет.
Вот и я, фыркнув на все доводы внутреннего голоса, я бы даже сказала, не голоса, а разума, продолжала мысленно костерить Ксавьена, злясь все сильнее и сильнее.
Домой хочу!
— Анна, у вас все хорошо?
— У меня-то? — переспросила я, держа в руке стакан. Повернулась к Альди и, подняв свою водичку, произнесла: — Разумеется. Все просто супер! Лучше не бывает! Адриан — гад. Ксавьена ненавижу.
Внезапно злость ушла, а глаза тут же заполнились слезами.
— За что они так со мной?
Альди вздохнула.
— Анна, я советую вам успокоиться.
— А я спокойна! Спокойна, как танк, черт бы его побрал! Как удав, пусть ему пусто будет!
Альди скрыла улыбку за кашлем.
— Вот! — Я с упреком ткнула в нее пальцем. — Даже ты надо мной насмехаешься!
— Что вы. И не думала.
— Ага, как же…
Допив воду с травками, побрела к кровати и упала на нее абсолютно не изящно, как мешок с картошкой.
Эх, сейчас бы к маме, на грядки… Всяко лучше, чем в этом гадюшнике. И как я раньше не ценила вываленного на меня с большой горкой счастья?!
— Анна, перестаньте хандрить. Вы уже несколько дней в таком состоянии. А сегодня вообще от меня сбежали.
Я прикрыла лицо рукой и тяжело вздохнула.
— Ну вот опять. Не хотите рассказать, что вас гложет? Может быть, станет легче?
— Чтобы ты побежала и передала мои слова Ксавьену? — мрачно спросила я. — Нетушки, спасибо. Занимайся своей шпионской деятельностью где-нибудь подальше от меня.
— Я не…
— Ой, вот только не надо. Я, может, и произвожу впечатление не слишком дальновидной особы, но соображалка у меня работает нормально… — и после паузы была вынуждена признать: — Иногда.
— Анна, я клянусь вам, я не рассказывала принцу о наших с вами личных разговорах.
Я подняла вверх указательный палец.
— Еще бы. Их же просто не было. Все, не приставай ко мне. Дай я пострадаю.
— Да вы и так каждый день страдаете!
— Вот и не мешай!
Я подтянула колени к груди и внезапно вспомнила о княгине Ашдэс и виконте Ситро. Если задуматься, это одни из немногих демонов в этом мире, кто относился ко мне с заботой. И если с последним все ясно, ему наверняка Ксавьен смертью грозил, если тот не будет ко мне мягок, а вот княгиня Ашдэс… Вряд ли она боялась кронпринца, раз уж являлась его тетушкой по матери.
— Я хочу увидеть леди Зиттани, — пробормотала я.
— Думаю, что она приедет на сегодняшний бал.
— Правда?
— Думаю, да.
— Но я не хочу идти на бал, я чувствую себя совершенно разбитой. Нельзя ли ее позвать прогуляться по саду?
— Это можно устроить, — ответила Альди после некоторой паузы.
— Спасибо.
— Анна, признаться честно, я была несколько удивлена вашей просьбе.
Крепко ухватив под локоток, демоница буквально тащила меня за собой по саду. Да, хоть она и могла производить впечатление хрупкой и немощной женщины, на самом деле она дала бы фору любой молодой девушке.
Я улыбнулась.
— Я тоже, леди Зиттани.
— Как тебе здесь живется? Его Высочество души в тебе не чает?
— По-моему как раз-таки чает…
До нас доносился стрекот насекомых. Магические шарики витали перед лицами, озаряя путь и заставляя невольно улыбаться их беззаботной игре.
— Неужели?
— На самом деле, я не хочу об этом говорить…
— И отчего же?
Я посмотрела на пролетающий мимо желтый шарик, цвет которого напомнил мне о глазах Ксавьена.
— Мы с Его Высочеством в последнее время не в лучших отношениях.
Княгиня Ашдэс долгое время молчала. Мы успели дойти до арки, обвитой прекрасными алыми розами, когда она, наконец, произнесла:
— Что ж… Твои слова звучат странно для меня, но коли ты так думаешь — пусть.
— О чем вы?
— Ни о чем, дитя мое. Не забивай голову, — а после еще одной небольшой паузы спросила: — Если ты не хотела поговорить об отношениях с Его Высочеством, о чем же ты хотела со мной перемолвиться?
— Хотела узнать… Что вы чувствовали, когда были в положении?
Женщина усмехнулась.
— Я ненавидела дитя, растущее во мне. С каждым днем я все сильнее разрасталась и вскоре была похожа на бочонок. Таким неказистым подобием прежней красоты я и проходила все десять месяцев. И чем уродливее я становилась, тем сильнее ненавидела малыша. Но когда он родился… Я испытала величайшую любовь, на которую только могла быть способна. Наверное, я любила его слишком сильно. Наверное, оттого мой сын и вырос таким безалаберным балбесом.
— А во сколько вы его родили?
— Мне было столько же, сколько и тебе.
— А вы желали этой беременности?
— Нет, Анна. Я не хотела становиться матерью, но я знала, что нужно продолжить род Ашдэсов, и чем раньше, тем лучше. Ты знаешь, что этот титул достался мне от родителей, а не от мужа?
— Как же так?
— Я старшая из детей, и он передал титул княгини мне, чтобы я передала его своему сыну или дочери. Для демонов пол ребенка имеет меньшее значение, чем для людей. Нам намного важнее другое — сможешь ли ты оставить после себя потомство, которому передашь все свои знания и богатства.
— Вот как? А корона также передается независимо от пола?
— Да. Два поколения назад правила королева Сивиония. Она села на трон, потому что к моменту смерти ее отца у нее уже был ребенок, а вот ее старший брат — кронпринц Мовок — не имел детей.
— А когда у кронпринца Мовока родился ребенок, он сменил ее на троне?
— Нет. Ее сменил ее ребенок. Таковы наши законы. Поэтому это невероятное счастье, что Его Высочество вскоре станет отцом.
Я вздохнула. Княгиня остановилась и, указав на лавочку, проговорила:
— Давай-ка присядем. Я порядком устала.
Несколько минут мы сидели, не разговаривая, различая в тиши лишь отдаленный пересвист маленьких птичек да стрекот насекомых. Наконец, княгиня проговорила:
— Знаешь, Анна, не думаю, что Его Высочество отпустит тебя до рождения детей. Но кто знает, если ты очень захочешь, думаю, он разрешит тебе уйти после этого, разумеется, при условии, что малыши останутся здесь. И если ты настолько сильно хочешь навсегда вернуться в свой мир, не привязывайся к этим демонятам. Это твой единственный выход.
При мысли о том, что я брошу своих деток, оставлю их каким-то мамкам-нянькам, которые видят их впервые в жизни, не понимают их потребностей, не знают, что с ними делать, возникло ужасное желание крикнуть: «Руки прочь! Они мои!».
Женщина абсолютно верно угадала мое настроение.
— Тогда, боюсь, тебе придется смириться с тем, что ты станешь женой моего племянника, милая. Он совсем не плохой демон. Просто увидь в нем это, и тебе станет намного легче. Его Высочество — лучшее утешение для моей несчастной, измотанной интрижками сына гордости.
Я попыталась улыбнуться, но вышло это как-то коряво, и я оставила жалкие попытки изобразить на своем лице согласие.
— Вот увидишь, Анна. Его Высочество еще приятно удивят тебя.
Да, свежо предание, да верится, как говорится, с трудом. Пока Ксавьен мог только дарить мне неприятные сюрпризы.
И действительно… А сделал ли он для меня что-то хорошее, кроме как без допросов и дознаний признался в отцовстве моих детей? Хм, что-то не припоминаю. Может быть, конечно, у меня память из-за беременности отшибло, но…
Княгиня Ашдэс больше ничего не говорила, она лишь смотрела на меня и как-то странно улыбалась. И было непонятно, то ли она витает где-то в своем далеком прошлом и вспоминает лучшие годы своей жизни, то ли ее что-то забавит во мне.
И все же было что-то особое, материнское в этой женщине. После разговора с ней мне стало легче, но, конечно, некоторая неприязнь к Ксавьену никуда не делась.
— На улице стало прохладно. Не желаете вернуться во дворец?
— Ох, конечно. Старый граф Альруд обещал покружить меня в танце. Несмотря на свой возраст, он такой шалун.
Я улыбнулась. Все же княгиня Ашдэс — это нечто. Интересно было бы встретиться с ее сыном, которого она так любит. Хотя… В силу тех сплетен, которые я о нем слышала, не думаю, что это было бы очень приятное знакомство.
Нет уж. Бабников нужно держать подальше от себя. Точка. Абзац.