— Давай помогу…
— Не стоит, я в норме.
Рахиль похоже вжилась в роль моей няньки. Не слушая протестов, она взялась за край повязки, помогая крепче затянуть её на груди. Чуткие пальцы женщины избегали соприкосновения с оголенной кожей, и это радовало. Впрочем, не думаю, что ей самой хотелось до меня дотрагиваться. В зеркале я видела отражение её сосредоточенного лица, и даже забота, которой она окружала меня последнюю пару дней, не могла избавить от ощущения, что женщина относится ко мне как к прокаженной. Будто мои покои превратились в позолоченный филиал хосписа. Больной в нем не умирал, но лучше к нему было не прикасаться. Не заразит, нет, но вдруг невзначай узнает все твои тайны?
Бред. Я тряхнула головой, чтобы поскорее выкинуть из неё эти мысли. Рахиль не боялась меня, просто стресс и затворничество не способствовали позитивному настрою.
— Выгляжу как мумия, осталось только голову замотать.
Женщина недоуменно вскинула бровь, но я не стала вдаваться в подробности. Мумифицировать почивших здесь было не принято, и она вряд ли смогла бы понять мою шутку. Бинты по-прежнему фиксировавши ещё и руку, но уже не так сильно, скоро можно будет снимать.
Отмахнувшись от дальнейшей помощи, я самостоятельно натянула на себя кремовую тунику из легкой материи, напоминающей шифон. Ткань не просвечивала, но в ней мне все равно было неуютно. Даже жилетка, накинутая сверху, не помола справиться с неприятным ощущением. Наверное, вскоре мне понадобятся рыцарские доспехи, чтобы чувствовать себя полностью защищенной…
Рахиль, стоявшая за спиной, не прекращала хмуриться, так что я отвернулась от зеркала и постаралась придать себе уверенный вид.
— Ссадины у тебя на лице выглядят ужасно, не забывай про мазь, — изрекла женщина, кинув на меня оценивающий взгляд, — но в целом выглядишь лучше, чем в вашей форме. Мне нравятся светлые оттенки, хотя тебе пойдут почти все.
— Шрамы украшают мужчин… — Фыркнула я.
— Но ты не мужчина. Образ не изменит сути.
— Очень жаль, парнем быть легче.
— Неужели? — Мурлыкнула Рахиль, — Разве тебе нравится истязать себя на тренировках? Нравится нести груз ответственности, лежащий на плечах? Путь женщины проще — любить и быть любимой. Так почему именно он кажется тебе более тяжким?
— Любовь по принуждению превращается в груз, который нести сложнее ответственности. У здешних женщин нет возможности выбирать.
— У тебя тоже.
— Мне и не надо.
Разговор начал съезжать в слишком скользкое русло. За время нашего вынужденного общения, в этой женщине периодически просыпалось нездоровое желание залезть мне в голову, и тогда я начинала жалеть, что провела в бессознательном состоянии всего два дня. С удовольствием не приходила бы в себя ещё парочку, если бы знала, что их придется провести рядом с ней.
Не то, чтобы общество Рахиль было мне неприятным, напротив, иногда она казалась хорошим собеседником и перед ней не нужно было скрываться, но у любой медали есть две стороны. Она любила выводить на откровенность, а я терпеть не могла откровенничать.
Вот кому должны были достаться способности видящего.
— Когда он придет? — Я решила сменить тему.
— Впервые вижу человека, который так желает попасть в казематы, — усмехнулась Рахиль.
Шутит. Сегодня я должна была присутствовать на допросе Иршада, Мики и тех заговорщиков, пойманных в катакомбах. Нет, желания спускаться в камеры у меня не имелось, впрочем, как и видеть некоторые бандитские рожи, но работа есть работа.
Как только я пошла на поправку, эту славную весть мне передали устно, через Рахиль, не удостоив своим личным присутствием.
У Карающего как всегда слишком много проблем, и, если я не умираю, терять свое время на визиты он не обязан, но… Спокойнее от этого не становилось. Мне хотелось грызть локти от обиды ровно до тех пор, пока я не припомнила какую истерику закатила ему и Сиду в последний раз. Стыд сменил злость, и я твердо решила, что лучше стать паинькой. Перед стражем вообще необходимо было извиниться за покалеченный нос…
— Чем раньше начну, тем быстрее отделаюсь, — нехотя ответила женщине.
— Ясно…
Рахиль заскользила по комнате, хозяйским жестом уцепила со столика фиолетовый фрукт, отвращение к которым я питала с самого появления здесь, и припала к нему своими алыми губами. Интересно, наложниц даже есть учат соблазнительно, или это врожденная способность? Спрашивать я не рискнула, сегодня женщина находилась в чрезмерно игривом настроении, и вполне могла предложить освоить навык, если он пришелся мне по вкусу.
Когда человек добровольно доверяет постороннему свои тайны, он невольно начинает считать, что теперь, пусть немного, самую малость, но властен над ним. Может дело в этом?
В дверь постучали. Облегченный выдох вырвался сам собой, и стал таким заметным, что захотелось треснуть себя по голове. Не хватало ещё, чтобы Рахиль решила, будто утомила меня, что в принципе, являлось правдой.
— Открывай, — беззвучно прошептала женщина.
Страж, приставленный к патрулированию этажа, приветственно кивнул и с интересом заглянул в узкую щель от приоткрытой двери. Кислое выражение само собой прилипло к моему лицу, и хоть мужчина был невиновен в том, что ждали не его, воспринял недовольство на свой счет.
— Прошу прощения, если потревожил, Бесман-джан. Вам велено передать подарок.
— От кого?
Я обратила внимание, что страж держит в руках приличных размеров коробку. Ларчик из тонкого дерева, поверхность которого была выбелена и отполирована почти до состояния слоновой кости, украшала искусная резьба, из-за чего он выглядел почти невесомым. Только вот размер такой, что поместить туда можно взрослую кошку… Или змею. Мужчина похоже не испытывал неудобств, протягивая “подарок” мне, но это ничего не значило.
— К крышке прикреплено послание.
Старше Кайрина, слишком угловатый и длинный. В карих глазах, скошенных куда-то в сторону, таилась неясная скованность, причину которой я не смогла разгадать.
— От кого?
— Мне не велено открывать. Это безопасно, вы же знаете — все, что вам доставляют, предварительно проверяется.
Пальцы крепче сомкнулись на ручке двери, готовясь закрыть её перед чужим носом.
— Я не помню твоего лица, — соврала, если напрячь извилины, даже имя смогла бы припомнить, — открывай, зачитывай. Мне не от кого принимать подарки.
Страж смешался, бесформенные губы искривились, сделав и без того “серый” образ ещё более неказистым. Понимаю. Не нравится, что ему указывает подросток. А вот мне не нравятся сюрпризы.
— Можешь принять Бес, его действительно проверили, но, если хочешь, сделаю это при тебе. Повторно. Свободен, Геллан.
Мужчина с облегчением исполнил приказ начальства и, сбагрив коробку в чужие руки, практически молниеносно испарился. Кайрин бесцеремонно втолкнул меня внутрь комнаты, не забыв прихватить с собой многострадальный подарок.
От неожиданности я растерялась.
— А можно в следующий раз не подкрадываться так внезапно?! — Зашипела, но, натолкнувшись на спокойный серебристый взгляд, а затем увидев ещё и притихшую, но от этого не менее заинтригованную Рахиль, исправилась, — То есть… Доброго дня, учитель.
Карающий выглядел безупречно, и не скажешь, что пару дней назад могло быть иначе. Одет не в форму, но от чего-то опять в черное. Черные шаровары, черная рубашка, только белоснежные волосы, собранные у висков, разбавляют траурный вид. Настроение у него тоже было не самое радужное.
— Не изображай вежливость, — милостиво разрешил он, — я уже настолько привык к твоему хамству, что без него становится скучно.
Интересное заявление, даже не знала, радоваться или не стоит…
— Что у вас там? — женщина прервала неловкое молчание, вернув меня к вопросу, который действительно интересовал.
— Постой, — я скрестила руки на груди, уставившись на Кайрина, — выходит ты знал, что мне что-то передали, наверняка заглядывал туда, записки читал, но не мог принести это сам, чтобы не пугать до полусмерти?
— Но-но-но, милая, — Рахиль цокнула языком, — ты исключаешь возможность того, что записки он не читал, а составлял.
— Я смотрю тебе здесь понравилось, — Кайрин иронично прищурился, — не хочется возвращаться в гарем? Увы, но боюсь, что твоё долгое отсутствие вскоре заметят, Рахиль. Спасибо за помощь.
Фактически Карающий указал на дверь женщине, которую сам попросил присматривать за мной, женщине, которая за него готова была в глотку зубами вцепиться. Это было грубо, очень грубо, но вопреки ожиданиям она не стала спорить. Подхватив с кушетки свой платок, Рахиль накинула его на голову, в момент став серьёзной. Казалось, что одна единственная деталь одежды, закрывающая иссиня-черные волосы, скрыла ещё и часть её характера.
— Всегда рада помочь тебе, Кай. Ты прав, общество твоего “ученика” было приятным, но пора возвращаться. До встречи, Бес.
И хоть прогоняла женщину не я, стыд довелось почувствовать мне одной.
— Останьтесь, вам нельзя возвращаться в одиночестве.
— Не волнуйся, милая, это не проблема. Надеюсь, ты запомнила мои сказки.
Такое забудешь…
— Что она успела тебе выболтать? — Заинтересованно спросил Кайрин, как только Рахиль оставила нас наедине.
В её отсутствие он показался мне более расслабленным. Все-таки странные между ними отношения.
— Ничего существенного, — просто историю твоей жизни, — ты не ответил на вопрос.
На самом деле обсудить с ним услышанное от Рахиль хотелось, но делать это сейчас было практически самоубийством. Тогда я точно подставлю женщину, которая не обязана была посвящать меня в некоторые вопросы. А она ещё далеко уйти не успела…
— Не передал подарок сам, потому что хотел посмотреть на твою реакцию. — Туманно изрек Кайрин, и по тому, как глумливо изогнулись уголки его губ, стало ясно — концертом он насладился.
Право слово, со стороны мы наверняка смотрелись как непутевая супружеская пара в день всех влюбленных. Муж заказал доставку к дверям жены, в коробке были духи от AVON, а она рассчитывала на бриллиантовое колье… В смысле, Кайрин лыбился, а я сверлила его злобным взглядом.
— Понравилась реакция?
— Да.
— Ну хоть отрицать не стал…
— Наслаждайся.
Карающий вручил мне коробку, и я поняла, что спектакль не закончен. Занавес опустили, но только на время антракта.
Открепив от крышки конверт из шершавой бумаги, запечатанный густым сургучом, я вопросительно изогнула бровь. Печать не сломана. Кайрин лишь беспечно пожал плечами, показывая, что для него — мастера дел шпионских, заклеить письмо обратно не составит труда.
Текст был накарябан отвратительным почерком, заостренным, неровным, и для меня, привыкшей к каллиграфически-ровной книжной вязи, стал настоящим мучением.
— Вслух, дорогой ученик. Вдруг придется зачитывать личную переписку на людях, а вы не сможете и слова связать. Надо практиковаться.
Да что с ним такое? Ничего, и не такие закорючки расшифровывала, когда конспекты у одногруппников слизывала! Заскрипев зубами, постаралась зачитать твердо:
“Бесман, наше знакомство нельзя назвать удачным. Вы попросили прогнать меня, как только увидели, чем, признаюсь, задели ранимое сердце. Теперь для меня дело чести — доказать Вам, что первое впечатление обманчиво. Дабы сгладить его, посылаю небольшой подарок. Не знал о личных предпочтениях, но слышал, что в Вашем возрасте обожают сладости.
Желаю скорейшего выздоровления, Л”
Я ещё раз перечитала записку, пытаясь сообразить, не допустила ли каких-то ошибок в понимании некоторых слов, но нет.
— Ранимое сердце? Попросил прогнать? Л? Люцифер что ли? — Я подняла на Кайрина ошарашенный взгляд, чтобы понять кто из нас находится не в себе.
— Открой для начала, — припечатал учитель, с каждой секундой все больше напоминая темного Санту. “Я принес тебе подарок, деточка. Подарок от Сатаны.”
В коробке лежали пирожные! Разнообразные, политые глазурью всех цветов радуги, посыпанные орехами и сухофруктами… Вкусно пахнущие, свежие, чертовски аппетитные и…
— Ядовитые что ли? Ты сказал, что проверил. Не вижу на них признаков дегустации, Кайрин. Это шутка какая-то?
— Такие шутки не в моем стиле, Бес. И да, содержимое не должно было убить тебя при открытии упаковки, а вот за остальное не ручаюсь. Не хочется травить людей почем зря.
Карающий вернул свой пренебрежительно-серьёзный вид, я же почти швырнула коробку с кондитерскими шедеврами на столик, чем заработала долгий изучающий взгляд. Ядовитые или нет, но есть я их точно не собираюсь!
— Если ты ещё не поняла, то подарок от второго принца. Видишь ли, ему посчастливилось приехать как раз в ту ночь, когда я возвращался во дворец вместе с тобой. Дабы немного освежить твою память, я перескажу.
Кайрин зашагал по комнате, сухо излагая подробности, слушая которые мне захотелось закрыть лицо руками и больше никогда не открывать.
— Я не помню ничего!
— Зато тебя запомнили, — Зарычал Карающий, но потом сбавил обороты, — ладно, это не претензия, а предупреждение. Лис в какой-то мере даже опаснее брата. Его ранимое сердце равняется самолюбию. Лучше напиши ответ, иначе он сочтет молчание за очередной удар по нему.
— Что написать? — спросила я, втайне надеясь, что он продиктует мне текст, но судьба с самого утра была ко мне неблагосклонна.
— Что-нибудь "благодарное" и пафосное, но не сейчас. Почему ты ещё не готова? Ты на допрос идешь, а не на прогулку.
— Извини, черного колпака с прорезями для глаз в гардеробе не нашла.
Поняв, что Карающий не совсем осознает суть проблемы, пояснила:
— Вообще-то у меня не так много одежды. За это время из слуг здесь никто не появлялся, а мне было не до того, чтобы стирать и штопать форму. Не то, чтобы мне было лень, но как-то обстановка не располагала…
Мужчины… Не всегда вспоминают о житейских мелочах. Вообще-то у меня имелась пара комплектов сменной одежды, но вся она была, мягко говоря, немного изуродована.
— Ладно, — Карин задумался на мгновение, видимо припомнив в каком состоянии я была, — можешь выкинуть её. Вечером доставят новую вместе с нарядами на прием. Пока одолжу тебе плащ.
О как, в прошлый раз он помнится говорил, что такими темпами разорится. Не совсем в том контексте, конечно, но посыл примерно одинаковый.
— Зачем?
— Хочешь изгваздаться в крови?
— Прости? Я вообще-то пошутила про колпак палача!
— Я не шутил, пойдем.
После такого заявления идти куда-то мне окончательно расхотелось, но протестовать я не рискнула. Плащ Карающий действительно одолжил, да и сам накинул что-то подобное. Ко всему прочему к черной хламиде прилагалась маска, вроде той в которой ходила часть моих похитителей.
— К чему это? — удивилась я, вертя в руках странную вещицу.
— Часть церемониального облачения. Это не просто маска — “Лик Бога”. Её надевают судьи на разбирательства с государственными изменниками. Считается, что Рахшар безжалостен и его лицо не выражает эмоций. Совершивший преступление против императора, усомнятся в величии Бога, назначившего правителя своим приемником. Как напоминаете об этом, изменник должен видеть лик перед тем, как умрет.
— Заговорщики сами носили подобные…
Я подняла на Карающего взгляд, он лишь устало вздохнул, нацепив на мою голову капюшон.
— Да, это значит, что они не считают нынешнюю власть законной, по сути, их маски — это вызов для нас. Знак того, что император самозванец.
— Но это же бред… Он не узурпатор, принял власть от отца, он чистокровный в конце концов. Нет причин называть его самозванцем. Или я чего-то не понимаю? Ты же проводил допрос без меня, о чем они говорят?
— В том то и проблема, Бес, что даже под пытками никто кроме Иршада не может сказать ничего связного. Выяснять будешь ты. И на это не так много времени, Дисмаль поспособствовал ускорению процесса, так что казнь состоится на закате.
— Какая казнь?!
Я обогнала Карающего, за которым едва успевала и преградила ему путь.
— В связи с тем, что официального видящего у нас нет, — он нахмурился, уловив мои попытки притормозить события, — содержать преступников, которые тронулись умом, а они, поверь мне, сейчас выглядят как слабоумные, не имеет смысла. К тому же, народ обеспокоен частым появлением Шиа, и свадьба императора на этом фоне выглядит для обычных горожан как насмешка. Показательная казнь виновных на время поможет успокоить толпу.
— Только не говори мне, что ты действительно так считаешь…
— Не важно, как я считаю, именно на это и давил наследник в беседе с советниками отца.
— Я очень долго спала… — простонала, прикладывая руку ко лбу, — не хочу видеть казнь.
Лицо горело как от температуры, зря я сказала последнее. Это слабость, а мне не хотелось выглядеть слабой. Капризы ничего не изменят. Я уже видела, как убивают людей, парочка мертвецов не станет для меня шоком, но… Первый раз воинов рвали на части Шиа, второй — Кайрин прикончил мерзавца, который хотел прикончить меня. Это была честная смерть, оправданная. Не на потеху толпе.
— Если все пройдет гладко, тебе не придется.
Карающий думал о чем-то своем, и я действительно почувствовала, что он не желает выделять мне место в первом ряду перед плахой. Странно, мне казалось, он решит, что это станет отличным уроком. Своеобразная закалка для изнеженного характера.
— Перед тем как приступим, в подробностях расскажи, что ты помнишь о похищении. Как заговорщики вели себя раньше, что говорили? Сейчас по ним не скажешь, что когда-то они могли нормально соображать.
— Может приняли что-то? — предположила я.
— У тебя на все находится подобный ответ? — поддел Кайрин, напомнив, как я обвиняла его в употреблении наркотических средств, — На этот раз нет. Какой смысл пить что-то туманящее сознание, если можно принять яд? Они уже знали, что в живых их не оставят.
Я задумалась, пытаясь вспомнить разговор безликих дословно, но осмысленным для меня даже спустя время он не стал.
— Перед тем как попытаться убить Иршада, их главный говорил, что тот не единственный шпион во дворце… Больше никаких подробностей. Но мне удалось дотронуться до мастера порталов. Видение было странным… Он просил у меня прощения за что-то. Такого не было и быть не может, должно быть, я слишком устала и действительность подменило воображение…
А ещё мужчина заинтересовался маминым кольцом. Я по привычке попыталась нащупать шнурок, на котором его носила, но талисмана на месте не было. Урод прихватил его с собой.
Думать, что я действительно могла быть как-то связана с заговорщиком не хотелось. Это же абсурд! Всю жизнь провела на земле, в существование других миров не верила, и до недавних пор с поднормальными явлениями не сталкивалась. Самая обычная семья, походы по разнообразным секциям в детстве, школа, универ, друзья, мечты о интересной работе. Где это все теперь? Иду допрашивать каких-то головорезов и размышляю, были раньше предпосылки к подобному развитию событий или нет?
— Дар не дает сбоев, — серьёзно заметил Кайрин.
— Тогда объяснишь мне, что это значит?
— Не предсказываю будущее.
От его ответа веяло холодом. Намекает, что я могла увидеть то, что ещё не случилось? Да, возможность была, но я думала, что это распространяется только на недалёкое будущее! В прошлый раз мне удалось залезть всего на пару минут вперед.
— Ты говорил, что это не так работает.
— У меня была возможность спросить только у прошлого видящего. С ним действительно не работало.
— Где дети? — я решила сменить тему.
На этот раз Кайрин знал о даре едва ли больше меня, и это изрядно его раздражало. Нет смысла раздувать проблему, если её решение найти пока невозможно, тем более на горизонте маячили более актуальные вопросы.
— Мику держат в изоляции. Мальчишка совсем дикий и не желает отвечать на вопросы. Его маленькую подружку я перевел на кухню, она ничего не знает и пока будет помогать слугам. Там за ней присмотрят.
— Есть какой-то подвох? — Уточнила, заметив какой оценивающий взгляд бросил на меня Кайрин. В то, что он не смог ничего добиться от Мики, не верилось.
— После того как разберешься с пленниками, займешься им. Мальчишка может стать полезным, если начнет сотрудничать с нами добровольно. Убеди его, не хотелось бы применять меры… Он быстрее пойдет на уступки, если найдет поддержку в лице сверстника.
— Я не сверстник ему уже лет семь! Как я должна это провернуть?!
— У тебя неплохо получается играть. — Карающий даже в лице не изменился, — парень из тебя куда лучше, чем девушка.
— Что?! Это было обидно вообще-то! — Фальшиво возмутилась, понимая, что он шутит. Однако в каждой шутке есть доля правды.
Я скрестила руки на груди, изображая нахохлившегося воробья, хотя в этом плаще больше походила на тощую ворону. Уже раздумывала поворчать на тему стереотипного мышления, но Кайрин оборвал назревающую речь, так и не дав ей полностью сформироваться.
— Тебе сюда.
Безлюдные коридоры подошли к концу, если двинуться дальше, можно было выйти в главный холл, где легко наткнуться на многочисленных придворных и, конечно же, знатных гостей, стекавшихся с окраин империи, чтобы посетить свадьбу. Кайрин же увел меня в темное жерло тайного хода, путешествовать по которым уже вошло у меня в привычку. Большинство из них открывались с помощью потайных механизмов, и я практически не удивилась, когда учитель нажал на каменный рычаг, замаскированный под часть узорчатого барельефа.
Не удивилась бы вообще, если бы не одно “но”: “Почему только мне!?”
— Я должен присутствовать на подготовке к казни, а ты, фактически, ещё не дорос до допросов. Не думал же ты, что я провожу тебя туда и обратно?
Честно говоря, я на это надеялась. И почему он снова обращался ко мне в мужском лице? Чееерт… Последнее слово я невольно произнесла вслух. Оно вырвалось само собой, потому что я наткнулась на Сида, подпиравшего стену в заросшем паутиной углу.
— То есть, мог бы и догадаться.