— Куда мы идем?
— Если нужно что-то спрятать — спрячь на видном месте, — пробормотала Рахиль, — не хотелось мне этого делать, но придется.
Женщина толкнула неприметную дверь в какую-то комнату, и удостоверившись, что там никого нет, провела меня внутрь. Помещение оказалось тесным, почти пустым, и только инвентарь для уборки выдавал в нем обычную подсобку.
— Предлагаете пересидеть здесь?
— Нет, естественно нет! Всю ночь тут переждать не удастся, так что как только начнется игра, я заберу тебя с собой. А теперь подожди пять минут…
Не дав мне возразить, Рахиль выскользнула обратно, а когда вернулась, уже держала что-то в руках, тихо бормоча под нос ругательства. Я даже подкалывать её не стала по поводу лексикона, недостойного приличной женщины, хотя хотелось невыносимо.
— Как же здесь темно! — Воскликнула она, подкручивая фитиль масляной лампы, — А ты почему застыла? Раздевайся.
— Эммм… — Мне показалось, что я ослышалась.
— Раздевайся, кому говорю! Тряпки свои разматывай, быстрее!
— Рахиль, вы шутите?
— Какие шутки? Если я не могу отвести тебя обратно, придется выдать за помощницу, а потом спрятать в гареме, и уж будь добра не выделяться там. Держи платье.
Она сунула мне в руки новый наряд, и я невольно прижала его к груди.
— А волосы, а лицо, а голос?! Меня узнают, Рахиль, а когда это произойдет, мне проще будет руки на себя наложить! — Запротестовала я.
Сид уже предлагал мне переодеться в женщину, но в тот раз я ничего не теряла. Одно дело — надеть чадру, отправляясь в малознакомое общество, и совсем другое — нагло раскрыть себя во дворце, попытавшись обвести вокруг пальца тех, кто меня в лицо знает. Но женщина была настроена решительно…
— Даже думать об этом не смей! Будь у тебя вместо груди лишняя деталь в штанах, мне пришлось бы трудно, а над остальным можно поработать. Что касается голоса… Просто держи рот на замке, дорогая.
— Рахиль!
Быстро же с неё слетела томность, сопровождающая все движения и разговоры. Женщина оставалась такой же серьёзной и непреклонной, но манерность, присущая любимой наложнице императора, исчезла без следа.
— Хорошо… Будь по-твоему! Вперед, выходи. Встреть наследника со свитой, они будут рады увидеть тебя без защиты этой ночью.
Скрипя зубами, я начала стаскивать с себя рубашку. Сквозняк неприятно холодил кожу, а удовлетворенная улыбка Рахиль действовала на нервы. “Сразу бы так” — шепнула она как заботливая мамочка, наконец запихнувшая в рот ребенка ложку ненавистной каши.
Платье оказалось довольно скромным. В слабом освещении ткань приобретала оттенок вязкой болотной тины, и на ощупь была ещё более неприятной — гладкой и прохладной как лягушачья кожа. Никогда не любила атлас. Сидело оно на мне ещё хуже. Лиф был явно рассчитан на девушку с более выдающимися формами, из-за чего некрасиво топорщился большими складками.
— Ты повязку точно сняла? — Серьезно спросила Рахиль, указывая на это нечто. — Подойди…
Издевается! Зеркала у нас не было, но я представляла, как это выглядит со стороны. Покачав головой, женщина распустила шнуровку у меня под грудью, а потом затянула её по-своему. Складки вроде исчезли, но комфортнее мне от этого не стало.
— Теперь надень платок… Давай покажу как правильно завязывать.
Я закатила глаза, но послушалась.
— Все?
— Нет, надо тебя накрасить.
Логично. Без макияжа меня точно узнают, так что пришлось обреченно кивнуть. Пусть делает, что хочет. Рахиль, воодушевленная моей покладистостью, достала захваченные с собой кисточки и баночки с косметикой. Интересно узнать её состав…
Действовала женщина уверенно, ловко избегая прямого контакта рук с моей кожей. Учитывая, что работать приходилось стоя и в отвратительных условиях, справлялась она на удивление быстро. Качественно ли? Другой вопрос. От пудры, толстым слоем покрывающей лицо хотелось чихнуть.
— Терпи, — Рахиль прикусила губу от напряжения, — иначе я смажу глаза.
Перемотав ладонь платком, она как раз рисовала мне жирные стрелки под нижним веком. Прокорпев над ними ещё несколько минут, женщина отстранилась, чтобы оценить проделанную работу.
— И как я выгляжу? — Спросила, борясь с диким желанием протереть глаза кулаками.
— Ну… Мы же не хотим, чтобы ты кому-то понравилась, — дипломатично ответила Рахиль.
После её слов желание увидеть, во что меня превратили, только усилилось.
— Сгорбись, плечи опусти, — велела женщина.
— Разве девушка не должна иметь красивую осанку? — Усмехнулась я.
— Разумеется, но не в твоем случае. Спрячь этот заносчивый взгляд, нельзя так смотреть на мужчин!
Глубоко вздохнув, я понурилась и нацепила на лицо самое глупое выражение, на которое только была способна. Глаза в пол, уголки губ растянуты в блаженной полуулыбке. Сама кротость.
Рахиль не оценила. По тому, как она скривилась, можно было догадаться, что со стороны я похожа на умственно отсталую.
— Улыбку убери, — посоветовала она, — Пошли, держись поблизости, не выделяйся. Вещи спрячь здесь, нельзя таскать их с собой.
— Утром придется сходить за ними. У меня не получится вернуться к себе в таком виде.
— Не волнуйся, я передам Каю, чтобы он забрал тебя, — с ехидством сообщила Рахиль, — пусть сам с этим разбирается.
Проклятье! Готова поспорить, что женщина могла помочь мне вернуться и без его присутствия, но решила, что благотворительности с неё достаточно. Избавлять меня ещё и от стыда, который я испытаю перед Карающим утром, она нужным не посчитала. Правильно. Хотела увидеть его? Получи и распишись.
На этот раз сгорбиться получилось вполне натурально. Стоило только представить, как буду оправдываться перед Кайрином за устроенный балаган, плечи опустились сами собой.
Как только мы покинули убежище, на нас налетела одна из служанок, которую я ранее видела рядом с женщиной. Девушка удивленно выпучила глаза, смерив меня подозрительным взглядом, и я тут же занервничала, схватившись за уголки платка. Наверняка она всех в гареме поименно знает и способна сложить два и два.
— Они хотят посмотреть на них, — шепнула незнакомка. Подавшись чуть вперед, она сообщила это на ухо своей госпоже, но я прекрасно все расслышала.
— Пусть смотрят. Передай это и можешь возвращаться, наша работа выполнена, — спокойно улыбнулась Рахиль.
— Она все поняла, — панически прошептала я, глядя в спину уходящей служанке.
— Я плачу ей не за понимание, дорогая.
— Всегда найдется тот, кто сможет заплатить больше, — парировала я.
— Мужчины не вмешиваются в дела гарема без веских оснований. К тому же, спокойствие порой стоит дороже золота.
Понятно. “Лучше знакомый черт, чем незнакомый ангел” — пришла на ум земная пословица. Судя по всему, Рахиль научила своих подчиненных нехитрому правилу: “Зло привычное и родное всегда лучше зла, что таит в себе неизведанное” Какой глупец решит рискнуть ради денег, зная, что, если будет пойман на измене, эти самые деньги ему уже не понадобятся?
Мысленно я разделяла такую позицию лишь частично, но в конце концов Рахиль лучше знает своих людей.
— Поверю на слово…
— Вот и молодец, — женщина развернулась, погладив меня по плечу, — эту проблему я смогу уладить.
Уверенность, прозвучавшая в её голосе, позволила мне расслабиться. Она говорила так, будто помимо власти, которой она обладала в гареме, у неё был козырь, спрятанный в рукаве.
Что ж, у этой женщины мастерски получалось обводить людей вокруг пальца, надеюсь, получится и сейчас.
Должна сказать, что выйти незамеченной в своем прежнем образе мне действительно не светило. Девушек, уже умытых и разряженных, вывели обратно и выстроили в линию перед довольным Дисмалем, пришедшим с группой поддержки. Спутников наследника я если и видела, то лишь мельком, так что сочла нужным навести о них справки.
— Это ещё кто?
— Дети советников, — сквозь зубы процедила Рахиль, — тот с бородкой — сын наместника западных земель, Макрам. Слева от него Талгат — сын первого советника. Следом идут Фаяз и Анзор, их семьи не так влиятельны, но богаты.
— А в центре? — Поинтересовалась, глядя на то, как Дисмаль по-отечески обнимает щуплого юношу, вжавшего голову в плечи как нахохлившийся бравый воробушек. Паренек отчаянно храбрился, но его затравленный взгляд и скованность выдавали истинные чувства. Не осуждаю. Я бы тоже подобной компании не обрадовалась.
— Не узнаешь? — Женщина вскинула брови, — Ах да, откуда… Фалиан, средний по старшинству в семье.
Я должна была догадаться, но… Боже, как же этого птенчика угораздило родиться в семье, где сплошь одни земноводные? Таких просто не бывает. Фалиан производил впечатление домашнего мальчика, которого держали дома как комнатное растение, не видевшее ничего кроме подоконника. Сид говорил, что паренек скромен, но я и представить не могла, что настолько. Он был не просто стеснительным — зашуганным.
— Братец, посмотри, нравятся они тебе? — Наследник вцепился в него как коршун в добычу, — Или нужно привести кого-то ещё ради такого случая?
Парень неуверенно кивнул, пробормотав что-то неразборчивое.
— Не расслышал. Неужели ни одна по вкусу не пришлась?
Друзья Дисмаля заржали, будто он придумал смешную шутку, а мне между тем становилось от происходящего все больше не по себе.
— Нравится, — ответил парнишка уже громче и повторил, пытаясь убедиться в собственном вранье, — нравится.
— Пришло время сделать из тебя мужчину. А мужчина должен бороться за право обладать женщиной. Правда?
Мы остановились в десятке метров от Дималя, но его подначки я слышала так четко, будто принц зубоскалил прямо у меня за плечом. Рахиль недовольно поджимала губы, но терпела их.
— Он ненормальный.
— Это давно всем известно, девочка моя, но лучше воздержись от комментариев. Сейчас он натешится вдоволь, и мы уйдем. Знаешь, отчасти он даже прав, мальчику пора перестать бояться собственной тени, может хоть это послужит для него неплохим уроком.
С каких пор издевательство над ближними положительно влияет на развитие личности? Порой это работает, не стану спорить, но не всем подходят радикальные меры. Кого-то можно кинуть в озеро без подготовки, чтобы научить плавать, но что-то мне подсказывало — этот кадр не выплывет — пойдет ко дну как топор. Копна трогательных кудряшек, пухлые губы… Фалиан выглядел миловиднее меня! Самый очаровательный из принцев, право слово, парень определенно мне нравился, жаль только, что по характеру он типичный святой мученик.
И голос у него был смутно знаком… Точно, это же от него я пряталась за лестницей, прежде чем попала сюда. Тогда речь шла о каком-то сюрпризе, и теперь стало ясно, что за подарок подготовил для родственника наследник.
Ладно, я не спасатель. Спасение утопающих в данном случае — дело рук самих утопающих. Рахиль старалась не выдавать своего волнения, но я заметила, как она нервно ломает пальцы, следя за поведением мужчин.
— Что-то идет не по плану? — Тихо поинтересовалась я.
— Не знаю. Я не думала, что он решит посмотреть на кандидаток.
— Почему именно вы занимались их подбором?
— По личной просьбе Карающего, к тому же подобными делами всегда заведуют женщины.
— Чего-то я не понимаю…
— Большинство из них беглые, сменившие не одного хозяина. Я выбирала наименьшее из зол, как видишь. Предупреждая ещё один бестолковый вопрос — Гелар вызвалась сама, я не могла препятствовать.
Наследник от чего-то медлил, перебрасываясь шутками с подручными. Я скрипнула зубами, дожидаясь, когда мне наконец выдастся возможность убраться отсюда и не видеть эту змеиную рожу.
Но урод не спешил, дожидался чего-то. Кого-то. В голову закралась подозрительная догадка… Лишь бы не оправдалась.
Наследник кинул на Рахиль хитрый взгляд, и одновременно с этим лицо Гелар просияло, зажглось фантастическим румянцем на щеках, которые в этот миг будто окрасил свет заходящего солнца. Перемена в девушке могла означать только одно: “Напрасно я надеялась на удачу”
— Сволочи, все-таки доложили, пойдем, дорогая, нам нужно вмешаться, иначе они сейчас поубивают друг друга.
О нет, Рахиль, конечно, преувеличила, драться никто не собирался, но то, что Кайрин, влетевший в зал порывом ураганного ветра, к беседам не располагал, можно было определить и без склонностей к эмпатии. Не зря он от меня закрывался, чертовски правильное было решение, потому что от него фонило если не ненавистью, то раздражением уж точно.
И что в данной ситуации собралась предпринять Рахиль?! Ни жива ни мертва я кинулась за ней, старательно опуская голову.
— Ваше высочество, — проворковала женщина, не давая вставить наследнику ни слова, а он, судя по всему, намеревался сказать что-то едкое, — вы всем довольны?
Вмешательства главной наложницы никто не ожидал, да и не должна она была встревать в разговоры. Однако Рахиль так обворожительно улыбнулась, что даже принц на мгновение растерялся. Не знай я, что за глаза женщина беззастенчиво называет наследника сволочью, могла бы решить, что она действительно рада его видеть. Я встала за её спиной, покорно сцепив руки в замок. И вот же удивительно, меня правда не узнавали! Вернее сказать, Дисмаль остановил на моей незначительной персоне свой царский взор и отвернулся с такой недовольной миной, что я начала подозревать — Рахиль всю душу в макияж вложила. Это же насколько я сейчас должна быть страшной, что на меня даже смотреть не хочется?! Если бы не ситуация, моя женская гордость все-таки была бы задета.
Внимание наследника мне не требовалось. А Кайрин… Кайрин смотрел на другую. Его взгляд метнулся от старшего принца к младшему, а потом остановился на Гелар… И воодушевленная до неприличия девушка была столь мила в своей безумной радости, что я не могла его винить. Во мне скреблась черная липкая зависть.
— Признаться, я недоволен, — ответил Дисмаль, — они все…
— О, Ваше высочество, вы дали так мало времени на подготовку, — беззаботно возразила Рахиль, — но, если хотите, могу привести еще парочку.
— Которые будут так же скучны и некрасивы? Вы специально себя такими окружили?
Это шпилька в мою сторону? Обидно, но я потерплю, да и тебе с лица воду не пить, гаденыш. Карающий оторвался от созерцания Гелар.
Как же сложно не поднимать на него глаза, хотя, кажется, он уже успокоился. Ну или сделал вид, как всегда? Ехидный внутренний голос подсказывал, что первое: “Вот, Сашка, рядом с ней он становится нормальным, а ты только бесишь его”
О чем я только думаю, черт побери?
— Я участвую, — коротко бросил Кайрин.
— Чудесно. Моралисты и благодетели снизошли до нас, да, Фалиан?
Парнишка то ли кивнул, то ли головой покачал. Словом, выражал он этим жестом согласие или протест — оставалось загадкой. Я судорожно вздохнула, Рахиль забеспокоилась…
— Господа, осталось совсем немного времени, — промурлыкала женщина, — позвольте закончить подготовку.
— Конечно… — Наследник, будь он трижды проклят, дал свое благословление, — поторопитесь, мы будем ждать.
Собрав свою компанию, он удалился, но Карающий видимо желал перекинуться с Рахиль парой ласковых. К великому сожалению Гелар на неё он больше не смотрел, буравя взглядом недовольную женщину.
— Прикажи увести их, нам с тобой лучше поговорить наедине, — угрожающе пророкотал он, дожидаясь пока Рахиль молча хлопнет в ладони, и торопливые слуги выведут девушек.
— Хочешь поговорить? Хорошо, только не вздумай меня отчитывать. Ты балбес, рисковать ради какой-то…
Карающий шумно выдохнул. Сейчас я понятия не имела, что за выражение поселилось на его лице, потому что позорно спряталась за плачем моей спасительницы. Она выше меня, за ней удобно, комфортно и не так страшно…
— Я сказал “наедине”
— Уверен? А ты никого не потерял, дорогой?
— Что ты имеешь в виду?
— Милая, хватит прятаться.
Рахиль, предательница, отошла в сторону, и “ободряюще” погладив меня по спине, вытолкнула вперед.
Кажется, Карающий сначала не понял в чем дело, но через секунду от него полыхнуло удивлением настолько ярким, что в этот миг он даже перестал злиться. Здравствуйте, больше не игнорируем меня значит? Впрочем, затишье продлилось не долго. Моё желание забиться куда-нибудь в темный угол, слившись там с самой невзрачной стеной, было неосуществимо, так что я, предупреждая все вопросы, заверила:
— Я все могу объяснить!
Кайрин шумно выдохнул и вцепился холодными пальцами мне в подбородок, чтобы повертеть лицо из стороны в сторону. Его светлые брови при этом изогнулись, выражая крайнюю степень отчаяния. Не часто можно увидеть что-то подобное, но сейчас все его мысли практически вырисовывались на лбу огромными буквами и кричали: “За что?!”
— Будь так любезна, постарайся… И ты, Рахиль, тоже.
У меня в самом деле была заготовлена речь. Я честно обдумывала свой монолог, когда отправлялась на поиски, и он казался мне вполне недурственным на тот момент, но под прицелом острого взгляда Карающего, весь смысл из него, как бы помягче сказать, выветрился. Женщина, которая выставила меня на амбразуру, и теперь должна была стать свидетелем моего ораторского искусства, тоже настроиться не помогала.
— Я… В общем… — начало было многообещающим, но потом все пошло не по плану, — да, черт побери! Я пошла тебя искать, и кто бы мне сказал, что во дворце после казни что-то намечается! Нет, я узнала это от незнакомца, дежурившего под дверью моей спальни. Но и он тоже, знаешь ли, оказался не очень информативен! А когда я наконец поняла, что вы все собрались тут ради того, чтобы достоинством помериться, незаметно уйти уже не смогла. И не надо меня во всем обвинять, потому что ты сам виноват! Я не говорю уже про людей, которых ты на площади по частям разобрал, хотя не скрою, это произвело на меня неизгладимое впечатление, я говорю о том, что перед тем, как что-то предпринять, ты мог бы известить меня заранее, и сделать это прямолинейно, а не парой слов, нацарапанных на жалком клочке бумаги. Не смей, просто не смей упрекать меня в своеволии, потому что даже после случившегося ты не соизволил мне что-то сказать. Да будет тебе известно, что я волновалась! И отпусти меня наконец!
Карающий отдернул руку от моего лица, брезгливо растирая пудру между подушечками пальцев. Твою ж… Не стоило про пленников напоминать. Он сразу вернулся к состоянию антарктической льдины.
— “Волновалась…” Отвращение теперь так называется? Моя вина, что не приполз с извинениями. Великодушно прошу прощения, госпожа, что заставил вас волноваться.
И вот никак не ожидала, что он, приложив руку к сердцу, согнется в поклоне. Да он даже перед принцами не кланялся! Отлично поиздевался. Я чуть не взвыла.
Рахиль смотрела на это все с плохо скрываемым наслаждением, медом расплывшимся по губам.
— Не хочу напоминать вам о времени, но не могли бы вы отложить свой занятный разговор до утра? — Высказалась женщина.
Она немного прогадала, когда подумала, что про неё забыли. Вернее, я-то слегка запамятовала, что наложница все ещё здесь, когда начала распекать Кайрина, но он помнил прекрасно.
— Только после того, как скажешь, что ты с ней сделала. Её могли узнать.
Карающий стрельнул в мою сторону очередным уничижительным, состроив гримасу а-ля: “Она и раньше красотой не отличалась, а сейчас вообще чудище подземное” Как говорится: “Родила царица в ночь, не то сына, не то дочь; не мышонка, не лягушку, а неведому зверюшку”
— Но не узнали. Да и ты сам её не сразу заметил, дорогой. Неужели у меня были варианты получше?
Кайрин скрестил руки на груди, все ещё внимательно рассматривая мой роскошный образ.
— Я же только-только послал ребят присмотреть за тобой, Бес, — печально протянул он, — а теперь что прикажешь делать?
Ребят? Решил, что один Сид уже не справляется? Обняв себя за локти, я скованно пожала плечами. По позвоночнику прошлась волна мурашек, вдруг стало холодно и неуютно, раздражение ушло, а вместе с ним пропало всякое желание говорить. Опоздал он со слежкой.
— Позволь вмешаться, — проворковала Рахиль, — я хотела оставить Бес у себя до утра, но раз ты уже здесь, то верни её обратно. Все-таки она хотела видеть тебя.
Уже перехотела.
— Не надо, я подожду как мы и планировали, — буркнула, отворачиваясь.
“Пусть возвращает своих любовниц, обзаводится личным гаремом, развлекается, отвлекать не стану” — это я оставила при себе, и так за сегодня выплеснула на него слишком много желчи.
— Ты прекрасно знаешь, Рахиль; я должен удостовериться, что Фалиан не пострадает, — Карающий пропустил мою реплику мимо ушей.
— Да, Фалиан… — Усмехнулась женщина, — как я могла забыть, что больше никто из твоих шпионов сделать этого не сможет.
Какой интересный разговор! Кайрин прищурился, сверля наложницу хищным взглядом, но у той к подобным давно был выработан иммунитет. Все мы знали, что речь шла не о юном принце, но Карающий решил меня в это не посвящать, а я сделала вид, что нахожусь в блаженном неведении.
— Глаз с неё не спускай, — посоветовал Кайрин, не став развивать тему.
Рахиль покачала головой, показывая, что и без наставлений все понимает.
Лицо под слоем штукатурки беспощадно жгло. То ли из-за косметики аллергия началась, то ли она просто на нервной почве проснулась. А может обида так действовала?
Карающий собрался уходить; мы опять расставались на какой-то отвратительно-напряженной ноте, не позволившей мне устоять на месте.
— Подожди, — пробормотала я, схватив его за руку, — не перекрывай больше связь, пожалуйста, или не отталкивай хотя бы. У меня сегодня чуть мозги не вскипели, когда я пыталась до тебя дотянуться. Это неприятно очень. То есть, это не претензия, естественно, ты имеешь право на личное пространство, но мне бы хотелось знать, что с тобой все в порядке. Я действительно волновалась…
В тяжелом взгляде, брошенном на меня сверху вниз, промелькнула жалость, смешанная со снисхождением. Стало неловко. Я разжала пальцы. Резко захотелось спрятать руку за спину, деть её куда-то, сгладив желание дотронуться до него каким-нибудь естественным жестом. Неосознанно я потянулась к лицу, чтобы потереть переносицу, но Кайрин перехватил моё запястье.
Резко развернувшись, он притянул меня ближе и наклонился, касаясь губами моего уха. Судорожно вздохнув, я сама панически подняла щиты, чтобы в последний момент сохранить хоть какую-то видимость спокойствия. Какое спокойствие?! Да у меня пульс подскочил как у пенсионера-сердечника, и он наверняка мог чувствовать биение вены под пальцами.
— Не буду закрываться, — зловеще прошептал он, — а ты не порть макияж, я потом самолично эту дрянь с твоего лица смою.
— Ага… — только и сумела ответить я.
— Иди. Я попытаюсь придумать причину твоего исчезновения.
Что?
— Кайрин, у нас проблемы, огромные проблемы! Мы в заднице. Этот несносный мелкий паршивец сбежал! Ияд отправился его искать, но лучше если ты… Оу… Здравствуйте, Рахиль-эде.
Наш диалог с Карающим продлился всего пару секунд. Голос Сида, спустил меня с небес на землю. Видеть парня дыша учителю в шею я не могла, только сейчас сообразив, что он специально заслонил меня собой, заметив появление постороннего раньше, но красноречие стража говорило само за себя. Спорю он собирался сказать в мой адрес ещё много ласковых, но постеснялся Рахиль и растерялся от происходящего в целом.
Черт.
— Здравствуй, Сид, — бесцветно ответила женщина, — и до свидания. Мы уже уходим…
Черт.
Я отлепилась от Кайрина, позволив Рахиль взять меня под локоть. На стража не смотрела, развернулась и как пьяная поплелась за женщиной в противоположном направлении.
Карающий в это время натурально отыгрывал злость по поводу моей пропажи.
Черт.