СССР. Москва. Год 2023-ий. Станция метро «Университет»
Пройдя немного в тоннель, мы остановились. Он освещался тусклым светом плафонов, которые были прикреплены к стене через каждые метров сто. Со стороны станции доносился лай собак.
Геворк опустился на колено, вытащил из ботинка шнурок, и поднявшись, принялся неумело перетягивать им правую руку, чуть выше раны. Закончив, тяжело выдохнул и посмотрел на меня:
– Ты думаешь, они настолько дураки, что не додумаются проверить тоннель, когда не найдут нас в поезде?
– Ничего я не думаю. Надо решать, как выбираться из этой задницы.
– Выбираться, – хмыкнул. – Куда мы денемся с подводной лодки, дружок? Мы в тоннеле! Куда бы ни пошли – везде засада. По-любому на ближайших станциях уже такой шмон, что мама не горюй! И как бы в тоннеле камер не было. Черт знает, какие в этом совке загоны насчет безопасности.
– Надо думать.
– Тогда готов выслушать ваши предложения. – Геворк обвел нас взглядом. Я присмотрелся к его лицу – бледное, на лбу выступили капельки пота.
– Были бы стволы, пошли бы на прорыв, – проговорил я.
Геворк усмехнулся:
– Сразу видно – штурмовик. На станции уже столько ментов и чекистов, что даже будь у нас тяжелый пулемет, нам не прорваться. Числом задавят. Так что давай другой вариант.
– Ты сказал, я – штурмовик?
– А ты типа не в курсе?
Теперь понятно, почему у меня появилась справка об оружии и интересный режим прицеливания.
– У него частично не работает интерфейс, – пояснила Оля.
– Ну и отряд мне подсунули! Медик черт знает где, штурмовик с глючащим интерфейсом, просто жесть! – недовольно прицыкнул Геворк.
– Можешь написать жалобу в центр, – сказал я.
– Типа весь такой умный, да? Разговорчики в строю! Короче, пройдемся по тоннелю, авось повезет найти выход. Что смотрите? Вперед!
Когда прошли всего-ничего, со станции донесся звук разгоняющегося состава и стук колес. Следовательно, вагоны уже проверили и теперь время пошло на минуты до того момента, как нас начнут искать в тоннелях. Возникла еще одна проблема – очень скоро в тоннеле появится поезд и лучше бы нам в этот момент найти какую-нибудь нишу.
До Геворка тоже дошло, что надо поспешить с поиском укрытия.
– Черт! Бегом! – крикнул он и мы побежали со всех ног.
Впереди, в метрах в пятистах, тоннель плавно сворачивал вправо, оттуда донесся поток воздуха и ударил в лицо. Это мне чертовски не понравилось, потому что воздух мог двигаться здесь лишь по одной причине – мчащегося состава.
Когда до поворота оставалось метров двести, донесся характерный грохот приближающегося поезда, на стене появилось пятно света и мы остановились, окончательно поняв, что бежать дальше нет смысла, ибо состав выскочит через считанные секунды.
Я окинул взглядом стены, ниш или ответвлений, увы, не было.
Неужели – все?!
Неужели мне суждено вот так по-идиотски погибнут – стоять в оцепенении от ужаса и безысходности и так и не двинувшись с места, быть сбитым и размазанным по рельсам?
Поезд выскочил из-за поворота, в глаза ударил ослепительно яркий свет, я отвернулся. По перепонкам резанул лезвием свист гудка, заскрежетали по рельсам заблокированные колеса.
У стены стоял шкаф электрощитка. Рядом со мной.
ШКАФ! ЭЛЕКТРОЩИТКА! РЯДОМ! СО! МНОЙ!
Дальше я действовал на автомате, схватил Ольгу и Геворка за воротники и дернул вслед за собой. К счастью, они сообразили, что я хочу, поэтому мы оказались за шкафом спустя один миг, юркнули за него перед самым носом поезда и прижались к стене.
Состав пронесся мимо нас сплошной синей рекой и не став дальше тормозить, уехал на станцию.
Когда грохот стих, с несколько секунд стояли молча. Потом Геворк громко выругался.
– Спасибо, – тихо сказала Оля. Я посмотрел на девушку – лицо бледное, глаза смотрят в одну точку.
– Все целы? – спросил я.
В ответ тишина.
– Мог бы и раньше сообразить про щиток, – проворчал Геворк.
Если этот ворчит, значит с ним все в порядке. Ольга вроде тоже в норме, в относительной норме.
– Продолжаем движение, а то скоро еще один приедет, – сказал я. Преодолев оцепенение после пережитого стресса, мы побежала по тоннелю.
За поворотом обнаружили в стене технический коридор. Свернули с рельсов, вошли в арку и тут же встали. Идти дальше, мягко сказать, было проблематично – впереди сплошной мрак.
– Без фонаря там делать нечего,– сказал Геворк.
Мда, как-то уж по совсем плохой траектории развиваются события. Кто бы знал, что такая вещь как фонарик, окажется нам позарез как нужна.
– «Рекомендую включить режим прицеливания. Вместе с данным режим включится режим кошачьего глаза», – проговорила Эя.
Точно! Это ведь тот самый зеленый спектр, в котором я видел мир, когда стрелял в ГБ-шника.
– «Спасибо за подсказку», – поблагодарил я.
Всего бы ничего, но как включить этот «Кошачий глаз»? Оказалось, просто: подумал о нем, и он тут же включился, темнота прохода окрасилась в зеленый цвет, и я смог сносно видеть куда идти. Что ж, уже что-то. Интересно, как он работает, если стоило только подумать о нем, как он тут же заработал? Видимо «Кошачий глаз» каким-то образом подключен к моей нервной системе и подчинен импульсам головного мозга. Ладно, проехали. Потом буду разбираться.
– Пойду посмотрю, что там дальше, – сказал группе.
– Валяй. Но если заблудишься сам ищи обратную дорогу. Искать не пойдем,– проговорил Геворк.
Промолчав, я двинулся вперед. Вдоль стен протянуты какие-то провода, к потолку прикручены плафоны. Если есть плафоны, значит, где-то есть выключатель.
Нашел дверь, оказалась не заперта. Переступил порог и попал в техническое помещении. У стены железный шкаф, на приоткрытой дверце висела оранжевая жилетка, рядом со шкафом ведра, в углу кувалда и лом. Щелкнул выключателем и над потолком загорелась лампочка. На стене три рубильника, не особо разбираясь, опустил ручки в положение «ВКЛ». В коридоре появился свет.
Когда я вышел из помещения, встретился с группой.
– Хорошая работа, боец, – сказал Геворк. – Так и быть, жалобу на тебя строчить не буду.
К техническому коридору примыкал еще один, но чуть шире. Свернули в него, так как наш, судя по всему, приведет к соседнему тоннелю, где встречное движение поездов.
Здесь тоже горели плафоны, что уже хорошо. Я выключил «Кошачий глаз». Пришли к лестнице, ведущая вниз, спуск был достаточно долгий – метров на двадцать, в итоге оказались еще в одном коридоре и по нему пришли в тоннель. Он был хорошо освещен лампами дневного света, и судя по всему, не предназначался для движения поездов. По центру пола проходила узкоколейка, у стены были составлены ящики, на одном из них лежали строительные каски.
– По крайней мере не придется бегать от поезда. Похоже, что тут тянуть новую ветку, – сказал я.
– Ты прям капитан очевидность, – хмыкнул Геворк. – Без тебя бы не догадался.
Я недобро посмотрел на главного, но отвечать не стал.
– Тут могут быть рабочие. Не хочется перед ними светиться, – сказал я.
– Завалить их по-тихому, да и дело с концом.
– Это просто рабочие. Не нужно их…
Но Геворк перебил:
– Расслабься, парень, это просто рабочие. Хочешь, я сам все сделаю? Дай сюда ствол.
Расставаться с пистолетом я не собирался.
– Мы шпионская группа, а не бригада зачистки. Тебе лишь бы кого-нибудь завалить.
– Да, завалить. Я на войне. Мы – на войне. Все вокруг – враги. Я же не сказал, завалить их, устроив ядерный взрыв. Я сказал сделать это по-тихому.
– Интересно, как ты собираешься это сделать? – спросила Оля, изогнув бровь.
– Потом узнаешь.
Я взял с ящика каску и надел на голову.
– Прикинемся, что я сотрудник службы безопасности метро, на мне как раз мне костюм – сойду за начальство, а вы – диггеры, которых я поймал.
Геворк поморщился:
– Что за дикий бред ты несешь?
– Подхожу к проблеме творчески. Повторю, мы шпионы, а не группа зачистки.
Оля кивнула:
–.Хорошая идея. Я «за».
– А с чего это я диггер? Вообще-то я старший, и я должен быть сотрудником службы безопасности, – возмутился главный.
Я кивнул на правую руку Геворка.
– Как ты оправдаешь кровь?
– Не знаю, – буркнул он.
– Вот и я не знаю.
Геворк взорвался:
– Мы не цирковые артисты! Дай мне ствол, я сделаю все тихо!
Я достал магазин, пересчитал патроны и вогнал его обратно.
– Четыре патрона. Всех рабочих перестрелять не получится, к тому же, глушителя нет, поэтому использовать ствол, значит навести неслабый шухер, так что, ты ставишь невыполнимую задачу и подвергаешь нас риску. Я не смогу ее выполнить. И тебе не позволю. Если можешь завалить их голыми руками – валяй. Так и быть, не буду препятствовать.
В ответ он вцепился в меня взглядом, покраснел, в глазах загорелся гнев.
– Эй, сопляк, думаешь я их голыми руками не возьму? Мне ствол нужен лишь для того, чтобы ты себе чего-нибудь не отстрелил. С работягами и без него справлюсь. Но раз большинство группы против их ликвидации, поступим, по-вашему.
– Ребят, давайте сначала выберемся? Решать свои разногласия будем после, окей? – произнесла Ольга.
– Я это так не оставлю! – процедил Геворк и двинул вперед по тоннелю.
Мы переглянулись с Ольгой, я поправил каску, и мы пошли следом.
В какой-то момент впереди раздался треск, стены озарились голубыми вспышками. Пройдя поворот, увидели группу рабочих. Четверо отдыхали на дрезине, а пятый был занят сваркой – что-то приваривал к трубе, которая лежала на полу.
Подойдя к дрезине, кивнул им:
– Не подсобите, мужики?
– А что надо? – спросил жилистый мужичок с каской на затылке.
– Да тут двух диггеров поймал… не подкинете до выхода? – кивнул на дрезину.
Мужики переглянулись. Похожий на крысу, хмыкнул:
– А ты, собственно, кто?
– Служба безопасности метрополитена.
– А я министр транспорта, – хохотнул мужик.
– Да мы бы и сами дошли. Только раненый у нас, – я кивнул на Геворка. – Глубокий порез, артерия задета… как бы не сдох раньше времени.
Повисло молчание. А потом седой мужичок с пушистыми усами, поднялся на ноги:
– Да ладно вам мужики, мы что, не советские люди? Не поможем?
Работяги нехотя поднялись со своих мест, усатый запустил дизельный двигатель дрезины и дал нам жест занимать места.
Спустя несколько минут мужик остановил дрезину рядом с ответвлением.
– Приехали, – сказал он.
– Спасибо за помощь, – поблагодарил я, а потом спросил: – А дальше куда? Просто я с соседней ветке, она в зоне моей ответственности, а здесь ничего не знаю.
– С оранжевой?
– Да.
– Свернете в коридор, попадете в каптерку и через нее выйдете на Фрунзенскую.
– О, спасибо!
Мужичок больше не проронил ни слова и покатил обратно.
Каптерка вывела нас в коридор – это был переход между станциями. Вышли на станцию «Парк культуры» и поднявшись в город, оказались перед широким проспектом. Пахло, как после дождя. Светофоры были отключены и мигали желтым светом, который отражался на мокром асфальте. Посмотрел на часы около входа на станцию – 23:35.
Теперь можно было перевести дух, кажется, смогли выбраться из задницы. Но чувствую, она оставила нас ненадолго и скоро вернется. Еще неизвестно, чем аукнится сегодняшняя погоня. А пока, расслабляемся.
Прикинул, что делать дальше: для начала надо где-то переночевать. Снять номера в гостиницы – сразу отмел. Во-первых, у нас нет денег, во-вторых, нет документов, и в-третьих, где гарантия того, что в гостинице нет на нас ориентировки? Хотя, ориентировка скорее всего еще не готова, слишком мало времени прошло, но чем черт не шутит, может уже и есть? Ведь откуда-то на станции вмиг появились наряды милиции, да еще и с собаками. Какие еще варианты ночлега? Вокзалы, автостанции точно не годятся, милиции там предостаточно. Вламываться в квартиру? А хозяев куда? Ликвидировать или связать? Этот вариант слишком громкий для такого часа. Бдительный сосед может вызвать милицию. Вообще, странно, что для нас не предусмотрена конспирологическая квартира или какая-нибудь подпольная база. А хотя, кто сказал, что будет легко? Не на курорт попали, как сказала Оля.
Единственное подходящее место для ночлега – квартира Антона. Озвучивать группе это не торопился. Интересно, что Геворк предложит? Кивнул ему:
– Шеф, какие будут дальнейшие указания?
Он недобро посмотрел на меня:
– Язвишь?
– Нет.
– Нам нужны деньги. Без них никуда. Сможешь взломать банковский счет? – спросил Ольгу.
– Смогу.
– Отлично. Действуй!
– Думаешь, это так просто?
– Ты же хакер, а не ветеринар! Для тебя должно быть просто, если ты хороший хакер.
– Мне нужно время, как минимум до завтрашнего вечера. Надо разобраться, как устроена банковская система, какие системы безопасности и это – минимум.
Главный недовольно фыркнул.
– Я хакер, а не исполнитель желаний, – сказал Оля.
– Зашибись! – воскликнул Геворк. – Поздравляю, группа, мы в полной жопе! Потому что без денег мы никто и ничто!
– Другие группы как-то же выживают? Или просто у них главный поумнее? – вколол иголку в Геворка.
– Я не виноват, что в моем подчинении идиоты.
Повисло молчание. Ольга сложила руки на груди и перевела взгляд куда-то вдаль проспекта, и я почувствовал, что она обиделась. Мда, последнюю фразу Геворк сказал зря. Нельзя так с подчиненными. У меня складывается более стойкое ощущение, что главный не годится на свою роль.
– Ладно, едем дальше. Есть у меня один вариант. Пошли.
И мы двинули в сторону квартиры. Эя уже вывела на карте маршрут, предстоит пройтись пешком два с половиной часа. Ну ничего, ходить полезно. Как раз за время такой прогулки, снимем напряжение, появившееся в группе.
Пока шли, кратко рассказал про квартиру Антона и про историю с отделом милиции, Полиной и КГБ. Когда закончил, Геворк присвистнул:
– Хорошо устроился.
– Просто повезло не растеряться, – ответил я.
После непродолжительного молчание, главный негромко кашлянул и проговорил:
– Вы это, извиняйте, если что… я не всерьез тогда про вас, ну, про идиотов. Просто нервы ни к черту. Мы же типы команда, надо пресекать личные терки.
Ольга хмыкнула:
– Просто ты придурок.
Спустя три часа мы наконец-то остановились возле дома Антона. Из-за Геворка наш путь занял большее количество времени, к концу главный окончательно выбился из сил, подозреваю, из-за ранения.
Я оставил группу около подъезда, обошел дом. Остановился, изучая балконы. Какая там у меня квартира? Полина говорила, что-то про двадцать… двадцать пятую. Да, верно, двадцать пятая квартира, четвертый этаж. Вычислил «свой» балкон. Так, так, так. Балконы в доме не застекленные, все складывалось как нельзя лучше. Мой план был прост: заявиться к соседям и под предлогом того, что потерял ключ, пробраться в квартиру через балкон. Единственным препятствием на моем пути будет моя балконная дверь, но что-то мне подсказывает, что мощного замка у нее быть не должно и она на раз-два выносится ударом плеча. Еще раз, оценив план, вроде он смотрелся весьма неплохо, двинулся к подъезду.
Ввел группу в курс дела.
Попали в подъезд без проблем, благо не было домофона, вместо него обычная деревянная дверь. Поднимаясь на свой этаж, обратил внимание, что в подъезде чисто, краска на стенах свежая, потолок выбелен – тоже недавно.
Оля и Геворк остались ждать меня на третьем этаже, а я поднялся на четвертый. Вот и моя дверь, а вот и соседей. Нажал на звонок. Мне открыл взъерошенный, заспанный сосед, стоя передо мной в одних трусах.
– Чего тебе? – недружелюбно спросил он.
– Извини, что разбудил, просто домой никак не попаду, ключ потерял. Можно воспользоваться твоим балконом?
Мужик присмотрелся ко мне, и кажется, узнал.
– А, Антон, ты что ль? Ну, проходи.
Что я и сделал. Сосед лишних вопросов не задавал, шаркал впереди меня, видимо, ему было глубоко все равно где и как я потерял ключ, и больше всего он хотел, что все это поскорее закончился и он смог вернуться в кровать. Идти пришлось через спальню, и когда я появился в комнате, его супруга увидела меня и недовольно пробурчала что-то из-под одеяла, мол, заняться тебе больше нечем, Гена, как с соседом посреди ночи возиться.
Выйдя на балкон, я подошел к краю перила, и прикинул расстояние, которое мне предстоит преодолеть. По моим прикидкам, получалось метра два, что было как-то многовато. Залезть на перила и попытаться допрыгнуть до своего балкона? Конечно, так можно было сделать, но я не был уверен, что прыгну с места на два метра. Черт, а как еще по-другому то? Я впал в ступор, потому что других вариантов не находил.
– «Вероятность выполнения задачи двадцать пять процентов. Данная задача невыполнима для индивида. Требуется другое решение», – сказала Эя.
– «Это я и сам понял. И кстати, хватит называть меня индивидом! Меня зовут Паша».
– «Замечание принято».
– Может, доску от шкафа принести? – проговорил сосед.
Я понял к чему он это предложил: перекинуть доску на мой балкон и пробраться по ней на ту сторону. Не стал задавать лишних вопросов, раз предложил, значит, должна подойти, в ответ лишь коротко сказал:
– Давай.
Спустя миг сосед притащил доску, она оказалась боковой стенкой от мебельного шкафа.
– Шкаф новый купил, а старый разобрал. Повезло тебе, что не выкинул, а то утром хотел на помойку вынести, – проговорил сосед.
Мысленно я подумал, что хороший ты мужик, сосед, раз вовремя шкаф свой разобрал, а то не представляю, как бы я попал к себе домой.
Взяв доску, я аккуратно принялся двигать ее к моему балкону. Когда тот край опустился на перила, я осторожно залез на импровизированный мосток, и прежде чем двигаться вперед на четвереньках, проверил, надежна ли конструкция. Глупо, конечно, проверять в такой ситуации ее на надежность. Способна ли боковая стенка от шкафа выдержать вес мужика средней комплекции? Вот сейчас я это и узнаю… По идее должна выдержать, при условии, что где-то в ее середине нет трещины…
К счастью я без проблем перебрался на свой балкон. Сосед забрал доску и удалился спать, а я влетел плечом в балконную дверь, она распахнулась, мое появление в комнате ознаменовал звон железного шпингалета, упавшего на паркет.
Вот мы и дома.
Нашел выключатель и зажег свет. Откуда не возьмись в самом центре комнаты появилась девушка:
– Доброй ночи, Антошка! Сегодня ты поздно. Поставить чай?
Я вздрогнул. Неожиданно!
Напротив меня стояла голограмма девушки – на ней была лишь длинная мужская рубашка. По ее телу сверху вниз пробежала рябь, словно помехи в телепередачи. Опустил взгляд на пол: голограмму проецировало небольшое круглое устройство, похожее на робота пылесоса.
– «Электронная домохозяйка. В производстве с начала семьдесят пятого года», – подсказала Эя.
Девушка покорно ждала моего ответа.
– Нет, не надо чай, – ответил я.
– Что я могу для тебя сделать?
– Не могла бы ты отключиться?
– Бедненький, был тяжелый день?
– Можно и так сказать…
– Если понадоблюсь, ты знаешь, где меня найти. Спокойной ночи. – Голограмма исчезла, и робот припарковался у стены.
Ну и дела! Ладно, едем дальше, с голограммой позже поговорю, есть дела и поважнее. Первое, что сделал – стал искать запасные ключи от входной двери. Группу надо впустить!
Зажег в кухне свет, больше комнат не было – однушка. Вернулся в комнату и составил свои первые впечатления о квартире: интерьер простецкий, советский аскетизм.
В комнате стоял диван, у окна круглый журнальный столик, рядом с ним два желтых кресла на длинных ножках и торшер, на стене висел плазменный телевизор, на полу под ним тот самый робот. У стены небольшой шкаф с полками, на них книги.
– «Кстати, Эя, откуда у тебя вся эта информация? Ну, про девушку-голограмму?» – спросил я.
– «Дополнение установлено разработчиком. В целях повышения эффективности индивидуума».
– «То есть меня?».
– «Да».
– «А почему установили тебе, а не мне? У меня же есть микрочип».
– «Данные отсутствуют. Советую обратиться с этим вопросом в центр».
– «Понятно, не хочешь рассказывать, так бы и сказала».
В квартире еще была кладовка, попасть в нее можно из прихожей, в кладовке Антон хранил одежду, в глаза бросалось обилие деловых костюмов. Нашел в их карманах немного денег.
Кухня не представляла из себя ничего интересного. Заглянул в холодильник: банка варенья на дверце, горчица, бутылка коньяка. Жрать мы сегодня точно не будет, хотя, чертовски хочется.
Переместившись в комнату, обвел ее взглядом. Ключи, ключи… Посмотрел в ящиках шкафа и бинго! Нашел! Сейчас проверим, от входной они двери или нет.
Вставил ключ в замочную скважину, провернул, есть! Подходит! Приоткрыл дверь, еле слышно свистнул. Один миг и группа в квартире.
– Тесновато, – пришел к выводу Геворк, когда закончил беглое знакомство с нашей временной базой. Именно временной, потому что долго здесь держать группу я не намеревался. Считаю, что квартира мой личный трофей за проявленную смекалку, ну, что догадался прикинуться Антоном. И к тому же, соседи могут начать задавать вопросы. Два мужика и девка живут вместе… думаю, тут так не принято.
– Поживете тут какое-то время, пока базу не найдем, – сказал я.
– А чем тебе здесь не база? – спросил Геворк.
– Соседи.
– Чертов совок!
– Вы пока разбирайтесь. А я в душ, – сказала Оля и юркнула в ванную.
Геворк притронулся к плечу и поморщился.
– Аптечка есть? – спросил.
– Без понятия. Поищи.
Главный принялся за дело, и я тоже решил не терять время зря. Мне нужно узнать информацию о родственниках Антона, рано или поздно общаться с ними придется, с матерью или отцом – сто процентов. Принялся рыскать по всем возможным местам в надежде найти фотоальбом или что-то, что даст инфу об родне моего двойника. Но семейных фотографий в комнате не было, как и не было ничего другого, что помогло бы составить картину о его ближайших родственниках.
На журнальном столике ноутбук. Я сел в кресло и принялся в нем рыться. Не нашел ничего полезного, что навело меня мысль, что у Антона либо не было семьи, либо он тщательно скрывал о ней информацию. Устало откинувшись на спинку кресла, потер пальцами глаза.
Бросил взгляд на настенные часы – 3:35. Вспомнил, что утром за мной приедет Полина, надо бы и поспасть пару часов. Усталость я не ощущал, но знал, что это ощущение было обманчиво. Если не посплю хотя бы пару часов, буду как старое разбитое корыто. А мне нужно быть в хорошей форме, столько еще дел впереди. А что касается сведений об Антоне, то за одну ночь я их все равно не соберу. Так что буду получать ее по ходу дела. Интересно, что с ним случилось? Это тоже надо узнать, не хватало еще, чтобы в один прекрасный день он заявился в КГБ или в квартиру. Вот тогда будет интересная ситуация.
Ну а теперь надо кое о чем перетереть с главным. Он копошился на кухне, судя по звуку, открыл холодильник.
Застал его за столом, голый торс, обильно покрытый кучерявыми волосами, в руке бутылка коньяка. Чуть ниже плеча глубокая царапина, вокруг запёкшаяся кровь. Судя по всему – черканула пуля. Главный плеснул коньяка на рану, лицо перекосила гримаса боли и спустя пару секунд приложился к горлу.
– Есть разговор, – сказал я и сел напротив.
– Валяй.
– После сегодняшнего кипиша вам надо на какое-то время залечь на дно. Пару дней отсидеться. Смотрите новости, читайте интернет. В общем, наблюдайте, какая последует реакция КГБ.
– А сам что?
– Надо появиться на работу. Иначе еще хуже будет. Начальство может заподозрить неладное.
– Это все хорошо, и я даже с тобой согласен, но ты не учел одну проблему. Нам нужны чертовы Стимы! – Геворк посмотрел куда-то вверх, потом на меня. – На таймере двенадцать часов до побочек. Сейчас три ночи, значит, в три дня нас накроет. Так что как ни крути, отсидится не получится. Надо искать медика.
– Ты знаешь, где его найти?
– Нет, – Геворк приложился к бутылке, а потом проговорил: – Надо подать запрос к нашим. Сообщу, что у нас форс-мажор – исчез медик. Может, отправят нам еще одного.
– У тебя есть связь с той стороной?!
– Есть. Но не думаю, что это та сторона… скорее всего это канал связи с местным подпольем.
– Ну так пиши!
– Уже написал.
– Что ответили?
– Пока ничего…
Мы прождали ответ до пол пятого утра, но он так и не пришел. В этом я не видел ничего катастрофичного – все-таки ночь на дворе и в подполье тоже люди, могут в этот час спать. Что ж, посмотрим, ответят ли нам утром. А пока порешили, что Ольга и Геворк будут сидеть в квартире.
Нам не оставалось больше ничего, кроме как лечь спать. Что мы и сделали. Я и Ольга заняли разложенный диван, а Геворку отвели место на полу. Закрыв глаза, дал команду Эе:
– «Разбуди в семь ровно».
– «Принято».
И спустя миг, провалился в сон.
Москва. СССР. Год 2023-ий. Здание отдела «Заслон», где-то в окрестностях Лубянки. До начала побочных эффектов 13 часов 30 минут. До конца времени явки в точку сбора 17 часа 23 минут.
Утро было не добрым.
А как хорошо оно начиналось. Принял душ, побрился, выбрал в кладовке костюм (черный пиждак, черные брюки и белая рубашка), к слову, он на мне отлично сидел, выпил кофе. И на этом все ништяки на сегодня закончились.
Только мы с Полиной успели выехать на работу, как узнали, что будет оперативное совещание Заслона по делу о серийном убийцы. И напарница поспешила ввести меня в курс дела.
В СССР орудовал серийный маньяк, на его счету было четырнадцать убийств, из них одиннадцать в Москве и три в городах Союза – в Сталинграде, в Горьком, и в Ленинграде. У всех найденных жертв были извлечены внутренние органы. Причем, маньяк каким-то невероятным способом извлекал органы без единого разреза плоти. Но и это еще не все. Он делал из своих жертв скульптуры – найденные тела были зафиксированы в определенное положение, а внутренние органы были использованы, как дополнительные атрибуты, например, из двенадцатиперстной кишки маньяк соорудил на голове одной из жертв корону. Поэтому Свинов дал имя преступнику – Мастер.
Мы вошли в кабинет начальника отдела. За столом уже заняли свои места несколько человек.
Наш отдел находился в паре кварталов от здания КГБ на Лубянке, располагался в цокольном этаже двухэтажного особняка и занимал два кабинета. В самом особняке, как сказала Полина, был размещен десятый отдел главка, занимающийся расследованием контрабанды и незаконных валютных операций.
– Пожалуй, преступим, коллеги, – сказал Свинов, а потом посмотрел на мужчину средних лет в очках для чтения из черной оправы. – Григорий Иннокентьевич, докладывайте. Что у вас есть по последнему случаю?
Григорий Иннокентьевич еле слышно кашлянул, поправил очки и сказал:
– Ничего нового, все по-старому… в результате проведенного вскрытия я установил, что Мастер работал по прежней схеме. То есть, биологическая смерть жертвы наступила вследствие потери внутренних органов. Мне не удалось установить каким образом Мастер смог извлечь органы из тела, не прибегая к традиционным методам хирургии, я имею в виду скальпель. Стоит отметить, что сами внутренние органы были аккуратно отрезаны от плоти, об этом свидетельствуют характерные четкие и ровные разрезы… даже не знаю от чего… сказать, что Мастер работал скальпелем – язык не поворачивается. Не характерные для скальпеля разрезы. Назову это – неопознанное устройство. Кроме того, немаловажным фактом остается то, что в теле жертвы я не нашел ни миллилитра крови, впрочем, она не была найдена и в месте, где было обнаружено тело.
– Вы не учли его сообщение рядом с трупом, сделанное кровью… – сказала Полина.
– Я не успел об этом упомянуть, потому что вы меня перебили. Да, на месте, где было обнаружено тело, есть кровь, и она принадлежит жертве, по крайней мере, группа крови совпадает.
– А как вы смогли установить совпадение крови, если в теле ее не было? – спросил Свинов.
– В едином медицинском реестре есть все данные по жертве, в том числе, и группа крови и прочие характеристики, позволяющие провести сравнительный анализ. В заключении хочу сказать, что Мастер применил неизвестные нашей науке хирургические устройства, опережающие нашу медицину в развитии.
– Сильное заявление. Вы хотите сказать, что наша медицина двигается назад или топчется на месте? – Свинов изогнул бровь.
– Нет, я не имел это в виду. Наша медицина лучшая в мире, но всегда были кулибины, изобретающие что-то уникальное. Это все, что я хочу сказать.
– Плохо работаете, Григорий Иннокентьевич! Неужели вам сложно установить, какими инструментами Мастер провел вскрытие?
– Товарищ майор, я судмедэксперт, а не научно-исследовательский институт! – раздраженно-обижено сказал Григорий Иннокентьевич. – У меня есть теория относительно того, как Мастеру удалось провести такое вскрытие, но пока что я не готов ее озвучить. Мне нужно время.
– Напомню, товарищ старший лейтенант, что вам отведено целое здания под вашу личную лабораторию! И где результат? Где, я спрашиваю?! Время ему нужно! – прогорланил Свинов. – Разгоню вас к чертям собачим, тогда у вас точно будет много времени! Бездельники!
Я присмотрелся к Свинову. Неприятный тип, и фамилия к лицу. Жидкие волосы были зачесана на бок, чтобы скрыть залысину, глубоко посаженные глаза, лицо в шрамах после перенесенной когда-то ветряной оспы.
– Главк рвет и мечет, партия уже неоднозначно намекнула, что нужен результат! А у нас ничего! С чем мне идти на доклад в главк? Знаете? Бездельники и тунеядцы, мать вашу! – прокричал Свинов.
С несколько секунд он тяжело сопел, смотря на участников планерки. Потом сказал, уже спокойным тоном:
– Результат. Нам нужен результат. Если каждый будет качественно выполнять свою работу, на все сто процентов, тогда всем будет хорошо. И нам, и главку, и партии. Ладно, что там с психологией Мастера? Есть подвижки?
– У нас имеется четырнадцать эпизодов с Мастером, – начал седой мужчина с аккуратной бородкой подковкой, говорил он не спеша и даже иногда протяжно, – и каждый эпизод имеет свою уникальную подоплеку. Помните первый случай, когда Мастер сделал из тела жертвы скульптуру Аполлона?
– Такое вряд ли забудется, Феликс Николаевич, тело без кожи, то еще зрелище, – сказал Свинов.
– Вот! Вот его цель! Мастер хотел, чтобы его запомнили, чтобы о нем узнали, и желательно, как можно больше людей. Не зря же из снятой кожи он изобразил за плечами Аполлона плащ! Все это, чтобы произвести нужный эффект. Но позвольте напомнить, что произошло после того, как мы нашли первую жертву? Происшествие было засекречено. И в итоге Мастер так и не получил желаемого результата, о нем так и не сказали по новостям. После чего он продолжил свое дело, чтобы снова и снова привлекать к себе внимание.
– Ближе к делу, – проговорил Свинов.
– У Мастера наблюдается одна из форм гиперкомпенсации. Своими скульптурами он привлекает к себе внимание общественности, чтобы получить то признание и любовь, которыми был обделен.
Полина хмыкнула:
– Вряд ли кто-то проникнется к нему любовью.
– Это вы так считаете с точки зрения психологически здоровой женщины. У него психология устроена немного иначе. Кроме того, я составил примерный портрет мастера. Это мужчина, возраст от сорока до пятидесяти, работает либо инженером, либо в научно-исследовательском институте.
– Поясните, – попросил Свинов.
– Поясняю за возраст. Чем старше преступник, тем более жестокие преступления он может совершить. За что обычно сидят по малолетке? Хулиганство, грабеж, угон. Мало кто из малолеток сидит за убийство и практически никто за расчлененку, то есть, такие преступление выше их психологического порога, им банально страшно на такое идти. А вот кто уже постарше, сидят и за убийство, в этом случае психологический порог преступников выше, и они готовы убить человека. Поэтому исходя из сказанного, психологический порог Мастера равен психологическому порогу взрослого человека сорока-пятидесяти лет. Что касается того, что он мужчина, могу сказать, что женщины очень редко совершают подобные преступления. Но, а по поводу должности инженера или работы в какой-либо научной среде, здесь обстоятельства говорят сами за себя. Не каждый может провести вскрытие подобным образом.
– Спасибо, Феликс Николаевич, исчерпывающий доклад, – сказал Свинов и перевел взгляд на молодого парня. – Андрей, у тебя что?
– Пробили биллинг сим-карт. В радиусе два-три километра от места обнаружения трупа. Все номера пробиты и владельцы проверены, Сергей Сергеевич. Да, это много сим-карт, но мы работаем, – сдвинул брови. – Брали в расчет подозрительные активности. Все чисто, – я заметил, что Андрей во время доклада то и дело вздергивал брови в такт речи. – Следовательно, Мастер на дело телефон не брал. Отключал. Либо дома, либо незадолго до места. Либо оставлял включенным в доме, машине. Сейчас проводим анализ по всем четырнадцати трупам. Ну, по местам обнаружения. Пока что ищем закономерности отключения сотовых телефонов. Радиус захвата – пять километров. Обнаружим задвоения – доложу. В любом случае, таким способом его симку рано или поздно вычислим. Вопрос времени. Ведь у нас есть дата и примерное время, когда злодей скидывал трупы, а это уже что-то. Если Мастер тупо оставлял телефон дома или в машине, но включенным, и шел скинуть труп, то и в этом случае, программа его тоже вычислит. Есть определенные алгоритмы. Думаю, о них не следует говорить. Время дорого. Умная программа, Сергей Сергеевич. Найдем.
Свинов хмыкнул:
– Вычислим, найдем – вашими устами да мед бы пить. Только какого рожна, скажите мне, дорогой Андрюша, прошло четыре месяца от первого трупа, а ваша хваленная программа до сих пор его не вычислила?
– Накапливаем данные. Адреса. Где обнаружены трупы. Активности сим-карт в радиусе, с какими симками контактировали. Собираем закономерности. Чем больше данных – тем ближе программа к цели.
– То есть, на данный момент вы топчитесь на месте и у вас ничего нет?
– Это кропотливая работа.
Свинов ударил ладонью по столу:
– Да мне плевать! Мне нужен результат! – прогорланил. – Дело на контроле у самого Цветкова, о Мастере даже до Броневого дошло! А мы четыре месяца ищем! Четыре месяца, сука! На месте топчемся! Позор! Хочу напомнить вам, коллеги, что это первое дело Заслона. От того, как быстро мы его раскроем, зависит… зависело его дальнейшее существование. Но уже сейчас в коридорах партии начинают шушукаться, что нас пора прикрывать в виду неэффективности. Деньги налогоплательщиков на другое пустить. Знаете, что будет с нами, если Заслон распустят? Отправят до конца дней штаны в архивах КГБ протирать! Крысами канцелярскими будем!
– Проверяем записи с камер наружного наблюдение. На предмет появления одних и тех же лиц в местах обнаружения трупов. Работа идет, – Андрей попытался защититься от обвинений Свинова.
– И что? Нашли что-то?
– Пока нет. Но ищем.
– Ищут они! Гагарина! – закричал. – У вас что?
Полина вскочила на ноги:
– Наряды милиции несут усиленное дежурство в местах скопления людей – в парках, вокзалах, автостанциях. Пробила родственников жертв, их контакты, взаимосвязи между жертвами не выявлено, у всех разный возрастной диапазон, социальное положение и сфера работы. Пальчиков на трупах нет, так же нет ни посторонних волос, ни потожировых следов. Поэтому на сегодняшний день на Мастера у нас ничего нет.
Полина замолчала, и я понял, что ей больше нечего сказать. Нехорошо, как-то получается, что у нее самый тощий доклад. Я посмотрел на нее – смотрит в одну точку – в стол. Потом опустил взгляд на ее ладонь – крутит пальцами спичками вокруг указательного пальца кольцо. Заметно, как они еле видно подрагивают.
– Что, все? – удивился Свинов.
– Так точно.
Свинов молчал, тоже смотрел куда-то в стол. Я внутренне сжался, ожидая, что вот-вот тот разразиться на Полину криком и трехэтажным русским могучим. Но крика не последовало.
– Сядьте, – шикнул начальник. – Плохо работаете. Плохо! Это всех касается. Все, идите отсюда, смотреть на вас тошно!
– Сергей Сергеевич, у меня есть предложение, – сказала Полина.
Свинов дал жест не расходиться и все вернулись на свои места. Полина негромко кашлянула и продолжила:
– Совершенно очевидно, что Мастер имеет глубокие познания в хирургии. Следовательно, он окончил медицинский институт. Я подготовила список всех хирургов Москвы в возрасте от тридцати до семидесяти лет, в него попали все те, кто имеет постоянную практику проведения хирургических операций. Предлагаю пройтись по списку. Список большой, около трех ста человек. Есть шанс, что Мастер в их числе.
– «Вероятность выполнения задачи стремится к нулю», – прокомментировала Эя.
– «Почему?».
– «Заданный объект мог обучаться в другом месте».
– Хорошо, работайте по списку. Привлеките к работе районные отделы милиции и участковых. Если будут тупить, докладывайте, я их ускорю. А теперь свободны! А тебя, Антон, я попрошу остаться, – сказал Свинов.
Когда все ушли, начальник спросил:
–Где тебя носило?! У тебя должна быть веская причина исчезновения. Иначе, вот, – шеф положил ладонь на лист бумаги, который лежал на краю стола. – Это рапорт на имя Цветкова о твоем увольнении со службы. Не подписанный. Пока не подписанный. Думаю, ты понял, что я тут не шутки шучу. Твоя дальнейшая судьба зависит от того, по какой причине ты отсутствовал на службе. Не похоже, что был в реанимации. Я примерно догадываюсь, почему тебя не было, но все же, прежде чем подписать рапорт, хочу тебя послушать.
Мы смотрели друг другу в глаза. Свинов свинцового взгляда не отводил, вгрызся в меня, навострив свои внутренние локаторы лжи. Я посмотрел на столешницу.
– «Эя, помогай. Что ответить? Может, реально лучше быть уволенным? Находиться в КГБ для нас плохой вариант».
– Ну? – Свинов гаркнул. – Забухал? С бабой загулял? Может, на наркоту сел?
– «КГБ полезно нам. Рекомендую продолжить физическое нахождение в учреждении. Альтернатива – сказать ложь. С вероятностью шестьдесят пять процентов, индивид воспримет, как правду, если ему сказать, про твое внедрение в группу антисоциальных индивидов».
Прикинул, дельный ли совет. Вроде ничего, нормальный.
– Внедрение! Я был во внедрении, – проговорил я.
Кажется, Свинов явно не ожидал такого ответа. С пару секунд он молчал, потом буркнул:
– Докладывай!
– По делу Мастера внедрялся… агентура нашептала, что в Москве действует группа, транслирует в интернет убийства людей в режиме реального времени.
Неплохо начал. А дальше что?
Свинов явно заинтересовался, сложил руки перед собой, даже слегка наклонился в мою сторону:
– Так, так, продолжай.
–Трансляции закрытые, за доступ надо заплатить круглую сумму. В общем, глянул одну, там действительно расчлененка. Причем, один из группы хорошо владеет скальпелем, явно хирург с опытом. Лица не видел, закрыты карнавальными масками.
Я подумал, что этого просмотра явно не хватало для того, чтобы принять решение внедриться в группу по делу Мастера. Тогда я решил нагло соврать, для достоверности, сдвинул брови и серьезно проговорил:
– Увидел, как они с помощью спец устройства извлекают органы из тела жертвы – не прибегая к скальпелю. Прям как наш Мастер.
– Что за спец устройство? – глаза Свинова сверкнули профессиональным азартом.
– Не разглядел. Перед камерой его особо не светили. Тогда я принял решение, внедриться в их группу. Моя легенда – я представитель тайной элиты СССР, хочу организовать закрытые вечеринки с расчлененкой и людоедством для гурманов из высшего общества и что готов потратить любые деньги для организации таких мероприятий. А вы, парни, мол, идеально подходите, так сказать, люди с опытом. Не поверите, но они поверили легенде, а когда я засветил перед ними чемодан денег, ненастоящих конечно же, приняли меня в их клуб.
Я остановился, потому что понял, что меня понесло не в ту степь. Ох и загнул же я! По-моему, это полный провал, попрут меня из КГБ. Ну и хрен с ним!
Свинов вскинул брови и с миг гонял в голове какие-то мысли. Наконец, спросил:
– Ну, допустим. И что дальше было?
– Провел с ними неделю, как раз поэтому я и отсутствовал. Сообщить о внедрении не мог, все произошло спонтанно. К тому же, было подозрение, что за мной слежка, парни-то серьезные. Решил я, значит, контрольную закупку услуг провести. Заплатил деньги, свои сбережения, и попросил, чтобы устроили при мне шоу. Пришел я в назначенный день и час… и тут… В общем, у меня для вас плохие новости. – Я выдержал театральную паузу, поджал губы и тяжело вздохнул.
– Ну!
– Ребята оказались не совсем те, за кого я их принял. Все шоу оказалось чистой постановкой – никакой расчлененки не было, а то устройство, оказалось большой пепельницей, обернутой в фольгу. Тело жертвы ненастоящее – кукла. Органы из папье-маше, хотя выглядят вполне реалистично даже когда держишь в руке, просто среди них есть неплохой художник. Когда понял, что Мастером дело и не пахнет, тут же закончил операцию под прикрытием представителя тайной элиты СССР. Но ребят передал коллегам из МВД, шьют им мошенничество. – я вскочил на ноги и выпрямился. – Готов понести любое наказание за такой просчет в службе!
Свинов откинулся на спинку кресла, хрустнул шеей.
– И ты думаешь я поверю в этот бред? – спросил он.
– Никак нет, то есть это чистая правда! Готов подтвердить все письменно! – и для достоверности тихо произнес. – Сергей Сергеевич, только не рассказывайте никому, а то засмеют.
Шеф облокотился руками на стол, и поднял на меня взгляд:
– Выговор тебе с занесение в личное дело! Как ты мог попасть в такой просак? Вроде опытный оперативник… Все, иди к чертям собачьим, работай! Но рапорт мой будет лежать на столе. Еще хоть один косяк – подпишу.
– Есть выговор! Разрешите идти?
– Вали!
Я поспешил ретироваться. Полина ждала меня в коридоре.
– Ты мне не говорил про внедрение, – сказала она.
– Подслушивала?
– Невольно, дверь была приоткрыта.
– Не был я во внедрении. Сочинил. Не скажу же, что не помню ничего?
– Логично. Ладно, будем считать, что ты легко отделался. Про элиту СССР и людоедство ты, конечно, перегнул палку, – до лица Полины коснулась легкая улыбка. – Странно, что Свинов поверил.
– Или сделал вид, что поверил.
– Не думаю, что сделал вид. Зная его характер, думаю, что он действительно хотел тебя уволить со службы. Хорошо, что все хорошо кончается. Пойдем я тебе наш кабинет покажу. Ты ведь не помнишь его?
– Нет.
Кабинет находился в противоположной стороне цокольного этажа. Как я понял, в подвале с нами соседствовали архивные помещения, несколько дверей были помечены именно так. Освещение в коридоре было скудное, длинные лампы под потолком горели через одну и светили совсем слабо. На полу лежал потрескавшейся линолеум, стены обиты каким-то композитом, имитирующим дерево, который судя по всему, старше, чем я. В воздухе попахивало сыростью.
Мы вошли в кабинет, Полина подошла к тумбочке, включила электрочайник и повернулась ко мне:
– Ты как раз стоишь рядом со своим столом. Располагайся, чувствуй себя как дома.
Я сел за стол и окинул его взглядом. На краю лежала стопка чистых листов, рядом стакан с авторучкой и карандашом, напротив меня – ноутбук. Заметил, марка «Жигули». Рядом со столон на полу стоял сейф. Потом окинул помещение взглядом. У стены располагался небольшой шкаф, полки почти пусты, на одной несколько покосившихся папок, напротив моего стола – стол Полины, ее сейф, карта Москвы на стене. Пожалуй, вот и весь интерьер. Еще большой папоротник в горшке в самом углу кабинета. На полу тоже линолеум, но в более лучшем состоянии, чем тот, что лежал в коридоре. Стены покрашены какой-то серой краской.
В общем, впечатления были так себе, дыра дырой. Даже в отделе милиции и то лучше кабинет был.
– Верно мыслишь, у нас тут не кабинеты Лубянки, – сказала Полина, опустив пинцетом два кубика сахара в кружку.
– А там как?
– Красные дорожки, мрамор, дубовая мебель, белые воротнички. У нас тоже скоро так будет, по крайней мере, пообещали. А как говорится, обещанного три года ждут. Радует, что в бюджет на следующий год цифру на ремонт заложили. Но чую, если не найдем Мастера, то нам уже будет все равно, сделают ремонт или нет, расформируют Заслон и дело с концом, – чайник закипел, и Полина наполнила кружку кипятком. – Чай хочешь?
– Нет, спасибо.
– Ну, ты осваивайся, а я пока поработаю со списком хирургов. Сегодня надо будет заняться.
Напарница заняло свое место за столом, погрузившись всем вниманием в монитор.
Я посмотрел на неумолимо тикающие таймеры на периферии зрения. Надо идти в точку сбора группы, а не штаны в отделе просиживать! Но проблема была в том, что просто так уйти и не вызвать подозрения со стороны коллеги, я не мог – нужна причина. Придумать я ее не мог, хотя бы по той причине, что не знал, чем вообще занимается на службе сотрудник КГБ. Так что придется ждать, когда список хирургов будет готов, и под предлогом его проверки можно будет идти к точке сбора.
У меня в запасе семнадцать часов. Так что время есть и надо его провести с пользой – узнать побольше об Антоне, раз такая пьянка пошла и мне придется косить под него.
Открыл верхний ящик стола и увидел пистолет и выкатившийся к нему из недр ящика граненый стакан. Такое халатное отношения к хранению огнестрельного оружия меня удивило. Судя по квартире Антона, он был аккуратист и момент с пистолет вызывает когнитивный диссонанс. Ладно, проехали, едем дальше. Я положил пистолет на стол и проверил другие ящики. Те были пустыми. Потом переключился на сейф. Подергал ручку дверцы – заперта. Ключ нигде не нашел.
– Извини, что отвлекаю, а ты не знаешь, где ключ от сейфа? – спросил у Полины.
– Ты с собой носил.
– Не помню, куда его дел…
– На такой случай, можешь сходить в секретариат. Скажешь девочкам, что забыл ключ дома, они тебе копию выдадут.
– А где этот секретариат находится? – спросил я, и взял пистолет в руки, чтобы рассмотреть.
– В здании на Лубянке, второй этаж. Кстати, если ты не помнишь, это левый ствол. Он на тебя не выведет, если что. Можешь использовать. Ты не любил носить табельное оружие, впрочем, как и все. Один выстрел – куча отчетов. Твой табельный вроде бы в сейфе, – Полина вернулась к списку.
– Я понял.
Столько нюансов! А сколько еще надо решить проблем! Как я поеду опрашивать хирургов без удостоверения? У меня нет ни паспорта, ни водительских прав, ни денег. Уж лучше бы Свинов меня уволил со службы!
– У меня есть еще одна проблема. Я не знаю, где мое удостоверение… – проговорил я.
– Это плохо. Ищи.
– Знать бы, где искать.
– Может дома?
– Может. А если не найдется?
Полина посмотрела на меня:
– Если не найдется, будут проблемы. Учитывая, что у тебя уже есть выговор, то за утрату удостоверения могут и из Заслоны выпереть. Куда-нибудь на крайний север отправят служить в контрразведывательное обеспечение буровых объектов. Ладно, есть у меня подвязки в отделе кадров. Если не найдешь, попробую, чтобы тебе по-тихому сделали дубликат, но не за просто так. Придется кадровика отблагодарить.
– Самого собой, – кивнул я. – Ну ты спросишь, да?
– Чуешь, что удостоверения дома не будет?
– Типа того, – усмехнулся я.
– Хорошо, я поговорю с кадровиком, – ответила Полина и вернула внимание в монитор.
Дальше я смотался на Лубянку, нашел секретариат, поворковал с девчатами, и получив копию ключа, заполучил содержимое сейфа. Помимо табельного пистолета, в нем хранилось удостоверение капитана МВД на имя Антона, а также еще и паспорт, только там я был неким Игорем Красновым. Что ж, неплохие плюшки. Хотя бы паспорт есть и ксива сотрудника милиции.
После я разузнал у Полины, как спуститься во внутренний двор. Спустя миг я был уже там. Заасфальтированный двор окружал забор, обвитый плющом. Въезд и выезд – через ворота с красными звездочками, рядом светофор – зеленый и красный фонарь, сейчас горел зеленый. А вот и припаркованные авто. Всего двенадцать штук. Ну и какая из них моя? Прошелся мимо машин – все длинные, с лупатыми фарами и массивными формами.
Так, так, так. Интересно, все ли авто сотрудников? Или какие-то изъяты у преступников и стоят здесь очень давно? Сейчас примерно девять утра, по идее, сотрудники совсем недавно подтянулись на работу, а это значит, что двигатели еще не остыли. Прошелся мимо машин, прикасаясь ладонью к каждому капоту. Из всех авто, у троих капот холодный. Уже что-то, круг сужается.
И так, имеем желтый седан: обтекаемые формы, низкая крыша, задние колеса наполовину закрыты кузовом, колпаки на шинах блестят на солнце;
Второе авто серого цвета, ничем не примечательное, похоже на Волгу Победу;
Третье: темно-зеленое авто с непристойно большими рогами задних фар, спереди четыре фары, огромный бампер. С боку авто похоже на дротик или ракету.
Какая бы подошла Антону?
Присмотрелся в каком состоянии были их салоны и отчего-то мне показалось, что темно-зеленая была именно Антона: внутри идеальный порядок. В остальных, на креслах какие-то документы, у желтого седана так вообще крошки стекла.
Дверь была не заперта. Сел в салон, ключи находились в зажигании. Заглянул в подлокотник – там лежал телефон. Взяв его, провел пальцем по экрану, чтобы разблокировать, но экран не отозвался, видимо, села батарейка. Положил его на панель, если это телефон Антона, то я узнаю о нем практически все. Потом открыл бардачок, достал техосмотр, отыскал имя владельца, Глуховский Антон Дмитриевич. Бинго! Ну, здравствуй, моя новая-старая машина. В козырьке от солнца нашел водительское удостоверение. Вот еще бы ксиву и паспорт найти…
Осмотрев задние сиденья и кармашки в спинках кресел, в них ожидаемо было пусто, открыл багажник. Запаска, домкрат, насос и ремнабор – ничего лишнего.
Вернулся в салон, посидел с миг за рулем. Пошарил рукой под креслом, надеясь, что под ним могло что-то затеряться. Но все чисто. Провернул ключ в зажигании, приборная панель ожила, датчик показывал, что бензина в баке нет. Провернул еще ключ еще дальше и попытался запустить движок – тщетно. Ладно, надо как-нибудь попросит у Полины канистру с бензином, если она у нее есть.
Решив, что дальше в машине мне делать нечего, заглушил ее, сунул мобильник в карман, закрыл авто на ключ и двинул обратно в кабинет. Плодотворная получилась вылазка во внутренний двор, заполучил водительские права и мобильник.
Когда список хирургов был у меня в руках, я наконец-то смог покинуть отдел. В списке было шестьдесят человек, столько же было в списке и у Полины, остальные сто восемьдесят хирургов достались участковым районам и отделам милиции. Но список подождет, есть дела поважней, до начала побочек осталось пять часов и я не горел желанием проверять их действие на своей шкуре. Двигаясь по тротуару к метро отбил Геворку:
– «Что там по Стимам?»
– «Тишина. Осталось пять часов, надо что-то решать».
– «Еду к вам».
– «У нас новое задание. Пересылаю».
Спустя миг перед глазами появилось небольшое окно с текстом. Я остановился и стал читать.
Новое задание! Найти две подходящие территории для заброски шпионских групп. Основные критерии:
– отдаленность территории от силовых ведомств (МВД, КГБ, части министерства обороны СССР);
– доступ на территорию должен быть ограничен для местных жителей. Или же, территория должна находится в отдалении от массового скопления людей, но в то же время должна находится в черте города. Пример подходящих территорий: строительные площадки, заброшенные здания, пустыри.
Обзорный видеоотчет территории и фотоматериал отправить в центр через Главного группы. Срок выполнения 72 часа. В случае невыполнения задания в срок, мы будем вынуждены констатировать, что группа не эффективна. Один из членов группы будет физически устранен. Метод устранения – электроразряд высокой интенсивности от чипа в мозг.
Время пошло!
Желаем удачи и победы нам всем!
Как говорится, здравствуй жопа давно не виделись!
Опять угроза физического устранения в случае не выполнения задания?! Ну и дела! Я на такое не подписываюсь! Хотя кто меня спрашивает? И выбора особого нет, кроме как идти и выполнять. Особенно весело все это смотрится, учитывая, что светиться на улице группе мягко скажем нежелательно.
Ну и дела. Ну и дела!
Тихо выругавшись, стал спешно спускаться по ступенькам на станцию метро.
Москва. СССР. Год 2023-ий. Жилые кварталы. Квартира Антона. 11:30. До начала побочный эффектов 4 часа 12 минут.
Вернулся в квартиру. Ольга подала голос из кухни – сидела за столом и работала за ноутбуком. Хотел поставить на зарядку мобильник Антона, облазил все шкафы в поисках зарядного устройства – не нашел. Решил, что оно могло быть в розетке, но с удивлением обнаружил, что в квартире розеток нет. Нет! Чертовщина какая-то!
Переместился в кухню, захватив с собой скотч. На столе стояла кружка чая, в тарелке нарезанный хлеб, колбаса и сыр. Сделав себе бутер, сел напротив Оли, скотч и телефон положил рядом с собой.
– Где Геворк? – спросил.
– Выполняет задание. Решили, что будем искать территории по очереди.
– Надеюсь, на этот раз обойдется без хвоста?
– Охотно в это верю.
– У него же рукав был в крови. Пошел в таком виде?
Ольга усмехнулась:
– Надел твой костюм.
– Неужели подошел?
– Да не особо. Но выбора не было, не идти же в окровавленной кофте. Смешно смотрелся в пиджаке.
– Ему полезно. А откуда еда? – спросил я, повертев бутер в руке, откусил кусок.
Вот это вкус! Такое ощущение, что ничего подобного раньше не ел. Впрочем, есть вероятность, что так оно и было. Понятия не имею какая еда была в моем мире, может в нем все едят жареных жуков или куда хуже, какие-нибудь энергетические брикеты, которые и вкуса-то не имеют. Если инструкция предупреждала быть осторожным здесь с едой и напитками, значит, есть на то причины.
– Нашла у тебя кое-какие сбережения, сходила в магаз, – ответила Оля. – Ты же не против, что позаимствовала твои деньги?
Я пожал плечами:
– Нет.
Потом посмотрел на мобильник и усмехнулся. Ольга это заметила и спросила:
– Что?
– Или я дурак, или лыжи не едут. Не могу найти розетку, чтобы зарядить телефон.
– Добро пожаловать в СССР! Здесь беспроводное электричество и розеток нет.
– Во как!
Оля кивнула на стену. Там на уровне глаз была какая-то черная пластмассовая штуковина размером со спичечный коробок.
– Надо поднести к ней телефон и будет тебе зарядка, – сказала Ольга.
Так и сделал. Телефон пискнул, ознаменовав начало зарядки батареи. Дальше что? Так и стоять рядом с устройством?
Ольга усмехнулась:
– Можешь садиться на место, зарядка не оборвется. Насколько я поняла, можно спокойно заряжать телефон в пределах квартиры.
– Даже у нас таких технологий нет, – сел обратно на стул.
– Что-то есть у них, что-то есть у нас. Цивилизации не могут развивать сразу все технологии, перекос неизбежен.
– Откуда такие познания?
– Помимо того, что я хакер, я еще и спец по технике.
– Неплохо. Интересно, какие технологии в нашем мире…
– Наверняка могу сказать, что перемещение в пространстве и времени нам точно по плечу. Иначе бы нас здесь не было.
– Логично.
Помолчали. Все внимание Оли было обращено в монитор. В какой-то момент она спросила меня, не отрываясь от дела:
– Ты не думал какой может быть наш мир?
– Не успел. Не до этого было. Все, что о нем знаю – загибается из-за кончающегося воздуха.
– Я бы очень хотела узнать, – вздохнула.
– Узнаешь. Ведь рано или поздно мы вернемся домой. Только жаль, что проживем там недолго.
– С чего ты решил, что мы вернемся?
– А нам достанется здесь место? Читала инструкцию, там написано, что количество билетов ограничено.
– Но нам уж точно билет должен достаться, как первопроходцам.
– Это уж точно… – мой ответ прозвучал с долей иронии.
Оля вдруг переменилась в лице, выражение стало строгим:
– Опять ты ноешь? Подбери сопли, тряпка! Ты не на курорт попал!
– Я ною?! Вообще-то это ты начала разговор про наш мир!
– Начала я – верно. А начал ныть – ты.
Я махнул рукой, и доев бутер, взял еще один. Когда прикончил и его, запил Олиным чаем и кивнул на ноутбук:
– Над чем работаешь?
– Вышла на черный рынок левых паспортов.
– Левые паспорта это хорошо.
– Думаю, что завтра можно будет забрать у курьера.
– Это же дорого? У нас нет столько денег.
– Это поправимо. Уже есть понимание, как работает банковская система. В принципе, что-то такое было в нашем мире лет сто назад – для хранения денег используются сберегательные счета и пластиковые карты. Не сегодня завтра взломаю пару счетов и будем при деньгах.
– Что ж, радует, – и прожевав, проговорил. – Надо что-то думать насчет Стимов. Геворк что-нибудь говорил?
– Нет.
– Странно, что Стимы есть только у медика. Как-то неправильно. Случись что с ним, вся группа под ударом. Вот как у нас, например.
– Раз так, значит, есть на то причины. Нас же не дураки сюда забросили…
– Ты спрашиваешь или утверждаешь?
– И то и другое.
Я призадумался. Стимы, Стимы… Возможно, смысл в том, что чем меньше людей носит Стим, тем меньше шансов, что Стимом завладеет КГБ. Что такого в этих Стимах тайного?
Хотя, помимо Стимов, хранящихся только у медика, вопросов у меня была уйма. Ну вот, еще один, например:
–А почему нельзя было создать чат изначально? Чтобы, как только мы были заброшены – связались друг с другом? Так же проще.
– Не знаю. Может, перемещение в пространстве и времени как-то влияет на чат… вот и не целесообразно заранее создавать.
– Возможно, – пожал плечами.
Покрутив вокруг пальца скотч, произнес:
– Ладно, давай к делу. Сейчас пришла в голову мысль, как разобраться со Стимами.
– Без Геворка?
– Без него.
Рассказав Оле свой план, написал Геворку:
– По Стимам ответа нет?
– Нет.
Этого мне было достаточно, чтобы приступить к выполнению задуманного.
***
Мы с Олей стояли в подъезде по обе стороны от окна между вторым и третьем этажом. Поправив на лице медицинскую маску, посмотрел во двор, потом перевел взгляд на девушку. Ее лицо тоже было закрыто.
– Волнуешься? – спросил ее.
– Немного.
– Ничего, это нормально.
– Ты уверен, что сработает?
– Ни в чем нельзя быть уверенным.
– Спасибо, обнадежил.
– Знаешь, не люблю говорить то, что хотят от меня услышать. Я бы мог сказать, что да, план надежен на все сто, но сказать так – неправильно. Тебя бы расслабил, да и сам бы себя убедил, что все будет четко. Я за правду. Надо трезво осознавать оперативную обстановку.
Оля кивнула.
План был действительно не так хорош, как хотелось бы. Час назад мы вышли из квартиры, прошлись пешком пару кварталов, зашли в аптеку за медицинскими масками. По пути я изучил во вкладке «Сведения» описание побочных эффектов, в случае если не вколоть Стим. Если коротко, все симптомы были схожи с симптомами обезвоживания: сильная жажда, сонливость, головокружение, головная боль. Если не принять Стим в течение нескольких часов, симптомы будут нарастать и в итоге перерастут в шок и смерть.
Войдя в какой-то двор, попросил у встречного телефон и вызвал скорую помощь, описав симптомы обезвоживания. Назвал дом, подъезд в котором мы сейчас стояли и номер квартиры куда следует приехать скорой. По плану мы должны встретить медика в подъезде и приставив ствол к виску, потребовать выдать нам необходимые препараты. А потом отпустить дока и свалить.
К подъезду медленно подъехала скорая. Я спрятался за стену, Оля сделала также. Когда внизу хлопнула дверь, мы сделали вид, что стоим у окна и кого-то ждем: Оля как будто смотрела в окно, а я облокотился пятой точкой о подоконник, задумчиво уставился в пол, поправив на лице маску. Когда врач поднималась на нашу площадку, краем глаза ее изучил. На вид совсем еще молодая, наверняка только закончила университет. Худенькая, высокая, темные волосы, смуглая кожа, вытянутые черты лица, длинная шея. Медицинский чемоданчик в руке. С одной стороны, хорошо, что девчонка, был бы здоровый бугай, не знаю, чем бы все закончилось… Заметил, что она бросила на нас взгляд. Наши медицинские маски были вообще ни к месту и врачу следовало бы заподозрить неладное, но разумеется, врач не придала им нужного значения. Ведь у нее и мысли не было, что кто-то может напасть на врача скорой.
Доктор прошла мимо нас и стала подниматься дальше. Я тихо метнулся к ней и напал со спины: закрыл ей рот и приставил пистолет к виску.
– Будешь делать, что скажу, отпущу, – проговорил над ее ухом. Оля протянула мне кусок скотча, и я заклеил докторше рот. Пистолет убрать за спину, повернул дока к себе лицом, и мы встретились взглядом. В ее глазах страх, зрачки сужены, чувствую, как она дрожала мелкой дрожью.
– У нас все симптом сильного обезвоживания: сонливость, головокружение, головная боль, жажда. Сможешь с этим что-то сделать?
Врач неопределенно помотала головой. Что-то промычала.
– Отвечай только «да» или «нет». Повторяю, вопрос: сможешь с этим что-то сделать?
Закивала и опять что-то промычала.
– По-моему она хочет что-то спросить, – произнесла Оля.
Док закивала.
– Хорошо, я дам тебе такую возможность. Но сперва, ты мне дашь свой телефон, – сказал я.
Когда мобильник был у меня в руках, протянул его Ольге и спросил:
– Сможешь достать из него личные данные дока? Имя, фамилия, где живет?
– Легко. А тебе зачем?
– Чтобы наш док не выкинула какую-нибудь глупость.
Я перевел взгляд на врача, проговорил:
– Сейчас я уберу скотч, вздумаешь кричать – накажу. Через твой телефон я узнаю, где ты живешь, кто твои родственники. Не думаю, что ты хочешь, чтобы с ними что-то случилось, ведь так?
Док захлопала ресницами, а потом кивнула.
Убрал скотч.
Врач молчала, словно воды в рот набрала.
– Ну? – рявкнул я.
– У-увас не может… быть… сильного… обезвоживания…
Замолчала.
– Дальше. Дальше говори!
– Были… бы… внешние… признаки…
– Какие?
– На ногах… бы… не стояли… А еще… еще распухший язык… с-судороги… цианоз губ…
Совсем не радужные перспективы! Переглянулся с Олей, а потом ответил доку:
– Ну, это еще все впереди… что нужно делать?
– Изотонические растворы… внутривенно… вводить…
– А если сказать попроще? У нас тут не врачебный консилиум.
–Нужно… восстановить водно-солевой б-баланс… у… у меня с собой таких растворов нет. Честно. Вам лучше в стационар. В станционер обратиться. В-вот, – глаза намокли.
– В стационар не вариант.
– Вы бандиты, да? – шмыгнула носом.
– Нет, мы не бандиты. Тебя как зовут?
– Алина.
– В общем, слушай сюда, Алина. Сейчас мы поедем вместе с тобой в больничку, вынесешь нам нужные растворы, взамен мы забываем твою фамилию и где живешь. Все ясно?
– Я не смогу… вынести пакеты для капельниц это преступление!
– А ты постарайся, если хочешь, чтобы с твоими родными ничего не случилось.
– Даже не знаю… я не смогу…
Кивнул Ольге:
– Ищи номер матери.
– Зачем? Нет, нет, нет, я все сделаю, как вы сказали. Я смогу, – залепетала Алина.
– Нашла, – сказала Оля.
– Нам не составит труда вытащить твою мать в нужную нам точку. Ведь мы можем позвонить ей с твоего телефона, представится сотрудниками милиции и сказать, что ты попала в аварию. И попросить приехать на опознание. Сама к нам в руке приедет.
– Нет! Я. Все. Сделаю.
– Тогда выходим на улицу, садимся в скорую и едем в больницу. И чтобы без фокусов! Все поняла?
Закивала.
– И в руки себя возьми! А то перед водилой спалишься, – добавил я.
– Простите, что?
Должно быть в этой ветке времени такие словечки, как «спалиться» не водятся. Кстати, надо будет осторожней вести разговоры и с Полиной.
– Ничего. Готова?
Кивнула.
Алина более-менее успокоилась, и мы вышли из подъезда, Ольга сыграла больную – схватилась за живот, я взял ее под локоть, а док провела нас к авто. Сели в кузов – на каталку, Алина с нами – на сиденье.
Док открыла окошко, которое было в перегородке между водителем и нами и сказала:
– Быстрее в больницу! – и села на свое место.
Выехали на проспект, водила включил сирену, и мы понеслись по улице.
– «Плохая идея ехать в больницу. А что, если она сольет нас ментам?» – написала в личку Оля.
– «Не сольет. Во-первых, я ей сказал, что будет, если она выкинет какой-нибудь фокус, а во-вторых, ее телефон у меня. Как она звонить будет?».
– «Она может позвонить из больницы».
– «Не думаю. Слишком девочка напугана».
– «Как знаешь».
Ехали молча. В какой-то момент Оля вздрогнула, словно чего-то испугалась. Написал:
– «Ты чего?».
– « Все в норме».
Но спустя минуту добавила:
– «Я что-то видела. Обрывок стертой жизни. У тебя такое было?».
– «Нет. Что ты видела?».
– «Сначала было ощущение дежавю. Как будто я уже когда-то ехала в скорой и сидела на этом месте. У тебя когда-нибудь было ощущение дежавю?».
– «Нет».
– «После дежавю я что-то вспомнила. Я лежала на каталке в скорой, слышала сирену. Еще было много крови, особенно на футболке в районе живота. Все тело болело. Рядом со мной был врач».
Мы встретились взглядами. Ольга смотрела на меня сдвинув брови.
–«Все будет хорошо. Может, это было воспоминание сна», – написал я.
Ольга перевела взгляд в пол, а я посмотрел на Алину. Все это время она наблюдала за нами.
– Далеко еще? – спросил я, поправив маску.
Док посмотрела в окно:
– Почти приехали.
Мы вышли из машины, Алина завела нас в здание, повела по коридору, несколько раз он делал повороты и наконец, док вывела нас через черный ход на задний двор.
– Подождите здесь. Сейчас все принесу.
Она двинулась обратно в здание, но я остановил ее за руку.
– Ты же помнишь, что выкидывать фокусы не в твоих интересах? – спросил ее, смотря на нее исподлобья.
– Да.
– И принесли еще все, что нужно, чтобы поставить капельницу. Иглы, трубки, ну, тебе видней.
С миг держал ее за руку, мы смотрели друг другу в глаза, а потом я разжал пальцы, и Алина ушла внутрь больницы.
Осмотрелся. Рядом с нами угол здания, недалеко от него какой-то больничный корпус из пяти этажей, в торце пристройка, двойные двери, рядом стояло скорая, из нее два врачей в голубых халатах выкатили каталку с каким-то мужиком и вкатили внутрь.
Встретился взглядом с Олей.
– Не нравится мне все это, Паш, – проговорила она, поправив маску и осмотревшись по сторонам.
– Тоже не испытываю особого удовольствия. Но выбора нет. Нужно искать замену Стимам.
Вспомнил про сигареты. Достал из внутреннего кармана, там же были и спички. Закурил.
Не люблю ждать, но еще больше не люблю неизвестность. А если ожидание и неизвестность обрушиваются одновременно, то вообще нехорошо.
Не знаю, сколько времени прошло. Но было ощущение, что достаточно много для нашей ситуации. Минут десять – точно. Не нравится мне все это.
К скорой подъехала милиция. Авто длинное, лупатое, сзади рога фар, цвет – желтый, на борту синяя полоса. На крыши красный маячок. Вышли два милиционера, в брониках, с автоматами наперевес. Один из них осмотрелся.
– Паш… – проговорила Оля, привлекая мое внимание к ментам.
– Да вижу я…
Включил режим прицеливания. Время замедлилось, зрение перешло в зеленый спектр. Фигуры ментов поделились на сектора разной окраски. Посмотрим, что имеем: туловища окрашены в красный цвет, рядом цифра вероятности поражения области – 1%. Тут понятно, мой «Макаров» броники не пробьет. Конечно, можно умудриться попасть между пластин, но это маловероятно. Шансы как раз в один процент, я бы дал и меньше. Кстати, откуда режим догадался, что стрелять придется из «Макарова»? Хотя тут все просто – если режим завязан с моей нервной системой и мозгом, то он знает то, что знаю и я. Соответственно, про модель моего ствола ему известно. Едем дальше. Руки, ноги, головы – в синем цвете, 85%.
Прикинул план: стреляю одному в голову, потому тащу Олю в укрытие – в здание. Из проема двери продолжу бой. Или лучше уйти? Да, пожалуй, лучше будет уйти.
Выключил режим и затянулся сигаретой.
Мент пошел к нам.
Ну вот и все. Сейчас начнется жара…
Зажав сигарету в зубах, нащупал за спиной пистолет, взялся за рукоять и в этом миг краем глаза увидел, как из здания вышла Алина. На ней был надеть белый медицинский халат, за пазухой держала наши пакеты для капельницы.
– Извините, что так долго! – воскликнула док.
Так, стоп. Значит не сдала? Тогда мент что тут делает? Непонятно! Ладно, едем дальше, будем разбираться. Опустил руку.
Алина заметила мента только тогда, когда подошла к нам.
– Это не я! – растерянно воскликнула она, в глазах – ужас.
– Что не я? – буркнул мент, потом стрельнул взглядом на перекошенное ужасом лицо Алины, на нас, на наши маски. Рука двинулась к автомату. – Что тут происходит?
Москва. СССР. Год 2023-ий. Больница. До начала побочный эффектов 2 часа 12 минут.
–Да ничего не происходит, сержант, – сказал я, и затянувшись, отправил сигарету в кусты щелчком пальцев.
Мент посмотрел на Алину, та стояла, опустив взгляд.
– Девушка, вам нужна помощь? – спросил он.
– Нет, – мотнула головой.
– Расслабься, сержант, свои, – я достал из внутреннего кармана ксиву МВД и развернул ее перед глазами мента.
Тот бегло прочел содержимое.
– Извиняюсь, виноват, не мог знать, что вы из милиции, – проговорил.
– Не в претензии, – сказал я и убрал ксиву обратно в карман.
В следующий миг на асфальт плюхнулся один из пакетов. Воцарилось молчание. Да что ж такое! Алина криворукая какая-то! Оля спохватилась и подняла пакет.
– А это что? – буркнул сержант.
– То, что ты не должен был видеть, – вздохнул я. – Понимаешь, сержант, тут такое дело… – и взяв его за локоть, отвел в сторону на приватный разговор. – Сослуживец огнестрел получил… неосторожное обращение с оружием… не хотим это особо афишировать, сам понимаешь, за такое со службы могут попереть… понимаешь?
– Понимаю.
– Девочка сама вытащила пулю, – кивнул на Алину. – Теперь ему капельницы нужны.
Сержант сдвинул фуражку на затылок и почесал лоб.
Так, так, так, мозгует что-то. Неужели правильный попался? Если что придется его вырубать…
– Но ведь не положено выносить препараты третьим лицам? Это должностное преступление, – сказал он.
– Знаю, что не положено, но это уже наши проблемы. Мы перед больничкой в долгу не останемся. Порешаем вопрос.
– Взятка?
– Да какая взятка? Это взаимовыручка. Сегодня они нам помогли, завтра мы им поможем. Мы, что, не советские люди что ль?
Его напарник свистнул и махнул рукой поторопиться.
– Ладно, не мое это дело, сами разбирайтесь, – сказал сержант, и перетянув поудобнее автомат, пошел к машине.
Когда он ушел, Алина проговорила:
– Это…не…я… я никого не вызывала…
– Верю, – ответил.