Всю дорогу, пока мы шли до первого этажа, меня мучила совесть: я обманываю родственников девушки, тело которой стало вместилищем моей души. И если сейчас моя ложь была оправдана высокой целью — я помогала Гэбу, то потом… Не представляю, как буду жить с этой ношей. Хотя… на подсознательном уровне я уже знала, как поступлю…
Как только мы спустились в холл, принц без предисловий предупредил пегаса:
— Я согласился взять тебя во дворец только потому, что меня об этом очень просила дочь. Но если я замечу хоть намёк на твою заинтересованность ею, ты пойдешь искать себе другую хозяйку. В лучшем случае. До худшего советую не доводить.
Гэбриэл стойко выдержал взгляд принца, и с достоинством кивнул.
— И никаких совместных полетов! Еще не хватало, чтобы кто-то увидел вас вместе… Знаю я вашу братию…
Пегас снова кивнул, а я за него вступилась:
— Пап, зачем ты так? Ты ведь его совсем не знаешь…
— Я предупредил! — отрезал блондин.
Я не могла ему рассказать о том, что мой конь был графом до корней волос, воспитанным, обходительным, умным, смелым… самым лучшим. Для всех он должен остаться рядовым крылоконем — вместилищем души почившего неизвестного мага.
— Как его имя? — поинтересовался строгий отец.
— Я зову его Пегас.
— Пегас?! Что это за имя такое? Впрочем, это даже хорошо. Значит ты его действительно воспринимаешь как животное.
Принц опять создал портал, и кивком предложил коню пойти первым. Тот, кивнув на прощанье Шарнель, смело шагнул в неизвестность. Второй пошла я, предварительно обнявшись с тётушкой. И замыкал наше шествие новоиспеченный отец.
Устроив Гэба в самом дальнем стойле огромной королевской конюшни, мы с принцем так же порталом ушли в его часть дворца. Я настолько устала за этот день, что не смогла по достоинству оценить свой новый дом: да красиво, да богато, но мне бы сейчас прилечь. Хоть на скамье в парке.
Принц проводил меня в мои собственные покои. Чем очень удивил. Оказывается, он думал о дочери, готовился. Какой душка.
Приставленная ко мне служанка приготовила ароматную ванну и сама меня помыла, так как я уже практически спала, и мне было все равно: где я, и что со мной делают. Главное, чтобы не будили.
Проснулась ближе к обеду. Бодрая и отдохнувшая. Первым делом принялась обследовать новое жилище.
Покои всем своим видом кричали, что их хозяйка молодая девушка: все светлое, воздушное, игривое. С последним папа явно перестарался. Такое ощущение, что он ждал дочь-подростка, а не двадцатилетнюю девицу. Впрочем, учитывая продолжительность жизни магов, я и была подростком. Поэтому придётся мириться с разноцветными подушечками, рюшечками и бантиками. В конце концов я здесь навсегда оставаться не собираюсь.
Гардероб порадовал чуть больше, похоже его укомплектовывал кто-то с тонким вкусом. Все наряды были в сдержанных тонах, без откровенных вырезов и лишних элементов.
Задалась вопросом: как можно было пошить столько платьев, не имея представления о той, кто их будет носить? Ответ стал очевиден, как только я примерила первый наряд: он был мне настолько велик, что я могла бы под него надеть шубу. Следующее платье было чуть меньше, но тоже болталось, как на заборе. Значит шили наугад, с последующей подгонкой. Перемерив с десяток нарядов, наконец-то нашла тот, который сел идеально. Им оказалось длинное платье шоколадного цвета, расшитое золотыми узорами по не слишком пышному подолу. Я бы такой туалет назвала вечерним, но за неимением другого, пришлось довольствоваться тем, что есть. Спустя несколько минут прибежала запыхавшаяся служанка, и принялась сооружать прическу, непрерывно щебеча.
А пощебетать было о чём. Картериан с утра объявил родителям о том, что у него есть дочь. И он её уже признал. У короля едва не случился сердечный приступ — насилу отпоили. Потом он долго кричал о безответственности принца. В итоге королева его успокоила и убедила в том, что сделанного не воротишь, и нужно принять девочку в семью, и обеспечить ей безопасность. О какой безопасности шла речь, служанка не поняла, но то, что мой статус признал сам король у нее не было сомнений.
Ей было дано указание подготовить меня к праздничному обеду, который состоится через час в большой столовой зале.
Когда Нарита, — так звали служанку, закончила меня прихорашивать, я придирчиво осмотрела свое отражение в зеркале, и пришла к выводу: несмотря на то, что у меня было тело очень юной девушки, глаза выдавали наличие жизненного опыта. Наверное, поэтому Мариан назвал меня не только красивой, но и умной. И если в замке Гэбриэла меня этот факт особо не волновал, то тут мог мне изрядно укоротить жизнь. И тело. Надо бы следить за речью, и особо не умничать, чтобы не вызывать ненужных подозрений.
Перед обедом в покои пожаловал принц. Он окинул меня оценивающим взглядом, остался удовлетворен увиденным, и предложил свой локоть.
По дороге в столовую провел инструктаж:
— О том, что потеряла память пока не говори, если понадобится я сам расскажу. Вообще старайся много не болтать — король этого не любит. На все предложения соглашайся, начнешь спорить, наживешь себе непримиримого врага, тебе же хуже будет — отдаст замуж за какого-нибудь старика. А если понравишься, то даст возможность выбрать из нескольких претендентов…
— Я еще не познакомилась с семьей, а ты уже про замужество речь ведешь… — моему возмущению не было предела, но я постаралась этого не показать.
— Владиара, как только о тебе объявят на ближайшем балу, женихи начнут толпами осаждать дворец, и король будет из них выбирать претендента на твою руку с точки зрения пользы для королевства. Просто предупреждаю тебя, чтобы ты была готова к этому, и не упала в обморок от неожиданности.
— А когда бал с представлением? — насторожилась, предчувствуя засаду.
— Завтра.
— Но я еще молода для замужества! И потом, ты-то до сих пор не женат, и, насколько я знаю, никто на этом не настаивает. — выдвинула свой главный аргумент.
— Мне нет смысла жениться. — мрачно пояснил Карт. Потом видимо вспомнил о моем «беспамятстве», и добавил:
— Потому что детей мне все равно заводить нельзя, так как они унаследуют мой ген.
— Так я же тоже данви…
Принц перебил, не дав договорить:
— Старайся об этом не кричать на каждом углу. Мы держим мою сущность в тайне. И о твоей будет знать только королевская семья.
— А как же муж?
— Ему можно будет рассказать после свадьбы.
— Вот это свадебный подарок! — я захихикала. И тут до меня окончательно дошла суть сказанного, и стало не до смеха:
— Так это что получается, мне тоже запрещено иметь детей?
— Нет. Этот ген передается только от отца. Твои дети унаследуют гены мужа.
Облегченно выдохнула, и пожалела принца. Бедненький! Такой красивый мужчина…, поклонниц, наверное, толпы, а семью полноценную создать не может…
— Ты все равно мог бы жениться. Ведь можно жить ради любимого человека. — предложила я выход из положения.
— Единственная, на ком я хотел жениться, умерла девятнадцать лет назад. — принц сощурил глаза, но я успела заметить в них боль. — Всё! Тема закрыта!
Точка в разговоре была поставлена так жёстко, что я проглотила свой следующий вопрос. К тому же мы уже пришли.
Слуга открыл перед нами огромную дверь, и провозгласил:
— Младший принц Картэриан Вардэй Арлейский с дочерью Владиарой Гарнелией Вандэарен — Арлейской.
И мы шагнули за порог.