И горечь наших слез ей дал изведать.
Герцогиня
Вдова Ланкастера, не торжествуй,
Что горько мне: тебе я сострадала.
Королева Маргарита
Терпи. Изголодалась я по мщенью
И насыщаюсь, до него дожив.
Твой мертв Эдуард, убивший моего,
Другой Эдуард твой мертв - за моего.
Твой юный Йорк пошел к нему в довесок:
Ведь мой один ценней был их двоих.
Твой Кларенс мертв - он убивал Эдуарда.
И зрители трагедии кровавой
Распутный Хестингс, Риверс, Воген, Грей
Безвременно сошли в могильный мрак.
Лишь Ричард жив - служитель преисподней,
Торгаш кровавый, что скупает души
И шлет туда. Но близок, близок жалкий
И недостойный жалости конец.
Земля разверзлась, адский огнь пылает,
Хохочут бесы, молятся святые,
Все ждут, что будет изгнан он отсюда.
О боже, подытожь его грехи,
Чтоб я могла воскликнуть: "Пес издох!"
Королева Елизавета
О да, ты предрекла, что день настанет,
И я твоих проклятий попрошу
Для ядовитой кривобокой жабы.
Королева Маргарита
Тебя тогда звала я жалкой куклой,
Ничтожным сколком моего величья!
Ты силишься быть тем, чем я была.
Ты пышное заглавье скалкой пьесы.
Ты вознеслась, чтобы скатиться вниз.
Ты мать двух принцев, посланных в насмешку
Злым роком. Ты мечтанье о былом.
Ты - вывеска величья, ты - пустышка,
Ты - пестроцветная мишень для стрел,
Ты - скоморох, что корчит королеву.
Где твой супруг? Где братья? Где два сына?
Где радости твои? Кто закричит
"Да здравствует", завидевши тебя?
Где льстиво изогнувшиеся пэры?
Где за тобой бегущая толпа?
Все было да прошло. А что теперь?
Ты кто - жена? Нет, горькая вдовица.
Ты - мать? Нет, плакальщица по сынам.
Ты королева? Нет, ничто в короне.
Ты даришь милости? Нет, просишь их.