услуги за деньги, было, как он считал, у него в крови. Таким образом, наверное, сказывалось его интеллигентное офицерское прошлое.
Ярославцы, в шутку прозванные кем-то «финназом», всегда были особой
кастой в исчезнувшей армии. Надменные лица с несвойственной военным
претензией на интеллект, выправка, не уступающая строевым офицерам, опрятность и щеголеватость обмундирования, никогда не доходящая до
распространённой среди других обитателей штабов безвкусицы, а также
сдержанность в употреблении грубых слов и выражений – вот общие
отличительные черты армейских финансистов. Если Вы видели других, то, вероятнее всего, это были призванные на два года выпускники гражданских
вузов, имя которым среди кадровых офицеров – «двугадюшники».
Едва друзья уселись за столик, как на нём возникли «Реми» в огромных
коньячных фужерах и тарелочка с нарезанным кружочками лимоном, а также
два меню в обложках из тёмно-красного кожзаменителя. На обложках этих
порхал Амур с луком и крыльями бабочки, телом же и возрастом при этом
смахивающий на старшекурсника хореографического училища.
- Ну что ж, старик, давай сразу к делу, время – деньги, а всех денег, как
известно, не заработать и не украсть, но умеренное рвение к этому надо
проявлять, дабы не было горько и обидно за упущенные возможности, -
залихватски и, вместе с тем, как-то заученно начал Купавин и, приподняв
свои «сорок девять грамм», воскликнул: - За твоё здоровье и за встречу, Илюшенька! Дай нам Бог!
Они соприкоснулись фужерами и, сделав по небольшому глотку, взяли с
тарелочки по кружочку. Морщась от лимона, Купавин продолжил не менее
ретиво:
- В общем, всё обстоит так: через часика полтора здесь объявится Сергей
Спиридонович Крытов, вице-президент «Среднерусского территориального
коммерческого банка», ты, наверное, и названия такого не слышал.
Должность эта его чисто условная – реально он контролирует и банк и ещё
много чего, в общем, он лицо первое, а не второе, но дело не в этом, дело в
том, что в декабре следующего года он станет у себя на родине
губернатором. Коммерцию, как ты сам понимаешь, придётся оставить, но
контроль за делами ему хочется сохранить, а мужик он правильный –
полностью полагаться на людей не желает, короче, я так кумекаю: ему нужна
надёжная схема полного контроля за ситуацией после его ухода из бизнеса в
политику.
Купавин замолчал и вопросительно посмотрел на Аникина. Тот отвечать
не спешил, и в разговоре образовалась пауза…
Они познакомились летом девяносто второго года. Купавин тогда как
раз только что уволился из армии и работал в небольшом банчке, образованном на базе одного из многочисленных московских отделений
ликвидированного «Жилсоцбанка». Бывший армейский бухгалтер занимал в
нём непонятную, но очень модную по тем временам должность начальника
отдела развития.
Банчок, просуществовав целых три года (!), никак не мог выбиться в
число ведущих мировых финансовых институтов. Такое положение дела
нарушало великие планы его президента, энергичной, лет тридцати пяти
женщины, искренне верившей в то, что наступила новая эра, когда лишь
проявленные ум, настойчивость и трудолюбие определят, кто будет хозяином
этой жизни в этой стране. Надо было срочно что-то предпринимать. Вот
тогда и возник в банке отдел развития, который возглавил молодой, но уже
опытный специалист, сын лучшей подруги матери президента.
Сева взялся за дело решительно и вместе с тем резво – через месяц он
уже выдал руководству главную причину замедленного развития: сильная