учреждения, жалуясь параллельно на то, как ему, настоящему офицеру, тяжело живётся в чисто бабском коллективе…
Опять вдохнув аромат «Реми» и сделав глоток, Аникин прервал и
вторую паузу:
- Ну и? Пока по-прежнему всё понятно. Дальше-дальше, дружище!
Купавин как-то напряжённо вздохнул и стал излагать дальше:
- Мой интерес в данном деле простой: моя лавка завязана на поставки
его лавкам. До сих пор мы работали со Спиридонычем, не зная никаких
проблем: рынок стабильный и прирученный, не то что бы терять его не
хотелось, даже мысли о каких-то сбоях недопустимы. Мой шеф со
Спиридонычем давние товарищи, они в институте ещё вместе учились, так
вот, шеф поручил мне вплотную заняться вот этим вопросом. А как им
заняться, если все люди уходят? – и снова Купавин попытался прерваться, но, напоровшись на нетерпеливый взгляд Аникина, тут же добавил: - Видишь
ли, я не знаю, как это можно решить, не сменив места жительства, чего, сам
понимаешь, мне не хотелось бы.
Итак, повод, по которому он сидел и пил «Реми» на халяву, для Ильи
Ивановича прояснился, осталось выявить причину. Поболтав в фужере
коньяк, но не сделав глотка, он спросил:
- Сева, а кто мне за всё это будет платить? Каким образом и на сколько я
могу рассчитывать?
Купавин понял истину, которая содержалась в заданном вопросе, но, не
приняв её до конца, попытался сказать наудачу:
- Старик, но схема же в любом случае нужна, независимо от того, буду я
переезжать или нет.
- Заметь, перед этим ты сказал, что твоим переездом проблема решается
автоматически, - продолжал додавливать его Аникин.
- Ну, чего не скажешь в отчаянном положении, Илюша! Ну что ты в
самом деле?! – хлопнул ладонями по коленям Купавин.
- Сева, дело в том, что твой Спиридоныч не дурак, – то, как он ставит
вопрос, обнаруживает очень незаурядный ум. Более того, я уверен, что
сейчас он тут выложит ещё и дополнительные условия, которые существенно
усложнят проблему и потребуют очень красивого и нестандартного её
решения. А ты его хочешь развести на то, чтобы он оплатил рассеивание
твоей личной обеспокоенности. Господи, сколько же можно ездить на
московском снобизме! Уверяю тебя, в данном случае это не прокатит – он
ведь всё сразу раскусит! – подытожил Аникин, чтобы не оставлять места
иллюзиям собеседника.
Купавин беспомощно захлопал своими чётками за роскошной оправой, потом, сморщив лоб, поставил локти на стол и начал тереть пальцами обеих
рук кончик носа. Губы его сжались и утончились, а в возникшем молчании
наконец-то появилось реальное содержание, и в итоге он, не меняя позы, чуть
ли не проскулил:
- Илья, что мне делать в такой ситуации?
Это было то, что нужно! Дурак или нет на самом деле поджидаемый ими
Спиридоныч, Илья Иванович понятия не имел, а уж в том, что ездить на
московском снобизме можно бесконечно, никогда не сомневался, но
шкурный интерес его друга после проведённой беседы был надёжно
заблокирован…
Тот первый разговор на фуршете тоже постепенно пришёл к тому же
самому. В результате Аникин тогда заработал на свою первую дорогую
иномарку, решив проблему сильной текучки кадров в операционном отделе