же из узкого суконного креслица начальника отдела развития пересел в
троноподобное кожаное седалище вице-президента. Но кроме этого Сева ещё
и приобрёл в межбанковской среде репутацию крутого инноватора по части
внедрения в производственные процессы финансовых учреждений высоких
технологий, что ему весьма пригодилось – вскоре он получил заманчивое
предложение от банка на несколько порядков посолиднее того, в котором
служил.
Купавин задал свой последний вопрос, когда часы на его руке
показывали без пары минут полдень. Дождавшись слияния всех трёх стрелок
на двенадцати, Аникин опять поболтал коньяк, затем поднёс фужер к лицу и, в который раз насладившись ароматом, залпом прикончил всё, что в нём
оставалось, после чего с самоуверенностью опытного врача произнёс:
- Расслабься и не дёргайся – я с тобой! Ты только исчезни вовремя.
Найди достойный повод удалиться, когда я начну. Ну, в общем, как всегда, -
Сева кивнул, а Аникин уже дружеским тоном добавил: - А сейчас, до
появления нашего клиента, не пора ли нам выпить кофе? Где тот милый
ангел, который ждёт отмашки?
Купавин облегчённо вздохнул и стал искать взглядом официантку.
Аникину осталось теперь только выяснить, как во всём этом деле возникла
его персона, и в качестве кого он был подан Крытову, но до того, пока
принесут кофе, надо было дать немного прийти в себя не на шутку
обескураженному другу. Выдерживая технологическое молчание, он
принялся изучать интерьер ресторана…
Но
тут
входные двери
распахнулись,
и
в заведение
вошла девушка!
Не обратить на неё внимания было невозможно – на улице на таких
девушек оглядываются, покуда они не скроются из виду. Она была
необычайно высокого роста и так красива, что Аникин тут же забыл, зачем
находится в ресторане. Он смотрел на неё не отрываясь. Сидевший к входу
спиной Купавин, заметив обалдевший взгляд товарища своего, обернулся.
Девушка же между тем отдала швейцару плащ с зонтиком и, обозревая
зал с высоты своего роста и не обращая внимания на кружащих вокруг неё
красавцев метрдотеля и официанта, медленно направилась к стойке бара.
Номерок в гардеробе она не взяла. И через несколько секунд к красавцам
присоединился ещё и швейцар с внешностью старшего научного сотрудника.
(Уверен, кто бывал в тот год в «Пиккадилли», тот его помнит до сих пор; при
советской власти такие умные и одухотворённые лица встречались только
среди настоящих учёных.) Впрочем, на него она тоже не обращала внимания.
Вся процессия продвигалась к стойке по мере неторопливого исследования
зала сногсшибательной посетительницей.
Она была в тех летах, когда девушка ещё не ушла, а женщина только-
только появилась, – это тот возраст, в котором все женщины мечтают
оставаться до самой смерти. На ней были платье из синего джерси, облегающее её совершенную фигуру и не закрывающее изумительные
колени, и тёмно-синие туфли на невероятно высоком каблуке. Голову
венчала уложенная в замысловатую высокую конструкцию толстая светло-