Выход этот печально знаменит тем, что около него был убит сержант
милиции, память о котором увековечила в одном из своих многочисленных
романов известная детективная писательница. Зато он даёт возможность
миновать Таганскую площадь переулком Маяковского, если, конечно, вашей
целью является пересечение Товарищеского и Большого Факельного
переулков.
Узбекский ресторан «Бахор», который как раз и располагался на
вышеупомянутом перекрестке, встретил Аникина небольшим пустым залом
и скучающей без дела официанткой. Она будто ждала его и, не спрашивая ни
о чём, сразу предложила пройти в кабинет.
Это была квадратная комната без окон. В центре её стоял низкий
широкий стол, окружённый чуть возвышавшимися над ним мягкими
диванами, заваленными подушками с яркой восточной вышивкой. Выглядело
всё простовато и по-домашнему: если забыть об отсутствии окон, то, наверное, так выглядят все столовые в среднеазиатских домах. Аникин
попросил принести ему зелёного чая, снял пиджак, туфли и, ослабив галстук, утонул в подушках.
Перенестись в течение нескольких секунд с шумных и многолюдных
московских улиц в изолированную от внешнего мира комнату, где на столе
стоят расписанные в восточном стиле чайник и пиала, – испытание для
крепкой психики. Адекватность восприятия реальности нарушается
мгновенно, и причудливые фантазии начинают наполнять сознание, вызывая
из его потаённых углов потребности, о существовании которых в себе
человек ранее никогда даже и не подозревал. Но… танец живота в ту весну
не был в моде в Москве и его тогда ещё не подавали к столу, поэтому, сделав
несколько глотков чая, Илья Иванович улёгся поудобнее и закрыл глаза.
Стоило ему расслабиться и войти в состояние, близкое к трансу, как
фантазии сразу же развеялись, а вызванные ими потребности утонули в
подсознании до лучших времён. Сначала он контролировал свой сон, лениво
наблюдая за тем, как угасают в теле вибрации и как с их успокоением
затихают и исчезают следы звуков, наполнявших сознание, а вслед за
исчезновением звуков рассеиваются уже и миражи зрения. И вот время в нём
остановилось, и всё, что было внутри, превратилось в тихое-тихое
необъятное пространство, подобное тому, какое Вы можете найти в морской
глубине, если отважитесь в неё погрузиться. С этого мгновения он пропал
сам для себя.
Куда исчезают люди, когда гаснет их сознание, какие миры они
посещают, что происходит там с ними? Как такое возможно, что человек
может пропадать сам для себя и вновь возникать? Множество сентенций уже
существует по этому поводу, однако новые и новые объяснения, одно
мудрёнее другого, рождаются и удивляют вопрошающих своей
оригинальностью. Но почему-то, несмотря на плодящиеся и плодящиеся
изречения, всё те же вопросы по-прежнему остаются и задаются вновь. А
может быть, они неправильно были поставлены, эти вопросы? А если так, тогда что есть уже данные ответы на них? Недаром существует мнение, что
правильно поставленный вопрос рождает не ответ, а совершенно новый
вопрос, об ответах же при этом даже как-то и не вспоминается.
Аникин спал, провалившись в какое-то неведомое измерение, где нет
данности себя себе, где нет никакой реальности, где нет снов и иллюзий, где
нет ничего, но откуда почему-то возвращаются с ощущением либо
пережитого блаженства и безмятежности, либо страха и тревоги. Он спал, пока не услышал голос Севы, мягкий и по-доброму насмешливый:
- О, мой султан! О, разреши же, мой господин, мне, недостойному, видеть тебя, нарушить твой царственный покой!