Минут через пять Аникин уже поджидал друга в окружении трёх
свободных стульев. Спустя ещё пять минут появился Сева. Он, ничего не
говоря, сел за стол и загадочно, с очень серьёзным выражением лица
посмотрел на своего товарища, после чего с проникновенной интонацией
спросил:
- Вот смотрю я на тебя, Илья, и никак не могу понять! Вот тебе какие
девушки больше нравятся? А? С длинными светлыми волосами или с
короткими цвета каштан, с синими глазами или с зелёными? – сделав
небольшую паузу, он с хохотом закончил: - А в остальном они абсолютно
одинаковые!
- Каштановая с зелёными, чур, моя! – выпалил Аникин. – Это отвечает
моим текущим эстетическим запросам!
- Не, не выйдет, дружище! У каштановой как раз глаза синие.
- Надо же! Как же всё перепутала природа-мать! Шутыныца просто! И
что же мне теперь делать? – разочарованно спросил Аникин.
- Тоже мне проблема! Это элементарно, дружище! Просто тебе следует
определиться, что для тебя важнее: волосы или глаза. А вот мне гораздо
сложнее, я вот их обеих хочу полюбить.
- Ладно, охотник за скальпами, где те, кого нам надо будет полюбить? –
рассмеялся Аникин.
- А они сказали, что придут из-за нашего столика слушать и наблюдать
Пенкина, а пока барышни плясать хочут.
И вдруг погасли все источники света, кроме свечей на столах, и музыка
резко стихла, настолько, что даже показалось, будто воздух взорвался
немотой, а у Аникина даже зачесалось в лёгких. Теперь уже возникшая тишь
показалась неестественной, но спустя пару секунд её вспорол многократно
усиленный аппаратурой голос:
- Добрый вечер, куколки мои!!!
Пока длилась пауза, фальш-стенка куда-то сдвинулась и Аникину с
Купавиным стала видна небольшая эстрада. На ней, вырванный из мрака
софитами, в костюме канареечного цвета, покрытом сине-зелёными перьями, в огромной малиновой шляпе из плюша и такого же цвета, что и шляпа, перчатках, возник Сергей Пенкин. Публика взревела, музыка вновь начала то
бить, то лапать грудь, а звезда коротко и часто подёргиваясь, запела с
нервным пришёптыванием: «Редки наши встречи с тобой…»
Аникин вдруг побледнел и сказал:
- Севка, чёрт побери! Мне же надо срочно ехать домой! Я совсем забыл, что меня там ждут! Скажи Степанычу, пусть он меня отвезёт!
- Ну вот! Неужели тот, кто ждёт, не может ещё подождать?!
- Всё немного сложнее, потом расскажу, а теперь срочно, очень срочно
надо бежать…
- Ну что за дела, Илья?!!
- Надо, Сева, надо! И надо срочно! Очень прошу тебя!
- Чёрт!
- Зато ты реализуешь свою мечту – полюбишь и блондинку и каштанку!
- Эх, Илья Иванович, ладно, надо так надо! – сдался Сева. – Сейчас
девчонки подойдут, я их здесь усажу и провожу тебя до машины. Звонить
Степанычу отсюда бесполезно – ничего не слышно…
VII
Только одно твердил про себя Аникин, когда ехал домой: «Давай, Степаныч, давай! Вот ведь! Какой же я всё-таки идиот! Я уже дважды!
Дважды забыл о ней!» Илья Иванович так был увлечён этим
самобичеванием, что даже не догадался позвонить домой из машины. Когда