— И только, между нами, говорят именно во время тех событий свергли прошлую династию на Руси.
— Неужели даже царь вступил в эту секту.
— Там чуть запутаннее. Какой-то бастард, чье имя предано забвению, зарезал всех своих братьев и возжелал сменить официальную религию. Правда князя его прикончили, но был скандал. В результате прервался славный род Рюриковичей.
— Короче было за что не любить этот народ, но я все равно против геноцида целого народа из-за нескольких аферистов.
— Говорят сами боги вмешались и не позволили притронуться к невинным, карая только членов этой секты. Но как видите, герцог Сахаров обрел именно те черты, за которых так не любили его предков.
— И все же уважаемый Чань, я бы попросил не связывать ублюдочность конкретного рода с целым народом. Уверен, среди них есть много достойных ученых, врачей и прочих благодетельных людей. Ксенофобия — это плохо.
— Ваши слова делают вам честь господин барон. И вы правы, выходцы из этого народа принесли многие блага человечеству, но в противовес этому, их аферисты тоже лучшие. Можно сказать, что их сгубил собственный ум. Вот уж где горе от ума.
— Вполне может быть и такое. Но мы отклонились от основной темы. Какие именно шаги вы предлагаете предпринять?
— Для начала я предлагаю копать под чиновников, которые дали право продавать ваши этажи. Иначе, если мы начнем с Сахаровых, то эти чиновники начнут вставлять на палки в колеса.
— Я могу нанять теней? Они готовы сотрудничать со мной вновь?
— Если цена будет та же, то конечно!
— Тогда начните собирать компромат на этих ребят. Я хочу, чтобы при входе в Москву, каждый чиновник боялся меня до усрачки, зная, что мне известны все грязные секреты про них.
— Следующим шагом нужно заставить эти этажи быть ущербными.
— На этажах работают родовые слуги, или наемные рабочие?
— В основном простые люди.
— У меня есть выходы к криминальным авторитетам Москвы. Каждый человек, который выйдет из лифта на тридцатом или тридцать первом этаже, будет напуган, избит или убит. Думаю, это сделает мою территорию чуть ли не проклятой.
— Думаю это сработает. А дальше будем судится, чтобы Сахаровы заплатили за незаконную аренду вашей недвижимости на протяжении двенадцати лет.
— Нет. Этого мало. Я хочу, чтобы тени приготовили для меня полное досье на Сахаровых. Я хочу отнять у них все.
— Имеет ли смысл бодаться с ними?
— Они несколько раз были причастны к покушениям на меня. Так что да, я собираюсь раздавить этих ребят. Да и слишком резво они начали скупать нашу недвижимость, как будто заранее знали про несчастье, что упадут на наш род. А возможно, были еще и причастны ко всему этому.
— Тогда мне предстоит много работы ваше благородие. С вашего позволения я пойду.
— Отлично друг мой. Будем на связи.
После разговора с юристом я, не откладывая дело в долгий ящик спустился в тренажерный зал. На самом деле, хотя я и получил мутацию, но мой боевой потенциал упал до плинтуса из-за резкой смены моего физического состояния.
Потихоньку прокачивая свою скорость вместе со всеми остальными характеристиками, я на самом деле приспосабливался к ней и не имел никаких проблем. Но проклятая мутация слишком сильно поменяла меня, из-за чего я просто не сумел адаптироваться.
Еще во время дуэли с Гагариным, я был настолько быстр, что опытному охотнику второго ранга было просто нечего противопоставить против меня. Однако сейчас моя скорость была намного выше, так что я сам не мог контролировать себя, и банально был вынужден держать концентрацию во время шага, чтобы не сорваться с места.
Сперва я залез на беговую дорожку и начал потихоньку бегать, чтобы заново познакомиться мышцами ног. Моей задачей было перебороть себя и бегать медленно, ускоряясь только каждые двадцать секунд. За шесть часов, что я провел на тренажере, я хоть немного освоился с ногами, хотя до нормы было далеко. Следом шла работа с грушей, но не просто удары руками, а еще и танец ног, чтобы тренировать быстрые отскоки вбок и назад.
Поначалу, я прыгал влево минимум на пару метров, не в состоянии совладать с силой ног, а да и руки слушались меня плохо, но несколько часов тренировок сделали свое дело. Конечно, за это время я трижды делал перерыв на еду, но в конце дня был очень и очень уставшим, хотя и все еще недовольным своим результатом.
Не хотелось даже думать, каким корявым стало мое фехтование. Да и скрытность наверняка полетела к чертям собачьим. Короче мне предстояло куча работы. Хотя жаловаться тоже было бы свинством. Моя скорость позволяла в моменте просто исчезнуть на глазах у противника, оказавшись за его спиной. Только вот к такой скорости не прилагалась такая же реакция. Будь я обычным человеком с реакцией похуже, то просто еще в пещере свернул бы себе шею и кончилось бы кино.
Сила тоже выросла, хоть основное улучшение и было в области взрывной силы и скорости, но мои мускулы стали способны на большее. Если раньше я жал от груди всего сто восемьдесят кг, то теперь мог запросто брать двести сорок. По идее очень малое усиление, учитывая, что я взял способность у муравьев, но тут тоже был свой секрет.
Нормальные охотники со скрипом и с натяжкой хранили энергию осколков в ауре, хоть та постоянно их усиливала потихоньку, но основная часть хранилась нетронутой. И во время мутации именно эта энергия вливалась в новый дар, позволяя становиться сильнее. Я же безбожно тратил энергию от закрытия осколков, и если бы не моя развитая аура, и насыщение тела энергией, то я и вовсе не получил бы ничего.
Три дня я тренировался в таком же темпе, оставляя всего шесть часов для сна и суммарно пол часа чтобы поесть, а все остальное время, бегал, махал мечом, бил грушу и так далее, знакомясь с моим новым телом и подтягивая реакцию под новые стандарты. Не было времени на лишние думы, и я как будто бы впал во своеобразную медитацию, не отвлекаясь ни на что кроме тренировок.
Все проблемы и тяжелые думы, в том числе и моя тяжелая стадия влюбленности оставили меня на время в покое, и только постоянное нытье мышц напоминало, что я не превратился в голема и все еще жив. Даже спал я в тренажерном зале, прямо на матах. Но все хорошее имеет свойство заканчиваться, и моя тренировка тоже должна была прийти к концы, ведь на вечер мне предстояло явится на прием в честь восемнадцатилетия Анастасии Борзовой.
Для начала я зашел в сауну, которая была в комплекте с тренажерным залом, и хорошенько попарился, чтобы все лишнее вышло через поры на коже. А после часов два просто лежал в ванной, наслаждаясь постепенным спадом боли, так как регенерация постепенно приводила в норму поврежденные от долгой тренировки мышцы.
После того как от меня перестало нести, как от роты солдат, которые не меняли носки целый месяц, я вышел в сад рядом с домам, где была маленькая беседка для хозяев, и сев в позе лотоса на лавочке на час вошел в расслабляющую медитацию, очищая мозги и приобретая ясность ума, ведь впереди у меня была длинная словесная битва с тупой молодежью это проклятой империи, и с их не менее тупыми родителями.
Да еще и хитрый старикан сильно подставил меня, когда пригласил не просто на деловой разговор, а на торжество, да еще и в день открытия бизнеса. Я, конечно, предпочел бы купить какую-нибудь сверхдорогую безделушку и отдариться ею, типа бриллиантового колье. Но теперь репутация требует, чтобы это был простейший артефакт. Что-то несерьезное, но демонстрирующее что я и являюсь хозяином бизнеса, а не являюсь рудиментарным придатком к Морозовым, который путается у них под ногами. А между тем у меня было не так много времени, чтобы заняться этим вопросом всерьез.
Как бы то не было, в назначенный срок моя машина остановилась перед входом в дом Борзовых, а выскочивший водитель подбежал и открыл передо мной дверь, чтобы я вышел и двинулся в сторону входа в дом в сопровождении слуги.
Когда я зашел в зал, меня встречала именинница вместе со своим братом, и по блеску в глазах я заметил, что мне тут явно не рады. Но что было невозможно заметить, так это то, что сегодня именинница была особенно красива. Бирюзовое вечернее платье выгодно подчеркивало ее фигуру в виде песочных часов, а довольно скромный вырез на груди не мог скрыть упругие холмики третьего размера. На лице было минимальное количество боевой раскраски, хотя по чести ей это и вовсе не нужно было, так как она имела красивое круглое лицо. Короче чертовка была хороша, а учитывая, что моя регенерация несколько дней пахала без остановки, а это имеет свои последствия, то у меня чуть не случился конфуз.
— Анастасия, позвольте высказать свое восхищение вашей безупречной красотой и поздравить вас с днем рождения. Примите этот скромный подарок, — и передал маленькую шкатулку в руки именинницы.
— Спасибо Александр за добрые слова, и за то, что почтили нас своим присутствием. Но я должна попросить у вас прощения за свою несдержанность, но я просто сгорю от любопытства, если не узнаю, что же вы мне подарили. Вы ведь не обидитесь за мою вольность?
— Ни в коем случае. Сегодня ваш день, так что вы вольны делать все что угодно.
Вообще-то такую вольность могли себе позволить либо с очень близким и дорогим человеком, либо же с тем, на кого тебе просто плевать. Не каждый человек, даже аристократ, да еще и не граф или князь, а всего лишь барон, может позволить себе дорогой подарок. И открывая коробку при всех, ты ставишь человека в неловкое положение, так что… это девушка, как всегда, в своем репертуаре.
Было видно, как ее брат сдерживал себя, чтобы со всей силы не сделать фейспалм, ведь только недавно из-за такой выходки сестры они потеряли огромный комбинат, и вот она снова взялась за старое.
И как назло, очень организованно, как будто бы заранее договорившись между собой, все ее подруги, и в том числе моя дорогая кузина Екатерина Орлова приблизились к своей подружке, дабы увидеть подарок, который я приготовил. Последняя кстати даже не думала скрывать ненависть по отношению ко мне.
И вот открывается бумага, и предвкушающая улыбка на лице виконтессы становятся чуть ли не брезгливой, когда он берет из коробки дешевенькую цепочку из серебра. Такую можно было бы купить в любой сувенирной лавке за пару рублей.
— Какой милый подарок Александр. Вы прямо удивляете меня своей щедростью.
Даже смотрящий на свою сестру парень сначала приходит в недоумение, а после смотрит на меня с неприязнью.
— Барон, позвольте я сопровожу вас к главе нашего рода.
А между тем к Борзовой подходит моя кузина.
— Насть, какая прелесть. Можно ты подаришь ее мне? Я как раз искала что-то такое, чтобы подарить своей служанке.