Как только последний грузовик длинной колонны 3-го стрелкового батальона N-ского стрелкового полка скрылся за поворотом, немногие, остающиеся в пункте постоянной дислокации и собравшиеся возле ворот КПП командиры, не сговариваясь, разом, выдохнули с облегчением: «Уехал», «наконец-то», «скатертью дорога» и даже нечто похожее на «слава богу». Последняя фраза, скорее всего просто послышалась, откуда здесь взяться верующим. Немного постояв, командиры разбрелись по своим подразделениям и местам службы. Им предстояло немало работы: нужно навести порядок, устранив все последствия спешного отъезда большей части полка, но главное позади — наконец-то удалось спровадить этого Логинова. А начиналось всё вполне благополучно…
***
По директиве НКО, полк должен был завершить формирование к сентябрю текущего, 1939 года. И если красноармейцами и младшими командирами, воинская часть укомплектовалась быстро и полностью, то с командным составом, дело обстояло гораздо хуже. К окончанию организационно-штатного мероприятия так и не прибыл командир третьего батальона, несколько ротных и взводных.
Потому никто не удивился и очередному, появившемуся на КПП командиру. Исхудавший, жилистый, волосы стального отлива пострижены очень коротко, новенькое обмундирование подогнано по фигуре, сидит ладно. В петлицах воротника гимнастерки — капитанские «шпалы», на груди тяжело светятся два ордена «Красного Знамени», сверкает медаль «ХХ лет РККА», о стрелки брюк можно порезаться, сапоги блестят — картинка, а не командир. Смущал только возраст прибывшего, слишком уж солидный, для капитана. Но, чего только в жизни не бывает, может командир из рядовых, служил сверхсрочником и только сравнительно недавно получил заветное звание.
Капитан поставил на траву небольшой лёгкий деревянный чемоданчик, выпрямился, одёрнул гимнастёрку, убрал складки под ремнём за спину, поправил фуражку и, неожиданно перешёл на чёткий строевой шаг. Не доходя до комполка трёх шагов, он остановился и резко бросив руку к козырьку фуражки, отдавая честь, доложил:
— Товарищ майор! Капитан Логинов, назначенный на должность командира стрелковой роты, к месту прохождения службы прибыл!
— Здравствуйте, товарищ Логинов. Рад видеть в строю нашего полка — улыбаясь протянул руку комполка майор Бурцев.
— Здравия желаю, товарищ майор! — комроты не поддержал радость своего нового командира, но протянутую руку пожал.
— Что же, давайте пройдём в штаб и посмотрим Ваши документы. Тогда и окончательно определимся с Вашим будущим.
— Слушаюсь! — ответил капитан, ещё раз отдал честь, развернулся вокруг своей оси и сделав несколько чётких шагов от командования, с первым шагом убрал руку от козырька фуражки, резко бросив её вниз, пошёл к оставленному чемоданчику свободной походкой.
— Ишь, какой строевик выискался. — недовольно пробурчал начальник штаба. — Посмотрим какой из него командир. Ротой командовать, это вам не ножку тянуть, печатая шаг.
— Посмотрим. — согласно кивнул комполка. — Ну что, Григорий Михайлович, посмотрим, что это за «птицу» к нам занесло.
Командир с начштаба неспешно пошли в штаб, по пути обсуждая служебные вопросы. Логинов, шёл в нескольких шагах за ними, не отставая, но и не делая попытки обогнать.
Мнения остальных, присутствовавших при этом событии командиров, разделились: «Тьфу, уставник» — сказали одни, «ишь, как перед начальством гнётся» — сказали другие. Но, вскоре в полку поняли, насколько же сильно все они ошибались.
Из кабинета комполка Логинов вышел минут через пятнадцать. Спросил у проходившего мимо красноармейца, где находятся казармы третьей роты третьего батальона. Боец с готовностью предложил сопроводить, показав дорогу, и весь путь с любопытством бросал взгляды на награды нового командира.
Оставшийся в своём кабинете комполка Бурцев, держа в руках документы Логинова и глядя в глаза начштаба, спросил:
— Михалыч, ты что-нибудь понимаешь? Комбриг, полковник, командир лучшей бригады округа, и вдруг — комроты, всего лишь капитан?
— И что? — пожал плечами НШ, — Пусть радуется, что вообще не расстреляли.
— Как расстреляли? С чего ты взял?
— Так он же под арестом был. Долго, почитай год, без малого.
— Странно, в личном деле об этом ни строчки.
— У нас, штабных, есть свои хитрые штучки, — НШ неожиданно подмигнул командиру полка. — Иван Иванович, если мне не верите, позвоните в округ. Но, звонить — не советую.
— Принял, Григорий Михайлович, — кивнул головой Бурцев.
***
Войдя в помещение роты, Логинов остановился на входе и внимательно осмотрелся. С первого взгляда стала понятно, что такую анархию и бардак он не встречал уже давно: красноармейцы лениво болтались по казарме, собравшись в группки, о чём-то болтали, полтора десятка человек, не сняв с себя ни обмундирование, ни обувь, завалились на кровати, пятеро бойцов, похоже из старослужащих, приоткрыли окна и усевшись на подоконники — курили.
Логинов внимательно осмотрелся и неожиданно рявкнул:
— Рота! Слушай мою команду! Стройся!!!
Услышав приказ, бойцы недоуменно подняли головы, осмотрелись, пытаясь определить, откуда исходят громкие, неприятные звуки, с неохотой оторвались от своих дел и принялись будить спавших. Собирались красноармейцы медленно. Лениво зевая и почесываясь, они не спеша подходили к месту построения. Ротный посматривал на секундную стрелку своих больших наручных часов, но никого не подгонял и не одергивал, терпеливо чего-то ожидая. Минут через пятнадцать рота всё же собралась в некое подобие строя.
Капитан вышел на середину построения, цепким взглядом оглядел криво стоящие шеренги, не увидел ни одного командира взвода и приказал:
— Командиры отделений, помкомвзвода и оставшиеся за комвзводов — в канцелярию, остальные…. Р-р-р-р-р-разойдись!
Повернулся и вошёл в помещение, на двери которого на одном гвоздике болталась табличка с надписью: «Комната комроты». Вереница сержантов и ефрейторов потянулась за ним, остальные — лениво разбрелись, возвращаясь к приятному ничегонеделанию, попутно обсуждая нового командира и зачем он так громко кричит.
Беседа с младшим командным составом была на удивление недолгой. Уже через десять минут, отделенные и взводные командиры словно ошпаренные выскочили из канцелярии, громко крича: «Первое отделение — ко мне!» «Второй взвод — стройся!», «Бегом!», «Становись!». Сонное благодушие испарилось в миг. Все бегали по казарме, словно оглашенные, крича, раздавая тумаки, и подгоняя друг друга.
Комроты пару минут посмотрел на окружающие безобразие и рявкнул:
— Рота! В две шеренги… Становись!
На сей раз построились не в пример быстрее и шеренги выглядели уже ровнее. Логинов вышел на середину строя и обратился к разом притихшим бойцам:
— Я — новый командир роты, капитан Логинов. Обращаться ко мне — только по званию: «товарищ капитан». Услышав свою фамилию, боец отвечает «Я», получив приказ — «Есть», подтверждает, что понял команду словами «Так точно!». Все понятно?
— Да.
— Так точно.
— Понятно.
— Ага. — откликнулся строй.
— Ещё раз повторяю, если командир спрашивает, всё ли понятно, каждый боец, во всю мощь своих лёгких, должен ответить «Так точно!». Понятно?
— Так точно! — более слаженно и дружно ответили красноармейцы.
— Уже лучше. Продолжу. Все приказы и приказания должны выполняться беспрекословно, точно и в срок. Никакой расхлябанности и безделья — не потерплю. Армия держится на дисциплине, а как её добиться — наиболее непонятливым объясню потом. На утренней гимнастике присутствуют все, включая командиров взводов.
— А командир роты? — раздался ехидный голос из строя.
— Кто перебил командира? Выйти из строя!
Первая шеренга расступилась и из строя вышел весёлый, веснушчатый, небритый и заросший рыжеволосый боец.
— Ну я сказал, тащ капитан. — ответил он, с ленцой растягивая слова.
— Фамилия! — рявкнул Логинов.
— Рыжовы мы. — степенно ответил боец.
— Боец Рыжов! За пререкание с командиром роты — три наряда вне очереди!
Стоявший перед строем недовольных бойцов, комроты задумчиво, автоматически крутил двумя пальцами левой руки огромный гвоздь. Неожиданно, он начал быстро сгибать его пальцами, связывая в замысловатый узел. Потом, словно опомнившись, посмотрел на результат «творчества», нескольким движениями распрямил гвоздь и вложил его в руку Рыжова.
— Слушаюсь. Ой! Есть три наряда. — ошарашено ответил Рыжов.
— С не выполняющими приказы и распоряжения — буду заниматься строевой, физической и боевой подготовкой индивидуально. А вариантов занятий и методов их проведения — много. Остальные требования доведут младшие командиры. Начнём с наведения порядка. Р-р-р-р-р-разойдись! — с этими словами Логинов развернулся и вновь ушёл в канцелярию.
Через несколько минут он вновь вышел, одетый в ношенную, вылинявшую форму, со знаками различия и без наград. Увидев, что работа идёт вяло, он подозвал Рыжова и ещё двух, околачивавшихся поблизости, наиболее физически развитых красноармейцев.
— Рядовой Бессонов. — доложил первый.
— Рядовой Котов. — представился его приятель.
— Так бойцы, помогите вытащить этот здоровенный стол и переставить сейф.
К удивлению красноармейцев, массивную, тяжелую мебель командир ворочал наравне с рядовыми. Увиденное взбодрило остальных, ранее отлынивающие тоже подключились к работам и вскоре помещение опустело.
Логинов вышел на улицу, подошёл к первой попавшейся кровати, принявшись внимательно осматривать и ощупывать тюфяк и подушку.
— Почему тюфяк набит старым, прелым сеном? — спросил он у хозяина койки.
— У всех такие, товарищ капитан. Что выдали, тем и набили.
— Разберёмся. — буркнул себе под нос ротный, после чего внимательно осмотрел ещё пару десятков коек.
Старательно работающие бойца не спускали глаз со своего командира и тихонько обсуждали происходящее.
— А ротный чо? Так с нами «пахать» и будет? Чудно́! — спросил Котов, здоровенный бугай сибиряк, у выглядевшего не менее внушительно Бессонова.
— А кто его знает. Можа и будет. — ответил собеседник.
— Вань, а чё Рыжий-то говорит? — не унимался Котов.
— Ничё, Федь. — буркнул Бессонов, — Гвоздь энтот, почитай вся рота покрутила. Никаких фокусов, самый настоящий, жалезный. Как он его пальца́ми одними скрутил?… Сам бы не увидал — в жисть бы не поверил.
— Слышь, Ваньша чё вспомнил. Я тока лямку тянуть начал, как пришёл к нам, помница, новый взводный. Думали — «зелёный» совсем, ан нет, служивый, по комсомольскому набору в военное училище попал. Так вот, он иногда про своего комбрига рассказывал, всё Командиром величал…
— Так и чё рассказывал.
— Командир, грит, — . зверь был. Гонял и в хвост, и в гриву. Какие семь, двадцать семь шкур снимал. — вспоминал Котов.
— Ну и чё в энтом хорошего? — скептически поддел Бессонов.
— Дык и заботился так, что другим и не снилось. Кормили — как в лучших ресторанах, если отдых — так кино там, иль танцы.
— Танцы, ага! С дамочками! Врал, поди! Не бывает таких комбригов. — хохотнул не поверивший рассказу Иван.
— Так пошто ему врать. Он на сваво Командира и сам хотел походить.
— Эх, нам ба такого… Ентот — точно тигра полосатая. О, гля! Ротный на турнике кренделя выделывает!
Логинов подошёл к турнику, подпрыгнул, повис на горизонтальной трубе, раз двадцать подтянулся, немного повисел, сделал несколько выходов силой, а затем — четыре раза крутанул «солнышко».
— Ничё себе! Гимнаст! — уважительно сказал кто-то.
— Чует моё сердце, — ответил подошедший к друзьям Рыжов, — Скоро и мы гимнастами будем…
— Посмотрим, может чё у капитана и получится, не тока же ему гвозди гнуть, да гимнастикой баловаться…
***
Совместная работа сплотила и постепенно лёд, возникший между новым командиром и бойцами, начал таять. На обед ротный повёл подразделение сам, оставив нескольких человек для охраны имущества. Шли строем и даже в ногу. В столовую заходили по одному, очень шустро, чем немало удивили всех остальных бойцов и командиров части, добиравшихся на обед группками и по одному.
В столовой было грязно, накурено, запах чего-то кислого и подтухшего перебивал всё. Комроты проконтролировал, чтобы все его бойцы расселись за по местам и сам пристроился за одним из столов. Раздатчики пищи юрко орудовали черпаками, разливая по мискам бурду, отдалённо похожую на суп. Заглянув в поставленную перед ним миску, ротный увидел жижу, в которой одиноко плавал кусок листа капусты и пара кусочков почерневшего картофеля. Логинов достал из полевой сумки завёрнутую в чистую тряпицу ложку, и принялся хлебать суп, нисколько не смущаясь от бросаемых на него взглядов. Покончив с первым блюдом, капитан подал чистую миску для того, чтобы раздатчики положили второе. Неизвестный повар «расстарался» — слипшаяся, пересоленная каша была одновременно и недоваренная, и подгоревшая. Мяса не было ни в одном из блюд. Тем не менее, справился ротный и с кашей.
Завершив обед, тщательно вытерев ложку и убрав её обратно в полевую сумку, Логинов встал, внимательно осмотрел роту, нашёл взглядом старшину и сказал:
— Никита Матвеевич, отведите роту в казарму. Я подойду чуть позднее. Красноармейцы Бессонов и Котов — со мной.
С этими словами он вышел из-за стола и направился в сторону кухни. Бойцы проследовали за ним.
— Товарищ капитан! А куда мы идём и что будем делать? — спросил разговорчивый Бессонов.
— Ваша задача — перекрыть выходы и не дать никому улизнуть.
— А если выходов будет больше, и кто-то успеет удрать?
— Ничего страшного, воспитательное мероприятие можно будет и повторить.
Войдя в грязное, погрязшее в антисанитарии помещение варочного цеха, Логинов сразу увидел того, кого надеялся встретить — главного повара. Ошибиться было невозможно: здоровенный, более двух метров ростом, широкоплечий детина, с красным от пара и напряжения лицом, с закатанными рукавами надетой прямо на заросший волосами могучий голый торс грязнущей, засаленной поварской куртки, держал в руке огромный черпак и раздавал команды.
Логинов подошёл к «шефу» и спокойным голосом спросил:
— Вы шеф-повар здешней ресторации?
— Чего? — переспросил повар, — Товарищ капитан, Вы кто такой и по какому праву на кухне?
— Я? — с лёгкой улыбкой на губах ответил ротный, — Командир третьей роты третьего батальона. Пришёл на праздничный обед, посвященный первому дню месячника вкусной и здоровой пищи.
— Какой обед? Какой месячник? Со всеми вопросами к начальству. Я указаний не получал. — ответил верзила.
— Месячник вкусной и здоровой пищи. — терпеливо повторил ротный, — Хорошо, что и начальство здесь. Не подскажете, как его найти?
— Там. — коротко рявкнул повар, рукой показывая на неприметную дверь.
— Товарищ Котов, — обратился комроты к бойцу, — Пригласите, пожалуйста, местное руководство. Оно обязательно должно присутствовать на праздничном обеде.
— Вы кто такой? Медик? Если нет, то не разводите антисанитарию и покиньте помещение! — выдавил из себя повар, изо всех сил пытаясь сохранить вежливость в общении с незнакомым командиром.
— Занятие по приведению столовой в соответствие с санитарными нормами пройдёт позднее. — пообещал Логинов, — Начнём с более насущного вопроса — вредительство.
— Какое ещё вредительство? — не на шутку перепугался повар.
— Порча продуктов — это раз, — начал перечислять капитан, — Не доведение норм красноармейского пайка — это два. Подворовываете? Ничего, снимем остатки, выведем на чистую воду и передадим дело компетентным органам.
— Мясо разварилось, потому и кажется, что его нет. — принялся оправдываться повар.
— Следователи объяснишь, — недобро улыбнулся ротный, — Ну и третье — неудовлетворительное качество пищи, вследствие чего больше половины бойцов отказались от обеда, а рискнувшие отведать варево прислушиваются к бурчанию в животе. Хотите вывести из строя полк?
— Это случайно. — буркнул повар, — И что вы прицепились, нормальный обед.
— Нормальный? — деланно удивился Логинов, — Что же, пройдём за стол, присядем и отведаем всё то, чем вы сегодня кормили бойцов героической Красной Армии. Проведём, так сказать дегустацию.
Под тяжестью обвинений, повар словно сдулся. Его могучая фигура обмякла, а грозный вид — испарился без следа. Безвольно перебирая ногами, повар хлопнулся за на лавку, стоявшую сбоку от придвинутого к стене обеденного стола.
— Остальным что, особое приглашение надо? — обводя помещение взглядом грозно спросил Логинов.
Поварята побросали свои дела и шустро расселись, присоединившись к главному повару.
— Товарищ Бессонов, раздайте посуду.
Собирая разбросанные по всему помещению миски, Бессонов быстро прошёлся по кухне.
— Одной не хватает, товарищ капитан.
— Ничего страшного. Где-то там бачок стоял, давайте его сюда. Уважим хозяина здешних мест, накормим досыта.
— Кто такой и что себе позволяешь? — раздался незнакомый баритон из-за спины Логинова.
Ротный обернулся и увидел невысокого, одутловатого, лысеющего интенданта 3-го ранга, лет 25–27.
— Не иначе, начальник продовольственно-фуражной службы полка пожаловал? — приторно радостным, утвердительным тоном спросил Логинов, — Я — капитан Логинов, командир роты и по совместительству — организатор праздничного обеда для персонала столовой. Присоединяйтесь! Уверен — такого обеда у Вас давно не было. Товарищ Котов, помогите товарищу интенданту найти место и поищите для него набор посуды. Товарищ Бессонов, раздайте страждущим первое блюдо, по глазам вижу — изголодались. Да не жалейте, до краёв наливайте.
Бессонов щедро разлил бурду по мискам, под тяжёлым, давящим взглядом Логинова поварята шустро расхватали ложки и принялись хлебать варево. Не отставал и главный повар. А вот начальник службы поначалу заартачился:
— Это есть я не буду!!! И вообще — я сыт! А тебя, капитан — посадят!
— Будете, — подойдя к начпроду и положив ему на плечи руки, приторно ласковым голосом сказал ротный, — Может ещё и добавку попросите.
Интендант выпучил глаза, затем схватил ложку и давясь начал вливать в себя суп.
Накормив тружеников столовой первым блюдом, Логинов отдал команду разложить по мискам кашу. Пока кухонные работники, давясь и глотая слёзы, ели, Логинов, мерно расхаживая, вбивал в поварские головы немудрящие истины:
— Боец Красной Армии — это наше народное достояние и гордость. На его плечах лежит оборона нашей великой, прекрасной, могучей страны — Союза Советских Социалистических Республик. Воин страны Советов должен быть готов, защитить её в любой момент, до последнего вздоха, до последней капли крови. Партия и народ об этом знает и делает всё, чтобы защитник ни в чём не нуждался и не задумывался о быте: на чём спать или что есть.
А ваша задача — задача работников службы продовольственного снабжения, в том и состоит, чтобы боец был вкусно и сытно накормлен. Но что мы видим? Нормы не доводятся, мясо даже под микроскопом не найти, хлеба — и того, выдаётся меньше положенного, и есть эту бурду — категорически невозможно. Но, выход есть!
— М-м-м-м-м-м? — вопросительно промычал начальник продслужбы.
— Спрашиваете какой выход? Очень простой. Видите ли, есть у меня такая привычка — питаться со своими бойцами из одного котла. Иногда — со своей ротой, иногда — с другими, но на каждом приеме пищи буду обязательно. А вместе со мной, в общем зале, будут находиться и снимать пробу специалисты: представитель военно-санитарной, продовольственно-фуражной служб и повара, приготовившие блюда. Если качество пищи будет таким же, как сегодня, схожий воспитательный процесс — повторится. Понятно?
Сидевшие за столом синхронно понятливо закивали.
— Вот… А в перерывах, чтобы не забывали, что вы тоже командиры и бойцы Красной Армии, буду брать вас на разные занятия по боевой подготовке: научу бегать многокилометровые марш-броски, окапываться, метать гранату, метко стрелять, готовить взрывные устройства и так далее.
Переглянулись даже Котов с Бессоновым. Похоже в третьей роте настают «весёлые» времена.
— До ужина, конечно, не успеете, — продолжал Логинов, — Но к утру столовая должна блестеть и пахнуть свежестью так, как в первый день после постройки. Товарищ интендант третьего ранга, можно Вас на пару слов? Отойдём, поговорим о сене для подушек и тюфяков. Красноармейцы Котов, Бессонов — на выход, подождите на улице.
— Да уж, сегодняшнему кухонному наряду не позавидуешь. Под «горячую руку» попали. Тут работы — на всю ночь, а им потом ещё и весь день впахивать. — рассуждал по пути Бессонов.
— Помочь хочешь? — спросил Котов. — Вперёд. Не вижу причин, чтобы отказать тебе в столь благородном деле.
— Выходит, что они без вины виноватые. — не сдавался Бессонов.
— Вань, ты говоришь, как деревенский поп. Наказания без вины не бывает. — отрезал Котов, — Наряд надо было лучше принимать. А с бардаком пора заканчивать. Ротный прав.
Вышедший через десяток минут Логинов махнул рукой ожидавшим его бойцам, и друзья двинулись вслед за ротным. А спустя полчаса, уже вся третья рота дружно шагала к конюшням, получать свежее сено для набивки подушек и тюфяков…
***
Получив указания от самого Наркома обороны, командир полка глубоко задумался. Приказ на марш есть, но как его выполнять, если автотранспорта почти нет? Следовательно, нужно срочно доложить комдиву, пусть он и решает.
Комиссар и начсостав полка, вызванный посыльными, собрался быстро. Кратко обрисовав обстановку, комполка приказал начать подготовку к маршу. Отправляя подчиненных по рабочим местам, Бурцев придержал только начальника штаба.
— Как приказ выполнять будем, Григорий Михайлович? Может чего предложишь?
— В связи с недостатком транспорта — марш совершить побатальонно, тремя эшелонами. Головным пойдет третий батальон, под командованием Логинова.
— «Сплавить» неудобного командира?
— Ни в коем случае! Колонну полка возглавит лучший командир лучшей роты! К тому же все знают, что настоящий комбат третьего — Логинов. Капитану и бойцы в полку доверяют, и молодые командиры с него пример берут.
— Какой пример? Как ротой командовать?
— Конечно же нет. В основном — дурной. К примеру, показал Логинов своим бойцам, как на кулаках отжиматься, так через пару дней у половины полка кулаки стёсаны. Продемонстрировал, что на пальцах отжиматься может, а потом одной левой гвоздь в узел скручивает — последователей, хоть отбавляй. Ну и так далее.
— У нас армия, а не цирк! Как умение отжиматься на пальцах и ломать гвозди поможет совершить марш?
— Ну-у-у-у-у… — протянул начштаба, — Логинова снабженцы как огня боятся. Он не только может бурдой накормить, но и инвентаризацию, к примеру, провести, учёт проверить. Приказы и нормы знает назубок и всё положенное — выбьет обязательно. А если чего-то в полку по неизвестной причине нет, так он с местными товарищами договорится!
— И как договаривается? Ворует?
— Ни в коем случае! С этим у него строго! Подбирает нужные, правильные слова и люди идут навстречу.
Неожиданно в дверь постучали.
— Войдите! — крикнул Бурцев.
— Товарищ майор! Дежурный по части старший лейтенант Шмаков! Тут, эта, две телеграммы пришли. Срочные! Правительственные!
— Давайте сюда. — комполка вырвал бланки из рук старлея, взмахом отправив дежурного прочь.
Несколько раз перечитав текст в начале одной, затем второй телеграммы, Бурцев бросил их на стол и тяжело опустился в кресло.
— Разрешите, товарищ майор? — спросил начштаба.
— Читай, конечно.
— Что думаешь? — спросил комполка после того, как НШ закончил чтение и устремил взгляд вдаль.
— Про то, что Логинову майора присвоили? Так после проверки товарищем Мехлисом и не мудрено. Как же — лучший батальон, лучший комбат!
— Какой Мехлис? Начальник ГлавПУра? Почему не знаю? — удивился Бурцев.
— Иван Иванович, в тот день когда начальник ГлавПУра прилетал, Вы в штабе округа были. Нашего полка в его плане работ не было, мы под проверку случайно попали. Товарищ Армейский комиссар поначалу такой злой приехал, думал — всё, снимут и разжалуют. Так совпало, что первыми он посетил казармы третьего батальона. Совершенно случайно вышло.
— Случайно?
— Абсолютно! — преданно глядя в глаза командиру, ответил начштаба, — Так вот, от Логинова товарищ Мехлис вышел очень довольным, и в сопровождении капитана прошёл по всем объектам третьего батальона, зашёл в столовую, снял пробу с обеда, подивился чистоте и порядку, а затем — уехал.
— И всё? А о чём вообще говорил начальник ГлавПУра? Почему мне не доложили?
— Каюсь, доложить не успел. Товарищ Мехлис общался только с Логиновым, а ко мне подошёл в самом конце, пожал руку, сказал, что мы — молодцы и так держать.
— Хорошо, с Логиновым разобрались. Не иначе Мехлис поспособствовал. Видимо они знакомы. Я про другую телеграмму спрашиваю, с короткой подписью — «Сталин»!
— Ах, эту! Отличная телеграмма, очень поможет.
— Чем?
— А Вы её Логинову отдайте, тогда и увидите.
— Михалыч, ну что ты загадками говоришь! Хорошо, отдам ему телеграмму, пусть «товарищ майор» покрутится. Мы же теперь с ним в одном звании! — Бурцев не удержался и раздраженно стукнул кулаком по столу.
— Иван Иванович, ещё одно предложение, разрешишь?
— Что ещё?
— Предлагаю Вам остаться в пункте постоянной дислокации, как и предписывает телеграмма, а ответственным за всё назначить майора Логинова!
— Где ты такое увидел?
— Вот же, написано: «Боевую технику из парка не выводить, для охраны и внутренней службы оставить не более 15 % личного состава.». Вот пусть Логинов и отвечает за марш, размещение личного состава, а мы останемся здесь, организовывать образцовый порядок!
— Дельно! Кого ещё отправим?
— Шмакова! Первым же рейсом! Прочих — пусть Логинов подбирает сам.
— Хм. Одобряю! Действуйте, Григорий Михайлович!
***
Известие о новом звании и правительственном задании Логинов принял с непроницаемым лицом. Лишь уточнил у Бурцева свои права и кого может привлекать к выполнению задачи. Не мудрствуя, комполка разрешил привлекать всех. Тут Логинов во всю ширь и развернулся. Заб́егали, засуетились командиры подразделений. Распахнулись двери складов. Убывающие подразделения получали паёк, зимнее обмундирование и прочее необходимое имущество. А сам ротный, прикрутив шпалы, умчался в город, что-то «выбивать».
Грозные слова правительственной телеграммы «всем советско-хозяйственным и партийным органам оказать содействие в обеспечении необходимым транспортом, тёплыми вещами и другими материальными средствами», волшебным образом отрывали любые двери. Не прошло и часу, после того, как Логинов вышел из дверей Горкома партии, как на предприятия и в организации, с пометкой «Молния», полетели приказы и распоряжения. А ещё через час, первые грузовики начали прибывать к КПП полка.
К удивлению, и радости сопровождающих автоколонны представителей предприятий и водителей, приём транспорта был организован на высшем уровне: каждый автомобиль отправлялся на специальную площадку, где его, в присутствии шофёра, осматривали механики воинской части и привлеченные специалисты дивизии. При необходимости менялись, скаты или отдельные узлы. Если машина была изношена сильно и у военных приёмщиков были сомнения в том, что она выдержит марш — транспорт отправлялся обратно, а в сопроводительных документах ставилась отметка о том, что предприятием не выполнено распоряжение Правительства. После двух таких отметок, транспорт стал прибывать чуть реже, но и у военных претензий больше не было.
Принятые грузовики отправлялись либо на склады, под погрузку, либо дооборудовались под перевозку людей. Шоферов кормили в столовых и отправляли на отдых перед долгим, сложным маршем. Водителей собирали по-сусекам изо всех полков и батальонов дивизии, включая отдалённые, но их всё одно не хватало. Пришлось Логинову идти на "поклон" к местному партийно-хозяйственному руководству, и где упрашивая, а где и угрожая Москвой, договариваться, что перевозкой полка будет заниматься штатный водительский состав предприятий.
Через тринадцать часов колонна была готова к маршу. Но, Логинов решил дать людям возможность отдохнуть и ещё раз проверить готовность к переходу. По итогам выяснилось, что транспорта хватит, чтобы перебросить весь возможный личный состав одним рейсом. Этому известию больше всего обрадовался командир полка. Бурцев представлял, как он отчитается о досрочном выполнении правительственной задачи, получит звание полковника и, вполне возможно, назначение куда-нибудь получше: в Белоруссию, на Украину, на худой конец — в Подмосковье. Оставалось только дождаться доклада Логинова о прибытии. И вот наконец колонна ушла…