Задача инженерного и технического образования в целом в Советском Союзе была не столько утилитарной, сколько, как и всегда идеологической. Чтобы технари не стали интеллектуалами, но профессионалами своего дела. В результате к концу 1950– х годов сформировалась целая группа людей, которые владели базовыми и даже продвинутыми навыками технической профессии, но при этом совершенно не интересовались гуманитарными предметами. Именно это было одной из причин развернувшейся в оттепельную эпоху дискуссии так называемых физиков и лириков.
Но меня и моих сокурсников в восьмидесятые чаша сия миновала. Ещё при формировании Владимирского политеха были заложены принципы практического образования и многие преподы, в том числе и теперешний начальник моего отца Виктор Валентинович Эфрос, преподавал своим студентам теорию дизеля на очень наглядных примерах и руки у них после лабораторных работ не отличались от рабочих моторосборочного цеха. А культура нас не обходила ни в школе, ни в институте. Но об этом позже.
Наш Женька за статьи в Кругозор и ЮТ получил приглашение из МИРЭА за подписью ректора. Фора была приличная, физику и математику ему зачтут пятерками по предъявлении аттестата. Сдавать только русский и сочинение. На 500 рублей гонораров Яву купить хочет, а не хватает. На семейном совете дал обязательство что школу без троек закончит и на права сдаст. На серебряную медаль не вытянул, старые грехи по поведению не пустили. Но всё выполнил и вот мы с батей и Женей идём на сборище выкупать заранее сговоренный аппарат. Явовская тусовка во Владимире богатая. Собираются возле оврага и управление ГАИ через дорогу. На этом овраге каждое лето у них большой шабаш и конкурсы всякие. Ну и контингент не простой, это же не Ковровский "Заяц", иномарка как ни крути. Порог вхождения 750 рублей по минимуму. А к тому еще много чего. Ну опять я отвлекаюсь.
Действо в разгаре, с моцика снято всё что можно, всё осмотрено, простукано и вынюхано. Пока Женя ставит всё на место папка с продавцом перетирают за расход бензина, когда прокладки меняли и как на малых скоростях движок греется. Теперь на ходу смотрят. Ну сговорились. Уехали документы оформлять.
— Умаялся поди? — заботится отец.
— Не, нормально, интересно даже, а ты азартный, торгуешься забавно.
— Не без того, от любого дела нужно удовольствие получать.
— А от чего самое большое удовольствие, ну не считая того самого, от которого дети получаются? — уточняю самым нейтральным тоном.
— Ну завернул, ну дал заливисто хохочем, опять бабНастя просветила.
— Не без того, так я и сам не слепой, то у Климовых кабанчик в гости ходил, то у Михеича на конюшне чего творится, не слепые мы, не городские. Это только здешних аисты носят.
Опять хохочем, я и по прошлому разу к этому же возрасту теоретически был подкован, потому и гормоны в надлежащее время контролировал, человек чай, не петух и не кобель;—)
— А не рано таких знаний набрался, сын? Не мешают?
— Знания никогда не мешают, а вот их отсутствие всегда плохо. Незнание закона, не освобождает от ответственности, правильно излагаю?
— Правильно. Понимаю тебя, согласен. А какие знания самые важные?
— Как человеком быть, как с другими обращаться. С остальным каждый сам разберётся. Добудет себе всё что ему нужно, главное, возможности для этого создать. Ну и показать эти возможности. Вот Женьку возьми, после восьмилетки, пошел бы в училище, корочки получил, крутил бы провода по столбам да пробки — лампочки менял. Ан нет, подумал почитал и сам для малышни стал писать, показывать возможности, ему даже отдел радиотоваров "Детского мира" шикарный мультиметр прислал, потому что с его статьями пионеры закупаться приходят. Чуешь?
— На самокат намекаешь?
— Зачем намекать? Сам всё понимаешь. А парни из твоей группы?
— Скажешь, тоже.
— Чего говорить, приказ уж поди готов, и ты готовься, только и ждали, когда твой диплом вылежится, и ничего что у них корочки вдоль открываются, а у тебя поперёк?
— Ну я и постарше чутка и в армии отслужил.
— А еще и три профильных специальности освоил. Обработка металлов практически и теоретически, трактора знаешь, стаж и налет вон какой ну и руководящий опыт есть. А они пока только учатся и у тебя тоже.
— Да они больше меня знают
— А применять свои знания умеют, пап? Что тебе семечки, им обьяснять нужно.
Сидим себе в тенёчке, беседуем, закладываю понемногу кирпичики будущего. Отец у меня голова, настойчивый, вот только скромный и самооценка маловата.
Женя катит. Лыба на два лица хватит. Сбыча мечт прёт. Радости на троих и ещё дома двое ждут, бабНастя и Валя. Обнимаемся и летит наш байкер домой, к экзаменам готовиться. Совсем скоро столичным жителем станет.
— Ну как, домой намылимся? Вкругаля по объездной или на транспорте?
— А что мы хуже троллейбуса? — уточняю я, где и спрямим.
И пошли мы огородами. Ну не совсем конечно, сначала через Московскую трассу перешли, потом пустырь. Дальше частный сектор. Скоро сюда пятиэтажки подберутся от центра. А пока дома, огороды, яблонь много. Хорошо, и ничего что оживленная дорога рядом. Много переговорили пока дошли. Как раз к обеду.
— А не надоело ли нам в общежитии проживать? — спрашивает отец за чаем.
— Нормально, работа рядом, детсад на соседней улице, тепло светло, квартиры еще не скоро будут, завод расширяется, — отвечает мама.
— А ребенку бабушек не хватает, свежего воздуха, свежих фруктов, на речку искупаться, рыбалка, мастерскую опять же. У меня опытного производства нет и вообще. — Вставляю я. — Терешкины вон где живут.
— У них бабушка на пенсии и Москвич, — корректирует мысль отец.
— А у нас две бабушки на пенсии и Запорожец купить на раз, — не сдаемся в ответ.
— Ну раз народу такая потребность надо обсудить. Сань, ты говорила, что улицу для молодых семей будут закладывать, как в Лакинке. Помозгуем, посчитаем. Так на семейном совете и порешили, дому быть.
С чувством выполненного долга завалился я спать, а то. Сколько прошли и какой поворот надумали.
1967 август
Мама отца конечно настраивает, подталкивает, но и ей уже тянуться приходится. Да и внешне за год они изменились, не говоря об одежде, окружение сильно подтягивает. Это на кирпичном можно в халате выскочить луку, укропу нащипать, тут не так. В общаге по коридору и то сколько глаз. А уж на службе оценят, взвесят и по полочкам разложат, то еще серпентарий.
Ну вот и ещё каникулы заканчиваются. Мне хоть и четыре, а живу по школьному распорядку. Валька в школу, меня родителям. Да и Женя упылил на картошку. Лихо он с мотоциклом провернул. Экзамен сдаст и домой. Все в общаге, а он у мамки. 150 км для него не крюк. Вот и про колхоз разведал заранее, прямо на место покатил.
Мама приехала меня забирать в пятницу 26 августа с вечера. Курсы бухгалтеров закончила и из цеха перевелась. С понедельника на новое место выходит. Про дресскод кто только не прошелся, вот как у них на западе всё правильно. Фигня, в СССР всё намного круче, хотя и не официально, но строго. Хотя возможностей маловато, готового не купить, тканей нет, пошить задача. Но желание побеждает всё. Вот и приехала с матерью и Томой перетереть фасоны и прочее. Ну и я тут, типа машинку покрутить. Так я шить и научился. Мужчина всё должен уметь, никакой работой не гнушаться. Геракла вон как прясть плющило, а и зря. Женя наш вязал когда сменами дежурил и ничего. И нервам тренировка и пальцам.
— Ма ну ты что? Не старушка, всего-то четвертак разменяла. Ну понимаю, работа серьезная, но ты ведь ещё совсем не тётенька. Тут подберём, тут посвободнее, длину сбавить, коленки показать. Воротничок по-другому скроить.
— Валь, тащи журналы свои и кукол бумажных.
— Зачем это? — тетка интересуется.
— Моделировать будем, бумагу всяко проще кроить чем тряпки. Вот фасончик годящий и по сезону.
Ну тут меня не надо, тихонько загасился и к Борзовым. У нас своих дел хватает. Я им тоже идей подкидываю. Особенно по музыке. Серега уже во всю на баяне шпарит. Вот только музыкалка в Собинке, ездить неудобно и мира у наших с тамошними нет. Ну кулаки у них с брательником уже побиты по правильному. Да и отцу скорняжить помогают, а там и взрослому не просто. Младшие школьники их уже не задирают, а восьмиклассник один нарвался и другим заказал. Родителей вот сговорим, а чего тянуть?
— Дядь Ген, здорово. У тебя обрезков светлой кожи нет?
— В баловство?
— Не, мамке ремешок пошить.
— Ага, погодь. Борька, ныряй на шкаф, зеленую скатку тягай. Кидай.
— Шо тут у нас. Это короток, этот не вычистить. Пойдет, смотри, закачик. Запас какой делать?
— А давай я сбегаю с бабами перетрем шоб два раза не вставать.
— Перетрем говоришь? У зонских нахватался?
— Не, куда им до нас молодых, шустрых. Ржем не скрываясь, ещё тренд в массы уйдет, браты помогут.
— Дядь Ген, а если к пояску кошелечек приторочить? На пару отделений с кнопкой?
— Нету кнопок, скажешь, как застежку сварганить, сделам.
— Люверсу впендюрим, разгребаю железки и шпилькой?
— Думать надо, Серьга тащи коробку с мелким железом с сарайки. А тебе вот образцы, двигай в бабье царство. И как ты с ними говорить то можешь, я со своей враз на мат схожу, а там и далее.
— Неправильно ты с ней. Баба она как телевизор, включится и слышать уже не может, тока говорит. Ты погодь, не слушай, а как у ей программа переключается и огорошь правильным вопросом. Тут её зашкалит, а ты и закидывай нужную фразу, во мать, правильно до чекушки добавишь и дело. Попробуй.
— С чего ты так?
— Так опыт, подымаю палец вверх. У тебя одна баба, ну теща заглянет изредка, а у меня? Мать, две тетки да две бабки. И не хочешь а наловчишься, тем более куда мне маненькому податься? — опять ржем, ухохатываемся.
Забираю лоскуты и до дому. Там уже накал спадает.
— Ух ты, здоровско.
Это они уже бумажками наигрались, Вальку обернули материей и вертят как манекен.
— Борзов вон чего дал, ремешок можно пошить и с кошелечком. Только говорит скажите, как сделать.
И завертелось по новой. А я опять по стеночке и ходу.
— Дядь Ген, наживку заглонули. Попозжа мамка придет сговариваться.
— Хорошо, а сам то чего носишься?
— Так чего сидеть пока свобода, в садике посадят, рисовать там, бумагу клеить. Слушай, а чего Серёгу в музыкалку не отдашь, могет ведь?
— А баловство одно, — отмахивается сосед.
— Не скажи! — останавливаю тираду. — Вот смотри, выучиться, на слуху будет. Что на свадьбу позовут, а то ещё чего.
— Ага и расплачиваться выпивкой?
— Так он пока учится будет с гопотой всякой водится не станет и не пристраститься. А ты ему подскажешь, на мопед мол подкопи, а то рубаху модну пошьем, девки сбегутся.
— Ну разложил, поди до пенсии планов, удивляется скорняк.
— А чё с бухты барахты лепить. Вон Женька у нас в институте, да при своем транспорте. Не глядится такой вариант?
— Ну хватил, куда моим до вашего.
— Так десять лет ещё. И перегонят. Молодым везде у нас дорога. Ты только их делом занимай чтобы дурью не маялись. Не понужай, а чтобы сами брались, с понятием. Там школа, а они уже за порядок понимают. Нам то Валька выдавала кренделей. То не буду, это мне не надо, а там сам понимаешь, как в армии, все в ногу и не дрыгайся. А поймут, что с учебы сплошная польза, вот и развернутся. А ты говоришь кудаа?
— Да уж загрузил по маковку, чешет её дядьГена.
— А чё, не осилишь? — подначиваю.
— Своего тоже на слабо взял?
— Не с ним такое не прокатит, озадачил и заинтересовал, он у нас увлекающийся и азартный, ну да ты сам знаешь.
— А я тогда какой?
— Ты дядька основательный, распланировать, раскроить всё загодя норовишь
— Ну а как шить без выкройки, фуфло ить выйдет.
— Ну и крои парням жизнь. Чтобы всё по писаному. Вон во Владимире и музыкалки и кружки и секции разные. Понимают, что ежели дети в люди выйдут и самим почет и уважуха и к старости подсоба. У нашей то бабЗины Иван аж в обкоме и евонный Серега в Москве институт заканчивает. На зонников глянь, какой с них толк? А мальцов с толку сбивают. Норовят подмять, чтобы на них шакалили. Оно тебе надо? Так и загреметь не долго.
— Не, сплюнь такого щастья. Меня вон тёща пилит, мол че за дело скорняжить, ни денег, ни почета.
— О чем и речь. А вот мои девки с поясками, кошельками растрезвонят и пойдут к тебе с работой. Тут по копеечке и рублик. Ты фасоны собирай, выкройки накопишь. Тут и сынам на музыкалку и на новый инструмент. А там и попрет. Хозяйку к делу привлечешь и некогда про чекушку вспомнить будет, какая интересная жизнь пойдет. Не веришь, моего поспрошай. Запорожца мылится покупать, если тринадцатую хорошую дадут.
— Чё с получки и премии машину?
— Ну хватил, откладывает. Он же не директор, инженер не из последних ясно дело.
Чешет сосед репу, а как не прикинь всюду выходит пора за детей всерьез браться. Тут и мамка подоспела. Другой разговор пошёл. А умеет она торговаться, покруче папки заворачивает. Завтра будут им пояски с Валентиной, новый тренд напрашивается. Ну тут и без меня закрутят.
Хорошо в деревне летом. Хотя оно типа город Лакинск и лета край уже. Но хорошо. Не успел позавтракать прилетели братья музыканты.
— Ты чё там пахана загрузил? Две пачки скурил и мамке такую речь задвинул.
— В музыкалку пойдете?
— Пацаны застремают, маменькины сынки типа.
— Как застремают так вы их лохов и расстремаете. Лентяев и балбесов. А девки то уже все ваши будут. Вон Лумумба с гитарой вылезет и вьются вкруг него. То— то, учиться всегда пригодится.
— И че батя сказал?
— А будете помогать и не отлынивать то и на музыкалку и на инструмент наскребет. Если у них недобор и покажете себя, могут и этим годом взять, чего болтаться. А зимой и вовсе чего дома сидеть.
— Ну задал задачу, надо это хорошенько перетереть со стариками.
Думаете опять привираю? Не услышишь от четырехлеток такого? А вот и правда. Вообще занятная у нас шайка была. Вроде и родители рабоче — крестьянского происхождения и бабки деревенские и деды почти все с фронта не вернулись, а вот говорили в основном грамотно. Не без загибов ясное дело. Ну так среда та ещё. Соберутся отцы в домино забить и за международную политику покалякать, а мы тут слышим всё пока свои игры играем. Ну если уж совсем по матушке развернутся им какая из бабулек враз окорот врежет и на посконном, и на литературном. Опять же у родителей работа разная и разговоры, и навыки. Тут и интеллигенция фельдшером, ветеринаром и бухгалтером представленная. И рабочий класс с высшими разрядами ну и самые низы. Но океросинится никто не хочет. Вон Люстрий, вроде так экскаваторщик и за воротник закинуть не любитель, а все новинки кино назубок и нет нет в область в театр. А Женькин старший кореш и вовсе Хаммаршильд, по ООНовскому председателю то погоняло, потому как ходячая политинформация.
Вот когда мы в школу пошли, там расслоение поперло. Кто с какой шайкой связался так повернул свою жизнь. Кто к блатарям — двоечникам, кто к спортсменам — хорошистам. А Борька с Серёгой так и поделились в прошлой жизни. Я-то тогда сам по себе был, читал много, но за пятерками не гнался, а со спортом тоже большой любви не получилось. Простужался часто. Ну и не контрился ни с какими группировками.
Вот если девчонкам по красоте и одежкам чего втемяшиться, спать не будут, а дошьют. И Бабушку, и швейную машинку загоняли. Два платья пошили. Сёстры, тут всё вровень без скидок на возраст. Вот Первого сентября в школе девки обзавидуются.
А в воскресенье вечером ещё серия в узком кругу. Платье отглажено. Туфли батя надраивает и себе и маме. Потом примерка.
— Ну что сразу главбухом? — настраивает отец.
— Не угадал, на вечерний экономический думаю документы подавать.
— Может в артистки? — Толкает меня в бок отец. — Ну чем не Макарова и моложе при том, вогнал маму в краску, а она от того только симпатичнее.