— Чем займёмся? Я так понимаю, что на сегодня мы отучились?
— Не знаю, — ответила я, хотя в голове назревал план по доставке Виктории Меллону на считку. Затягивать не хотелось, дела множатся с невероятной скоростью, и не одно не привела к логическому концу. Поэтому в ближайшее время сожму булки и отправлюсь на дело.
— Придумала что? — оторвала меня от мыслей сестра.
«Колеблюсь между созданием амулета связи и шкатулки для переноса писем. Может вырастить вместе портал? Что его откладывать?»
— Да-а-а, отдыхать мы не можем, — грустная улыбка скользнула по её лицу.
— Давай отдохнём. Предлагай.
— Нет, ты как всегда прав. Если выбор за мной, тогда…. «портал», — пихнула меня Дарина в бок, задев, якобы играючи мою ладонь.
— Замётано. Мне только нужно…
— Доброго утра, — прервал меня бесцеремонно женский голос.
«Опаньки! Как там говорилось? На ловца и зверь бежит!» — промелькнуло у меня в голове, а губы растянулись в улыбке.
— Доброго утра, — повторила её приветствие. Дашуня зыркнула и пробормотала скороговоркой: «Жду тебя у ворот». И скрылась в тумане.
А моё настроение, испорченное неожиданным вмешательством Варна, опять подскочило.
Краем сознания отметила, что такие качели уже начали напрягать не на шутку. Конечно, учитель говорил, что в этот возраст я должна находиться в узком кругу родных, но не предупреждал о таких перепадах. Но что я сделаю? Эта «болезнь» из разряда «со временем само рассосется».
Виктория ждала меня и не продолжала развивать свою мысль. Что хотела и зачем прервала наш разговор так грубо и бесцеремонно.
— С тобой всё в порядке? — наконец вымолвила стоящая напротив студентка.
— Да, а что? Не заметно? — ещё шире улыбнулась я.
— Просто ты молчишь и смотришь. На нас уже обращают внимание.
— Ах, это? — протянула я с ленцой. — Не волнуйся. Ты что-то хотела? Давай я провожу тебя, — заговаривала ей зубы, сама в это время протягивала руки, намереваясь стащить какую-нибудь личную вещь.
— Нет, нет, не надо, я сама, — попыталась она убрать от меня стопку тетрадей с книгами, которую держала до этого.
— Да мне не трудно, — перехватив всё её барахло, прижала к себе для надёжности, не став запихивать это в пространственный рюкзак. — Не понимаю, что ты всё вот так носишь? … Ах да! Всё время забываю. Так что ты хотела? — остановилась я, взглянув на девушку.
— Ничего, — стушевалась она. — Просто поздороваться.
— Это прекрасно! — слишком радостно воскликнула я. — Люблю людей, которым от меня ничего не нужно.
Она опустила голову, и следующую пару тройку шагов прошли в молчании.
— Я извиниться хотела, — тихо начала она. — Возможно, в прошлый раз я была резка и недоверчива. Но ты пойми! — в сердцах воскликнула. — Столько всего навалилось за последнее время, что я не знаю о чем думать. Где, правда, а где ложь. Да всё это, — выбежала она вперед, развернувшись и разводя руки в сторону. — До сих пор мне кажется бредом, — набирала голосом децибелы, не замечая ничего вокруг. — Хотя нет, — оглядела она меня сверху вниз. — Ты не поймёшь, — закончила тише, опуская понуро плечи.
— Ну, спасибо за такую низкую оценку моих личностных качеств.
— Да не твои качества я оценивала, — вспыхнула она. — Ты из другого слоя. Золотой мальчик, — произнесла с горечью, отворачиваясь и уходя.
— Сказал бы я тебе на это много чего, но вижу, что буду лишь сотрясать воздух попусту. В тебе слишком много злости и зависти. Опять унижаешь совершенно незнакомого человека, не смотря на предупреждение.
Виктория развернулась с шальным взглядом. Видно было, что она всё забыла.
— Ты когда-нибудь доболтаешься и отхватишь по полной за свой язык, — продолжила я нравоучения. Радость от встречи лопнула словно мыльный пузырь, как только девушка перестала следить за своими словами. — Хочу напомнить, что все наши неудачи, лишения, тяготы даются Создателем во искупление. Если сейчас у тебя сложилась трудная жизненная ситуация, задумайся, а всё ли ты делаешь правильно? Найди ошибку и исправь. Попроси прощения, не говори обидных слов, будь добрее и увидишь, все само собой наладится, — попыталась промыть ей мозги.
— Ха-ха-ха, посмотрела бы я, как ты заговорил, окажись на моём месте. Добренького легко из себя строить, имея полные карманы золота. А ты попробуй так! Без него!
— Тебя это беспокоит? — вытащила кошель с золотыми. — Бери, дарю, — кинула ей. — Возможно сейчас они тебе нужнее, чем мне. Но запомни, — сухо и безэмоционально продолжила. — Впредь мы не знакомы. Я сам по себе, ты сама по себе. Ты для меня отныне одна из множества темных. Надеюсь, когда-нибудь ты поймёшь свою ошибку, — протянула учебные принадлежности, которые Виктория подхватила на автомате, не говоря ни слова.
Я развернулась и направилась к сестре, не забыв, однако припрятать карандаш. Разочарование не уходило, пропитав каждую клеточку тела. Это общество не любит такого хамского поведения от тёмной и чем быстрее она это поймет и ассимилируется, тем меньше прольёт слёз. Может я поступаю плохо, сейчас бросая её на произвол судьбы, но постоянные беспочвенные наезды напрягают неимоверно.
Удаляясь быстрым шагом от Виктории я снова и снова пыталась найти оправдание своему поступку. Однако, лишь дойдя до сестры поняла, что не могу отпустить эту ситуацию. Злость не уходила. Я чувствовала себя взведённым курком, ещё немного и выстрелю.
— Мне нужно спустить пар, — бросила Даше. — Пойду, побегаю. Хочешь, подожди меня здесь.
— Нет, я с тобой, — подскочила сестра.
Меня особо не беспокоило, что стадион может быть занят другими группами. Много места не займу, а если что, подвинутся.
Вдалеке парни постарше изучали искусство боя, а часть дорожки оккупировала стайка девушек в странных нарядах. Хотя, чья бы корова мычала. Всего лишь черные легинсы с юбками чуть ниже колен. Интересно, а как в них бегается? По идее, должны между ног путаться. Эльнор пытался добиться от них правильного выполнения заданий, но без смеха на это смотреть было не возможно.
Мельком глянув по сторонам и оценив обстановку, без предисловий побежала. Ну и пусть у меня сейчас не подходящая обувь и одежда, плевать.
Раздавшийся окрик меня не остановил. Весь полученный негатив нужно было выплеснуть. Боюсь, что в следующую встречу с Варном могу накинуться на него с кулаками, до сих пор это ухмыляющееся личико стоит перед глазами.
Сосредоточившись на дыхании, попыталась очистить мозги и выбросить все мысли из головы.
Два шага вдох, два шага выдох.
Виктория так же не отпускала. Правильно ли я поступила? И как себя бы вела, окажись на её месте? Может быть она права. Легко строить из себя добренького, купаясь в золоте.
Два шага вдох, два шага выдох.
Да чтоб тебя! Всё-таки её слова затронули меня куда больше, чем я думала. Но показывать это никому нельзя. Если я до сих пор не смогла довериться своим новым родственникам, значит, считаю это опасным для себя. Опасность исходит из кого? Правильно! От врагов!
Ноги отбивали ритм, а я погрузилась в самоедство. И направление, которое оно приобретало, не нравилось. Эдак всех поголовно можно записать во враги.
Панические мысли были прерваны услышанным разговором между Дашей и Эльнором. Хотя до них было ещё далеко, я отчетливо различала каждый звук.
— Вы перепутали дни? — ехидное замечание тренера не спутаешь ни с кем.
— Нет, — последовало напряженно — лаконичное сестры.
— Тогда в чем дело? Какова причина срыва моего занятия?
— Мы вас не тревожим, можете продолжать, — Дашуня скрестила руки на груди, неосознанно закрываясь.
— А эта показуха, ради чего? — махнул он рукой в мою сторону.
— Это не показуха. Подумаешь, заняли дорожку на пару сетан. Вы все равно не бегали.
— Мар красуется! — повысил голос Эльнор. — А девочки буквально пожирают его глазами!
— Вот и займитесь своими девочками, — довольно резко осадила его сестра. — Не отвлекайтесь на Мара.
— Что за тон? Как ты разговариваешь со своим тренером?
— Сейчас вы не мой тренер.
— Все равно, такой тон неприемлем по отношению к преподавателю.
— Мы будем спорить, или вы займётесь делом?
— Нет, ты только посмотри на это! Ни одна не осталась равнодушна!
— Вы чувствуете себя неуверенно? По этому поводу возникают комплексы?
— Думай, о чем говоришь. Я уже давно не мальчик, чтобы завидовать сопливым юнцам.
— Так и мы не мальчики, — не осталась в долгу сестрёнка.
Красава! Моя школа. Как завернула, и не слова лжи. Гордыня смела остальные чувства.
— Слушай, я допускаю это, однако в моей кровати побывали такие красотки, что вам и не снились, — продолжил рыть себе могилу Эльнор.
«Вооо, дуураак!» — пронеслось в голове, и я мгновенно изменила свои планы.
— Простите за доставленные неудобства, — с места в карьер начала я, едва поравнялась с ними. — Нужно было сбросить накопившееся напряжение, — схватив сестру за руку, не подумавши, ляпнула очередную фразу. — Пошли.
И только заметив расплывшегося в довольной улыбке мужчину, осознала, что сморозила глупость.
— Напряжение сбрасывают другим способом, молодой человек, — протянул с ленцой он.
— В условиях повышенной многолюдности и так сойдёт, не стала развивать эту тему далее. — Извините, но мы спешим, — потянула Дарину за собой, оканчивая разговор не самым тактичным способом.
— Ну ты даешь, он до сих пор не может переварить последнюю фразу, — восхищенно шептала сестра, то и дело оборачиваясь.
— Прости, — покаялась я.
— За что? — сбилась с быстрого шага Даша.
«Что притащила тебя сюда».
«Но не ты же говорила слова».
«Всё-таки косвенно виновата и я. Ведь мои действия привели к этому».
«Брось, я не семилетка, чтобы не понимать, что у здорового взрослого мужчины есть определенные потребности. Просто одно дело догадываться, и совсем другое, услышать горькую правду от него самого».
— Прости.
— Да прекрати себя во всем винить! — вырвала она руку. — Я тебя не узнаю! Что с тобой?
— Не знаю. Ты правда не расстроил. ся? — сбилась я на окончании.
— Я не хочу об этом говорить. Просто давай забудем и наконец, уйдём отсюда.
— Творить магию? — заговорщически прошептала я, пытаясь разрядить обстановку и настроиться на нужный лад.
— Конечно, — подхватила мой тон сестра и обняла за плечи.
Вторая половина дня прошла плодотворно. Арка портала, увитая глициниями, выращена, символы перехода вплетены и напитаны силой. Осталось дело за малым. Испытание. Но, посовещавшись, было решено отложить его на неопределенный срок.
А после ужина меня настигла карма в лице Элеоноры, которая в очередной раз напомнила о необходимости дать ответ Маркусу. Покивав ей и заверив, что сегодня не лягу спать, пока не напишу сей опус, задумалась. Как исполнить данное обещание, если тупо не знаешь, что писать? Розовые сопли? Ах, если бы! Я совершенно не помню ни одного приличного выражения, которое соответствовало бы данному моменту и моему мнимому возрасту. В редкие минуты одиночества мне хотелось довольно таки определенных действий.
А может….? Подбежала к секретеру, схватив чистый лист.
Письмо Татьяны к Онегину! Пушкина нет, в плагиате обвинить некому.
Губы расплылись в улыбке.
Зачем усложнять и мучить себя? Если умные люди всё давно за тебя придумали. Итак, начнём!
«Я к Вам пишу, чего же боле?
Что я могу ещё сказать?
Теперь я знаю в Вашей воле,
Меня презреньем наказать!»
Рука выводила заученные когда-то наизусть строки, а в душе зрело непонятное чувство.
«Хоть каплю жалости храня,
Вы не оставите меня.
Сначала я молчать хотела.
Поверьте, моего стыда,
Вы б не узнали никогда»
Нет! Разорвала на мельчайшие кусочки исписанный лист бумаги. Это не я!
Презренье? Пусть только попробует! Сама затолкаю свою влюбленность поглубже.
Наказать? Ага, щаз.
Жалость? Никогда!
Стыд? Три раза ха-ха!
Но что же теперь делать? Думай Маша думай. Чтобы простенько, ванильно и со вкусом. Без унижения и пошлости.
«Надеюсь на скорую встречу! Навеки Ваша! Зиновьева Маша».
Второй лист постигла участь старшего собрата.
Так-с. Надо подумать. Пару раз смерив комнату шагами, опять присела за секретер и взялась за ручку.
«Я вся горю! Я вся пылаю! Спаси меня! Я умоляю!»
Господи, что за бред?
А в голове вовсю играла музыка и женский голос из прошлого надрывался.
«Люби меня, люби
Жарким огнем,
Ночью и днём,
Сердце сжигая
Люби меня, люби,
Не улетай,
Не исчезай,
Я умоляю».
Застонав в голос, стукнулась лбом о стол, пытаясь выбить эту песню.
И именно этот момент выбрала Дарина, чтобы зайти и пожелать приятных снов.
Недоумение, промелькнувшее во взгляде, заставило меня начать оправдываться.
— Не получается написать Маркусу ответ, — расстроено развела я руками. — Шлак какой-то в голову лезет.
— Можно посмотреть, что ты придумала?
— Смотри, мне не жалко, — рассеянно ответила я, отвлекшись на танцующую пару в моей голове. Вот же ж, вспомнила на свою голову. Теперь эта песня с ума сведет.
«Я умоляю, люби меня, люби».
Громкий смех сестры вернул меня в реальность.
— Ну, ты даёшь!
— Не смешно. Не поверишь, само лезет, со всех щелей, — обиженно пробормотала я. — Как только пытаюсь что-нибудь путное написать, сразу пошлость лезет. Может, поможешь? — округлила просяще глаза, пытаясь изобразить котика из мультика и сложила ладошки. Ты же столько всего ответов написала. И мама наверняка тебе рассказывала о своём опыте.
Дарина задумалась. Однако через некоторое время покачала головой.
— Нет, это не самая лучшая идея. Мы разные, — продолжила она свою мысль, не дав мне возможности возмутиться. — Я думаю, что Маркус раскусил твой дерзкий и взрывной характер. Для темного, он добился невозможных высот. Значит, необходимые качества у него присутствуют.
Я открыла, было, рот, но сестра подняла руку.
— Ты пыталась казаться глупой и недалекой. И он это понял. А я другая и наши взгляды на одну ситуацию различны. Да они отличаются в разы! Я даже подумать не могу о том, что ты легко смогла доверить бумаге, — она потрусила моим последним листом перед носом.
— Как написала, так и порву, подумаешь, — выхватила я его, приступив к действию.
— Вот! Ты ничего не боишься! А простого ответа испугалась. Соберись. Если надо, сходи, обмойся, или в сад проветрись. Ты светлая, он темный. Тебя никто ни в чем не посмеет упрекнуть, — толкала речь Даша, а у меня появилось ощущение грядущей мысли. Будто она скользит на границе, боясь оформиться полностью и предстать передо мной.
— Только прошу аккуратней со словами, — улыбнулась она, намекая на откровенные признания с моей стороны. — Тебе нужны все эти нежности? Он другой. Будь собой. Вы прекрасно подходите друг другу характерами.
— Стоп, — я выставила ладонь перед лицом сестры, уловив направление. — Правда, я прагматик. Человек действия. Значит, что?
— Что?
— Будем действовать. Спасибо тебе за поддержку, — обняла я сестренку. — Иногда достаточно правильных слов, чтобы почувствовать себя увереннее. Всё, давай, утром увидимся, мне ещё нужно успеть всё записать, пока ничего не забыла, — махнула я рукой на прощанье, развернувшись к секретеру.
«Доброго времени суток дорогой Маркус. Вы сами разрешили себя так называть на балу, поэтому не обессудьте. Мне было приятно увидеть ваше послание среди прочих писем. И если судить по тому вороху корреспонденции, которую стали доставлять каждый цикл, наш выход в свет можно назвать удачным. Надеюсь, вы освободите немного времени в своём плотном графике и посетите нас. Будем рады. Рекомендую вечернее время, предварительно согласовав свой визит с родителями. Наш повар готовит изумительные блюда, которые Вы (я уверена) нигде не пробовали. Заранее прошу прощения за свою наглость, но так же желательно захватить и своего племянника Эльнора (Сделать сюрприз Дарине). Согласна даже развлекать вас весь вечер. (В соответствии с правилами приличия разумеется). ^_^
А теперь немного о деле. Вы как-то упомянули о возможности воспользоваться вашими связями. Так вот, хотелось бы просмотреть все, что у вас есть на Эрнеста эр Торрина. Конечно, если вас не затруднит такая мелочь».
Пробежалась по строчкам пару раз глазами. Да-а-а, влюбленностью и не пахнет. Скорее напоминает деловую переписку партнёров с флёром легкого флирта. «Люблю, целую» — будет явно лишним, как и прочие нежности. И переписывать, пытаясь убрать сухость, не охота. Ладно! Приняла я, наконец, окончательное решение. Что я маюсь? Это только первое письмо. Может десятое будет карамельно-ванильным?
Без сомнений запаковала свое послание и задумалась. А как здесь обстоят дела с секретностью переписки? Все послания от поклонников были просто в конвертах. Читай, кто хочет! Допустим, слуги не все обучены, но остальные заинтересованные и не очень лица вполне могли это сделать. Да я сама разрешила и дала добро на просмотр своей. Но на службе у Маркуса должно быть по-другому. Да и не хочу я, чтобы все были в курсе наших отношений. Что же такое придумать? На ум приходит только воск с кольцом печаткой, как в средние века. Или клей карандаш, так сказать, на безрыбье и рак-рыба. Но для этого нужен баул. Ведь я даже и думать не могла, что мне может понадобиться что-нибудь подобное. Ночью тревожить родителей не буду, а с утра пораньше, можно. Возможно, все легко решаемо, и я создаю проблему там, где её нет, изобретая велосипед заново.
У меня ещё одно дельце запланировано до утра. Прошептав восстанавливающее заклинание, ощутила себя как огурчик. Так-с. Начнём. Достала из своего пространственного кармана припрятанный карандаш, проговорив на автомате заклинание поиска, увидела нить, ведущую в сторону Академии. Сформировав из подушек спящую фигуру, накинула на себя полный полог невидимости и двинулась на дело.
Я ожидала препонов при входе в Академию, всё же ночное время. Приготовилась выкручиваться, но этого не потребовалось. Поблизости с учебным заведением жизнь кипела вовсю. Решила проследить за подозрительными личностями явно старших курсов, что-то прятавшими под одеждой, которые перебежками продвигались в другую от главного входа сторону. Запасной выход! Мне захотелось удариться пару раз головой о стену, чтобы мозги встали на место. Пошла на дело без малейших намёков на план. Пристроившись аккуратно к парням, прошмыгнула в калитку, стилизованную под остальной забор. На территории было намного тише, но все равно, идя по дорожке, пару раз замечала движение теней в кустах. Дверь в женское общежитие далась сразу, что показалось мне подозрительным. Неужели её не запирают на ночь? Девочки всё-таки! В недоумении проследовала за нитью, ведущей наверх.
Комната, где проживала Виктория с соседкой, была достаточно аскетична. Две кровати, две тумбочки, стол и шкаф. Никаких излишеств. Я думала, что у девушек условия более приемлемые для проживания. А тут такое. Хотя! Обе макушки тёмные. Интересно, у светлых такие же хоромы? Ходить, удовлетворять свой интерес времени нет. Вглядевшись в лица обеих, определилась с выбором и взяла девушку за запястье, насылая исцеляющий сон. Другой же рукой сжала амулет, выпуская в него силу и представляя поляну с меллорном.
— Привет хранитель, тебе посылочка, — близость леса захлестнула радостной волной.
«Здравствуй, Машенька, опускай её поближе к стволу и будь добра придержи. Сейчас посмотрю, кто это и оправданы ли твои страхи», — привычно прошелестело в голове, а я уже действовала, выполняя просьбу.
Ожидать ответа пришлось довольно долго, но оно того стоило.
«Ты права, она из твоего мира, и пришла сюда недавно. Во время твоего прошлого посещения Леса», — огорошил меня меллорн.
— Но…. Как? И что значит она? Вся? И даже тело?
«Да».
— Как? Такое возможно?
«Теперь, да», — односложно отвечал хранитель, а я начинала нервничать. Почему нельзя сразу всё рассказать? Приходится вытаскивать клещами каждое слово.
— И-и-и.
«Тебе нельзя находится на границе Леса и гор. В тот раз ты приоткрыла дверь и затянула Викторию сюда. Мы боимся, что каждый раз во время твоих сильных воспоминаний-всплесков, может происходить подобное. Поэтому прошу, откажись от посещения той границы. Мы постараемся срастить место разрыва и усилить границу миров, но на это потребуется время».
Хранитель говорил, а мои шестеренки закрутились совсем в другую сторону.
— Погоди, если она смогла прийти сюда, то я смогу вернуться? К детям? Сколько меня не было, год? — с надеждой я начала излагать свои мысли. — Я многого не прошу, всего двадцать лет, поднять на ноги, увидеть взросление, — зачастила я, вспоминая свою малютку Дашеньку. — Я ведь немного восстановила Лес. Он теперь может сам накапливать энергию, а вы будете распределять её, куда требуется. Ты же сам разрешил мне путешествовать по миру сколько хочется. Значит, можешь уже без меня. Я хочу домой!
«Ты готова бросить эту семью? И нас?»
— Вас я не бросаю, через двадцать лет заберёте. А родные? — задумалась на минутку. — Я объясню, они поймут и простят. Возможно, будут скучать, но и я тоже. И, потом, какой может быть выбор между своими детьми и взрослыми людьми. Даша через год выйдет замуж и будет строить свою семью, — искала новые оправдания для облегчения своего ухода.
«Сожалею, но это не возможно. Ты забываешь, кем являешься сейчас. Ты эльф — магическое существо, а не человек. А теперь скажи, сколько ты продержишься в немагическом мире?» — убил он меня своей правдой.
Я держалась, старалась вести себя правильно, надеялась, что если помогу здесь кому-то, то там помогут моим детям. И вот он. Шанс, дорога домой, осталось лишь протянуть руку. Слезы градом потекли из глаз, а ноги подкосились от ощущения абсолютного бессилия. Но эти чувства оставались со мной не долго.
«Прости, я забрал твою боль, соберись скоро рассвет, тебе ещё Викторию обратно доставлять».
— Да что Вы за бездушные такие! Как я могу сейчас совершать какие — либо действия, если все мечты рухнули?
«Недавно ты мечтала о Маркусе», — не постеснялся напомнить о моей слабости меллорн.
— Тоже мне, сравнил, — бухтела я, поднимаясь на ноги. — Не хочу больше говорить об этом. Я поняла, мне нет места в немагическом мире. И во всём, что случилось с Викторией, моя вина, — обличала я своё горе в слова, взяв девушку за запястье, активировав амулет переноса и вспоминая комнатку студенток.
Аккуратно опустив спящее тело на кровать, перенеслась к себе в комнату. Я была морально истощена. Ощущение выжатой и использованной тряпки не проходило. Рухнув на кровать, дала волю слезам, снова и снова прокручивая в голове радостные моменты прошлой жизни. Даже переход в стадию сна прошел мимо меня. Скорее всего, организм просто отключился.
С утра никто не тревожил. Родители понемногу начали привыкать к тому, что мы последнее время посещаем учебное заведение по желанию и поддерживают в этом, как могут. Провалявшись немного на кровати, отправилась в ванную. Мне до зуда на коже было необходимо смыть ночное путешествие. А на выходе из ванной меня и застала возбужденная сестра. Она, оказывается, сегодня была в Академии и принесла последние новости.
— Представляешь, ночью, кто-то из девушек выходил из женского общежития! — начала она с порога. — Или заходил. Если её вычислят, прославят на всю Империю!
— Не понимаю, почему девушка? Обычно парни шастают к девчонкам в комнаты. И разве двери на ночь не запирают? — включила дурочку я, нырнув в гардеробную одеваться.
— Там, оказывается, стояла охранка, посылающая сигнал прямиком ректору.
— Как интересно. И она определила, что это девушка?
— Именно! Парни вообще не открыли бы эту дверь.
— И зачем такие сложности? Не понимаю. Закрыли бы для всех, зачем делить? — поддержала разговор, поставив в голове отметку: «Ни под каким предлогом не входить в женскую общагу. Спалюсь!»
— Чего не знаю, того не знаю.
— Что ещё говорят? — вынырнула я, к сестре полностью одевшись.
— Эр Варн рвёт и мечет, не уследил, — хихикнула Дарина. — Говорят, что она отсутствовала половину ночи, — понизила она голос.
— Да-а-а, интересные дела творятся.
— Не то слово. За один цикл столько произошло! Ректор тоже не присел ни разу, кто — то проник в Академию, — протянула заговорщически сестра.
— Откуда у тебя такие сведения?
— Все говорят, Академия гудит. Был прорыв защиты три раза.
(Странно, я ничего не заметила.)
— Значит он остался, — продолжала Даша свою мысль, а я потеряла нить разговора.
— Почему такие выводы?
— Как? Пришел, ушел, пришел.
— С таким же успехом могло быть и так: ушел, пришел, ушел. Тогда это мог быть один из учеников, — пожала я плечами.
— И зачем ему уходить и затем опять возвращаться?
— Да мало ли, что на уме, забыл, что. Или подарок ночью покупал для возлюбленной. Может три раза прыгнули совершенно разные парни, гуляли по ночной Столице. И эти пробои в защите никак не связаны. Вариантов может быть масса. Ты же сама знаешь, что мой амулет двоих точно выдержит, даже на дальний перенос. А уж перепрыгнуть стену, — протянула я задумчиво. Думаю четверых в легкую возьмет, — отводила от себя подозрения.
— Да-а-а, наплела ты паутины, как умеешь. Ну, ладно, — махнула сестра рукой. — Угадай, кого позвал наш дорогой ректор? — улыбнулась она загадочно.
— Неужели?… — сердце сделало кульбит и ухнуло вниз. Меня обдало жаром и началась аритмия.
— Ага, — протянула Даша. — Вижу, догадалась. Со следующей недели будет ходить, вынюхивать. Нас уже предупредили, что возможно присутствие других преподавателей на занятиях и не только. Так что весёленькая неделька нас ждёт.
— Я не смогу, вести себя адекватно, — прошептала я, поникнув. — Боюсь, начну пялиться на него, следить, ловить взгляды. Блин, что делать?
— Я же не выдала себя на занятиях у Эльнора, значит, и ты сможешь. И потом, завтра уже увидишься, будет время пообщаться.
— Ты смеёшься? У всех на виду общаться? Чтобы потом нас разобрали на составляющие и перемыли все кости? Да я даже за ладонь его взять не смогу! Чёртов этикет! Если на сгиб руки на пару сетан удастся, и то счастье, — скривилась я. — Только и остаётся, что глазами поедать, и то осторожно, чтобы не подумал чего дурного.
— Прости, мне тоже иногда хочется обняться, прикоснуться.
— Может тебе с лошади ненароком упасть? Прямо Маркусу в руки? А это идея! Я могу к Эльнору в объятья соскользнуть, — мечтательно начала строить планы Дарина на завтрашний день.
— Лодыжку подверни, дольше времени на руках проведёшь, — язвительно предложила я свой вариант.
— Хи-хи-хи, — не отреагировала на мой тон сестра. — Спорим, мы завтра будем обе чрезвычайно неуклюжие.