— А потеплее? — недовольно макнула руку в ледянцую водицу.
Механизм подчинился. Обтерла сынишку и укутула в простынку, чтобы совсем его не просквозить. В доме и без того достаточно прохладно по ночам.
Рассвет зарделся где-то в далеке. А я не могла лечь спать, пока Эля покрывает испарина.
Взяла серп.
Надо освободить место под посадки и как раз посмотрю какие травки здесь есть. Может, получиться обратиться к народным средствам? Моя бабушка часто только ими лечилась и дожила до ста девяти лет.
— Тут просто обязан быть тысячелистник, — подвязала младенца себе на спину и села траву косить.
Серп ржавый, режет плохо. У меня мало что получается с первого раза, но через несколько минут я уже приноровилась. Небольшими пучками отрезаю траву, а потом споро раскладываю ее по снопикам. Что знаю в одну сторону, а что нет — в другую.
Тысячелистник, конечно, нашелся. Многие его используют как спазмолитик, желчегонное и кровоостанавливающее, но его еще можно применять при жаре и простуде. Он хоть горький, но это лучше чем ничего.
Сырым брать лучше не стоит. Бабуля всегда хоть немного подвяливала травку прежде чем делать свои снадобья. Вот и я отложила пару веточек, перед этим отвоевав их у муравьев с выводком тли.
Раз — отрезаем снопик, два — складываем горку, три — попкой повертим, поприсядаем, чтобы кровь разогнать и опять за дело.
Через час солнце тронуло мою голову и притихшего сына. Арсиэлю понравилась зарядка и как он елозит на моей спине. Сын не плакал, а просто наблюдал, как я от муравьев спасаюсь или от проснувшихся пчел бегаю. Мальчик даже улыбался, когда я на "противника" с серпом выходила. Температура спала и он начал засыпать. Я в это время уже бросила устраивать огород — устала. Да и освободила не мало.
Теперь сидела перебирала травы и укомплектовывала в снопики, чтобы листья солнышку отдать. Тысячелистник ребенку больше не нужен, поэтому заварю на будущее. Что-то мне подсказывает что малышу не последний раз плохо. Но… Артефакт молчит. Как же я его включала? Что делала?
На востоке появились темные облака.
— Дождь находит, — пробормотала я и тут же бросилась за лопатой.
Хотя бы пару грядок вскопать и бросить туда семена, которые проросли. Хоть немного спасти. Сделала что смогла, а потом вспомнила что у меня крыша худая.
Есть ли у меня навык кровельщика?
Не думаю, но придется приобретать.
Положила сынишку в корытце. Отнесла его в комнату, где все еще спала Иринка. Увидела что дочка раскрылась, лежит звездочкой, как на пляже. Пришлось укрывать, а то и эта мышка — малышка простудится.
Перехватила покрепче молоток и отправилась на второй этаж, а затем и чердак. В узкую дверцу я едва протиснулась. А потом поняла какую глупость совершила когда запихнула стокиллограмовую тушу на гниющий потолок. Но делать уже было нечего. Мой взгляд нашел самые гнилые балки.
— Надо менять, — потюкала по деревянной трухе и отделила волокна.
Надо возвращаться, но… Балка решила что я достаточно уповала на чудо. Она сломалась. Прямо подо мной треснула. Моя нога провалилась под пол, а я закричала не своим голосом.
Бах, бум, удар…
Приземлилась? Почему мне не больно? Сразу… насмерть?
Открываю глаза и смотрю в изумрудные глаза напротив. Потом разглядываю длинный шрам и два клыка над верхней губой.
— Урд'ах, а что вы здесь делаете? — взяла себя в руки.
Конечно, мое тело уже было схвачено, но все же стоит соблюдать дистанцию с местными аборигенами. Мало ли что у них за мироустройство.
— Вы кричали, — выдал этот умник. — Ничего не болит?
— Нет, — повертела конечностями, а потом и шеей.
— Вы любите влипать в неприятности? — с искренним недоумением спросил внезапный гость.
— А ваше племя всегда "мимо" моего дома ходит? Слишком часто я вижу легкоузнаваемые лица.
— Вы новенькая. Без присмотра никак нельзя. Вы же как ребенок, — он забрал из моих рук молоток и улыбнулся. — Вы пытаетесь восстановить то что не возможно?
А вот это уже бабушка надвое сказала. Нет того что человек не может сделать. Захочешь — на луну полетишь!
Вернула себе молоток.
— Так, зачем вы пришли? Не светские беседы ведь вести, — грозно поставила руки на свои могучие бока и взглянула в лицо орку.
А с этой стороны он не такой огромный и зеленый. Сдулся что ли? А куда окрас делся? С белизной мылся?
— Мы пришли говорить о совместном проживании, — Урд'ах отошел от меня и пригласил выйти.
Возле моего крыльца стоял сухощавый серый дедушка с белой бородой и кучей амулетов и украшений на своем теле. Шар'ах смирно пританцовывал рядом с немощным, стараясь разглядеть комнату за моей спиной. А по только что выротому огороду топтался вчерашний коренастый Тал…
— Стоять! — выдвинула руку вперед. Вооружившись молотом, пошла на великана. — Ты чего мои грядки топчишь? Ты их рыл? Или тебе не знакомо уважение к чужому труду?
Слетела с крыльца и даже поздороваться забыла с местными гостями. Схватила лопату и ткнула ее в руки наглеца.
— Либо исправляешь, либо валишь от сюда на все четыре стороны! — взрыкнула я.
Взгляд серого танка изменился. Видимо, рыть — это не его обязанность, а я — слишком мелкая для битвы на Арене.
Но Тал все же взял лопату.
Тото же!
— Так… Зачем пришли? — поправила выбившуюся прядь и грозно постучала молоточком по ладошке.
14
— Либо исправляешь, либо валишь от сюда на все четыре стороны! — взрыкнула я.
Взгляд серого танка изменился. Видимо, рыть — это не его обязанность, а я — слишком мелкая для битвы на Арене.
Но Тал все же взял лопату.
То-то же!